Как Акира Куросава оказался в СССР, что он подарил Юрию Соломину и почему «Оскар» за фильм получил Гергий Данелия.
История съёмок фильме «Дерсу Узала» началась в Японии. Знаменитый японский режиссёр Акира Куросава провалился в прокате со своим фильмом и потерял прежние позиции мэтра. У него появились трудности с финансированием, он был вынужден разорвать контракт с Голливудом, и настолько тяжело переживал неудачи, что даже пытался покончить с собой. Тогда он решил попробовать поработать в СССР и предложил «Мосфильму» экранизировать исследовательский роман Владимира Арсеньева «Дерсу Узала». И неожиданно нашёл отклик — на «Мосфильм» нечасто обращались режиссёры мирового масштаба.
Роман Владимира Арсеньева «Дерсу Узала» был посвящён экспедиции писателя, путешественника, географа, этнографа, военного востоковеда на Дальний Восток и одному нанайскому охотнику — проводнику, другу и герою книг. Арсеньев восхищался не только его умением выживать в тайге, но житейской мудростью, умением жить в гармонии с природой и искренним отношением к миру. Настоящий Дерсу Узала был убит беглым каторжником задолго до начала съёмок. Акира Куросава давно интересовался этой историей и ещё в 50-х годах собирался экранизировать книгу Арсеньева. Тайгу он хотел снимать на острове Хоккайдо, но тогда начать работу не удалось, а спустя много лет у него появилась возможность работать непосредственно на месте событий.
Сценарий к фильму Куросава написал в соавторстве с драматургом Юрием Нагибиным. На роль Дерсу режиссёр планировал позвать японского актёра Тосиро Мифунэ, но тот был на гребне популярности и не мог оставить другие проекты. Тогда Куросава начал искать исполнителя главной роли среди советских актёров. Просмотрев множество кандидатов, в числе которых был даже известный певец Кола Бельды, он позвал на пробы 65-летнего тувинского актера Максима Мунзука. «Дерсу Узала» был его третьей работой — до этого он снимался в тувинской мелодраме «Люди голубых рек» и популярном детективе «Пропаже свидетеля».
Мунзук пришёл на пробы прямо с охоты, как был — в охотничьем костюме, только ружье занёс домой. Съёмочная группа была уверена, что пробы он не пройдет, и выстроилась подслушивать под дверью. За дверью была тишина… Когда они уже лопались от любопытства и приоткрыли дверь, то увидели, что Куросава усадил Мунзука в своё кресло и просто любовался им. Потом он называл его самым любимым актёром в жизни, а Мунзук звал режиссёра «бакшы» — шаман.
На роль Арсеньева пригласили Юрия Соломина — Куросава увидел актёра в фильме «Адъютант его превосходительства». Соломин был вдвойне счастлив принять это приглашение: во-первых, знаменитый Куросава, а во-вторых, он был родом с Дальнего Востока и обрадовался возможности поработать в родных местах. Потом актёр рассказывал, что первых два месяца репетировали «за столом» — Куросава рассказывал, как видит роль и фильм в целом, и делился секретами мастерства.
Несмотря на опыт в кино, Максиму Мунзуку было тяжело привыкнуть к ритму съёмок, он многого не понимал, был наивным и суеверным. Юрий Соломин взял над ним шефство — они быстро нашли общий язык. «Хоть ты и молодой», — шутил Мунзук, — «Но в кино ты старый хрыч! А я и в жизни, и в театре старый хрыч, зато в кино молодой! Ну-ка, помогай мне репетировать, тащи на буксире!».
«Мосфильм» пытался уговорить Куросаву снимать «тайгу» под Москвой, так как в настоящую тайгу на Дальнем Востоке иностранцев, а тем более японцев, пускать не хотели. С трудом, но съёмки удалось «пробить». Съёмочную группу поселили в военной гостинице, еду привозили из воинской части, а на площадке всегда присутствовал сотрудник КГБ, что искренне возмущало режиссёра.
В одной из сцен Мунзук и Соломин должны были встретиться на лесной тропе с тигром. Охотники ещё до съёмок поймали тигрёнка, назвали Артёмом и начали воспитывать. К началу работы это был уже крупный зверь, но совершенно не приспособленный к кино. Для съёмок выкопали большой ров и заполнили водой — охотники уверяли, что тигр ни за что не прыгнет в воду, дойдет и остановится. Но Артём с шумом рухнул в воду и поплыл к актёрам, его стали отпихивать от берега, и тигр начал захлёбываться. Мунзук и Соломин пошли к Куросаве и сказали, что не будут мучить животное. Сцену досняли в павильоне с одним из дрессированных тигров из фильма «Полосатый рейс». А на день рождения Соломин получил от Куросавы изящный рисунок головы тигра — режиссёр в своё время окончил Академию художеств.
Работать с Куросавой было сложно, но своей кропотливостью он вызывал восхищение. Фильм снимали два года, так как режиссёр хотел передать все нюансы перехода от сезона к сезону. К каждому кадру он рисовал эскиз, сам подравнивал актёрам грим и детали костюмов, развешивал искусственные листья на деревьях, сидел в ловчих ямах и был счастлив, если ему не удавалось выбраться. Юрий Соломин вспоминал, что режиссёр лично собрал рюкзак для его героя, куда положил всё, что было описано в книге. Актёр этот рюкзак с трудом отрывал от пола. Главное, чего никак не мог понять Куросава — что значит «брак на плёнке» и «надо всё переснимать»…
«Дерсу Узала» получил большое количество наград, в том числе и премию «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке. Ни Куросавы, ни исполнителей главных ролей на церемонии не было, а Соломин и Мунзук даже не знали, что фильм номинирован. Так как фильм был снят совместно СССР и Японией — вручали два «Оскара». Одну статуэтку получил японский продюсер, а вторую — режиссёр Георгий Данелия. Он как раз приехал на американский кинофорум с фильмом «Афоня», и его попросили заодно забрать приз. Вручение получилось курьёзным — ведущий церемонии ошибочно назвал его режиссёром фильма «Дерсу Узала», а по возвращении на родину Данелию ждали поздравления от тех, кто решил, что он взял «Оскара» за «Афоню»…
Съёмки фильма в 1974 году вызвали негативную реакцию в КНР. Сборник статей «Антикитайский киносценарий „Дерсу Узала“» отмечал: «Ренегатская клика советских ревизионистов не упускает случая использовать литературу для пропагандирования своей экспансионистской политики. В последнее время они снюхались с японским буржуазным режиссёром, сварганили фильм „Дерсу Узала“, что и является явным доказательством. Сценарий был создан по книгам офицера царской России Серниева. Ренегатская клика советских ревизионистов думала реализовать свой план, а на самом деле результат получился совсем другим. В сценарии не только описан ряд действий царя по оккупации китайской территории, но и обнаружилась претензия нового царя к нашей территории в настоящее время»[
"Дерсу" стал асимметричным русско-японским ответом на китайски-американский альянс, созданный в 1972 году. Территориальные притязания Китая на русский Дальний Восток, после столкновений на острове Даманском, были одной из центральных тем русского сознания в 1970-е годы, отразившись в "Зеркале" Андрея Тарковского и в "Письме вождям" Александра Солженицына.
"Желтая опасность" и китайская проблема на Дальнем Востоке и впрямь чрезвычайно тревожила Арсеньева и поиск путей решения этого вопроса был одним из важных аспектов миссии исследователя-разведчика в его походах. При этом нельзя забывать, что китайское население было не коренным для этих мест, а новопришлым. Оно просачивалось в край несмотря на политику "ивового палисада", проводившуюся манчжурской империей Цин, не допускавшей китайцев на земли, считавшиеся принадлежащими самим Манчжурам. Поэтому дорогу китайскому переселению в Уссурийский край открыло как раз присоединение его к России.
И, тем не менее, "русский капитан" регулярно сталкивается с враждебностью не только разбойников-хунхузов, но и китайских поселенцев.
Китайцы встретили меня враждебно. До них уже долетели вести о том, кто мы и почему удэгейцы нас сопровождают. Неприятно быть в доме, когда хозяева нелюбезны. Я перешел в другую фанзу. Там нас встретили еще хуже, в третьей мы не могли достучаться, в четвертой, пятой, десятой нам был оказан такой же прием. Против рожна не пойдешь. Я ругался, ругались казаки, ругался Дерсу, но делать было нечего. Оставалось только покориться. Ночевать около фанз мне не хотелось. Поэтому я решил идти дальше, пока не найду место, подходящее для бивака.
Настал вечер. Красивое сияние на небе стало блекнуть. Кое-где зажглись звезды. Китайские фанзы остались далеко позади, а мы все шли. Вдруг Дерсу остановился и, закинув назад голову, стал нюхать воздух.
- Погоди, капитан, - сказал он. - Моя запах дыма найди есть. Это удэге, -
сказал он через минуту.
- Почему ты знаешь? - спросил его Кожевников. - Может быть, китайская фанза?
- Нет, - говорил Дерсу, - это удэге. Китайская фанза большой труба есть: дым высоко ходи. Из юрты дым низко ходи. Удэге рыбу жарят.
При этом в его книгах, разумеется, полно симпатичных китайцев, его суждение об этом народе благожелательно. А угрозу он видет именно в том, что трудолюбивые и многочисленные китайцы, использующие пространство с предельной эффективностью (и почти без экологических самоограничений) попросту заполонят русский Дальний Восток, не оставив места для русских, которые встраиваются в существующий экологический порядок очень эффективно, а не пожирают его, но для этого русской колонизации нужно больше времени
В фильме четко показана тема китайской угрозы - хунхузы, тема защиты границы, защиты края как своей русской земли. Поскольку в СССР снимать русские фильмы про русских было непросто, то "Дерсу" получился одним из главных фильмов про русских в мировом кинематографе.
Прошедшая через весь фильм форма офицера и солдат русской императорской армии не как символа "белогвардейщины" (хотя роль Соломина в царском мундире в "Адъютанте его превосходительства" несомненно сыграла свою роль в приглашении его на роль Арсеньева), а как символа "наших" была чрезвычайно редкой для советского кино того времени. Ради этой символизирующей суверенитет России детали пожертвовали историчностью - разумеется Арсеньев не ходил по уссурийской тайге при полном параде, одеваясь максимально практично.
Дерсу Узала и Амба. Картина Велизара Сименовского.
И уж совсем прорывным для снятого в СССР фильма стало сохранение упоминаний в арсеньевских диалогах Бога. Так Куросава, благодаря своему статусу иностранца и друга СССР, смог приоткрыть для русских немного России.
Он отражает имперскую идею, напор русской народной колонизации, центральную для Арсеньева мысль, что русский мир - это закон, порядок, познание и понимание, а Уссурийский край, подаренный русским Дерсу, становится частью этого русского мира.
"Китайское влияние на туземцев в Уссурийском Крае за много десятков лет было столь велико, что удэхейцы, обитающие в южной части страны, совершенно окитаялись и привыкли на все смотреть китайскими глазами… Как оградить страну от этого?" - задавался вопросом Арсеньев.
И вот писатель-разведчик конструирует образ "изначального жителя", для того, чтобы отвергнуть притязания конкурирующей цивилизации. Книги Арсеньева сыграли огромную, возможно – решающую роль в закреплении Уссурийского Края за Россией.
Как и всякий фильм Куросавы "Дерсу" содержит массу фантастически красивых и ярких эпизодов. Один из них, изображенный на заднем плане вышеприведенного плаката, на мой взгляд "делает" в смысле саспенса, напряжения, выразительности, все самые знаменитые эпизоды мирового кино, типа полета валькирий у Копполы или разрезание глаза Бунуэлем.
Арсеньев и Дерсу застигнуты на озере невидимой опасностью. Дерсу знает, что сейчас придет буран и если они не выстроят себе теплую лежанку из сухостоя, то погибнут. И вот он кричит капитану скорее, скорее, скорее, они все быстрее и быстрее валят этот сухостой, Арсеньев выбивается из сил, потом отрубается. И вот эта погоня с совершенно невидимой и никак не обозначенной визуально опасностью, которая при этом смертоносна и вынуждает работать все быстрее и быстрее.
Никто и никогда в кино не смог передать внутреннего напряжения ситуации и смертельной опасности с таким минимализмом художественных средств и без всякого нагнетания внешних ужасов, как Куросава передал этот эпизод в своём фильме.
Фильм получил совершенно заслуженный Оскар в 1975 году. Это, несомненно, достижение великого Куросавы, получившего второй свой Оскар после "Расёмон". Но это несомненное достижение и русской культуры - книги Арсеньева, дальневосточной русской природы, замечательных актеров Максима Мунзука и Юрия Соломина.
