Один маленький мальчик по имени Кристофер очень полюбил смотреть в зеркало. "Чего тут такого?", думали его родители и ничего с этой странностью не делали. Да и зачем? Кристофер оставался всё таким же любознательным, послушным и жизнерадостным ребёнком, что и раньше. "Ну что такого в том, что мой малыш тратит немного времени, чтобы полюбоваться собой? Ведь он такой красивый мальчик!", говорила его мама, Агата. Карл же, его отец, только неодобрительно хмыкал и возвращался к своим рабочим бумагам.
Первое время мальчик сидел перед зеркалом не больше получаса в день. Посмотрит - и дальше играть со своими игрушками или сидеть за новой книжкой, которую ему привозил отец, возвращаясь из очередной деловой поездки. Так продолжалось пару месяцев.
Однажды вечером Агата, как обычно, пошла принести сыну молока и пожелать спокойной ночи. Карл лишь невнимательно хмыкнул ей вслед и снова зарылся в бумаги. Звон разбившегося стекла заставил его насторожиться. Но пронзительный вскрик жены заставил его похолодеть от страха.
Не мешкая, Карл вскочил со стула и, схватив на всякий случай свою трость, ринулся на выручку. Но вместо грабителей, вломившихся в дом через окно детской, он обнаружил Агату, бессильно привалившуюся к дверному косяку и Кристофера, сидящего перед зеркалом. Слабый огонёк свечи слегка трепетал, освещая маленькую комнатку.
Толкнув жену себе за спину, Карл ринулся внутрь. Под его ногой хрустнули осколки стекла. Бросив взгляд на Кристофера и убедившись, что он невредим, Карл подошёл к окну и выглянул наружу. На улице не было никого, лишь припозднившийся фонарщик переходил от одного фонаря к другому, зажигая их. Стёкла были целы. Захлопнув окно, Карл обернулся к своим родным.
Кристофер смотрел в зеркало. В его позе была какая-то странная скованность, будто все мышцы его разом напряглись. Агата стояла рядом с ним и переводила переполненный ужаса взгляд с сына на мужа, с мужа на зеркало. Карл подошёл к ним. Взглянул в глаза своей жене. Ничего не говоря, посмотрел в зеркало. И почувствовал через мгновение, как по его коже диким табуном пробежали мурашки.
Кристофер смотрел в глаза своему отражению. Неотрывно. На лице его не было и следа каких-либо эмоций. Он не замечал своих родителей. Он никак не отреагировал на вскрик матери и топот отца. Он просто сидел и смотрел в глаза своему отражению. И в глазах этих не было ни капли разума.
Карл подошёл к сыну, сел перед ним на колени, развернул к себе и с силой встряхнул. Все мышцы мальчика и впрямь оказались напряжены, будто их разом свела судорога. Карл похлопал его по щекам и снова встряхнул. Взгляд Кристофера прояснился. Он захлопал глазами, взглянул на отца и удивлённо спросил:
- Папочка, что случилось?
Агата с рыданиями бросилась к нему и заключила в объятия. Отстранила, оглядела пару мгновений и снова стиснула. Карл, не вставая с колен, с минуту ошарашено смотрел на своих родных. Потом перевёл взгляд на зеркало.
В его отражении не было ничего особенного. Никакие демоны не смотрели на него изнутри, не было ничего, что могло бы приковать взгляд. Было совершенно непонятно, что могло так зацепить ребёнка, что он совершенно потерял связь с реальностью. Карл встряхнул головой и решительно сказал:
- Милая, отведи Криса в нашу спальню.
Агата, продолжая тихо всхлипывать, обняла недоумевающего сына за плечи и вывела его из комнаты.
Карл зашторил окно, взял свечной огарок, стоявший на туалетном столике и вышел следом за ними. Из под его ног раздался слабый хруст. Нагнувшись и присмотревшись, Карл увидел небольшую лужу молока вперемешку с битым стеклом. С тихим вздохом он распрямился и подошёл к дверному проёму, сняв с небольшого крючка на стене ключ от комнаты - запереть её на всякий случай. Перед тем, как закрыть дверь, он поднял свечу повыше и снова взглянул в зеркало.
А зеркало же оставалось просто зеркалом. Ничто не собиралось с треском и звоном вырваться наружу за отобранной добычей. Сказки про чудовищ, смотрящих на нас из отражений, оставались просто сказками.
Они легли спать все вместе. Кристофера положили между собой. Ребёнок быстро уснул, даже и не подав виду, будто что-то случилось. Карл тихо гладил всё ещё плачущую жену по голове. Он и не заметил, как уснул сам. Ему снилось, как они поехали в город на большую ярмарку. Кристофер со смехом бегал от одной диковинки к другой, Агата весело пела со своими подругами на главной сцене, а сам Карл, счастливый от их счастья, с широкой улыбкой смотрел на них.
Он проснулся с той же улыбкой на губах. Он думал о многом, но все его мысли были сосредоточены вокруг его родных. Он испытывал горечь, осознавая, сколько времени он потерял, заслонившись от дома своими рабочими бумагами.
Он прислушался к дыханию своих любимых. Агата тихо и мирно дышала, положив голову на ладонь мужа. Лёгкий ветерок из открытого окна слабо шевелил её волосы. Карл нахмурился - он не открывал окно и не помнил, чтобы это делала Агата. А Кристофер...
Карл вздрогнул.
Кристофера не было между ними.
Вскочив с кровати, Карл рванулся к окну. Выглянул наружу. Кристофера не было нигде. Повертев головой, он увидел, как колышутся занавески, вырванные порывом ветра из комнаты его сына. Он услышал тихий вздох за спиной.
Карл, пошатнувшись, обернулся. Агата сидела в постели, с широкими глазами глядя на него:
- Карл, где Кристофер?..
Не сказав ни слова, Карл босиком и не одеваясь бросился из комнаты. Запнувшись у порога, он вернулся, достал из вороха своей одежды брюки и вытащил из кармана ключ от комнаты сына.
Он не помнил, как оказался у спальни Кристофера. Раз - и вот он уже дрожащими руками пытается вставить ключ в замок, поворачивает его, рывком открывает дверь...
Кристофер сидел на том же месте. Его взгляд, без тени сознания, был прикован к глазам его же отражения. Из уголка рта свисала ниточка слюны.
Карл на ватных ногах вошёл в комнату. Он не заметил, как осколки, оставшиеся на полу с ночи, впились ему в ноги. Сделав несколько шагов, он упал на колени рядом с сыном.
С минуту звенящая тишина наполняла комнатку.
Тишина эта с грохотом рухнула, когда Агата, пройдя следом за мужем, увидела своего Кристофера, сидящего на том же месте в той же столь ужаснувшей её позе, и Карла, стоящего рядом с ним на коленях с окровавленными ногами.
Пронзительный женский визг заполнил собой всю комнату и разбил тишину в дребезги.
Тем же днём Карл отправил посыльного в ближайшую церковь. Священник прибыл к вечеру.
Это был невысокий пожилой мужчина с цепкими внимательным взглядом. Выслушав сбивчивый рассказ родителей, он попросил разрешение пройти в комнату ребёнка. Войдя внутрь, он окинул помещение быстрым взглядом, задержал его на миг на кровавых следах на полу и, наконец, взглянул на мальчика.
Кристофер сидел всё в той же позе. Ничего не изменилось в течение дня. Священник взглянул на родителей:
- Вы не пытались его разбудить?
Карл дёрнул плечом:
- Я пытался. Ночью у меня это получилось. В этот раз нет.
Агата тихо всхлипнула из-за его плеча.
Священник подошёл к мальчику, взглянул ему в глаза. Потом подошёл к окну, взял забытую Карлом трость и швырнул ею в зеркало.
То разбилось с печальным звоном. Кристофер обмяк и медленно сполз с кресла.
Родители бросились к мальчику. Агата прижала ухо к его сердцу. Убедившись, что оно бьётся, она крепко обняла сына и, сотрясаясь в сухих рыданиях, посмотрела на священника. Карл беспомощно стоял рядом, глядя то на своих близких, то на священника.
А тот, устало присев на подоконник, потирал переносицу. Кашлянув, он посмотрел на них и быстро, отрывисто проговорил:
- Разбейте все зеркала в вашем доме. Мальчик выздоровеет, но следите, чтобы он как можно меньше смотрел на своё отражение. И сами ни за что не смейте делать то, что сделал он. Я знаю, что говорю. Я видел то же, что видел Кристофер. Я тоже чувствовал это. Разбейте все зеркала.
Не сказав больше ни слова, священник вышел.
Родители немедленно сделали то, что он велел. Кристофер проснулся к следующему утру. Он не помнил ничего из того, что случилось с ним. Около недели он оставался в постели, не в силах подняться.
А потом всё прошло.
Кристофер стал почти таким же, как прежде. Он не спрашивал, куда пропали все зеркала. Он снова стал тем же любознательным, послушным и жизнерадостным ребёнком, что и раньше. Он снова был здоров и счастлив, и снова была счастлива его мама. А Карл был счастлив от их счастья.
Но они никогда не рассказывали своему сыну о том, что с ним произошло. Он всегда думал, что просто приболел, а через много лет уже и не мог вспомнить про этот случай.
А Карл никогда не рассказывал Агате о том, как через неделю он отправился к тому священнику, чтобы отблагодарить его. О том, как вошёл в келью и увидел его сидящим перед зеркалом в той самой позе.
Врач сказал, что он умер от обезвоживания.
