МИССИЯ НАРКОМАНА
Уже через пол часа, не обращая никакого внимания на спящую собаку я непринужденно чирикал с представительницей местной фауны. Это была молоденькая приятная девочка, в обтягивающем белом халатике. Всем своим видом она выказывала мне невыносимое смущение, руки ее не находили себе места, глаза вечно от меня убегали, она переминалась с ноги на ногу облокачиваясь на собственные бедра, прижавшись к стене. К тому моменту я знал про нее все, кто ее родители, откуда она, номер ее комнаты в общежитии, за что сюда попала, где Данте и как проводит досуг. Ее темно-рыжие волосы висели на плечах, лицо было мягким, но не пухлым. Поймав как-то взгляд ее светло-серых глаз я разглядел за ними душу, она была чиста и непорочна. Я не хотел оставлять на ней шрам и даже прикасаться к ее душе, но было поздно. На ее широкой и высокой шее пульсировали все вены нагоняя смущение на щеки, и если бы она не сутулилась от стеснения, то можно было разглядеть и другие признаки доверия. Она качественно отличалась от многих моих долговязых подруг, с длинными ногами и лебедиными шеями с зализанными прическами и каменными лицами на маленькой голове. На ее фоне они выглядели дешевками, хотя такими не являлись. Я даже не пытался рассматривать ее как сексуальный объект это был не тот случай. На таких как она женятся с ними заводят и воспитывают детей. Такие девушки становятся женами генералов сопровождая их с лейтенантских погон, такие как она перевязывали наших солдат на поле боя под градом вражеских пуль. Такая никогда бы не подсунула Адаму яблоко. Но у подобных женщин есть одна проблема, они совершенно себя не самоидентифицируют без мужчин, и не осознают собственную бесценность, но при этом всегда знают свое место. Они как глина в руках мастера, которая после долгих лет кропотливой работы оживала шедевром мирового искусства. Но мои руки в отличии от мастера категорически отказывались работать с чем либо тяжелее карточной колоды.
В очередной раз когда ее позвали коллеги из ординаторской я нежно пальцами правой руки, взяв ее за тоже место, со всей братской теплотой сказал - «Идите я не хочу чтобы у Вас были из-за меня проблемы» - и нежно улыбнулся, «Позже договорим». Забрав из моих любезных рук свой салат в многоразовой таре она улыбнулась в ответ и развернувшись, легкими и невесомыми шагами радостно поскакала надеясь на скорое продолжение, которого не последовало. Ах как я люблю и уважаю девушек серьезно относящихся к своему питанию. Я никогда не был циником и не хотел им становиться, я принял очередное испытание, и лишь утвердился в собственных принципах не свернув с пути. Провожая ее взглядом и глядя ей вслед, я начал рассматривать ее как сексуальный объект, но я не мог использовать ее в своих циничных мутных схемах. Это была не лаборант. Дааа… надеюсь она не обидится, детскими болезнями лучше переболеть в детстве. Нужно было хотя бы спросить как ее зовут.
Удобно устроившись на своем привычном месте, я продолжил тратить свое время впустую.
***
Враг наступал, глаза его горели красными огнями, своей железной поступью он раскалывал черепа убитых солдат, гусеницы его танков перемалывали их кости, его авиация рассекала темное небо трассирующими выстрелами. Успешно выполнив поставленную задачу, мы отступали, пытаясь выбраться живыми из лап превосходящего противника. Остатками своей группы мы запрыгнули в Джип и отстреливаясь помчались прочь по выжженной земле сквозь руины. Казалось ничего не может пробить железную грудь нашего врага. Не успев проехать и 200 метров, как один из выстрелов зашедшего на нас самолета, перевернул джип, подкинув его в воздух на несколько метров и раскидав нас в разные стороны. Звуки стонущего водителя застрявшего в кабине заставили меня открыть глаза. Он лежал, и пламя подбиралось к нему, превращая стоны в неистовый крик о помощи. Но я не мог ему ничем помочь кроме как облегчить его страдания, и наведя на него свой чудом уцелевший бластер, выстрелил.
***
Проснулся я под треск стула и грохот упавшего с него щуплого мента. Этот недоумок начинал восхищать меня своей ущербностью и нецензурной лексикой. Этот идейный борец за денежные знаки олицетворял собой Паниковского, его падение со стула была опера, Кармен, по крайней мере для моих ушей.
Я открыл глаза и увидел перед собой, пристегнутого наручниками к батарее, замызганного наркомана. Уставший от жизни он сидел напротив меня и закапывал нос. Под разноцветным спортивным костюмом с выцветшими красками, находилось тело, которое все тряслось. Его правая нога в белом кроссовке постоянно дергалась словно перекачивая застывшую в жилах кровь. Руки не находили покоя, он постоянно ерзал и шмыгал оценивая окружение испуганным взглядом. Если этот завсегдатай так перепуган, то что можно сказать обо мне? – подумал я тогда. Он умудрялся за секунду чихнуть, прокашляться и шмыгнуть носом. Он вытирал пот с лица и тут же скрючивался от холода. Все его нутро и внешний вид говорили о жесткой наркоманской ломке.
«Салам братан!» - поприветствовал он меня. Я лениво кивнул в ответ;
«Это тебя тут с утра держат, я от ментов в машине слышал?» - я утвердительно прикрыл глаза;
«Ну ты шороху навел, опера со смеха падали пока везли меня, чуть в аварию не попали», «Твоя Бэха?» - я снова утвердительно кивнул;
«Классная, а у меня сейчас очная ставка со свидетелем» - продолжал он – «потом суд, закроют наверное до приговора»;
«Ты все еще не прошел освидетельствование?» - я отрицательно помотал головой;
«Вот возьми, когда будешь сдавать тест, то вылей это в мензурку вместо мочи» - он бросил мне флакончик с каплями от насморка, я разжал кулак и он сам влетел в мою ладонь. Мензурка, а не колба у этого наркомана больше опыта чем у местных обитателей – подумал я.
«Спрячь» - я сжал кулак и поместил его под мышку, скрестив руки;
«Только нагрей до температуры тела, не то врачи тебя выкупят» - в этом наркомане явно умер медик, улыбнулся я и одобрительно кивнул в ответ.
Наркоман на секунду отвлекся рвотными рефлексами, а я сидел и думал сколько еще гениальных идей в карманах его костюма. И это было действительно гениальное решение, особенно после первой попытки, теперь вряд ли за мной будут так пристально наблюдать. Этот гений, напротив меня был словно оживший автопортрет Пабло Пикассо, над пестрыми красками его «adidas» было худое лицо с выпученными глазами и длинным носом. Назовите мне любого известного вам гения и я докажу, что он употреблял наркотики. Этот парень был явно из их числа.
«Есть сигаретка?» - попросил гений свой гонорар. Я прохлопав карманы достал из них полупустую пачку все тех же «Marlboro» и кинул ему. Он несколько раз чуть не уронив все таки удержал ее в руках.
- «Оставь себе» - сказал я благодарным тоном;
«Ух ты почти полная в камере пригодится» - обрадовался он. Это было единственное чем я мог ему отплатить, тем более я вообще не хотел курить.
«Благодарю от души!» - раскланялся собеседник со всеми аристократическими церемониями. А ведь и правда, изучив внимательнее я отметил его чистоплотность. Убитый костюм был выстиран, потрескавшиеся кроссовки чисты, обросшая шевелюра аккуратно зачесана, у него был даже носовой платок, только страшно было предположить откуда он его достал. Он давал фору менту, который меня сюда доставил. Этот чувак совсем не тот кем кажется. Все не то чем кажется. В моем окружении были пару таких ребят, но не так уставших. Свои проблемы они преподносили с ветхозаветной неотвратимостью, каждый день был для них последним, они жили и получали удовольствие от каждого из дней, а кто то несколько раз в день.
Он сидел под моим печальным взглядом и улыбался, в отличии от меня он был полон оптимизма. Это был типичный получатель народной статьи, попавший под раздачу, его участь была предрешена судебной практикой и ее негласными установками. Перспективы зоны были не то, что реальными они были 99% в соответствии со статистикой обвинительных приговоров. Политика нулевой терпимости, что тут сказать, но когда-нибудь она возымеет обратный эффект и все кто ее исполнял, ссылаясь на свое бессилие перед ней очень пожалеют. Понтий Пилат тоже когда-то рассуждал также как и они сейчас, но идеи Христа уничтожили все, что он так яростно защищал. Система которую защищают они, сожрет их самих ибо негласные установки, доминирующие над нормами права есть диктатура и злоупотребление властью во имя абсолютной власти. Количество правовых маразмов в системе судопроизводства определяет правовое общество, но их нельзя путать с произволом судей. В правовом обществе любая ошибка системы истолковывается в пользу обвиняемого, без оглядки на ее абсурдность и уж тем более на негласные установки. Не судите да не судимы будете ибо какой мерой мерите такой и вам отмерят. Власть перестанут уважать и боятся, потом начнут ее высмеивать, потом возненавидят, а в конечном итоге их всех ждет кровавая расправа. И первыми их поднимут на вилы те кого они пачками отправляли в зоны ссылаясь на негласные установки.
Так что мои проблемы в сравнении с проблемами наркомана казались несущественными, он воодушевлял меня, он был моим спасителем, он словно ангел хранитель ниспосланный мне с небес в трудную минуту, даже если он был обычным смертным, то свою миссию на этом свете он исполнил блестяще и мог с чистой душой обрести царствие свое на зоне. Там эти ребята чувствуют себя как рыба в воде.
Профессиональные психоаналитики назовут это параноидальной шизофренией, я же отношусь к этому как к проведению.
Каждый мужчина приходит в этот мир с определенной предрешенной миссией. Так и мой спаситель с достоинством нес свой наркоманский крест самоотверженно жертвуя собой, чтобы порядочные граждане и молодые парочки имели возможность тыкать в него пальцем и ставить в пример своим детям как наглядную инструкцию того «Как жить нельзя, чтобы не стать такими же». Также как когда-то и Евангельский миссия, этот тоже был всеми гоним, и познал изнанку жизни. Он не нуждался в обществе друзей и подруг он сам себе был хороший друг. Он был свободен от моральных предрассудков общества, но общество не было свободно от него, по крайней мере до этого дня. Такие как он умудрялись вытаскивать кошельки у добропорядочных граждан и опустошив их всовывали обратно, чтобы избежать шумихи на месте преступления. Теперь общество могло спать спокойно.
Двое полицейских уводили наркомана по коридору, словно римские легионеры вели Христа страстным ходом на Голгофу. Тяжелая дверь отварилась и залила коридор послеполуденным солнечным светом. В этом свете очертания моего спасителястали какими-то призрачными и метафизическими, он стоял весь в лучах наверное также как и тогда когда спустился на землю. «Отче» - смиренным и тихим голосом произнес я. Но все величие момента было нарушено сквернословием мента, который вытолкал замешкавшегося миссию за дверь и приправил все это хорошим пинком в зад.
Дверь медленно закрылась и лучи через сужающуюся щель окончательно выжгли мою роговицу, я погрузился во мрак. Интересно кто тот Иуда из-за которого ты здесь?
Я сидел и крутил в руке зажигалку «Zippo» под жадные взгляды щуплого ментенка, у которого к тому времени тоже закончился заряд батареи. Я был спокоен у меня был план, но теперь нужно было выбрать момент. Моя долгая страстная пятница продолжалась. Я знал, что бог на моей стороне, а это значит, что я все делаю правильно. Теперь главное не усомниться, достойно пройти второй круг и утвердиться в своей вере еще сильнее, только теперь без сортирного юмора.
В помещение ворвались пинкертоны, словно соседские кобели, идя рука об руку два молодых наглых оперка шли по следу обнюхивая коридор. Однопометные братья благородной дворняги были одеты почти одинаково, туфли джинсы и заправленные в них рубашки. Пробегая мимо, они категорично игнорировали мой пристальный тяжелый взгляд. Щуплый мент рядом с ними уже не казался таким. Началась какая-то возня.
«Этот здесь был весь день?» - демонстративно громко спросил один из них у щуплого;
- «Да» - ответил тот. Я улыбнулся, тебе то откуда знать спящая красавица;
«К нему никто не приходил, он с кем-нибудь контактировал?» - спросил второй, наблюдая за моей реакцией. Но я сидел спокойный закрыв глаза в полуразваленном положении все на том же месте;
- «Нет» - испуганным голосом отвечал щуплый – «Вы лучше у напарника моего спросите» - Да уж этот щуплый раскололся бы на первом же скачке – подумал я;
«Мы только от него» - сказали они в унисон и продолжили дальше напрягать воздух, так и не набравшись смелости ко мне подойти. А я все также не то сидел, не то лежал в неподвижном состоянии и лишь иногда, чувствуя на себе их взгляды, почесывал яйца. У меня на этот день было абсолютное алиби.
***
Болотная местность лесов Белоруссии на реке Припять, была труднопроходимая и оборона врага в этом месте была наиболее слаба, именно поэтому в соответствии с планом массированного контрнаступления «Багратион» 1-ый Белорусский фронт должен был нанести здесь главный удар и впоследствии встретившись со 2-ым Белорусским окружить и уничтожить группу армии «Центр». Нам предстояло построить здесь понтонные переправы для наших танков. Местные комары и мошки были хуже фашистов, от сырости и грязи ломило кости. Особым распоряжением штаба армии уставная форма одежды дополнилась болотоходами, специальным приспособлением напоминающее нечто среднее между лыжами, ластами и лаптями, они нам были необходимы, чтобы не увязать в трясине болот. Наш полк располагался в километре от деревни «Черная грязь» находящейся на нашей территории. Взяв у старшины сухие портянки и немного керосина, я направлялся из деревни в расположение своей части. На полпути, миновав болото, я свернул в лесную чащу, чтобы проверить на себе одно народное средство против вшей и другой живности обитавшей на моем теле. Найдя укромное место, я налил в ладонь немного керосина и начал усердно натирать им пах. Надеюсь ребята не обманули – думал я, подливая керосин и когда невыносимый зуд начал сменяться приятным жжением я завалился под дерево. Это были действительно приятные ощущения. Когда же наступление скорее бы выбраться из этих гнилых болот, пусть лучше немец убьет чем вши заживо сожрут или комары всю кровь выпьют. Задача наших инженерных войск была такой сложной, что казалась невыполнимой, им нужно было вырубить лес и из бревен построить переправы через непроходимые болота, и все это нужно было сделать незаметно от врага и в кратчайшие сроки. Усталость рубила с ног постоянно и вот сейчас она застала меня здесь. Силы покидали меня, но нужно было возвращаться в часть. Достав из-за уха союзническую сигаретку «Camel» и вставив ее в сухие губы, я поднес к ней трофейную немецкую зажигалку. Колесико прокрутилось, искры разлетелись и фитиль загорелся пламенем, вслед за ним загорелась и правая рука выронив зажигалку слегка подбросив ее вверх. Словно в замедленной съемке, немецкая свастика заканчивала свой третий оборот примерно на уровне моих глаз и зажигалка устремилась вниз прямо в то место, которое я так усердно натирал три минуты назад. Вспыхнувшее пламя опалило мое лицо и волосы на голове загорелись.
«А-А-А-А-А-А!!!» - кричал я несясь по лесу с такой скоростью с какой позволяли это сделать болотоходы. Горящей рукой я пытался сбить пламя с головы и паха, а левая рука придерживала штаны. Где же это болото когда оно так нужно? – крутилась в голове всего одна мысль. Выпрыгнув на ходу из сапог, я бежал так долго, что время показалось вечностью и как только мои ступни нащупали мягкую мокрую прохладу я всем телом вонзился в нее. Это была лужа черной болотной грязи. Воткнув в нее горящую голову и руку, разрывая второй солдатскую ширинку я мощными и размашистыми возвратно-поступательными движениями набирал в пах как можно больше грязи. Жжение и зуд начали отступать под натиском приятной прохлады и мои движения стали менее размашистыми, но более частыми. Неистовый крик сменился стонами. Так я валялся в грязи как носорог, ровно до того момента пока не услышал за своей спиной холодный твердый голос.
«Что здесь происходит?»
Я вскочил и выпрямился поднеся к виску обожженную грязную руку.
- «Рядовой Шариков!!!» - выкрикнул я изо всех сил. Это был майор особого отдела армии, державший меня на мушке, хорошо сложенный высокий мужчина 45 лет. Вопреки расхожей репутации сотрудников НКВД этот человек был порядочным, но строгим, солдаты и офицеры среднего звена уважали его но боялись, он же уважал их, но не боялся.
«А зовут тебя случайно не Полиграф?» - продолжил он взведя курок;
- «Никак нет» - тихо и приглушенно ответил я, вспомнив недавнее специальное распоряжение Штаба фронта под грифом особой важности, действующего до начала наступления, согласно которому в местах дислокации войск фронта в лесах и болотах запрещалось громко: шуметь, отдавать приказы, докладываться и т.п.;
«Так какого черта ты выдаешь врагу наше местоположение и подсвечиваешь его вражеской авиации? Может его шлепнуть на всякий случай и делу конец?» - обратился майор к только что подбежавшему старшине, вслед за которым подтянулась и рассредоточилась в боевом порядке наша рота. Моя боевая доблесть после этих слов, уменьшилась до размеров патрона особисткого ТТ;
- «Что вы товарищ майор» - отвечал старшина, крепкий пожилой мужичок небольшого роста, который был для солдат как отец - «Шариков герой, два раза в разведку за языком ходил и оба раза успешно, просто он контуженный» - оправдывал он меня - «Я за него ручаюсь»;
«Герой говоришь» - произнес майор убирая пистолет в кобуру «По-твоему так должен выглядеть герой?» - продолжил он указывая пальцем вытянутой руки в сторону моего паха.
Кусок грязи отвалился и упал внутрь спущенных штанов, предательски обнажив мой героизм. Рота рассмеялась.
***
Смеясь проснулся и я образ бегущего в болотоходах солдата с горящим пахом врезался навечно. Как же это провернуть? Нужен был маневр.
Системы залпового огня установленные на американские Студебекеры в простонародье звались Катюша. Это было грозное оружие для врага, изменившее ход войны, особенно здесь в Сталинграде. Чтобы уберечь их от огня вражеской артиллерии, комдив Генерал-полковник Чуйков использовал одну военную хитрость. Он прятал их за крутым берегом Волги и в нужный момент откатывал машины к реке для нанесения реактивного залпа. К тому времени как ошарашенный враг наводил свои орудия для ответного огня, Катюши снова прятались за берегом. Таким образом враг ничего не мог им противопоставить и постоянно находился в деморализованном состоянии, ожидая очередного залпа.
«Уффф… как я устал как я устал» - причитая и обтираясь белым платком, будто после долгого трудового дня, присел рядом со мной худощавый и седовласый армянин лет 50-ти. Вид у него был таким будто он сбежал со стенда «Внимание розыск!!!». Узкие прямоугольные очки черного цвета, черная рубашка, черная короткая кожаная куртка, черные брюки, черные замшевые туфли только носки на нем были белыми.
- «Что случилось?» - поинтересовался я;
«Да вон Ашотик с перегаром попал» - показывая на открытую дверь кабинета доктора продолжил он - «Пришлось за него анализы сдать в последний момент с ментами добазарились, чтобы подменить $100 отдали, хорошо у Ашотика лавэ было»;
- «Повезло вам» - ответил я;
«Интересно, раньше можно было на месте в трубку подышать, деньги отдать и ехать дальше, а теперь зачем то везут на какое-то освидетельствование?» - заметил армянин;
- «Старые алкотестеры недавно запретили, а новые ещё не закупили, поэтому сейчас всех доставляют сюда для проведения анализа, я тоже с перегаром попал»;
«Сколько вам молодым можно говорить, что гулянки до добра не доведут, работать нужно, учиться и работать, семью обеспечивать надо, семья, дети вот где настоящий кайф, вот кому нужно все свое время уделять, а не болтаться по кабакам и улицам» - так армян провел со мной моральный ликбез.
«Галстян подойдите ближе» - послышался голос доктора из кабинета «Смотрите сюда на эти полоски с плюсиками это то, что тест обнаружил в ваших анализах: кокаин, героин, метадон, амфетамин, гашиш, трамадол…..».
