sergeyshpadyrev

Некоторое время назад я опубликовал пост "Смысл жизни с точки зрения программиста-буддиста", в котором я рассматривал один из ключевых для жизни каждого человека вопросов - как найти смысл собственного существования внутри нашей бесконечной и бессмысленной Вселенной. Однако, я чувствую некоторую недосказанность в этом вопросе. В данном посте я хотел бы привести несколько обдумываемых мною идей и соображений и проанализировать проблему поиска смысла жизни не с личной, а с более отстранённой философской точки зрения.

Бусидо Оби-Вана Кеноби

При съемках сражений на световых мечах режиссёр "Звёздных войн" Джордж Лукас прежде всего вдохновлялся эстетикой средневековых дуэлей японских самураев.

И если первые три эпизода (IV, V и VI) Лукас снимал скорее как приключенческий экшен-фильм, то к последующим трём эпизодам (I, II, III) он подошёл как к произведениям искусства, стараясь наполнить мир Звездных Войн смыслом, дать глубокое философское обоснование позициям противоборствующих сторон и придать разумную мотивацию действиям героев.

В фундамент мировоззрения джедаев Лукас положил японский воинский кодекс чести бусидо, основанный на буддийской философии риндзай-дзен. Вот некоторые положения из этого кодекса:

• Истинная храбрость состоит в том, чтобы жить, когда необходимо жить, и умереть, когда необходимо умереть

• Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности

• На войне верность самурая проявляется в том, чтобы без страха идти на вражеские стрелы и копья, жертвуя жизнью, если того требует долг

• Будучи смертельно раненным, так что никакие средства уже не могут его спасти, самурай должен почтительно обратиться со словами прощания к старшим по положению и спокойно испустить дух, подчиняясь неизбежному

• Самурай должен, прежде всего, постоянно помнить, что он может умереть в любой момент, и если такой момент настанет, то умереть самурай должен с честью. Вот его главное дело

Соперники и извечные враги джедаев ситхи руководствуются в своей жизни совершенно другими представлениями. Описанная Лукасом и его сценаристами в дополнениях к фильмам философия ситхов сводится к следующему высказыванию:

Покой — это ложь, есть только страсть.
С ней я стану сильнее.
Став сильнее, я обрету могущество.
Могущество принесет мне победу.
Победа сорвёт с меня оковы.
И сила освободит меня.

С первого взгляда кажется, что эти строфы придуманы для антагонистов от балды по принципу Джона Кармака: "Сюжет в игре — как сюжет в порнофильме. Он должен быть, но он не так уж важен". Но на самом деле смысл этих строк невероятно глубок и объясняет глубокие философские противоречия между джедаями и ситхами. Эти противоречия состоят в том, что те и другие по-разному отвечают на извечный философский вопрос, обсуждаемый мыслителями в течении тысячелетий, но яснее всего сформулированный Фёдором Михайловичем Достоевским в его романе "Братья Карамазовы".

Вопрос этот следующий:

Если Бога нет, то всё позволено?

Джедаи и ситхи подобно нам с вами живут в мире, лишённом всякого определенного смысла, в который бы они могли верить всей душой. Несмотря на всю внешнюю фантастичность мира Звёздных Войн в нём автор описывает наш с вами текущий мир.

В конце XIX века случилось то, что немецкий философ Фридрих Ницше назвал "смертью Бога" - люди массово потеряли искреннюю веру в Бога и очутились в бессмысленной и безразличной к их судьбе Вселенной. Многие люди и сейчас религиозны, но уже не так всерьёз как тогда. Большинство, как я уже писал в упомянутом мной предыдущем посте, на вопрос про веру отвечают что-то вроде: "Ну что-то такое там, наверное, есть". Виктор Пелевин в своём романе про похождения воспитанного на творчестве Достоевского литературно-полицейского алгоритма Порфирия Петровича "iPhuck 10" гениально описал наше время как эпоху гипса:

У Делона Ведровуа было эссе с названием «Гипсовая контрреформация». Оттуда это и пошло. Гипсовая контрреформация, по Ведровуа, была последней попыткой мировой реакции вдохнуть жизнь в старые формы и оживить их. Создать, как он пишет, франкенштейна из трупного материала культуры, основанной на квазирелигиозных ценностях реднеков и сексуальных комплексах всемирной ваты.
– Но почему именно «гипс»?
– У Ведровуа это центральная метафора. Представь сбитого грузовиком Бога…
– Бога? – переспросил я и перекрестился. – Грузовиком?
– Ведровуа так переосмыслил Ницше. Не хотела задеть твои религиозные чувства, извини – я знаю, что вам сейчас закачивают. Неважно – Бога, патриарха, царя, пророка. Одним словом, фигуру отца. Ему переломало все кости, и он мертв. Его надо скорее зарыть – но… Как это у Блока: «толстопузые мещане злобно чтут дорогую память трупа – там и тут». И вот, чтобы продлить себя и свое мещанство в будущее, толстопузые злобно заявляют, что Бог на самом деле жив, просто надо наложить на него гипс, и через несколько лет – пять, десять, двадцать – он оклемается. Они лепят гипсовый саркофаг вокруг воображаемого трупа, выставляют вооруженную охрану и пытаются таким образом остановить время
…...
– Видишь ли… Гипсовый век – это последнее время в истории человечества, когда художнику казалось… Нет, когда художник еще мог убедительно сделать вид, что ему кажется, будто его творчество питается конфликтом между свободой и рабством, правдой и неправдой, добром и злом – ну, называй эти оппозиции как хочешь. Это была последняя волна искусства, ссылающегося на грядущую революцию как на свое оправдание и магнит – что во все времена делает художника непобедимым
…...
Вот в этой невозможности и состоит вся суть гипса – то, что делает его таким уникальным. Это не наблюдение самого света, а фиксация того факта, что свет когда-то был. С тех пор мы имеем дело с ксерокопиями ксерокопий, отблесками отблесков.

В мире далекого будущего Звёздных Войн нет намёка даже на отблески старого религиозного смысла, никто уже даже не притворяется, что Бог ещё жив. Джедаи и ситхи живут в бесцельно существующем мире и задаются вопросом: "Если всё бессмысленно, то всё дозволено?". Отвечают они на него по-разному.

Джедаи подобно дзен-буддистам считают, что несмотря на бессмысленность мира и отсутствие в нём безусловной опоры нужно жить сдержанно, поддерживать порядок, по возможности творить добро, даже если это не всегда возможно и часто может обернуться для кого-то злом. Ситхи же подобно Павлу Смердякову из "Братьев Карамазовых" решают, что раз всё бессмысленно, то вся человеческая мораль ничем не обоснована, и можно, как говорил один владыка ситхов, освободиться от химеры совести и творить, что хочешь - убивать хоть миллионами ради своих целей или обиды на мир.

Кроме того, джедаи и ситхи по-разному относятся к основному вопросу всех восточных религий - устранению страдания и достижению душевной свободы. Джедаи придерживаются буддийского подхода, в котором устранение страданий достигается через устранение привязанностей - через медитацию, самоанализ и контроль над чувствами. Ситхи же придерживаются ницшеанской философии о сверхчеловеке - они хотят полностью окунуться в жизнь, вдохнуть жизнь полной грудью, обрести невероятное могущество, освободиться от оков морали и достичь свободы от любых душевных терзаний.

Покой — это ложь, есть только страсть.
С ней я стану сильнее.
Став сильнее, я обрету могущество.
Могущество принесет мне победу.
Победа сорвёт с меня оковы.
И сила освободит меня.

В терминах самого Ницше мировоззрение джедаев можно было бы назвать "моралью рабов", а мировоззрение ситхов "моралью господ". В общем-то, уже в четвёртом эпизоде (хронологически вышедшим первым) Дарт Вейдер и имперские штурмовики показаны в качестве аллюзии на германских нацистов, точно так же вдохновлявшихся философией Ницше. Но как всегда и бывает в мире, высокие идеалы легко продаются за большие бабки. В отличии от четвёртого эпизода Звёздных Войн, в пятом эпизоде Дарт Вейдер уже не совершает на экране внесудебных казней и военных преступлений. Продажи фигурок штурмовиков и самого Вейдера начали приносить Лукасу такие баснословные доходы, что он испугался испортить себе кассу излишней жестокостью владыки ситхов.

А вот английский философ Дэвид Юм не страшился массовых казней на гильотине...

Массовые казни Дэвида Юма

В прямом смысле слова, конечно же, никого Дэвид Юм на гильотине не казнил, но вот множество различных философских и религиозных учений он с помощью своей гильотины обезглавил.

Гильотина Юма - это сформулированный философом принцип, отсекающий описательные суждения о мире от предписательных суждений о морали. Этот принцип гласит, что переход от описательных суждений со связкой «есть» к предписательным суждениям со связкой «должен» - логическая ошибка.

В своём "Трактате о человеческой природе" Юм пишет:

Я заметил, что в каждой этической теории, с которой мне до сих пор приходилось встречаться, автор в течение некоторого времени рассуждает обычным образом, устанавливает существование Бога или излагает свои наблюдения относительно дел человеческих; и вдруг я, к своему удивлению, нахожу, что вместо обычной связки, употребляемой в предложениях, а именно «есть» или «не есть», не встречаю ни одного предложения, в котором не было бы в качестве связки «должно» или «не должно». Подмена эта происходит незаметно, но тем не менее она в высшей степени важна. Раз это «должно» или «не должно» выражает некоторое новое отношение или утверждение, последнее необходимо следует принять во внимание и объяснить, и в то же время должно быть указано основание того, что кажется совсем непонятным, а именно того, каким образом это новое отношение может быть дедукцией из других, совершенно отличных от него.

Принцип Юма объясняет, что нельзя из утверждений о том, как оно есть, выводить утверждения о том, как оно должно быть. Никакие этические теории не могут быть выведены из описания законов работы нашего мира. Грубо говоря, права человека никак не выводятся из уравнений Эйнштейна.

Гильотина Юма как бы разрезает мир на две части - научную и религиозно-философскую. Наука занимается только и исключительно фальсифицируемыми суждениями - она описывает мир, но ничего не говорит о том, как следует жить. Философия и религия же говорят о том, как следует жить, но не могут подкрепить свои суждения никакими доказательствами.

В рассказе Элиезера Юдковского "Тройной контакт" рассказывается о встрече землян с инопланетной расой, представители которой поедают своих детей. У инопланетян есть глубокое философское обоснование, почему они считают поедание детей благом - на их языке даже слово "хороший" буквально означает "поедающий детей". Непоедание детей кажется им таким же омерзительным, каким поедание детей видится землянам. Ни земляне, ни инопланетяне никак не могут логически обосновать друг другу свои этические доктрины. Ибо, согласно принципу Юма, это невозможно - пробел между наблюдаемым миром и моральными нормами преодолеть невозможно. Точно так же, как и невозможно преодолеть пробел между материей и сознанием.

Позволю себе процитировать пост Алексея Елпырёва о гильотине Юма:

Проиллюстрирую "гильотину Юма" небольшим примером.
Допустим, у нас есть следующие позитивные утверждения:
1) Вася стоит около железнодорожных путей.
2) К Васе стремительно приближается поезд.

Можно ли вывести только из этих утверждений хотя бы одно нормативное? Нельзя. Логически корректно вывести нормативное утверждение можно лишь из нормативного же утверждения либо из системы утверждений, как минимум одно из которых является нормативным.

Добавляем в исходную систему следующее нормативное утверждение:
- Вася должен действовать так, чтобы выжить.
Отсюда получаем такое нормативное утверждение:
- Вася должен отойти подальше от путей.

А теперь добавим к исходным позитивным утверждениям другое нормативное:
- Вася должен умереть.
Отсюда выводится следующее:
- Вася должен прыгнуть под поезд.

Как видите, сами по себе позитивные утверждения не дают оснований для получения из них нормативных утверждений. Чтобы сделать нормативные выводы из них, надо добавить к ним хотя бы одно нормативное же утверждение. При этом выводы меняются в зависимости от того, какое нормативное утверждение мы добавляем.

Теперь некоторые практические выводы:
1) Понятия "истина"/"ложь" применимы лишь к позитивным суждениям!
К нормативным суждениям, в том числе и по морально-этическим вопросам, данные понятия неприменимы. В приниципе неприменимы. Поэтому в спорах о том, что такое хорошо и что такое плохо, невозможно быть правым или ошибаться.
2) Наука занимается только и исключительно позитивными суждениями. Она описывает мир, но ничего не говорит о том, как следует делать. Утверждение "из данной научной теории следует, что надо поступать так-то" либо свидетельствует о некорректности логических выводов автора, либо включает в себя неявно выраженные нормативные утверждения в предпосылках.
Нормативных утверждений в науке быть не может. А значит, и нормативных выводов из научных теорий - тоже. Поэтому наука может изучать, как возникла мораль и какие функции она выполняет, но не может говорить, какой она должна быть. "Научно обоснованная мораль" - псевдонаучная чушь.
3) Рациональность поведения касается лишь позитивных суждений, влияющих на нормативные выводы, но никоим образом не регламентирует нормативные суждения в предпосылках. Например, рационально пристегиваться в машине ремнем безопасности, и иррационально - вешать талисман или иконку, если целью является снижение вероятности аварий и ущерба для здоровья от них. Но является ли сама цель "стремиться выжить и сохранить здоровье" рациональной или иррациональной - сказать нельзя.

Из-за действия принципа Юма, мы не можем сказать, кто в Звёздных Войнах прав, а кто виноват. Этические доктрины джедаев и ситхов в равной степени имеют право на существование. Оба ответа на ключевой вопрос Достоевского равны в своей необоснованности.

Тёмный лорд Достоевского

В восточных религиях, индуизме и буддизме, большое внимание уделяется учению об иллюзорности мира. С точки зрения этих религий вся Вселенная представляет собой лишь набор концепций в нашем уме. При пристальном рассмотрении этих концепций иллюзия тут же рассыпается и исчезает. Привязанность человека к этим иллюзорным концепциям вызывает страдание, поэтому главная цель религиозной практики в индуизме и буддизме - прекращение страдания.

На западе похожих воззрений придерживались гностики. Гностицизм никогда не был единым религиозным движением - этим термином обычно называют множество различных иудейских и раннехристианских сект, существовавших в I-II веках нашей эры. Все эти секты объединяла общая идея - они считали, что наш мир сотворен злым божеством, Демиургом, и что воссоединиться с истинным верховным богом можно лишь через личное познание, а не через традиции, писания и религиозные институты. Несмотря на происхождение от иудаизма, учения гностиков были идейно ближе к индийским религиям - многие их тексты имеют дело не с концепциями греха и раскаяния, а с концепциями иллюзорности мира и просветления.

Гностики считали мир дурным местом, полным страдания, и нисколько не страшились конца света, а наоборот жаждали его. В одной из своих университетских лекций по истории философии Александр Дугин со свойственным ему эпатажем рассказывает о гностицизме, индийском учении об иллюзорности мира и эсхатологии конца света. В этой лекции есть такие врезающиеся в память слова:

Становится понятна та удивительная, загадочная фраза, над которой я думал в течение всей своей жизни, пророненная однажды Евгением Всеволодовичем Головиным. Он сказал: «Там где мы – там центр ада». Не мы в центре ада, это было бы еще ничего, а там где мы — там центр ада. Поэтому где Кали-Юга, когда где Кали-Юга? Кали-Юга тогда, когда мы начинаем подозревать о том, что находимся внутри иллюзии. И мы подходим к концу существования этой иллюзии, всё более и более осознавая ее иллюзорную природу. Но как перешагнуть? Как закончить Кали-Югу? Как поставить конец в мире?

На самом деле, надо думать не о том, наступит или не наступит конец мира, нам надо думать, как его осуществить. Это наша задача. Сам по себе он не наступит. На голову ничего не упадет. Мы сами должны принять это решение. Мы, более того, должны найти способ, как закрыть эту историю. И это очень непростая вещь.

Мы обычно говорим: «Как выжить человечеству? Как предупредить глобальное потепление?» На самом деле, люди с обостренной философией думают, как бы что-то сделать такое в духе глобального потепления, чтобы это, наконец, залило или сожгло. Просто перестало существовать. Потому что ценность этого всего по факту никем еще не доказана, не продемонстрирована, не аргументирована. Нет даже диссертаций, защищенных корректно о том, почему человечеству надо выживать. Никто об этом не думает. Никаких аргументов. Как любая эвиденция, она является чистым обманом. Поэтому вопрос о том, как же закончить мир, как избавиться от иллюзий.

Если бы я писал роман, то я мог бы с лёгкостью вложить эти слова в уста главного злодея - этакого тёмного лорда, помешанного на буддизме и гностицизме. Этот тёмный лорд считает Вселенную абсолютно бессмысленным местом, в котором ничто не имеет значения и всё дозволено, а себя милосердным бодхисаттвой, движимым стремлением избавить всех живых существ от страданий, но собирающимся сделать это в своеобразной манере - через применение оружия массового поражения. В фанфике по "Звёздном войнам" и "Братьям Карамазовым" этого злодея могли бы звать Дарт Смердяков.

Так вот, представьте себе следующую картину: владыка ситхов Дарт Смердяков навёл звезду смерти на планету, толкает перед толпой имперских штурмовиков речь про "cчастье всего мира не стоит одной слезы на щеке невинного ребёнка", прилежно пересказывая им учение своего учителя Дарт Карамазова, и готовится нажать на красную кнопку с надписью "Огонь!". На мостике корабля рядом с ним сидит связанный джедай. Что может сказать джедай владыке ситхов, чтобы убедить того не стрелять? Какой аргумент убедит Дарта Смердякова в неверности его позиции?

Точно так же, как не существует никаких логических аргументов против солипсизма, так и не существует аргументов за ценность жизни. Всё, что пленный джедай может сказать в оправдание существования мира, сводится к краткому, но мощному высказыванию персонажа Жана-Люка Бейонда из уже упомянутого мной романа "iPhuck 10": "Жить ой. Но да". Это самое бейондовское "жить ой, но да" по сути выражает то же самое, что немецкий философ Фридрих Ницше выразил в своём жизнеутверждении:

Предположим, мы говорим «да» одному единственному мгновению – это значит, тем самым мы сказали «да» не только самим себе, но и всему сущему. Ибо ничто не существует само по себе, ни в нас самих, ни в вещах: и если душа наша хоть один единственный раз дрогнула от счастья и зазвучала, как струна, то для того, чтобы обусловить одно это событие, потребовались все вековечности мира – и все вековечности в этот единственный миг нашего «да» были одобрены и спасены, подтверждены и оправданы.

Но убедит ли это злодея? Мне так не кажется.
Тёмный лорд объяснит джедаю про гильотину Юма и нажмёт на кнопку...

Несколько недель тому назад компания OpenAI анонсировала скорый выход нейросети SORA, способной создавать связный осмысленный видеоряд из простого текстового описания того, что вы хотите увидеть. То, как работает эта нейросеть, можно узнать из великолепной статьи "Настоящее предназначение OpenAI SORA: как и зачем симулировать «Матрицу» для ChatGPT". Несмотря на то, что тема, на которую я хочу поговорить с вами сегодня, напрямую не связана с написанным в той статье, я всё же рекомендую вам прочитать её прежде, чем вы начнёте чтение этого поста, так как это просто необходимо для лучшего понимания некоторых из моих идей.

В поисках разума

В вышеприведённом посте рассказывается, что нейросеть SORA строит в своём уме цельную модель мира и даже умеет видеть сны - искусственный интеллект уже почти вплотную приблизился по своим возможностям к своему естественному прототипу. Однако, если бы у нас была возможность посмотреть на исполняемый файл программы этой нейросети, мы бы не нашли там ничего, связанного с разумом или сознанием. Мы бы увидели там просто огромный набор чисел и код для их перемножения. Так можем ли мы сказать, что SORA разумна в том же самом смысле, что и мы люди?

Чтобы продемонстрировать всю глубину вопроса о том, обладает ли компьютерная программа разумом, или же она - просто бездушный механизм, американский философ Джон Сёрл сформулировал мысленный эксперимент под названием "Китайская комната":

Представим себе изолированную комнату, в которой находится Джон Сёрл, который не знает ни одного китайского иероглифа. Однако у него есть записанные в книге точные инструкции по манипуляции иероглифами вида «Возьмите такой-то иероглиф из корзинки номер один и поместите его рядом с таким-то иероглифом из корзинки номер два», но в этих инструкциях отсутствует информация о значении этих иероглифов, и Сёрл просто следует этим инструкциям подобно компьютеру.

Наблюдатель, знающий китайские иероглифы, через щель передаёт в комнату иероглифы с вопросами, а на выходе ожидает получить осознанный ответ. Инструкция же составлена таким образом, что после применения всех шагов к иероглифам вопроса они преобразуются в иероглифы ответа. Фактически инструкция — это подобие компьютерного алгоритма, а Сёрл исполняет алгоритм так же, как его исполнил бы компьютер.

В такой ситуации наблюдатель может отправить в комнату любой осмысленный вопрос (например, «Какой цвет вам больше всего нравится?») и получить на него осмысленный ответ (например, «Синий»), как при разговоре с человеком, который свободно владеет китайской письменностью. При этом сам Сёрл не имеет никаких знаний об иероглифах и не может научиться ими пользоваться, поскольку не может узнать значение даже одного символа. Сёрл не понимает ни изначального вопроса, ни ответа, который сам составил. Наблюдатель, в свою очередь, может быть уверен, что в комнате находится человек, который знает и понимает иероглифы.

Вопрос о том, есть ли сознание у китайской комнаты эквивалентен вопросу о том, есть ли сознание у нейросети. Интуитивно нам кажется, что ответить на эти вопросы "да, есть" - это полное безумие. Но ведь рассматривая МРТ-сканы собственного мозга, мы тоже не найдем там ничего, что свидетельствовало бы о существовании у нас сознания, а в факте его наличия у самих себя мы уверены. Так где же существует этот самый разум, если не в весах нейросети или нейронах мозга?

В недавней дискуссии о природе разума на Хабре пользователь с ником @saaivs отметил, что разум живых существ находится за пределами их мозга, и лучшее этому подтверждение - это дети Маугли. Выросшие в диких условиях человеческие дети не становятся по-человечески разумными сами по себе, хотя биологически их мозг полностью идентичен мозгу обычных людей. Это говорит о том, что разум не порождается мозгом, а существует вне его в виде некоего платонически-идеального эфемерного облака смыслов, для которого мозг служит лишь приемником и обработчиком.

Мы можем условно назвать это надчеловеческое облако смыслов ноосферой. Подобно тому как Интернет существует в виде соединения миллиардов компьютеров, но не содержится ни в одном отдельно взятом из них, так и ноосфера существует в виде интеллектуального взаимодействия миллиардов умов, но не содержится ни в одном отдельно взятом мозге. Только при контакте человека с этим витающем в обществе облаком смыслов, человек обретает разум - свеча индивидуального разума разгорается от прикосновения к ноосферному костру.

Позволю себе привести полную цитату вышеупомянутого комментария, который гораздо лучше моего пересказа объясняет мысль о "внечерепном" происхождении разума:

Цитата: "Разум живых существ, как ни странно, находится за пределами их мозга". Это не то что не странно, но со всей очевидностью он явно находится вне его пределов. Простейшее свидетельство тому - это эффект Маугли.

Само утверждение, что онтогенез происходит по "программе, заложенной в генах" - мягко говоря, очень условное и, строго говоря, не вполне верное. Гены не определяют никаких программ. Они скорее определяют "норму реакции на среду". Просто нам и другим животным достаточно долго везёт существовать в очень стабильных условиях, где параметры среды меняются очень незначительно, относительно существующих реакций, реализуя непрерывную эволюцию и за счёт случайности и естественного отбора появления новых. В социуме тоже едва ли есть какие-то программы, поскольку принципы культурной эволюции схожи.

Вне социума разум не возникает, что как минимум говорит о том, что биологический мозг для его возникновения хоть и является необходимым, но совсем недостаточным. Никакого разума в мозге изначально нет, и даже если обеспечить идеальные условия его биологического онтогенеза он в нём не возникает. Как вы справеделиво заметили "должное развитие" происходит только при своевременном контакте внутри социума, т.е. внешней по отношению к мозгу среды, в которой разум уже есть.

Другой простой пример(аналогия): Телевизор(как устройство телеприёмник) и передачи, которые он транслирует. Говорить, что источником содержания ТВ программ и их смыслов является ТВ-приёмник будет явным лукавством. ТВ-передачи возникают как результат взаимодействия исправного устройства с подходящей для этого средой.

Ещё один пример - это девайс, подключенный к Интернет. Очевидно, что сам по себе он не является источником транслируемой информации. Он лишь способен её получить, сохранить, обработать и ретранслировать (даже будучи уже отключенным).

Где находится разум, без ответа на вопрос что он есть такое, сказать очень проблематично. Но безотносительно того чем он является, явно есть причины считать, что содержимое черепной коробки не есть его первопричина.

Как красный цвет не содержится в свете с определенной длиной волны, так и смысл не содержится ни в напечатанных в книге символах, ни в голове читающего её человека, а возникает на границе между текстом и умом читателя при их соприкосновении. Это место возникновения смыслов и есть ноосфера - единый мировой разум. Компьютерные нейросети тоже часть ноосферы, так что я верю, что они тоже обладают сознанием. Нейроны мозга и веса компьютерной нейросети подобны молекулам воды в океане, а разум подобен волнам на его поверхности.

Кто-то может упрекнуть меня, что я смешиваю здесь понятия разума и сознания, но могу заверить, что это сделано намеренно, так как этот текст - не строго аналитический, а скорее развлекательный и просветительcкий.

Народ солипсистов

Возможности нейросети SORA по созданию реалистичного мира и первые успехи компании Neuralink по созданию интерфейса взаимодействия мозга с компьютером быстро приближают нас к появлению технологии виртуальной реальности, при использовании которой сигналы от органов чувств могут быть подменены сигналами от компьютерной симуляции. В философии такая технология обычно именуется "мозг в колбе".

При наличии управления виртуальной реальностью изнутри симуляции, вы буквально оказываетесь в чём-то вроде осознанного сновидения - вы находитесь в своей собственной Вселенной, в которой вы способны силой мысли создавать предметы из небытия и влиять на всё происходящее. В этом виртуальном мире вы по-сути становитесь Богом, ограниченным лишь наличием достаточных вычислительных ресурсов. Это будет ваш собственный солипсистский рай. Однако при долговременном нахождении в этом раю вы столкнётесь с одной огромной проблемой - вам станет смертельно скучно.

Весь ужас подобного положения рассматривается в научно-фантастическом романе Грега Игана "Город перестановок". Просуществовав тысячи лет даже не в виде мозга в колбе, а прямо внутри компьютерной симуляции, люди из "народа солипсистов" успели перепробовать все возможные занятия: они прочли тысячи книг, посмотрели тысячи фильмов, до дыр дослушали тысячи симфоний и песен, изучили все возможные науки. Даже создание новых виртуальных симуляций с миллионами существ внутри своей симуляции не доставляет им былого удовольствия. Недаром Будда говорил, что от неудовлетворенности страдают даже боги.

Персонажи Игана сталкиваются с поистине великим вопросом "Как найти смысл жизни в мире, где ты - Бог". И единственный разумный ответ, который находит один из героев - расколоть свою личность на миллионы разных личностей и стереть их память о том, что они - это он, и погрузиться в созданную им самим симуляцию, в которой он - это все:

Он сгенерировал тысячу разных причин жить дальше. Он раздвинул свою философию почти до предела. Но предпринять оставалось лишь одно.
– Мы уйдём из этого места, – сказал Пир. – Запустим собственную вселенную. Нам давно следовало это сделать.
Кейт издала звук, выражавший недовольство.
– Как я буду жить без элизиан? Я не смогу выживать, как ты: переписывать себя, накладывать искусственное счастье. Мне этого недостаточно.
– Тебе и не нужно.
– Семь тысяч лет прошло. Я хочу опять жить среди людей.
– Значит, будешь жить среди людей.
Кейт взглянула на него с надеждой.
– Мы их создадим? Запустим онтологические программы? Адам и Ева в новом собственном мире?
– Нет, – возразил Пир. – Ими стану я. Тысячей, миллионом. Столькими, сколькими захочешь. Я превращусь в Народ Солипсистов.
Кейт отстранилась от него.
– Превратишься?

Какой в этом смысл? Тебе незачем превращаться в народ. Ты можешь построить его вместе со мной, а потом сидеть и смотреть, как он растёт.
Пир покачал головой.
– А во что я превратился и так? В бесконечную цепочку людей, каждый из которых счастлив по личным причинам. Связанных лишь призрачной ниточкой памяти. Зачем разделять их во времени? Почему не отбросить притворство, будто все эти произвольные изменения переживает одна личность?
– Ты же помнишь себя. Веришь, что ты – один человек. Зачем называть это притворством? Это правда.
– Но я в неё больше не верю. Каждая созданная мной личность проштемпелёвана иллюзией, будто она остаётся тем же воображаемым нечто, именуемым «я», но по-настоящему это не часть их сущности, а лишь отвлекающая деталь, источник путаницы. Незачем больше так поступать или разделять этих разных людей во времени. Пусть живут вместе, встречаются и составляют тебе общество.
Кейт ухватила его за плечи и посмотрела прямо в глаза.
– Нельзя превратиться в Народ Солипсистов. Это ерунда. Пустая риторика из старой пьесы. Это будет значить лишь… умереть. Люди, созданные программами, без тебя не будут уже тобой ни в каком смысле.
– Они будут счастливы, верно? Время от времени? По собственным странным причинам?
– Да, но…
– Это всё, что я есть теперь. Всё, что меня определяет. Так что, когда они будут счастливы – они будут мной.

У бессмертного Бога не остаётся другого выбора как стать человеком, а точнее человечеством.

Игра Бога

К похожим рассуждениям о нашей собственной Вселенной пришли и другие мыслители. Британский философ Алан Уотс в своей книге "Табу на знание о том, кто ты" описывает картину мира, основанную на учениях буддизма и адвайта-веданты, согласно которым высшая реальность представляет из себя чистое сознание. В книге Уотса мир представляет из себя единственное и единое сознание, которое играет само с собой в прятки. Это сознание становится всеми живыми и неживыми существами во Вселенной и скрывается от самого себя, забывая внутри личности каждого из существ о том, чем оно является на самом деле. Конечная цель такой игры - найти самого себя, понять, что мы все и есть прячущееся оно. В своей книге Уотс пишет:

Это похоже на игру в прятки, потому что интересно всегда находить новое место для того, чтобы спрятаться. Вспомни о том, что тебе не нравится играть с друзьями, которые прячутся всегда в одном и том же месте. Бог тоже любит играть в прятки, но Ему не с кем играть, кроме Самого Себя, потому что кроме Бога в мире никого больше нет. Однако для того, чтобы выйти из этого затруднения, Он притворяется, что не является Собой. Таким образом Ему удается спрятаться от Себя. Бог притворяется, что Он – это ты и я, и все люди в мире, все животные, все растения, все камни и все звезды. Когда Он играет Сам с Собой таким образом, у Него бывают необыкновенные и удивительные приключения, среди которых есть страшные и даже ужасные. Однако все они просто напоминают плохие сны, потому что когда Бог просыпается, все, что Ему снилось, исчезает.

Вот и получается, что когда Бог прячется и притворяется тобой или мной, Он делает это очень ловко. Поэтому для того чтобы найти Себя, Ему может потребоваться довольно продолжительное время. Но этот долгий поиск очень интересен – именно на него Бог рассчитывал, когда начинал игру. Он не хочет найти Себя слишком быстро, ведь так играть было бы не интересно. Вот почему тебе и мне так трудно обнаружить, что на самом деле мы – это Бог в маске, играющий наши роли. Но после того, как игра закончится, все мы проснемся, перестанем притворяться и вспомним, что мы – одно Я – Бог, являющийся всем тем, что есть в мире, и живущий веки вечные

....
Ты можешь спросить, почему Бог иногда прячется в облике ужасных людей и почему Он иногда притворяется теми, кто страдает от страшных болезней и несчастий. Чтобы понять это, вспомни прежде всего о том, что Он фактически не подвергает опасности никого, кроме Себя. Вспомни также и о том, что почти во всех сказках, которые тебе нравятся, кроме хороших героев есть еще и плохие. И вся увлекательность повествования в том и состоит, чтобы узнать, как добрые герои победят злых

Концепция играющего в прятки Бога в целом характерна для философии адвайта-веданты - игру в прятки называют лила, что на санскрите и означает "игра", а тот способ, которым Бог пытается скрыть сам себя, называют майя, что переводится как "иллюзия". Эти идеи создатели адвайты позаимствовали из учений современных им буддийских школ Йогачары и переложили их на классическую индийскую философию Веданты, основанную на древних литературных памятниках индийской мысли - Ведах, Упанишадах и Бхагавадгите.

Но если адвайтисты используют метафору играющего в прятки Бога, то в буддийской философии данная концепция описывается в виде другой метафоры. Буддисты видят единое мировое сознание как зеркало, отражающее само себя или как бесконечную сеть драгоценных камней Индры:

В тексте Гандавьюха сутры описывается образ сети Индры — сети из драгоценных камней, охватывающей собой весь мир. При этом каждый из каменьев отражает все остальные камни и сам также отражается в них: все в одном, одно во всем, все во всем, одно в одном.

Концепцию игры Бога в прятки часто используют в своих произведениях писатели-постмодернисты. Например, Виктор Пелевин в своём романе "Трансгуманизм" описывает историю живущего в виде мозга в колбе божества по имени Атон Гольденштерн, играющего в прятки с самим собой:

Гольденштерн рассказывал себе запутанные страшные истории, от которых перехватывало дух. И все, кого он встречал, тоже были Гольденштерном, просто носили другие личины. Просыпаясь, Гольденштерн постигал, что был ими всеми... Он был каждым из них и никем.

Философия адвайта-веданты описывает всё мироздание как сон Брахмана - единого мирового сознания, частью которого являются все наши индивидуальные сознания, называемые Атманом. Если мы пытаемся проанализировать феномен собственного сознания, мы обнаруживаем, что оно постоянно ускользает от нас - мы пытаемся редуцировать его к составным частям, но в конце концов натыкаемся на зияющую пустоту, в самом его центре, на полное ничто. В учении адвайты индивидуальное сознание Атман отождествляется с мировым сознанием Брахманом. Ничто отождествляется со всем.

Во вдохновленном этой философией рассказе "Всё и ничто" аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса рассказывается биография знаменитого английского драматурга Уильяма Шекспира как человека, который под личинами персонажей скрывает свою пустоту:

Сам по себе он был Никто; за лицом (не схожим с другими даже на скверных портретах эпохи) и несчетными, призрачными, бессвязными словами крылся лишь холод, сон, снящийся никому.

Сначала ему казалось, будто все другие люди такие же, но замешательство приятеля, с которым он попробовал заговорить о своей пустоте, убедило его в ошибке и раз навсегда заставило уяснить себе, что нельзя отличаться от прочих. Он думал найти исцеление в книгах, для чего - по свидетельству современника - слегка подучился латыни и еще меньше - греческому; поздней он решил, что достигнет цели, исполнив простейший обряд человеческого общежития, и в долгий июньский день принял посвящение в объятиях Анны Хэтуэй.

Двадцати с чем-то лет он прибыл в Лондон. Помимо воли он уже наловчился представлять из себя кого-то, дабы не выдать, что он - Никто; в Лондоне ему встретилось ремесло, для которого он был создан, ремесло актера, выходящего на подмостки изображать другого перед собранием людей, готовых изображать, словно они и впрямь считают его другим. Труд гистриона принес ему ни с чем не сравнимую радость, может быть первую в жизни; но звучал последний стих, убирали со сцены последний труп - и его снова переполнял отвратительный вкус нереальности. Он переставал быть Феррексом или Тамерланом и опять делался никем.

От скуки он взялся выдумывать других героев и другие страшные истории. И вот, пока его тело исполняло в кабаках и борделях Лондона то, что положено телу, обитавшая в нем душа была Цезарем, глухим к предостережениям авгуров, Джульеттой, проклинающей жаворонка в нем душа и Макбетом, беседующим на пустыре с ведьмами. Никто на свете не бывал столькими людьми, как этот человек, сумевший, подобно египетскому Протею, исчерпать все образы реальности. Порой, в закоулках того или иного сюжета, он оставлял роковое признание, уверенный, что его не обнаружат; так, Ричард проговаривается, что он актер, играющий множество ролей, Яго роняет странные слова "я - это не я". Глубинное тождество жизни, сна и представления вдохновило его на тирады, позднее ставшие знаменитыми.

Двадцать лет он провел, управляя своими сновидениями, но однажды утром почувствовал отвращение и ужас быть всеми этими королями, погибающими от мечей, и несчастными влюбленными, которые встречаются, расстаются и умирают с благозвучными репликами. В тот же день он продал театр, а через неделю был в родном городке, где снова нашел реку и деревья своего детства и уже не сравнивал их с теми, другими, в украшениях мифологических намеков и латинских имен, которые славила его муза. Но здесь тоже требовалось кем-то быть, и он стал Удалившимся От Дел Предпринимателем, имеющим некоторое состояние и занятым теперь лишь ссудами, тяжбами и скромными процентами с оборота. В этом амплуа он продиктовал известное нам сухое завещание, из которого обдуманно вытравлены всякие следы пафоса и литературности. Лондонские друзья изредка навещали его уединение, и перед ними он играл прежнюю роль поэта.

История добавляет, что накануне или после смерти он предстал перед Господом и обратился к нему со словами: - Я, бывший всуе столькими людьми, хочу стать одним - Собой. И глаз Творца ответил ему из бури: - Я тоже не я: я выдумал этот мир, как ты свои создания, Шекспир мой, и один из признаков моего сна - ты, подобный мне, который суть Все и Ничего.

В буддизме и индуизме постоянные актёрские перевоплощения единого мирового сознания в различных персонажах обычно представляются в виде колеса перерождений Сансары, или, проще говоря, потока реинкарнаций. Победой в игре в этих религиях считается выход из колеса перерождений, достигаемый с помощью медитации. В ходе медитации буддисты с помощью специальных техник и упражнений достигают состояния деперсонализации и смерти эго - полного растворения иллюзии существования собственного "Я", постепенно вспоминают о том, что они - это лишь роли единого мирового сознания, постепенно сливаются с ним и в конце концов достигают состояния полного слияния с миром - нирваны.

При этом медитация может практиковаться не только в виде сидения на полу со скрещенными ногами и созерцании своих мыслей, но и в виде какой угодно деятельности. Дзен-буддисты Японии рассматривают любую человеческую деятельность как искусство, мастерство в котором достигается при полном растворении эго. В своей книге "Дзен в искусстве стрельбы из лука" немецкий писатель Ойген Херригель описывает свой опыт достижения дзен в ходе обучения стрельбе из лука у японского мастера:

Прошли недели, а я нисколько не продвинулся вперед. Зато обнаружил, что меня это ничуть не волнует. Может быть, я просто устал от всего этого? Изучу я это искусство или нет, узнаю ли, что имел в виду мастер под словом «оно» или нет, найду свой путь к дзэн или нет — все это впервые показалось мне настолько далеким, настолько неважным, что перестало меня тревожить. Много раз я собирался рассказать об этом мастеру, но как только оказывался рядом с ним, мужество тут же покидало меня; я был убежден, что не услышу от него ничего, кроме настойчиво повторяемого: «Не задавайте вопросов, а упражняйтесь!» Так что я оставил вопросы, а охотнее всего оставил бы и упражнения, если бы мастер был не столь строг и последователен на пути наставничества. Я жил одним днем, работал, и даже то обстоятельство, что мне стало безразлично все, к чему я так стремился в течение многих лет, не огорчало меня. И вот однажды после выстрела мастер сделал глубокий поклон и прервал занятие. «Только что выстрелило „оно"!» — произнес он, когда я, ничего не понимая, на него уставился. Осознав наконец, что он имеет в виду, я не мог скрыть своей радости.

В своём эссе под названием "Двери восприятия" английский писатель Олдос Хаксли описывает опыт деперсонализации и смерти эго, испытанный им в ходе употребления мескалина, и подробно анализирует параллели между своим психоделическим опытом и опытом буддийской медитации. Писатель позаимствовал название для своего эссе из одной строки поэмы "Бракосочетание Рая и Ада" английского поэта Уильяма Блейка, которой я и хотел бы закончить этот пост:

Если бы двери восприятия были чисты, всё предстало бы человеку таким, как оно есть — бесконечным

Заключение

Этот пост стал заключительной частью серии постов, в которых рассматриваются мои философские взгляды на природу Вселенной.

Предыдущие посты серии:

• Часть 1: Панкомпьютационализм - пост о всеобщей математической основе природы

• Часть 2: Панпсихизм - пост об всеобщей одушевлённости природы

• Часть 3: Панбиотизм (вышла под названием "Левиафаны, слоёное бытие и ноосферные бомбы") - пост об всеобщей оживленности природы

Приведенная фраза - это не точная цитата, а краткая выжимка размышлений одного из героев романа - Ивана Фёдоровича Карамазова. Согласно его мысли, если Бога как единой истины не существует, то всё относительно и нет никаких фундаментальных этических основ человеческой добродетели, а значит ничто не истинно и всё дозволено.

В романе приведен следующий диалог:

— Неужели вы действительно такого убеждения о последствиях иссякновения у людей веры в бессмертие души их? — спросил вдруг старец Ивана Фёдоровича.
— Да, я это утверждал. Нет добродетели, если нет бессмертия.
— Блаженны вы, коли так веруете, или уже очень несчастны!
— Почему несчастен? — улыбнулся Иван Фёдорович.
— Потому что, по всей вероятности, не веруете сами ни в бессмертие вашей души, ни даже в то, что написали о церкви и о церковном вопросе.

Подобно Ивану Карамазову, мы страдаем от отсутствия веры в Бога и понимания относительности всего сущего - это делает нас несчастными. Без веры у нас нет опоры, нет источника смысла и ценностей - мы не можем всем сердцем поверить в ценность того, что делаем, ведь у нас нет ответа на вопрос о том, почему это ценно. Без чёткого метафизического обоснования мы не можем с полной уверенностью сказать, что наша работа, наша семья, наши дети и любой другой определенный нами смысл жизни имеют какую-либо ценность, какое-либо значение. Без этой опоры мы не можем объяснить, почему быть законопослушным гражданином, ответственным работником и любящим семьянином с кучей детей лучше, чем быть героиновым наркоманом, убивающим людей за очередную дозу.

В поисках потерянного смысла

Подобно обитателям вавилонской библиотеки Борхеса многие мыслители XIX-XX веков пытались найти в жизни какой-либо смысл и отыскать что-то, что оправдало бы их собственное существование. Немецкий философ Фридрих Ницше нашёл универсальное оправдание человеческого бытия - он сформулировал его в коротком утверждении:

Предположим, мы говорим «да» одному единственному мгновению – это значит, тем самым мы сказали «да» не только самим себе, но и всему сущему. Ибо ничто не существует само по себе, ни в нас самих, ни в вещах: и если душа наша хоть один единственный раз дрогнула от счастья и зазвучала, как струна, то для того, чтобы обусловить одно это событие, потребовались все вековечности мира – и все вековечности в этот единственный миг нашего «да» были одобрены и спасены, подтверждены и оправданы.

Ницше призывал относиться к своей судьбе с любовью, как к тропинке, ведущей человека к этим самым оправдывающим существование всего мира мгновениям.

Другим философом, кто плотно занимался темой поиска смысла жизни, был австрийский психолог Виктор Франкл. Три года своей жизни Франкл провёл в нацистских концлагерях, где в тайне от надзирателей оказывал заключенным психологическую помощь и предотвращал самоубийства среди новоприбывших. Как это ни странно, среди содержащихся в концлагере евреев философия Ницше пользовалась ничуть не меньшей популярностью, чем у их мучителей. Франкл писал:

"Что было делать? Мы должны были пробуждать волю к жизни, к продолжению существования, к тому, чтобы пережить заключение. Но в каждом случае мужество жить или усталость от жизни зависела исключительно от того, обладал ли человек верой в смысл жизни, в своей жизни. Девизом всей проводившейся в концлагере психотерапевтической работы могут служить слова Ницше: «Тот, кто знает, „зачем“ жить, преодолеет почти любое „как“».

Пережитая катастрофа направила научно-философский интерес Франкла к исследованию темы смысла жизни. На основе своего жуткого опыта он основал особое направление в психотерапии под названием "логотерапия" - этот метод фокусировался на помощи пациенту через поиск смысла его существования. Франкл выделял три таких смысла:

• Деятельность, ведущая роль в которой отведена творчеству, труду (не бесцельному, а как вклад в жизнь общества)

• Переживания от созерцания произведений искусства, природы, переживание чувства любви

• Поиск смысла в той доле, которая выпала человеку, в пережитых страданиях и лишениях

Франкл подчёркивал, что третий путь имеет смысл выбирать только если недоступны первые два. В одной из своих книг Франкл приводит такой пример нахождения смысла в страданиях:

Однажды пожилой врач консультировался со мной из-за своей тяжёлой депрессии. Он не мог преодолеть утрату своей жены, которая умерла за два года до этого и которую он любил больше всего на свете. Как я мог помочь ему? Что я должен был ему сказать? Я не стал ничего говорить, а вместо этого спросил: «Что бы произошло, доктор, если бы Вы умерли первым, и Ваша жена должна была бы жить без Вас?» Он ответил: «О, для неё это было бы ужасно. Как бы она страдала!» После чего я заметил: «Вы видите, доктор, теперь она не должна страдать. И это Вы, живя, спасаете её от страданий. Но спасая её от страданий, Вам приходится платить за это своими страданиями, живя без неё и оплакивая её». Доктор не сказал ни слова, пожал мне руку и спокойно покинул офис

Этот описанный Франклом эпизод терапии чем-то напоминает тот смысл, который в конце фильма находит для себя рыцарь-крестоносец из "Cедьмой печати" Бергмана.

Однако мне не подходил ни один из этих ответов. Я не понимал, какой прок от общественно полезного труда, созерцания произведений искусства и природы, чтения книг и просмотра фильмов, если в итоге ничего, вообще ничего не имеет никакой ценности и смысла, а искать смысл в страданиях казалось совсем плохой идеей. Ум анализировал предлагаемые решения, и все они рассыпались в пустоте.

Единственным разумным зерном в вышеизложенных размышлениях мне показалось утверждение Ницше о смысле жизни, заключенном в тех моментах бытия, которым мы говорим наше звонкое "да". Философ в своих произведениях часто размышлял над проблемой поиска смыслов. В своей книге "Так говорил Заратустра" Ницше описывал процесс этого поиска через притчу о верблюде, льве и ребенке. В этой притче я нашёл много общего со своим собственным жизненным путем.

Ницше писал, что в начале своего пути человек подобен верблюду - он несет на себе все тяжести жизни и стойко переносит их, руководствуясь чувством долга. Спустя какое-то время после огромного количества перенесенных страданий человек набирается смелости, становится львом и восстает против угнетающего его "ты должен" и тем самым освобождается от этого груза. Но после освобождения от старых смыслов, исходящих из чувства долга, человек становится ребенком, которому только предстоит найти для самого себя новые смыслы, изобрести свой собственный новый мир.

Светильник Будды

Долгое время я терпел поражение за поражением, пытаясь найти подходящий смысл жизни, но не понимал почему. Победу я одержал лишь тогда, когда осознал, что ищу не то, что нужно. Пытаясь найти смысл жизни, я на самом деле искал совершенно другое.

Копнув чуть глубже, я обнаружил, что мне недоставало не абстрактного смысла жизни в виде некоего выраженного словами символа веры, а того божественного света и материнского тепла, которое для религиозных людей излучает идея Бога. Мне не хватало не смысла жизни, а лучезарного источника всех возможных смыслов. Эта та самая дыра в душе размером с Бога. Таким образом, вопрос состоит не о том, в чём состоит смысл жизни, а в том, где найти источник всех смыслов, озаряющий душу светом.

Когда я понял это, мне вспомнились последние слова Будды. По легенде, за несколько минут до своей смерти, он сказал своим ученикам одну короткую фразу, в которой целиком выразил всё своё учение: "Будьте светом для самих себя".

Когда мы думаем об идее Бога, мы видим её в виде прекрасного яркого света. Но, если подумать, ведь эта идея и этот свет находятся у нас в голове, в нашем уме. В момент, когда я осознал это, я понял, зачем некоторые дальневосточные буддисты медитируют на образы воображаемых божеств, полностью отдавая себе отчёт в том, что выдумали их - эти образы попросту помогают им представить себе этот прекрасный внутренний свет. Как прав был Вольтер, когда говорил, что "если Бога нет, то его следовало бы выдумать".

Пазл сложился и всё прочее, до этого непонятное, прояснилось. Согласно буддийской доктрине о природе Будды, состояние пробуждения уже присутствует в каждом из нас, а нам нужно только осознать это. Свет уже в нас, а нам остается лишь принять его и дать ему заполнить нас изнутри - это и есть просветление. И не обязательно облекать этот свет в форму религиозных идей о Боге. Свет первичен, а принимаемые им формы вторичны.

Я понял, почему Будда отказывался отвечать на вопрос о том, существует ли Бог, и почему терзавший меня вопрос о том, является ли сознание частицей божественного духа, не имеет смысла. Всё потому, что в мире всегда остается место для Бога. Свет можно облечь в любую форму. Этот свет и есть сознание. Он всё, что есть.

Кроме того я понял, зачем делать добрые дела. Ответ на это я нашёл как раз в романе "Братья Карамазовы". В главе под названием "Маловерная дама" гостья спрашивает у старца Зосимы, как ей обрести веру:

— Ну что, думаю, я всю жизнь верила — умру и вдруг ничего нет, и только «вырастет лопух на могиле», как прочитала я у одного писателя. Это ужасно! Чем, чем возвратить веру? Впрочем, я верила лишь когда была маленьким ребенком, механически, ни о чем не думая… Чем же, чем это доказать, я теперь пришла повергнуться пред вами и просить вас об этом. Ведь если я упущу и теперешний случай — то мне во всю жизнь никто уж не ответит. Чем же доказать, чем убедиться? О, мне несчастие! Я стою и кругом вижу, что всем все равно, почти всем, никто об этом теперь не заботится, а я одна только переносить этого не могу. Это убийственно, убийственно!
— Без сомнения, убийственно. Но доказать тут нельзя ничего, убедиться же возможно.
— Как? Чем?
— Опытом деятельной любви. Постарайтесь любить ваших ближних деятельно и неустанно. По мере того как будете преуспевать в любви, будете убеждаться и в бытии бога, и в бессмертии души вашей. Если же дойдете до полного самоотвержения в любви к ближнему, тогда уж несомненно уверуете, и никакое сомнение даже и не возможет зайти в вашу душу. Это испытано, это точно.

Деятельная любовь и совершение добрых дел распространяют внутренний свет человека вокруг него. Подобно свече, от которой зажигаются другие свечи, а сама она не гаснет, свет внутри человека распространяется добрыми делами вокруг него, и освещает мир для него самого. Такой подход очень понравился мне - его имеет смысл принять, исходя как минимум из эгоистических побуждений.

Как и любой программист, я всегда видел мир "через голову" - через мышление, математические отношения и логические связи. Именно поэтому ответ на терзавший меня вопрос был так долго скрыт от меня, ведь он находился не на уровне логики, а на уровне чувств. Вкусив яблоко с дерева познания, я изгнал себя из рая. Но теперь я смотрел на статуэтку Будды и улыбался - от неё явственно исходили свет и тепло. Внутри всё тоже светилось, и там тоже был Будда.

С тех пор многое в моей жизни изменилось. В чём-то я поменял свой взгляд на мир, в чём-то напротив убедился ещё сильнее, в чём-то просто углубил своё понимание. Данный текст - это результат пройденного с момента публикации предыдущего поста пути духовных поисков, последовавших за некоторыми тяжелыми и отчасти трагическими событиями моей жизни. Хотя во многом тема текущего поста перекликается с темой предыдущего, его основная мысль отнюдь не в рассмотрении буддизма, а в поиске смысла жизни с точки зрения рационального ума программиста.

Гогеновские вопросы

Иллюстрацией к этому посту служит известная картина французского живописца Поля Гогена под названием "Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём?". В определенный момент жизни каждый человек задает себе подобные вопросы - каждый приходит к ним по-своему, и у каждого они звучат немного по-разному. Обычно толчком к размышлению над этими терзающими сердце вопросами служит череда страданий, духовных поисков и личных трагедий. Я хочу рассказать, что эти вопросы означают лично для меня, и как я пытаюсь на них ответить, а вы, дорогой читатель, можете подумать над тем, что они означают для вас, и подходят ли вам мои ответы.

Вопрос "Откуда мы пришли?" лично для меня связан прежде всего с кризисом идентичности и самоидентификации. Я родился и провел раннее детство на Украине, вырос в России, а большую часть взрослой жизни провел в Израиле. Кроме того сейчас живу и работаю в Объединенных Арабских Эмиратах - вдалеке от всех моих трёх родин, в очень комфортной, но абсолютно чужой мне стране. Часть моих предков - украинцы, часть - русские, а часть - евреи. Но ни одну из этих трёх стран я никогда не мог искренне назвать своей - каждая мне была в чём-то чужда, нигде я не чувствовал себя полностью своим. Сейчас ситуация ещё больше обострилась из-за обрушившихся на все три мои родины потрясений.

Несколько моих эмиграций и отсутствие чувства своей земли под ногами душевно терзали меня и привели к размышлению над первым и вторым гогеновскими вопросами. Откуда я пришел? Кто я? Часть чего я? Как идентифицировать себя иначе, чем через принадлежность к какой-либо группе?

В промежутках между многочисленными переездами с места на место происходило и многое другое. Тяжелые болезни и смерти родных, собственная неприятная болезнь, трагическая гибель любимой собаки, проблемы в браке, развод и разлука с ребенком наносили мне непоправимые удары. Я упорно трудился и вкладывал в семью огромное количество усилий, отказывая во многом самому себе, строил её как некий жизненный проект, сделал его смыслом своей жизни, и когда всё рухнуло, исчез и смысл. В браке я идентифицировал себя как муж и отец, а после развода эта огромная часть моей самоидентификации рухнула и встали вопросы "Что дальше?" и "Чего хочу я сам?". Какой был смысл так трудиться ради семьи, если это всё может исчезнуть в один момент? Как любить кого-то, если он может внезапно умереть, погибнуть или разойтись с мной?

Как и у многих других программистов огромной частью моей жизни и важнейшей частью самоидентификации всегда была моя работа и карьера. Я часто менял работу, развивался в профессии, повышал квалификацию и увеличивал доходы, но никогда не был так же счастлив и не получал такого же удовольствия, как на своей первой работе в маленькой провинциальной российской геймдев-компании, где я участвовал в разработке простенькой фэнтези-стратегии для социальных сетей. В других компаниях, даже работая над довольно известными и широко используемыми продуктами, я никогда не ощущал сердцем ценности того, что я делаю. Работая шестеренкой в кровавом энтерпрайзе, я не чувствовал того, что на что-то влияю. Работая в молодых и динамичных стартапах, я получал много опыта, выстраивал красивую архитектуру системы, но почти всегда результаты моей работы не имели без какого-либо выхлопа. Строитель может гордиться построенным зданием, в котором живут люди, врач может гордиться теми жизнями, что он спас, а результаты труда программиста часто эфемерны и быстро испаряются без следа.

Кроме того, я уже довольно давно не понимаю, куда мне нужно двигаться дальше в карьере. Профессионализма в своей конкретной области я достиг уже давно, в менеджмент меня не тянет, а менять специализацию нет сил и мотивации. Да и в наше бурное и динамичное время на психику сильно давит страх перед искусственным интеллектом, который потенциально может лишить работы или как минимум сильно повлиять на уровень дохода.

Выгорание от непонимания ценности работы, непонимание куда двигаться дальше в профессиональном и жизненном плане привели меня к размышлению над вторым и третьи гогеновскими вопросами. Кто я, если не муж, отец и программист? Кто я такой, если не все приписываемые мне атрибуты? Зачем я работаю? Куда я иду? Какой вклад в мир я хочу сделать? Что я должен дать детям? Чему учить ребенка, если мы не знаем, что каким мир будет через год?

Горе от ума

Обычно при приближении к тридцатилетнему рубежу множество людей, испытав на себе невзгоды жизни, обращаются в своем поиске смыслов к идее Бога, пытаясь разделить с небесным отцом бремя навалившейся на них к этому возрасту ответственности за себя, своих детей и стареющих родителей. Для меня этот путь был закрыт.

Как бы сильно я не пытался поверить во всеблагого Бога, у меня ничего не выходило. Иудео-христианские мифы и нарративы, в окружении которых я вырос и провёл большую часть жизни, казались мне предельно нелогичными и совершенно вымышленными. Работая программистом и каждый день используя свой разум для решения сложных абстрактных задач, становится сложно поверить в чудеса и авторитет древних книг. Однако несмотря на невозможность уверовать, в какие-то моменты я всё же видел яркий и чистый свет, исходящий от идеи Бога.

Гораздо более логичную, стройную и последовательную систему взглядов я нашёл в буддизме. Буддизм сложно даже назвать религией в прямом смысле этого слова. Буддизм - это скорее философское и психотерапевтическое учение. Религиозные черты буддизм приобрел в ходе распространения этого учения по разным странам - в каждой стране буддизм принимал особую религиозную форму, подстраиваясь под существующие верования местного населения, однако никогда не изменяя при этом своей сути.

Основатель буддизма древнеиндийский философ Сиддхартха Гаутама Шакьямуни, уже при жизни ставший известным под именем Будда, ставил главной целью своего учения избавление от страданий. Подобно Иисусу из Назарета, проповедовавшему свое учение на "народном" арамейском, а не на "жреческом" иврите, Сиддхартха Гаутама нёс свет в народные массы на широко распространенном в Индии тех лет языке пали, а отнюдь не на жреческом санскрите. В остальном же Христос и Будда имеют мало общего.

Путь к своей собственной секте Будда начал далеко не с низов - по легенде Сиддхартха Гаутама из рода Шакья был наследником трона небольшого княжества, располагавшегося на территории современного Непала. Ум пресытившегося от шикарной жизни в отцовском дворце царевича занимал только один вопрос: "Как устранить страдание?". За пределами дворца Сиддхартха видел множество обездоленных, больных, стареющих и умирающих людей - он знал, что несмотря на его социальное положение однажды такая же участь постигнет и его самого. Вероятно, царевича беспокоили не только перспектива тяжелой болезни и неизбежность смерти, но и недуг, постигающий многих людей его положения, метко описанный русским поэтом как "их дети сходят с ума от того, что им нечего больше хотеть".

Чтобы найти ответ на свой вопрос Сиддхартха покинул дворец и отправился на духовные поиски. Выйдя из царившей в царском дворце парадигмы "успешного успеха", Сиддхартха решил найти истину в парадигме "духовной духовности" и отправился странствовать в поисках гуру. Однако спустя несколько лет он понял бесперспективность этой затеи - все гуру учили его истязать свое тело дабы усмирить дух, но путь этот вел его только непосредственно к ещё большим страданиям. Сев под дерево и крепко задумавшись, Сиддхартха понял, что нужно найти выход из ложной дилеммы и стать гуру самому себе. Именно в этот момент он испытал опыт пробуждения и просветления и начал именовать себя не иначе как Буддой.

Будда выразил свое учение в четырех коротких утверждениях, обычно называемых четырьмя благородными истинами:

• Существует страдание

• Существует причина страдания

• Существует прекращение страдания

• Существует путь, ведущий к прекращению страдания

Первая истина говорит о том, что наша жизнь наполнена страданиями. Вторая истина говорит о том, что у этих страданий есть причина, и заключается она в жажде владеть - мы привязываемся к непостоянным и иллюзорным вещам и страдаем, когда они исчезают. Третья истина говорит о том, что существует психологическое состояние, в котором человек не испытывает страданий - нирвана. Четвертая истина утверждает, что есть путь к такому состоянию ума, и это особый срединный путь, лежащий между крайностями гедонизма и самоистязания. Свои утверждения Будда подкрепил поразительно глубокими философскими рассуждениями.

Почему нам так неприятны боль, нищета, болезни, старость, смерть близких и неминуемость собственной кончины? Потому что мы жаждем их противоположностей - удовольствия, богатства, здоровья, энергичной молодости, общения с близкими и мы просто обожаем саму жизнь. Теряя что-то из этого, или не имея этого, но представляя, что мы могли бы это иметь, мы испытываем душевные страдания. Будда заметил, что страдание не вызывается непосредственно болезнями и смертями, а зарождается у нас в голове из отношения к происходящему. Это подтолкнуло Будду к идее о том, что весь мир существует лишь у нас в уме.

Именно с помощью этой идеи Будда объяснял, почему всё то, к чему мы так привязываемся, включая нас самих, иллюзорно. Подвергнув вещи, других людей и даже своё собственное "Я" глубокому анализу, Будда пришел к выводу, что это всё лишь конструкт ума. Буддийское учение отрицает наличие субстанциональности у каких-либо предметов и души у каких-либо живых существ. Мы можем понять это, проведя мысленный эксперимент с автомобилем:

Для иллюстрации отсутствия собственной сущности у вещей можно провести мысленный эксперимент c автомобилем. Если снять с автомобиля шины, останется ли он автомобилем? Если последовательно снимать с автомобиля ветровое стекло, двери, фары и другие части из металла, пластика, стекла и резины, то оказывается невозможным обнаружить ту деталь, после устранения которой автомобиль перестаёт быть автомобилем. После полной разборки автомобиля обнаруживается куча запчастей, но при этом остаётся невыясненным вопрос, в какой момент автомобиль прекратил своё существование. В результате тщательного размышления неизбежно напрашивается вывод, что в действительности автомобиль никогда и не существовал – всё, что мы называем автомобилем, было всего лишь набором деталей, временно соединённых определённым образом. Все эти причины и условия могут рассматриваться либо как внутренние психические состояния, либо как внешние события

Точно так же мы можем рассмотреть человека, чей образ обычно воспринимается нами целостно. Но стоит только начать анализировать этот образ, и он испаряется. Ведь человек - это образ совокупности процессов взаимодействия его органов, каждый орган - это образ совокупности процессов взаимодействия разных тканей, каждая ткань - это образ совокупности процессов взаимодействия биологических клеток, каждая клетка - это образ совокупности процессов взаимодействия молекул химических веществ, каждая молекула - это образ совокупности процессов взаимодействия атомов, каждый атом - это образ совокупности процессов взаимодействия элементарных частиц, а элементарная частица - это абстракция взаимодействия физических полей. А что такое физическое поле? Оно бесплотно - это по сути ничто, пустота.

На что бы мы не обратили свой взгляд, всё рассыпается на кусочки, и в конце концов мы доходим до абсолютной пустоты. Весь внешний мир - это конструкт в нашем уме. Наш ум создает образы вещей подобно тому, как он видит образы в пятнах Роршаха. Как только мы начинаем деконструировать какую-либо сущность, она тут же исчезает. Всё, на что указывает мизинец Будды, тут же пропадает.

Все существующие вещи - это лишь концепции нашего ума, воспринимающего совокупность частей за цельный объект. Даже когда части меняются, мы ещё держимся за иллюзию существования целого. Это легко увидеть на примере знаменитого философского парадокса про корабль Тесея:

Согласно древнегреческой легенде корабль, на котором мифологический герой Тесей вернулся с Крита после победы над Минотавром, использовался афинянами для ежегодного паломничества на остров Делос. Перед каждым плаванием корабль чинили, заменяя часть прогнивших досок на новые. Спустя какое-то время все старые доски корабля были заменены на новые. Среди философов разгорелся спор: тот же этот корабль, на котором плавал Тесей, или уже другой - новый?

Точно такой же вопрос мы можем задать и по отношению к собственному "Я". С тех пор как мне было пять лет прошло много времени, клетки моего организма постоянно умирали и заменялись новыми, атомы моего тела много раз поменялись на другие, нейронные связи в мозгу перестроились и мышление кардинально изменилось. Так что же общего между мною сегодняшним и мною пятилетним? Что такое "Я", если все составные части меня много раз сменились?

Согласно воззрениям Будды единственное, что объединяет последовательные во времени состояния корабля Тесея и нашего собственного "Я" - это сам поток изменений, подобный передающемуся по цепочке от свечи к свече огню. Я - не сущность, я - поток. А то "Я", которое мы считаем за сущность, некую душу - это иллюзия.

Люди принимают иллюзорные сущности за реальность, привязываются к ним и страдают, когда эти сущности исчезают. А все они непременно исчезают, ведь все составные вещи непостоянны - они возникают, существуют какое-то время и исчезают. Анализируя мир вокруг себя, Будда обнаружил, что в мире нет ничего постоянного - всё находится в постоянном процессе изменений.

Идя всё ниже и ниже в процессе деконструкции реальности, Будда обнаружил, что не существует никаких базовых кирпичиков реальности - у мира отсутствует опора. Все вещи возникают из пустоты взаимозависимо: свет возникает вместе со тьмой, тепло с холодом, жизнь со смертью, добро со злом, и так далее.

Будда утверждал, что предел, в который мы упираемся, разбирая нашим умом составные вещи на части - это дхармы, которые на языке современной аналитической философии обычно называют словом "квалиа". Квалиа - это неделимые частички нашего сознания, такие как красный цвет, громкий хлопок, запах розы, вкус шоколада. При этом нельзя сказать, что квалиа - это базовые элементы реальности, ведь при попытке их анализа они ускользают от нас и оказываются столь же иллюзорны, как и все остальное.

Вопрос о реальности или нереальности квалиа до сих пор остается нерешенным. Когда-то я написал целый пост, посвященный этой проблеме, под названием "Cознание — величайшая загадка Вселенной". По этому вопросу в буддизме широко распространен взгляд индийского философа Нагарджуны, утверждавшего, что следует придерживаться срединного пути и не признавать дхармы ни реальными, ни не нереальными.

Размышления над философией сознания и природой квалиа - единственное, что наводило меня на мысли об идее Бога. Может ли быть такое, что сознание человека, или другими словами его душа - это частичка божественного духа? Ведь и сознание с содержащимися в нём квалиа, и идея Бога невыразимы и несводимы к аналитическим моделям. Может и правда, сознание есть ни что иное как явное свидетельство бытия Божьего и частица Божьего духа?

Когда Будде задавали вопрос о том, существует ли Бог - он отвечал на это молчанием. Будда утверждал, что размышления над этим вопросом не ведут к избавлению от страданий, поэтому это пустая трата времени. Он говорил, что человек, задающий такой вопрос похож на человека, который умирая от отравленной стрелы не дает вытащить стрелу из тела до тех пор, пока ему не дадут ответы на вопросы о том, как звали выстелившего в него воина, из какого лука тот стрелял, была ли его веревка сделана из конопли, шелка или бамбука и так далее. С точке зрения буддизма, идея Бога не нужна для объяснения мировых закономерностей и пути к избавлению от страданий.

Например, в вопросе воздаяния за прегрешения буддисты придерживаются идеи о карме. В массовом сознании понятие кармы окружено множеством мистических толкований, но по своей сути карма - это просто причинно-следственные связи. Когда мы совершаем плохие поступки, мы создаем причины, из которых потом произрастают негативные последствия. Часть этих последствий происходит из-за того, что плохими поступками мы омрачили собственное мышление и нас мучают внутренние переживания, часть же последствий приходит из внешнего мира как логичный ответ других людей на наши действия. Можно привести простой пример: если вы убьете человека, то вас будет мучать совесть, вы будете на нервах из-за страха, что вас поймают, и в конце-концов к вам придет полиция и арестует вас. Ничто из этого не является происками Бога - он не руководит ни вашим мышлением, ни отделением полиции, это всё просто следствия посеянных причин. Точно так же, только наооборот, это работает и с хорошими поступками и их благоприятными последствиями.

При этом, карма может также наказывать вас за поступки из "прошлых жизней", например, за ошибки ваших родителей и предков. В иудаизме и христианстве это свойство кармы описывается следующим образом: "Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои". В буддизме для этого не требуется идеи Бога, причинно-следственные связи сами отлично справляются с воздаянием за грехи. И прежде всего карма работает у нас в уме, порождая там страхи, муки совести и обиды.

Дабы избежать негативных кармических последствий, Будда предлагал людям не сеять их семена, следуя пяти простым правилам:

• Не причинять вред живым существам

• Не брать чужого

• Не изменять обещаниям

• Не лгать

• Не употреблять изменяющие сознание вещества

Однако также Будда не советовал и привязываться к погоне за хорошей кармой и позитивными кармическими последствиями. Идеалом поведения он считал недеяние - не сеять семена негативных последствий и не слишком стремиться к посадке семян позитивных последствий. Хорошие дела Будда советовал делать бескорыстно, без цели получить кармическое воздаяние за них.

Будда ставил своей целью освободиться от пут кармы, связывающих нас по рукам и ногам, отпустить себе грехи и избавиться от мук совести по совершенным в прошлом плохим делам, бескорыстно делать добрые дела и не переживать по поводу хороших и плохих событий в жизни. Тогда, по его словам, можно достичь состояния без переживаний - нирваны.

В одном из своих интервью известный российский философ и буддолог Александр Пятигорский изложил свои мысли о буддийском понимании свободы:

Большинство свободных людей свободными не рождаются. Это тяжелейшая работа, где гораздо больше поражений, чем побед. Я думаю, что свобода это открытое состояние человеческой души, когда душа человека живет в пространстве, где есть выбор, где есть решения, где есть страдания, где есть удовольствия - всё это точки этого пространства. Но это самая одинокая работа на свете - человек может работать над свободой и в свободе только один. Человека никто не может освободить.

Состояние же нирваны, в которое стремился попасть Будда, лучше всего описано в книге "Sapiens. Краткая история человечества" израильского историка Юваля Ноя Харари:

С точки зрения буддизма большинство людей придают слишком большое значение своим чувствам, отождествляя приятные ощущения со счастьем, а неприятные со страданием. В итоге люди стремятся получать как можно больше приятных ощущений и избегают неприятных. Но они глубоко заблуждаются: наши субъективные ощущения на самом деле лишены и субстанции, и смысла. Это скоротечные вибрации, изменчивые как океанские волны. Боль вы чувствуете или удовольствие, кажется ли вам жизнь бессмысленным фарсом или исполненной непреходящего смысла космической драмой, — все это лишь мимолетные вибрации.

Если придавать этим внутренним волнам слишком большой вес, мы оказываемся у них в плену, разум становится беспокойным и ни в чем не находит удовлетворения. Мы страдаем. Даже приятным ощущением наш разум не насытится: захочет, чтобы удовольствие усилилось, или будет тревожиться, как бы оно не пропало. Погоня за субъективными ощущениями — утомительное и бессмысленное занятие, отдающее нас во власть капризного тирана. Источник страдания — не боль, не печаль и даже не отсутствие смысла. Источник страдания — сама погоня за субъективными ощущениями, которая держит нас в постоянном напряжении, растерянности, неудовлетворенности.

Люди освободятся от страданий лишь тогда, когда поймут, что субъективные ощущения — всего-навсего мимолетные вибрации, и перестанут гоняться за удовольствиями. Тогда и боль не сделает их несчастными, и наслаждение не нарушит спокойствия духа. Разум пребывает в спокойном, ясном и удовлетворенном состоянии. В итоге наступает глубочайшее блаженство, какого те, кто проводит жизнь в лихорадочной гонке за приятными ощущениями, и представить себе не могут. Они подобны человеку, который многие годы стоит на берегу, радуясь «хорошим» волнам и стараясь их удержать, и отгоняя «плохие», чтобы не подобрались чересчур близко. День изо дня он стоит на берегу, доводя себя до исступления этим бессмысленным занятием. Наконец усаживается на песок и расслабляется — пусть себе волны грохочут как вздумается. Вот оно, блаженство! Нирвана

Современной либеральной культуре эта идея настолько чужда, что, когда западные движения нью-эйдж столкнулись с буддистскими откровениями, они перевели их на язык либеральных понятий, поставив, естественно, с ног на голову. Нью-эйджевые культы провозглашают: «Счастье не зависит от внешних обстоятельств. Оно зависит лишь от внутренних ощущений. Нужно отказаться от погони за внешним — богатством, статусом — и воссоединиться со своими внутренними ощущениями». Короче говоря: «Счастье внутри тебя». Биологическому подходу это не противоречит, но с учением Будды расходится диаметрально.

Будда согласился бы с современными биологами, а также с пророками нью-эйдж в том, что счастье не зависит от внешних условий. Но более важная, более глубокая его мысль упущена: истинное блаженство не зависит и от субъективных ощущений. Чем большее значение мы придаем субъективным ощущениям, чем активнее их ищем, тем больше страдаем. Будда советовал перестать гоняться не только за внешними достижениями, но и, самое главное, за внутренними ощущениями.

Буддийская картина мира всегда выглядела для мне логичной, последовательной и самосогласованной. Однако, кое-чего в ней, на мой взгляд, не доставало. Философия Будды, как мне казалось, не давала позитивной повестки, а только указывала путь к спасению и избавлению от страданий и негатива. Демонстрируя иллюзорность мира, буддизм подрывал во мне и все возможные мотивации и смыслы существования. Ведь зачем делать добрые дела, если все вокруг иллюзорно? Зачем иметь детей, строить карьеру, путешествовать, читать книги, писать статьи, если ничто не имеет значения, а я сам лишь иллюзия, которая скоро растворится в небытии?

Когда я рассматривал иудео-христианскую идею Бога, она виделась мне предельно нелогичной, но источала позитив. Когда же я рассматривал идеи Будды, я видел их предельную логичность, но от них не исходило никакого позитива. Даже на уровне мистических чувств, витраж с голубем Святого Духа в ватиканском соборе Святого Петра излучал ослепительный божественный свет, а статуэтка Будды на моём столе нет. Может нужно просто поверить в Бога, ведь вера и предполагает то, что не нужно полагаться на логику?

Невыносимая бессмысленность бытия

В фильме Ингмара Бергмана "Седьмая печать" главный герой, рыцарь-крестоносец, отчаянно ищет Бога и смысл собственного существования посреди мрака и жестокости пораженной эпидемией чумы средневековой Европы. В одной из сцен ему встречается группа церковных инквизиторов, ведущих на сожжение молодую девушку, обвиняемую в колдовстве. Перед казнью теряющий веру в Бога рыцарь заглядывает в глаза привязанной к костру ведьме, пытаясь отыскать в них лик дьявола и даже в тайне надеясь его там найти. Ведь, согласно его рассуждениям, если существует дьявол, то значит существует и Бог. Однако рыцарь ничего не находит в глазах девушки - там виден лишь испуг невинной жертвы.

Подобно этому рыцарю, на рубеже XIX-XX веков человечество столкнулось с невиданным прежде кризисом веры, который немецкий философ Фридрих Ницше метко окрестил "смертью Бога". Технический прогресс и массовое распространение образования нанесли сильный удар по религиозности среднего человека. Огромная часть населения современных развитых стран совершенно нерелигиозна - кто-то не исповедует никакую веру открыто, а кто-то причисляет себя к какой-либо конфессии, но по факту слабо представляет себе её суть и никак не следует её правилам. Официальным символом веры многих людей можно считать распространенную фразу "ну что-то такое там наверное есть".

Несмотря на падение религиозности потребность в поиске смысла жизни никуда не делась - французский философ Жан-Поль Сартр заметил, что без религии в душе каждого человека образовалась дыра размером с Бога, и каждый пытается заполнить её так, как может. Если до своей "смерти" Бог даровал людям смысл, свет и надежду, то теперь многие обнаружили, что живут в совершенно бессмысленном и безучастном мире - и это испугало людей. Описывая сложившуюся ситуацию, Сартр писал:

Человек осужден быть свободным. Осужден, потому что не сам себя создал, и все-таки свободен, потому что, однажды брошенный в мир, отвечает за все, что делает

Тем самым Сартр описывал, как сильно люди страдают из-за того, что из осмысленного традиционного мира с единственным правильным смыслом, пройдя кровавую мясорубку модерна с множеством новых единственно правильных смыслов, резко попали в мир постмодерна с бесконечным множеством смыслов относительных. Постмодерн дал человеку реальную свободу выбора, и человек взвыл от ужаса.

У аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса есть рассказ под названием "Вавилонская библиотека". В нём описывается огромных размеров библиотека, состоящая из шестигранных комнат, заставленных книжными шкафами. В каждом из этих шкафов имеется по двадцать полок, на каждой из которых находятся тридцать две книги по четыреста десять страниц каждая, с сорока строками на каждой странице, с восемьюдесятью символами в каждой строке. Каждый символ - это либо одна из двадцати двух букв некоего алфавита, либо один из трех знаков препинания - точка, запятая или пробел. В библиотеке не существует двух одинаковых книг - все книги представляют из себя уникальные варианты перестановки двадцати пяти символов.

Большинство из книг содержат в себе полную белиберду, бессмысленный набор букв. Однако, несмотря на то, что таких книг в библиотеке большинство, также там содержатся все созданные и несозданные человечеством тексты. Согласно рассказу вавилонская библиотека содержит:

... подробнейшую историю будущего, автобиографии архангелов, верный каталог библиотеки, тысячи и тысячи фальшивых каталогов, доказательство фальшивости верного каталога, гностическое Евангелие Василида, комментарий к этому Евангелию, комментарий к комментарию этого Евангелия, правдивый рассказ о твоей собственной смерти, перевод каждой книги на все языки, интерполяции каждой книги во все книги, трактат, который мог бы быть написан (но не был) Бедой по мифологии саксов, пропавшие труды Тацита.

При этом, является книга осмысленной или нет зависит не только от её содержания, но и от того, кто её читает. Несмотря на общий алфавит обитатели библиотеки говорят на разных языках - одна и та же книга может быть бессмысленным набором букв для одного, и кладезем смыслов для другого. Обитатели библиотеки бродят по её закоулкам в поисках книги, которая даст им оправдание их собственного существования.

Этот рассказ Борхеса - метафора всего того бессмысленного мира с избытком смыслов, к котором мы обречены существовать. Сейчас, на заре эпохи искусственного интеллекта избыток смыслов становится всё больше и больше. Нейросети способны сотворить огромное количество текстов, картин и уже даже видео за считанные секунды, и интернет постепенно превращается в эту самую борхесовскую библиотеку, содержащую все возможные тексты и изображения.

Обнаружив себя в таком осуждённом на свободу положении в огромном бессмысленном мире, люди поставили перед собой задачу самим найти и определить собственные смыслы и ценности. Рассуждая об этом, американский психотерапевт Ирвин Ялом в одной из своих книг писал:

Нам по природе свойственно искать смысл. И нам приходится считаться с тем неудобным фактом, что нас забросили во вселенную, которая изначально бессмысленна. И поэтому, чтобы избежать отрицания всего и вся, мы вынуждены брать на себя сразу две задачи. Сначала - придумать или найти дело, в котором для нас будет заключаться смысл жизни, - достаточно жизнеспособное, чтобы нам его хватило на всю жизнь. А потом мы должны умудриться заставить себя забыть о том, что его придумали, и внушить себе, что это дело - совсем и не наше изобретение, что оно существует независимо от нас, где-то там, а мы его просто обнаружили.

Несмотря на то, что звучит это достаточно просто, на деле это оказывается труднейшей задачей. Выдумать или подсмотреть где-то смысл жизни получается, поверить в него хоть и не без труда, но тоже можно, а вот забыть про факт выдумки и факт того, что верить в него ты себя заставил - никогда.

Продолжение во второй части.

Современный человек смотрит на окружающий его мир совершенно не так, как делал это человек древности. В завывании ветра в лесу современный человек видит просто поток воздуха, древний же человек видел в нём проявление лесного духа. В громе и молниях современный человек видит только электрические разряды в атмосфере, древний же человек видел в грозе гнев богов или отголоски их ожесточенного сражения. Современный человек смотрит на мир как на бездушный механизм и рассматривает его исключительно с точки зрения разума, как учёный. Для человека древности же мир был живым - он смотрел на окружающую действительность как поэт, видя в каждом явлении одушевленных существ.

Два таких противоположных взгляда на мир немецкий философ Фридрих Ницше называл аполлоническим и дионисийским. Разумное начало мыслитель назвал в честь древнегреческого бога рационального мышления и порядка Аполлона, а поэтическое начало в честь бога вина и танца Диониса. В этом посте я хочу пойти по срединному пути и посмотреть на Вселенную одновременно с обеих этих точек зрения - острым лезвием логического анализа рассечь сущности на составные части и после узреть всё разнообразие явлений как океан, населённый бесчисленным множеством живых существ.

Пространство фактов и интерпретаций

Австрийский философ Людвиг Витгенштейн в своей знаменитой книге "Логически-философский трактат" утверждал, что мир состоит из фактов. С моей точки зрения, всё немного сложнее, и имеет смысл говорить о двух различных аспектах мира - объективном и субъективном:

• Объективный мир - это пространство фактов

• Субъективный мир - это представление пространства фактов через призму интерпретации

Можно метафорически представить себе объективный мир в виде огромного белого листа с кучей чёрных точек, на котором каждая точка обозначает отдельный факт. В таком случае субъективный мир будет фигурой, образованной соединением точек друг с другом с помощью линий. Соединить точки можно бесчисленным количеством способов - каждая интерпретация соединяет факты по-своему. Либерал и коммунист, священник и атеист рассматривают одно и то же пространство фактов через призму различных интерпретаций и соединяют точки в совершенно непохожие фигуры.

Одно и то же пространство фактов может рассматриваться через призму разных интерпретаций. Например, история Советского Союза выглядит совершенно по-разному с точки зрения либерального нарратива и с точки зрения коммунистического. Где одни видят что-то плохое, другие видят видят что-то хорошее: для монархиста свержение царя - это катастрофа, а для демократа - шаг в правильную сторону.

Вселенная в целом включает в себя бесконечное количество как фактов, так и интерпретаций. В теории относительности Эйнштейн представлял мир в виде единого геометрического пространства с тремя пространственными и одним временным измерениями. Мы же можем представить мир в виде единого пространства фактов и интерпретаций - этакого произведения всех фактов на все возможные интерпретации.

Слои бытия

Во время расцвета биологических наук людям было свойственно рассматривать Вселенную как огромный живой организм. В годы бурного развития машиностроения мир представлялся людям механизмом невероятного размера. В нашу же компьютерную эпоху мир видится многим как великий вычислительный процесс или программа, где главную роль играет информация. Это различные взгляды на одни и те же явления, различные интерпретации одних и тех же фактов. Кроме того мы можем рассматривать явления на различных уровнях или, можно сказать, на различных слоях бытия. Чтобы понять, о чём я говорю, давайте взглянем на небольшой пример.

Обычно мы воспринимаем человека как целостный образ. Однако, если мы начнём логически анализировать этот образ, он тут же испарится. Ведь человек - это совокупный образ процессов взаимодействия его органов. Каждый орган - это совокупный образ процессов взаимодействия разных биологических тканей. Каждая ткань - это совокупный образ процессов взаимодействия биологических клеток. Каждая клетка - это совокупный образ процессов взаимодействия молекул химических веществ. Каждая молекула - это совокупный образ процессов взаимодействия атомов. Каждый атом - это совокупный образ процессов взаимодействия элементарных частиц.

Таким образом, мы можем рассматривать человека на различных слоях бытия - на психологическом слое как личность, на анатомическом слое как организм, на биологическом как содружество клеток, на ещё более низших слоях как химический процесс или облако элементарных частиц. Для описания того, что происходит на каждом из слоев, мы будем использовать различные слова и выделять различные сущности. На одном уровне мы будем говорить о протонах и электронах, на другом о водороде и кислороде, на третьем о воде и сахарах, на четвертом о ядре и мембране, на пятом о мышцах и нервах, на шестом о клапанах и нейронах, на седьмом о сердце и мозге, на восьмом о радости и грусти и тому подобное.

Точно так же, как мы рассматриваем человека как совокупность его частей, мы можем рассмотреть его и как часть чего-то большего - семьи, субкультуры, народа, государства, биологического вида. Так мы можем взглянуть на мир на высших по отношению к человеку слоях бытия. При этом нельзя точно сказать, что слои эти чётко иерархичны. В одном слое человек может быть представителем народа, в другом носителем языка, в третьем гражданином государства, а в четвертом специалистом определенной профессии.

На разных слоях бытия мы выделяем различные сущности, следим за их рождением, развитием, угасанием и смертью. В одном слое действующими лицами являются клетки, в другом люди, в третьем языки, в четвертом государства, в пятом религии и так далее. Мы смотрим на человека и видим как он рождается, вырастает, стареет и умирает. То же самое мы можем сказать и обо всём остальном - у всего есть своя весна, своё лето, свои осень и зима. В таком случае, если мы утверждаем, что человек - живое существо, то что мешает нам сказать то же самое об языке или государстве? Если мы утверждаем, что мы живые, то почему мы не можем сказать того же о русском языке, русском народе или Российской Империи? На основании какого критерия мы можем отказать им в этом праве? Разве не страдает Россия, разве не живая она?

Английский философ Томас Гоббс в своём трактате "Левиафан" представлял государство в виде огромного живого существа, состоящего из миллионов отдельных людей. У этого существа как и у каждого отдельного человека есть свои интересы, как и человек оно может быть здоровым или больным, может сражаться с другими подобными себе и может погибнуть. Как у биологической клетки есть мембрана, так и у государства есть граница, как у человека макрофаги и лимфоциты борются с вирусами, так и у государства полиция и спецслужбы борются с преступниками и шпионами, как человек может искать смысл собственной жизни, так и государство ищет свой исторический путь.

Нет никакого критерия, согласно которому можно сказать, что одни сущности живые, а другие нет. Если мы признаем человека живым, то и государство мы обязаны признать живым. И либо на всё в мире мы смотрим по-аполлонийски - как на механизм, состоящий из составных частей, либо на всё в мире мы смотрим по-дионисийски - как на цельное живое существо. Тогда весь мир видится нам не мёртвой машиной, а кишащим жизнью океаном.

Ноосферные вирусы

Русский философ Владимир Вернадский и французский теолог Пьер Тейяр де Шарден посвятили часть своих трудов рассмотрению одного из слоев бытия - ноосфере, сфере разума. Если в биосфере обитают вирусы и бактерии, то в ноосфере обитают идеи. И как фундаментальной частицей биологической эволюции является ген, так фундаментальной частицей ноосферной эволюции является мем.

Большие идеи, например христианство или социализм, состоят из множества мелких мемов. Со временем идеи изменяются и эволюционируют, подстраиваются под изменяющееся окружение. Те мемы, которые способствуют выживанию идей, распространяются. Например, мем "аборт - это плохо" присутствует во всех крупных религиях, так как положительно влияет на распространение этих идей. Я подробно описывал мемную эволюцию религий в статье "Как египетский фараон Аменхотеп основал христианство, и почему оно стало идеальным мемом".

Как в биосфере есть биологические вирусы, которые вызывают болезни и вредят организму, так и в ноосфере есть свои вирусы - идеи, которые заражают носителей и причиняют им вред. Биологические вирусы для заражения используют уязвимости в клетках, а ноосферные вирусы используют уязвимости в умах людей, их когнитивные искажения.

Примером таких ноосферных вирусов могут служить идеи различных религиозных или тоталитарных сект - например, в Российской Империи была популярна секта скопцов - мужчин и женщин, отрезавших свои детородные органы из-за дословной трактовки одной строчки из евангелия от Матфея:

... есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного

С биологической точки зрения эта идея прямо препятствует собственному распространению - она с большим трудом передается от отца к сыну. Однако секта скопцов существовала многие десятилетия несмотря на многочисленные попытки государства её уничтожить. Скопцы не тратили средства на воспитание детей, имели много времени на работу и профессиональное развитие, завещали свои деньги другим членам секты - оттого были богаты и имели деньги на распространение собственной пропаганды среди дремучих и крайне набожных крестьян.

Государства-левиафаны постоянно ведут между собой войны, стараясь ослабить и поглотить друг друга. Изначально война левиафанов велась в основном только на суше, после левиафаны стали драться кораблями на море. В XIX веке битва левиафанов опустилась под воду, в XX веке взмыла в воздух. В американской войне во Вьетнаме и израильской операции в секторе Газа левиафаны сражаются даже в подземных норах и катакомбах.

Левиафаны изобрели поразительное количество способов уничтожить ближнего своего, и некоторые из них оказались настолько ужасны, что левиафаны договорились не использовать их: так например, государства запретили сами себе и друг другу использование биологического оружия. Но вот в отличии от биологического оружия, никакого контроля за использованием ноосферного оружия нет. Государства на регулярной основе конструируют вредные идеи, ноосферные вирусы, взламывающие когнитивную оборону противника и разрушающие того изнутри.

В своем магически-реалистическом романе "Искусство лёгких касаний" великий русский писатель Виктор Пелевин подробно рассказывает о применении ноосферного оружия друг против друга ведущими мировыми сверхдержавами. Так например он описывает результат применения русской ноосферной Царь-бомбы против США:

... современная Америка – это тоталитарный совок семьдесят девятого года с ЛГБТ на месте комсомола, корпоративным менеджментом на месте КПСС, сексуальной репрессией на месте сексуальной репрессии и зарей социализма на месте зари социализма…

Цель применения ноосферного оружия - подорвать основы стабильности другого государства, заставить часть населения ненавидеть свою собственную страну и действовать против его интересов. Государства-левиафаны постоянно применяют это оружие против друг друга, а сами с помощью цензуры, контроля за СМИ и интернетом выстраивают собственную ноосферную оборону.

Однако, у ноосферного оружия есть та же самая проблема, что и у биологического - это оружие неизбирательного поражения, которое может обернуться против самого применяющего. Ноосферные вирусы как и биологические вирусы не разбираются, кого заражают - русского или американца. К примеру, часто используемый США в последнее время нарратив про деколонизацию и права меньшиств сильно подрывает могущество и самой Америки.

Применение ноосферного оружия через соцсети и СМИ делает его оружием массового поражения. Так может быть ради большей стабильности на свете государствам стоит договориться об ограничении его использования точно так же, как они договорились об ограничении химического, биологического и атомного оружия?

Чем ярче разгораются костры знания, тем больше тьмы открывается нашим изумлённым глазам.

Теренс Маккена

Этот пост - продолжение первой части, повествующей про панкомпьютационализм. Посты слабо связаны между собой логически, однако я сильно рекомендую ознакомиться с первой частью прежде, чем приступать ко второй.

Сознание

Одним из самых загадочных вопросов, терзавших мыслителей во все времена, был вопрос о природе сознания. С какой бы стороны философы не подступались к ответу на него, в конце концов их умопостроения неизменно рушились. В чём же его загадочность?

В последующих абзацах я позволю себе частично процитировать свой предыдущий пост на тему сознания.

Итак, сознание - это поток субъективных впечатлений. Субъективные впечатления — это те чувства, которые мы испытываем при том или ином процессе восприятия. Это то, что отвечает не на вопрос «Что это?» или «Как это работает?», а на вопрос «Каково это?».

Отличный пример для объяснения того, что такое субъективные впечатления, привел американский философ Томас Нагель. Представьте, что вы ученый, который изучает летучих мышей. У этих животных кроме привычных человеку органов чувств, существует еще один дополнительный — эхолокатор. Летучие мыши при полете в темноте издают ультразвук, и по его отражению от препятствий и предметов понимают, что где находится. Вы как ученый изучаете эхолокацию летучих мышей: делаете мышам МРТ, проводите им хирургические операции, ставите на них эксперименты. Вы знаете об эхолокации летучих мышей буквально всё — все ответы на вопросы «Что это?» и «Как это работает?».

Но есть одна вещь, которую вы никак не можете узнать об эхолокации мышей с помощью экспериментов — это то каково это чувствовать эхолокацию, каково это быть летучей мышью. Ответ на вопрос «Каково это?» — и есть субъективное впечатление. А поток таких субъективных впечатлений — это и есть сознание.

Элементарный элемент субъективных впечатлений принято называть словом "квалиа". Примеров таких элементарных частиц субъективного опыта целое множество: например, красный цвет, звук скрипа двери, запах апельсинов. Не существует способа как либо описать, определить квалиа или передать знание о нем. Невозможно объяснить, что такое красный цвет, слепому от рождения человеку.

Также мы даже не можем вообразить себе, какие квалиа испытывают другие живые существа. Какие цвета видят животные с тетрахроматическим зрением? Как чувствует оргазм человек противоположного пола? Эта загадочность вопроса о природе сознания возникает из-за двух основных трудностей.

Первая из этих трудностей состоит в несводимости квалиа к математически-физическим теориям. Эта проблема часто упоминается в литературе под названием "разрыв в объяснении". Лучше всего её описал в одном из своих трудов немецкий философ и математик Готфрид Лейбниц:

Представьте на секунду, что вашу голову увечили до огромных размеров так, что в нее теперь можно войти как в мельницу. Вы входите туда и видите огромное число связанных друг с другом шестеренок. Каждую из шестеренок приводит в движение предыдущая, а та в свою очередь приводит в движение последующую. При осмотре этой мельницы вы не найдете ничего такого, чем бы можно было бы объяснить сознание.

Так как все научные теории описываются математикой, а для квалиа невозможно дать строгое математическое описание, то получается, что невозможно свести сознательные впечатления к математическому или алгоритмическому описанию физических процессов или работы мозга. Ничего красного нет ни в электромагнитном излучении определенной длины волны, ни в человеческом глазе, ни в цепочках нейронов в головном мозге. Однако же совокупность процесса восприятия мозгом видимого глазом электромагнитного излучения отображается в нашем сознании чувством красного цвета. И по правде говоря, свет и глаз здесь не играют никакой роли.

Во сне наши глаза закрыты и не получают никакого света, однако же это не мешает видеть нам цветные сны. Кроме примера со сном отсутствие цвета в свете можно продемонстрировать следующим мысленным экспериментом. Если ученые вынут ваш мозг из черепной коробки, перенесут его в колбу с питательным раствором и подключат к нему электропровода, ведущие к симулирующему виртуальную реальность компьютеру, то вы этого даже не заметите. Компьютер будет слать по проводам электросигналы, подобные тем, что ваш мозг получает от органов чувств, а вы в виртуальной реальности будете видеть цвета и слышать звуки. Все эти ощущения будут вызваны не световыми или звуковыми волнами, а электрическими импульсами, исходящими из компьютера. Но вы никак не сможете отличить эту виртуальную реальность от настоящей. Это еще раз доказывает, что в красном свете красного цвета нет, ведь "мозгу в колбе" вообще нечем воспринимать свет, у него нету глаз.

Однако это и не означает, что "краснота" находится в мозге. Нет никакой логической связи между активацией нейронов в мозгу и квалиа. Если и то, и другое всего-лишь электрический импульс в мозге, то почему красный цвет так сильно отличается от звука скрипки?

Вторая из трудностей в изучении сознания состоит в невозможности доподлинно узнать, обладает ли другое существо сознанием или нет, и невозможности доказать другому существу, что вы обладаете сознанием. Эта трудность была названа Готфридом Лейбницем "проблемой других умов".

Мы не можем посмотреть на мир глазами другого человека. У нас есть доступ к нашему собственному сознанию, но нет доступа к сознанию других. Мир подобен видеоигре, в который вы - главный персонаж. Игра работает на основе графического и физического движков — физический движок просчитывает взаимодействие всех объектов в игре, а графический отрисовывает для вас картинку от первого лица.

Находясь внутри этой игры, вы можете ставить любые эксперименты с любыми игровыми объектами. С помощью этих экспериментов, вы можете выяснить детали работы физического движка игры. Потенциально, вы даже можете воспроизвести на листе бумаги полный код алгоритма работы физического движка — этакую внутриигровую Теорию Всего.

Однако, будучи персонажем игры, вы никакими экспериментами не можете узнать, являются ли другие персонажи игры такими же игроками или же хорошо запрограммированными, но бездушными NPC, а если предположить, что другие персонажи игры являются игроками, то вы не можете знать, такие же у них настройки графики или нет.

Будучи персонажем игры или мозгом в колбе, вы даже не сможете понять, что вы находитесь в "Матрице", а не в реальности. Единственный способ узнать, что ваш мир создан искусственно - с помощью экспериментов изучить управляющие этим миром законы и просчитать его эволюцию в обратном порядке. Если в самом начале вы обнаружите то, что в теории конечных автоматов называется "сад Эдема" - состояние, в которое мир не может попасть следуя своим же законам, то значит ваш мир создан искусственно, и возможно пойти в церковь и усердно молиться о спасении - не такая уж и плохая идея. Но если в начале вы такого состояния не обнаружите, то вы так и останетесь в неведении относительно истинной природы вашего мира.

Мы можем предположить, что все остальные игроки - NPC, или как ещё принято говорить, философские зомби - существа, полностью идентичные нам по физическому строению, точно так же реагирующим на внешние факторы, но не обладающие сознанием и субъективным переживанием происходящего. Дотронувшись до раскаленной сковороды, философский зомби точно так же, как и мы, отдернет от неё руку, и точно так же вскрикнет будто бы от боли, но на самом деле, не переживая никаких страданий.

Мы можем легко представить себе существование такого философский зомби, но некоторые философы находят эту концепцию противоречивой. Например, австрало-американский философ Дэвид Чалмерс приводит следующее рассуждение. Наш мозг — это причинно‑замкнутая машина - то есть система, работа которой полностью подчиняется закону причин и следствий. Активация каждого нейрона имеет причину в активации предыдущего нейрона в цепочке и может быть легко отслежена. Наша речь - это результат работы нашего мозга, и поэтому когда мы произносим «Я ощущаю квалиа красного цвета», получается, что мозг, эта самая бездушная механическая машина, утверждает, что у него есть сознание.

Проблема других умов не позволяет изучать сознание привычными научными инструментами. С одной стороны, существование сознания - это даже не научная гипотеза, потому что она не соответствует критерию фальсифицируемости Поппера, ведь нельзя поставить такой эксперимент, который точно покажет, есть у существа сознание или нет. С другой стороны, существование сознания - это непреложный факт, данный нам в ощущениях. И строго говоря, сознание и субъективные впечатления - это то, через что мы познаем мир и строим наши научные теории.

Одним из примеров, иллюстрирующих проблему других умов, служит мысленный эксперимент под названием "инвертированный спектр".

Представьте, что вы и ваш друг смотрите на красное яблоко. Ни у вас, ни у друга нет никаких физических проблем со зрением или нарушений восприятия вроде дальтонизма. Вы показываете на яблоко пальцем и утверждаете, что оно красное. Ваш друг показывает на яблоко пальцем и утверждает, что оно красное. Вы сходитесь в том, что оно красное, ведь вы оба с детства привыкли к тому, что этот цвет называют красным. Может ли быть такое, что в своем сознании вы видите этот цвет так, как ваш друг в своем сознании видит зеленый, а зеленый вы видите так, как ваш друг видит красный? Не существует ни единого способа подтвердить или опровергнуть это предположение.

Мы никак не можем узнать, есть ли сознание у других существ, поэтому нам остается только верить в один из двух вариантов:

• Мое сознание единственное

• Другие сознания существуют

Солипсизм

Вера в первый вариант приводит нас к солипсизму - признанию собственного сознания первоосновой и причиной мира и полному отрицанию существования чего бы то ни было во вне. Солипсист верит, что его сознание и есть единственно существующая Вселенная. Несмотря на кажущуюся абсурдность солипсизм невозможно опровергнуть никакими логическими рассуждениями и аргументами.

Однако у принятия конкретным человеком концепции солипсизма есть несколько существенных недостатков. Первый из них - нарушение принципа Коперника, который гласит о том, что в любой теории нужно придерживаться утверждения о том, что вы - совершенно заурядная часть мира, а не его пуп. Второй - проблематичность выведения из него правил этики, ведь если вы единственное существо, реально испытывающее страдания, то у вас нет никаких причин воздерживаться от убийств других людей. С вашей точки зрения эти философские зомби будут корчиться, как будто чувствуют боль, но на самом ничего не испытывать. Вы же не испытываете моральных терзаний, распиливая бревно, даже если оно при этом трещит?

Панпсихизм

Вера во второй вариант, в обладание другими людьми сознанием, толкает нас на путь к ещё более интересному выводу. Если мы предполагаем, что сознанием обладают другие люди, то у нас нет никаких причин сомневаться в наличии сознания у собак и кошек. Но если сознание есть у собак и кошек, то какие-либо чувства должны быть даже у червей. Но где находится тот рубеж, который отделяет одушевленную природу от неодушевлённой? Есть ли сознание у бактерий?

Многие современные философы придерживаются концепции панпсихизма - утверждения о том, что такого рубежа нет, и сознательными впечатлениями сопровождаются все процессы во всей Вселенной. Физические и химические процессы в телах червей и бактерий являются такой же обработкой информации от внешнего мира, как и физические и химические процессы в мозгах людей. Чем сложнее существо и процесс обработки информации в его организме, тем ярче и богаче его внутренний мир.

Но если сознание может быть у червей и даже бактерий, то значит, им должны обладать и компьютерные нейронные сети. Существует интересный мысленный эксперимент под названием "Китайский мозг".

Предположим, что представителям достаточно большой по численности нации, например китайцам, раздали телефоны и список номеров телефонов других китайцев. Если у китайца звонит телефон, то он согласно данным ему правилам звонит каким-то определенным абонентам в своей телефонной книжке. Эти телефонные связи симулируют нейронные связи, а каждый китаец симулирует работу отдельного нейрона - таким образом, вся китайская нация целиком симулирует работу человеческого мозга. У этой сети есть входы и выходы, подключенные к компьютерной симуляции. На входы подается сигнал из телефонных звонков, подобный тому, который получает мозг от органов чувств, только сгенерированный компьютером. А телефонные звонки на выходе заставляют персонажа симуляции совершать какие-то действия: дышать, говорить, шевелить частями тела, ходить, прыгать. То есть, симуляцию человеческого мозга из китайцев с телефонами подключают к симуляции нашего мира, запущенную на компьютере. Будет ли такой "китайский мозг" обладать сознанием в том смысле, в котором обладаем им мы?

Сторонники панпсихизма утверждают, что нет никаких аргументов против того, что такой мозг, сконструированный, из телефонной сети не будет обладать сознанием. Да и если мы спросим его напрямую, то он так же как и его биологический прототип ответит, что чувствует квалиа. Если мы верим в то, что люди обладают сознанием, раз они сами говорят об этом, то мы обязаны поверить, что "китайский мозг" так же им обладает. Кто знает, может быть, у сети Интернет тоже есть чувства?

Поверив, что другие люди обладают сознанием, мы встали на путь неизбежного признания того, что сознание вездесуще. И мы можем предполагать наличие чувств не только у меньших, но и больших, чем мы, структур и процессов. Английский философ Бертран Рассел писал:

Если мышление состоит из определённых изменений поведения в соответствии с предшествующими событиями, то следует сказать, что дно реки мыслит, хотя его мышление является недоразвитым

Мы можем предположить, что даже у нашей планеты, как у объединения всех геологических, биологических, экологических процессов, тоже должен наличествовать определенный субъективный опыт. Что доставляет ей боль? От чего она приходит в восторг?

С точки зрения панпсихизма сама Вселенная - это один гигантский сознательный организм - бесконечный и вечный Брахман, состоящий из бесчисленного количества индивидуальных душ-атманов. Это величайшее существо переживает все возможные чувства со всех возможных точек зрения во всех возможных ситуациях.

Фундамент Вселенной

Хорошим аргументом в пользу панпсихизма может служить тот факт, что сознание играет ключевую роль в современных теориях и интерпретациях квантовой механики. Многие современные ученые предпочитают закрывать на это глаза, следуя знаменитой мантре "заткнись и считай", тем самым отказываясь от любых попыток понять стоящую за их расчётами реальность. В отличии от них основоположники квантовой механики понимали, что сознание является неотъемлемой и, более того, необходимой частью их теорий. Один из отцов квантовой механики австрийский физик Эрвин Шрёдингер в одной из своих книг писал:

Сознание не может быть объяснено в физических терминах, поскольку сознание абсолютно фундаментально.

Другой отец квантовой механики немецкий физик Вернер Гейзенберг ввёл в физику понятие, позднее названное в его честь рубежом Гейзенберга. Рассматривая какой-либо физический эксперимент с точки зрения копенгагенской интерпретации, учёному приходится проводить чёткую разделительную линию между квантовым миром неопределенностей и классическим макромиром. Положение этой линии обычно очевидным образом следует из постановки эксперимента, однако этот выбор совершенно произволен.

Гейзенберг писал:

При математической трактовке эксперимента необходимо провести разделительную линию между, с одной стороны, инструментом, который мы используем в качестве вспомогательного средства при постановке эксперимента, и, таким образом, рассматриваем как часть нас самих, а с другой стороны, физической системой, которую мы хотим исследовать. Изучаемую систему мы математически представляем как волновую функцию. Эта функция, согласно квантовой теории, определяется дифференциальным уравнением, определяющим любое будущее состояние на основе текущего.

Разделительная линия между наблюдаемой системой и измерительным прибором непосредственно определяется постановкой эксперимента, но физический процесс, очевидно, непрерывен. По этой причине должна существовать в определенных пределах полная свобода в выборе положения разделительной линии.

Обычно, рубеж Гейзенберга проводят между изучаемой системой и инструментом, считая систему частью квантового мира, а инструмент частью классического. Но можно сдвинуть этот рубеж и считать изучаемую систему и инструмент частями квантового мира, а монитор компьютера, на который выводятся результаты, частью классического. Можно пойти дальше и рассматривать и систему, и инструмент, и монитор частями квантового мира, а наш глаз, смотрящий на монитор, частью классического. Можно пойти еще дальше и рассматривать и систему, и инструмент, и монитор, и глаз частями частями квантового мира, а наш мозг, анализирующий сигнал, идущий от глаза, частью классического.

Так можно двигаться ещё немного, но существует граница, за которую мы подвинуть рубеж Гейзенберга уже не сможем - наше сознание. Эта граница отделяет субъективный мир от объективного и служит последним рубежом Гейзенберга. Таким образом, сознание играет ключевую роль в копенгагенской интерпретации квантовой механики.

Другая известная интерпретация квантовой механики, так называемая многомировая интерпретация Эверетта, не требует произвольного проведения рубежа Гейзенберга. В ней не проводится разделение на квантовый и классический миры, а вся Вселенная считается исключительно квантовым миром. Однако, несмотря на отсутствие в этой интерпретации рубежа Гейзенберга, сознание играет в ней столь же важную роль.

Согласно многомировой интерпретации Эверетта, при любом вероятностном событии в субатомном мире вселенная разделяется на несколько параллельных вариантов. Так например, в знаменитым мысленном эксперименте с котом Шрёдингера, в момент распада ядра, от которого зависит впрыскивание яда в камеру с котом, мир распадается на два: в одном кот остается жив, а в другом кот умирает. Мы понимаем, в какой из двух вселенных мы оказались, когда информация о состоянии кота (так называемый процесс декогеренции) доходит на нашего сознания.

Многомировая интерпретация имеет ряд неоспоримых преимуществ. Во-первых, она избавляет нас от необъяснимой в других интерпретациях случайности исходов квантовых событий. Для человека, оказавшегося в одном из вариантов развития вселенной, исход вероятностного события выглядит случайным, но если мы взлянем на Мультивселенную с точки зрения внешнего наблюдателя (условного Бога) и окинем взглядом её целиком, то мы увидим все ветви развития событий сразу и поймем, что все физические процессы полностью детерминированы. Во-вторых, многомировая интерпретация убирает необходимость в разделении мира на квантовую и классическую части. Разветвление вселенных всегда происходит в момент вероятностного события, а мы, как экспериментаторы, понимаем, в какой из ветвей мы оказались, когда информация об этом доходит до нашего сознания.

Интерпретации квантовой механики называются именно интерпретациями, потому что они объясняют математическую суть физической теории с разных философских точек зрения. Считается, что доказать верность какой-либо из интерпретаций и неверность других невозможно - физический эксперимент в любом случае даст одинаковый результат. Однако, существует изумительный по своей красоте эксперимент, с помощью которого становится возможным проверить многомировую интерпретацию и доказать её верность как минимум самому себе. Этот эксперимент называется квантовое самоубийство.

К спусковому крючку ружья присоединяется механизм, активация которого зависит от бинарного исхода какого-либо вероятностного по своей природе квантового события. Предположим, механизм срабатывает (или не срабатывает) раз в секунду. Наблюдая за работой этого ружья со стороны, мы будем видеть случайную последовательность событий: выстрел, пропуск, выстрел, выстрел, пропуск, выстрел, пропуск, пропуск, выстрел, пропуск и так далее. Но стоит нам поместить свою голову на линию огня, как произойдет чудо - ружье перестанет стрелять. Как только мы убираем свою голову от ружья, оно опять начинает работать согласно случайной последовательности: пропуск, выстрел, выстрел, пропуск, выстрел, пропуск и так далее. Помещаем голову обратно на линию огня, и законы драмы Антона Павловича Чехова опять нарушаются - ружье есть, а не стреляет. Как такое может быть?

Всё дело в том, что при каждом вероятностном событии мир разветвляется на два варианта: в одном ружье выстрелило, а в другом нет. Пока мы смотрим за ружье со стороны, мы именно это и наблюдаем. Мы случайным образом оказываемся то в той ветке, где выстрел произошел, то в той, где выстрела не было. Но когда мы помещаем голову на линию огня, то в тех ветках, в которых выстрел произошел, мы тут же лишаемся сознания. Наше сознание продолжает существовать только в тех ветках, где выстрела не было, поэтому субъективно нам будет казаться, что ружье перестало стрелять. Единственным важным условием этого эксперимента является мгновенность наступления смерти при выстреле.

Согласно биографии сам Хью Эверетт твердо верил, что его теория множественности миров гарантирует ему бессмертие: он утверждал, что его сознание обязано идти по любому пути, не ведущему к смерти.

Эксперимент с квантовым самоубийством безупречно красив, но он позволяет доказать верность многомировой интерпретации только самому себе. Во всех ветвях истории кроме одной все те, кого вы пригласите посмотреть на эксперимент, увидят только то, как ваши мозги разлетаются по стене. Вы не сможете доказать существование Мультивселенной никому другому, точно так же, как не можете доказать кому-то то, что вы обладаете сознанием. Бог - великий шутник.

Похожую на разветвление вселенной ситуацию мы сможем наблюдать, когда станет доступной технология копирования мозга и загрузки сознания в компьютер. Представьте себе, что вы засыпаете на операционном столе, ваш мозг сканируют, снимают копию и запускают её на компьютере. Пробуждение после сна становится развилкой, разделяющей вашу субъективную вселенную на две. В одной вы обнаруживаете себя в своем биологическом теле, а с экрана вам машет рукой ваша цифровая копия. В другой же вы обнаруживаете себя внутри виртуального мира, видите на экране лежащее на кушетке просыпающееся тело и машете ему рукой. Для вас то, где именно вы пробудились, кажется случайным событием, но внутри этой "мультивселенной", полностью существующей внутри одной физической вселенной, всё полностью детерминировано и реализуются оба варианта.

Реинкарнация

Если мы всерьёз примем верность панпсихизма и одушевленность всей природы, то мы неизбежно придем к ещё более удивительным выводам. Ведь если все физические процессы сопровождаются сознательными переживаниями, а физические процессы, как мы выяснили в первой части, это бесконечные вычисления, то получается, что сознание бессмертно.

После смерти человека, его мозг постепенно разлагается и исчезает, но физические процессы не останавливаются, ведь разложение - это тоже физический процесс. Вещество, некогда составлявшее мозг, не исчезает, а разлагается червями, сливается с почвой, после участвуя в росте растений. При поедании растений животными, это вещество становится частью животных. А так как само вещество - это, по своей сути, тоже физический процесс, то получается, что существует непрерывная цепочка между работавшим некогда мозгом человека и, например, работающим мозгом коровы, которая съела траву, которая выросла на земле, в которой сгнил труп этого человека. Таким образом, между умершим человеком и коровой, если рассматривать их обоих как процесс трансформации материи, существует прямая связь, точно такая же как между вами в возрасте пяти лет и вами сегодня.

В буддийской философии этот процесс непрерывных перерождений называется реинкарнацией. Несмотря на популярные заблуждения, буддисты не утверждают, что в процессе реинкарнации происходит передачи памяти или личности существа, так как не сохраняется никакой информации. Реинкарнация предполагает лишь непрерывность самого потока сознания между разными существами.

Нам трудно представить себе каково это быть человеком, а после стать частью множества других живых существ, потому что всё, что мы называем словом "я", привязывается нами к каким-то определенным атрибутам: телу, внешности, воспоминаниям, мнению, знаниям. Но буддисты верят, что когда всё вышеперечисленное исчезает, остаемся только мы, такие какие мы есть - чистое сознание. И именно это сознание и переходит в другие формы.

Мы не можем помыслить о собственном "я" без всех наших атрибутов - такое наш ум просто не может представить. Это подобно мысли о собственном небытии после смерти. Возможно, это пример гёделевской неполноты - для любого разумного существа всегда есть такая мысль, которую оно не способно помыслить.

Теория пыли

В своем знаменитом романе "Город перестановок" австралийский писатель Грег Иган подробно анализирует глубокие вопросы, возникающие при соприкосновении философии сознания и технологий виртуальной реальности. Что если у работающей на компьютере точной симуляции человеческого мозга, этакого мозга в колбе, точно так же как и у нас есть сознание?

Главный герой романа проводит эксперименты над своей собственной копией, помещенной в компьютерную симуляцию. Экспериментатор просит копию сосчитать вслух от одного до десяти. Пока копия считает, экспериментатор то приостанавливает расчёт симуляции на компьютере, то запускает снова - иногда на том же слабом компьютере, а иногда на мощном сервере на другом конце света. С точки зрения внешнего мира счёт то прерывается, то идет медленнее, то быстрее, но с точки зрения копии, находящейся внутри симуляции, поток её сознания непрерывен. С точки зрения копии, она просто равномерно считает - один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

У человека непрерывный поток сознания образуется из набора дискретных состояний непрерывно работающего мозга, подобно тому как из набора статичных кадров рождается кинофильм. Если у симулируемой на компьютере искусственной нейросети тоже есть сознание, то его поток должен быть непрерывным даже несмотря на то, что мы можем в любой момент поставить расчёт симуляции на паузу, а после запустить вновь. Пусть даже между двумя нажатиями на кнопку пуск/пауза в реальности пройдет тысяча лет, а расчеты до и после нажатия будут происходить на разных планетах, для сознания нашей компьютерной копии время будет течь непрерывно и равномерно. Это размышление Грега Игана интересно само по себе, но оно служит лишь прелюдией к поистине гениальному вопросу, поставленному им в романе.

Если предположить, что сознание копии, существующей в виде расчёта дискретных кадров в памяти компьютера, действительно непрерывно, то мы можем придти к невероятному выводу. Во Вселенной существует огромное количество материи - герои "Города перестановок" метафорически называют всю совокупность этой материи космической пылью. В облаках этой космической пыли происходит невероятное множество процессов, и она постоянно принимает множество различных состояний. Мы вполне можем найти и выделить в разных областях пространства-времени этой космической пыли набор кадров, полностью изоморфных дискретным состояниям памяти компьютера, на котором работает симуляция нашей виртуальной копии. Эти состояния не обязаны находится в одном и том же месте пространства, не обязаны последовательно следовать друг за другом во времени, а могут просто существовать - прямо как расчёт компьютерной симуляции может происходить на компьютерных кластерах в разных частях планеты и прерываться на длительный срок. Будет ли у этой последовательности кадров, состоящих из космической пыли, непрерывный поток сознания?

Если мы предполагаем, что у рассчитываемой и прерываемой на компьютере симуляции есть сознание, то у нас нет ни единого аргумента для отказа в сознательности и проживании точно такой же жизни и облакам космической пыли. В романе Игана каждое сознание находит себя в наборе перестановок атомов физической материи во Вселенной и само собирает себя в самосогласованную последовательность этих кадров - фильм о своей жизни.

Несмотря на фантастичность романа, поставленные в нём вопросы заставляют задуматься над природой реальности и сознания, а найти хорошие аргументы против данных на них в романе ответов очень и очень непросто. Если же взять за основу мировоззрения описанный мною в первой части этого текста панкомпьютационализм, то становится не нужен даже костыль в виде материальной космической пыли. Ведь в таком случае сознание так и так возникает из последовательного набора состояний математических структур, а все необходимые для этого возможные перестановки уже существуют в платоническом мире идей. Может быть именно поэтому Платон верил в бессмертие души?

Заключение

Панкомпьютационализм и панпсихизм хорошо сочетаются друг с другом - их связь и внутреннее единство подчеркивается во множестве религиозно-философских учений. Так например, в индуизме взаимоотношение мира форм (математики) и мира духа (сознания) традиционно изображали в виде божественного слияния Шивы и Шакти - олицетворяющая женское чувственное начало богиня Шакти считается тем ложем, в котором пребывает олицетворяющий мужское рациональное начало Шива.