Голоса
1
В ту ночь Марк забыл отключить телефон. Не то чтобы это помогало заснуть, с того самого дня он почти не спит. За год он так и не решился снять со стены в спальне фотографию погибшей жены. Всё глядел на неё своими сухими от жара глазами, пока тело цепенело от усталости. Глаза резал слабый свет ночника. Лицо жены расплывалось и было едва различимо в таком освещении, но он продолжал смотреть с каменным лицом, пока вдруг не зазвонил телефон.
Марк вздрогнул, повернулся и с ненавистью уставился на маленький кусок пластмассы, который светился и вибрировал на прикроватной тумбе. Затем, немного успокоившись, он привстал и, наконец, взял телефон:
— Ало! — резким голосом сказал он. Последовало молчание.
— Ну, какого черта? Ало!
Он вслушивался, но было очень тихо — ни ветра, ни скрипа. Так тихо, будто никто и не звонил.
Марк ощутил, как холод пробежал по его спине, а горло напряглось. Он отвёл телефон от уха, чтобы посмотреть, кто звонит, но перед его глазами начало расплываться.
— Эмма, что ты говоришь? В каком ещё месте?
— Тут легко, любимый, тут так хорошо…
— Эмма, — к Марку будто вернулись силы. — Родная! — сказал Марк уже с пылом, ощущая, как горячие слезы льются по его щекам.
— Мне тут очень спокойно.
— Где же ты? Я хочу к тебе! — и тут Марк словно опомнился! — Постой, это невозможно! Я целовал твои холодные губы! Как? Эмма!
— Где?
В ответ Марк не услышал ничего.
Марк стал ощущать, как его мышцы начали расслабляться, а на лице появилась улыбка. Резкое потрясение постепенно сменялось эйфорией. Его заполнила приятная усталость, которая повалила его на кровать.
С этими словами он впервые за долгое время уснул.
2
Резкий стук в дверь разбудил Марка. Он не спеша встал, потянулся и направился к двери. Несмотря на настойчивость стучащего, он не злился, как обычно. Ему даже на мгновение показалось, что он наслаждался. Раньше он и не подозревал, что его дверь может издавать такие приятные звуки.
— Чудеса какие-то, — вдруг вырвалось у него.
Наконец он подошёл к двери и открыл. Перед ним стоял мужчина в шляпе и плаще, который с удивлением разглядывал его с ног до головы.
— Ну и какого черта ты припёрся? — с доброжелательным голосом сказал Марк.
— Это ты какого черта стоишь в трусах в одиннадцать часов дня?
— Ох! Твою мать! Мог бы и позвонить пораньше, что телефона нет? — возмутился Марк и бросился искать свои вещи.
На улице моросил дождь, и Марк ощущал, как слабый, но холодный ветер окутывает его, словно вонзаясь в тело и питаясь им изнутри.
Он сел в машину и сразу набросился с расспросами на Алекса.
— Да подожди ты, — взревел Алекс — дай я тебе всё расскажу по порядку. Как ты вообще оделся? Не видишь, какая мерзость на улице?
— Да не томи ты, господи…
Марк с таким отчаянным видом закатил глаза, что Алекс тут же отбросил желание отчитывать друга. Наконец их машина тронулась с места.
— Ладно, слушай. Помнишь господина Лю?
— Ну, у него ещё антикварная лавка за углом, на улице… Как там её…
— Махатмы Ганди?
— Да!
— Да, помню, правда, я не знал до сих пор, как его зовут.
— Ну так вот, выпивал я вчера с ним вечером…
— Ты выпивал с этим стариком? Господи!
— Да мне все равно. Так и что? Выпивал ты с ним, и?
— Да, выпивал. Так вышло, — сказал Алекс, немного смутившись, — Я зашёл в бар, что неподалёку от его лавки. Он сидел один, и вид у него был такой… Я поздоровался, а у него слезы на глазах. Говорит, годовщину гибели сына отмечает. Ну, я и присел.
— Нет, ты слушай дальше. Он мне все рассказывал про детство сына, потом свое вспоминал, ну, в общем, был долгий разговор по душам. Сам понимаешь…
— Вот чёрт! — внезапно вскрикнул Алекс.
Перед глазами мелькнуло человеческое тело, падающее с крыши здания, и глухой звук удара о землю.
Друзья резко переглянулись и сразу же вышли из машины.
— Мы из полиции, расступитесь! — прокричал Марк зевакам.
Когда они подошли к телу, оба побледнели.
— Это же господин Лю… — сказал еле слышно Марк.
— Марк! — Алекс схватил Марка за плечи. — Тот вечер в баре… Ему звонил сын!
3
“На этой неделе зафиксирован рост суицидов по всей стране. Только в нашем городе более двух тысяч человек покончили с собой. Президент Е. Цысинь заявил, что ведется масштабное расследование, задействованы все силы. Группа злоумышленников, терроризирующих граждан своими подлыми звонками, будет схвачена и предана суду. Наш корреспондент…”
Марк выключил новостную программу, лег в кровать и положил телефон рядом с подушкой. Он стал погружаться в сон, но всё ещё всматривался в фотографию жены по привычке. Она стала приближаться, а ее глаза зажглись.
— Марк… — послышалось ему.
— Эмма, — еле слышно сказал Марк.
— Что случилось? Что за шум — спрашивали напуганные люди, выходящие по очереди из своих квартир.
Никто не отзывался, и Марк, под удивлением соседей, выломал дверь после серии ударов. Он вбежал в квартиру и начал яростно осматривать комнаты, пока не наткнулся на бездыханное пожилое тело господина Сатьи с пистолетом в руке. Торопясь, Марк чуть не наступил на свежую лужу крови, которая медленно увеличивалась в размерах.
— Надо успокоиться, — с повышающимся самообладанием сказал Марк. — А это что?
На столе он заметил аккуратно сложенное письмо:
“Дочка, я не могу жить без мамы.
— Думаешь это всё-таки дело рук человека?
— Может быть ты и прав, — с комком в горле сказал Марк. — Наверное я хочу, чтобы это было правдой…
— Марк, Алекс! Хватит трепаться у кофе машины, через 10 минут совещание с представителями Интерпола!
Металлический голос Артура Гуриона привел друзей в чувство, и они последовали за ним в зал для совещаний. Артур Гурион — начальник отдела по борьбе с терроризмом. Его массивная фигура, почти два метра роста, волевой взгляд и тяжелые шаги, будто утрамбовывающие землю, создавали впечатление, что ему не требуется ни отдел, ни полицейское управление. Он сам способен как раскрывать дела, так и в одиночку проводить силовые операции.
Они вошли в ярко освещенное помещение, наполненное гулом, где, казалось, полицейские были в приподнятом настроении. Марк внимательно всматривался в лица коллег.
— Что? — спросил с недоумением Алекс.
— Сейчас я подведу итоги всего, что мы знаем, а затем представители Интерпола, Богдан Пэгын и Реджеп Ахмет, представят нам новые данные.
— Итак, уже 2 недели группа телефонных террористов глобального масштаба обзванивают граждан от лица погибших родственников. Как правило, звонящие представляются родственниками первого колена, то есть погибшие дети, родители, супруги. Пореже — внуки и внучки и ещё реже — бабушки и дедушки. Пострадавшие наблюдали идеальное качество связи, отсутствие шороха, задержек или каких-либо других помех. Практически все звонки происходили в вечернее или ночное время. Что любопытно, ни в одном телефоне пострадавшего не было зарегистрировано входящих звонков в описанное пострадавшими время. Также ни один оператор связи не зарегистрировал звонков пострадавшим абонентам в указанные часы. Теперь я передаю слово представителю Интерпола, Богдану Пэгыну.
— Благодарю, Артур, — сказал Богдан с явным почтением.
— Перейду к существу дела, — проговорил Богдан, слегка повышая голос. — У нас есть 2 главные гипотезы: технологическая и психологическая. Эти обозначения пока лишь рабочие, но они ясно отражают наши предположения, — сказал Богдан уже громче, потрепав немного галстук.
— Технологическая гипотеза заключается в том, что злоумышленники получили доступ к системам компаний телефонной связи и, таким образом, зачищают за собой следы. Есть версии, что они либо рекрутировали инженеров компаний, либо сами давным-давно туда внедрились в виде сотрудников. — Полицейские, казалось, не очень внимательно слушали. Подобную гипотезу уже выдвигали в их отделе, и даже началась какая-то работа в этом направлении.
— Психологическая гипотеза заключается в том, что пострадавшим гражданам никто и не звонил.
Большинство полицейских впало в шок от непонимания происходящего и словно оцепенели. Кто-то пытался успокоить остервеневших коллег.
— Мы не должны служить земной диктатуре и страдать! — вдруг воскликнул один из офицеров и достал пистолет.
— Вы что совсем ополоумели, офицер Жилов? — послышался, как гром голос Артура Гуриона.
— Мы не живём сейчас, мы мертвы! Я разбужу вас, Артур! — воскликнул Жилов и направил на него пистолет.
Серия громких выстрелов наполнено помещение. Бездыханное тело Жилова ударилось о паркет. Все присутствующие в молчаливом ступоре разглядывали, как лужа крови растекается все сильнее и сильнее. Воцарилась аномальная тишина. Марк переглядывался между лужей и своим только что выстрелившим пистолетом пока не ощутил руку Артура на своем плече.
— Если мы не можем положиться даже друг на друга… — с досадой проговорил он.
Марк повернулся к нему и увидел благодарный взгляд.
— Вызовите скорую, немедленно! — с прежней несокрушимой твердостью сказал Артур.
Все понемногу начали приходить в себя.
5
— Простите, что так поздно. Для всех сегодня был особенно тяжёлый день.
— Помните адрес дома моей мечты?
— Хорошо, — с лёгким недоумением сказал Марк и услышал, как звонок прервался.
Не успел он отложить телефон, как вдруг тот снова зазвонил.
— Артур, послушайте…
— Любимый!
— Эма!
— Я скучаю… — послышался почти погасший голос Эммы.
Марк ощутил, как все его тело окутывает дрожь.
— Как мне туда попасть?
— Ты же знаешь.
— А что же с жизнью?
— А жизнь ли это?
И тут в его памяти начали проноситься неприятные эпизоды детства: пьяный отец кричал: “Ты несчастное чучело! Таким и сдохнешь!”, сопровождая свои ругань ударами.
— Мне надо подумать, — тихо ответил Марк.
Связь оборвалась.
6
Артур Гурион стоял посреди поля, словно могучий дуб, которому нипочём ни ветер, ни дожди. Немного моросило, но он стоял недостаточно долго, чтобы намокнуть. В точности в десять утра к нему направлялась машина.
Когда она подъехала, из неё вышел представитель Интерпола — Богдан Пэгын, встречая Гуриона с приветственной улыбкой.
— Здравствуйте, Богдан. Ну что, нашли место?
— А ваш коллега, Богдан? — тихо спросил Марк, не поднимая глаз.
— Реджеп будет помогать нам из-за границы.
— Марк, вы в порядке? — поинтересовался Артур.
Марк поднял свои измученные бессонной ночью глаза.
— Более или менее.
— Ваша покойная жена опять звонит?
— Увы…
— Намёки на самоубийство?
— Целую прошедшую ночь. Пока звонит, мне трудно осознать, что это лишь иллюзия. Потом я возвращаюсь в реальность.
Все замолчали, выражая сочувствие Марку.
— Вы готовы работать? — спокойно спросил Артур.
— Ну что же, друзья! Мы сейчас, конечно, немного промокнем посреди поля, но зато никто не будет нас здесь искать, — немного сдавленно посмеялся Богдан, что перешло в легкий кашель. — Так вот, ситуация на данный момент следующая. То, что случилось сегодня в участке, не уникально. По многочисленным сообщениям моих коллег из Интерпола, подобные случаи происходят ежедневно в разных силовых структурах по всему миру. Наступает что-то вроде эпидемии хаоса и подавленности планетарного масштаба. Некоторые просто прощаются с жизнью, желая воссоединиться с ушедшими близкими, некоторые видят в суициде самое рациональное решение всех своих проблем. — Богдан вытер мокрое от дождя лицо и задумчиво помолчал. — Судить их, разумеется, мы не будем. Нам неведомо понять, через что прошёл тот или иной человек. А те, кто не спешит на тот свет, часто не справляются с нервным напряжением, когда почти все твои друзья и знакомые либо уже покончили с собой, либо говорят о суициде с безумием.
Боюсь, что если так пойдет и далее, и другого развития пока не видно, через несколько месяцев население планеты критически сократится. А выжившие будут разбросаны по всему свету, и речи о какой-либо глобальной организации не будет. Остановить такой исход событий пока никто не в силах. Хаос проник повсюду, и пока что сохраняется только видимость нашего прежнего уклада жизни, некая инерция. — Богдан тяжело закашлял и снова вытер мокрое лицо.
— Будем честными, никто из нас не понимает, с чем мы столкнулись. Всё, что мы можем, это организованно переждать бурю.
— Друзья, я что-то не понимаю. А что мы вчетвером сможем та? — спросил Марк, переглядываясь между Богданом и молчащим Артуром.
— А никто и не сказал, что нас будет только четверо, — спокойно ответил Артур. — Таких групп, как наша, множество по всему миру.
7
— Эмма, в этом есть что-то ненормальное, — проговорил Марк тихо. Разговоры с женой уже давно стали для него настоящей пыткой. Он ничего так сильно не хотел, как покончить с этим раз и навсегда, просто нажав курок. Нет, он не верил, что она реальна, он просто хотел избавиться от этого немыслимого напряжения.
Добродушное лицо Богдана выглянуло из-за открывшейся двери.
Марк, все еще полностью не пришедший в себя, молчал.
— Артур вам звонил?
— Нет, — еле выдавил из себя Марк.
— Вы позволите? — спросил Богдан и, не дожидаясь ответа, вошёл и закрыл за собой дверь.
— Ух, кажется, я немного вспотел, — безмятежно продолжал Богдан, снимая свой плащ. — Крепкий же вы орешек, а, Марк?
Марк продолжал стоять, словно окаменевший, но что-то пробудило его.
— Вот банальная история же, да? Жена погибла в автокатастрофе, муж выжил, но жить без неё так и не научился. А вот ты, Марк, когда она позвала тебя к себе на тот свет, умудрился послать её ко всем чертям! Хотя, надо признать, ты долго сомневался.
— Мы все никак не можем тебя раскусить. Что тобою движет, а?
— Эмма!
Яркий свет стал больно слепить Марка. Он понял, что почти не может пошевелиться.
— Ну наконец-то! — услышал Марк восторженный голос Артура. — Ты выжил! Ты смог!
— Артур… — еле проговорил Марк.
— Отдохни немного, потом поговорим.
Открыв глаза, Марк увидел почти пустую комнату перед собой. Он лежал на кровати, подключенный к капельнице, а его грудь была тщательно перебинтована. За окном слышались спокойные голоса мужчин, переговаривающихся.
— Эй! Кто-нибудь! Артур?
— Марк! Тебе лучше? — спросил Артур войдя в комнату в сопровождении незнакомца.
— Артур? А кто это с тобой?
— А в мире, что происходит? Где Алекс? Постойте! Богдан! Он в меня стрелял! — испуганно вскричал Марк.
Артур медленно оглянулся, а затем подошёл к нему.
— Это его дружки…
