ZavrinDaniil

Джонатан открыл глаза. Свет, яркий свет медленно плыл из крупного, огромного окна, освещая большую комнату. Он повернул голову и посмотрел на мятую подушку.

Жанни. Его милая Жанни. Она так и не научилась убирать за собой. Он тихо выдохнул. Как же это хорошо, знать, что она всегда рядом. Что все, что нужно — это протянуть руку, и вот он может коснуться ее длинных волос. Джонатан выдохнул. Он почувствовал аромат кофе. Хитрая. Она просто встала чуть раньше, чтобы приготовить ему кофе.

Он прислушался. Звук. Звук всегда выдавал ее. Особенно когда она готовила ему кофе. Он все также медленно поднялся. Надо было потихоньку приходить в норму.

Пошаркивая он дошел до кухни. Но только вот в этот раз он немного напутал. Впрочем… Джонатан подошел к столу и коснулся немного остывшего стаканчика с кофе. В одном он был прав: кофе она приготовила.

Он поднял напиток и увидел придавленную им записку. Жанни просила не беспокоиться. Ведь она просто поехала за продуктами и обязательно скоро вернётся. Джонатан посмотрел на телевизор. Это этот обманщик дал ему ложную надежду, что она еще дома.

Он подошел к окну и сделал глоток. Это был прекрасный солнечный день, который он почему-то встречал без нее. Без своей единственной, неповторимой женщины.

Внезапно фильм перебили новости. Авария. Сумасшедшая авария на участке дороги возле их дома. Джонатан замер. Диктор говорил быстро, четко и слаженно.

Звонок. Резкий. Но приятный. Мелодия на Жанни всегда была тем звуком, который он ждал больше всего. Он резко подошел к телефону и взял его. Это была она, живая, как ни в чем не бывало интересовавшаяся его жизнью и вкусом этого ароматного напитка.

Он протер рукой лицо. Боже. Это ведь еще утро, а он уже едва не схватил сердечный приступ. Засмеявшись, Джонатан рассказал ей о последних новостях. Жанни это правда не веселило. Ведь там, скорее всего, погибли люди. Но Джонатану это было неважно. Его любовь была жива — и это главное.

Попрощавшись, он пошел в ванну. Или, правильнее, в душ. Чтобы немного смыть сонное настроение, заменив его куда более бодрым.

Час. Второй. Третий. Все тянулось на удивление медленно. Пока, наконец, он не добил все пять серий их любимого сериала. Пусть и оставленного на потом. Но ведь она сама виновата — так надолго уезжать нехорошо. Она знает, что он и так против ее работы. Закончив пятую серию, Джонатан посмотрел в окно. Воскресный день умирал неохотно, словно хотел до последнего растянуть свою жизнь, лишь в самом конце отдав ее вечеру.

Но увы. Все должно кончиться. Он помял спину и щелкнув пультом плюхнулся на диван, мягко расположившись для вечерних новостей.

Торговый центр «Харрис и сыновья», тот самый, куда уехала Жанни, и где они постоянно делали покупки. В свете огней он был по-особому красив, пусть полицейские машины и обступили его со всех сторон. Джонатан поднялся.

Экстремисты. Они взяли в заложники почти всех, кто там находился. Всех. Включая женщин и детей. Он поднял трубку и быстро набрал ее номер. Тишина. Абсолютная тишина.

А тем временем пошел штурм. Камеры с полицейских вертолетов показывали его более чем детально, высвечивая фигурки полицейских, врывающихся в здание. Он вздохнул. Черт. Неужели. Джонатан резко поднялся и побежал к двери. Нет, так не выйдет. Только не с его Жанни. Они неразлучные.

Сев в машину, он судорожно дернул ключ. Она завелась. Джонатан нажал на педаль. Скорее, скорее, он должен увидеть ее. Спасти. Полицейские ведь не знают. Они могут попасть в нее. Он выехал со двора на шоссе. Скорее, скорее. Но увы, не прошло и пяти минут, как он застрял на темной дороге.

Да. Чертыхаясь, в трусах и майке он несколько раз попытался завести ее, затем зачем-то открыл капот и посмотрел внутрь. Ни черта не понятно. Джонатан закричал: кажется, злой бог решил все же подшутить над ним. Добить его удачу, которая так приятно посетила его утром.

Зазвонил телефон. Джонатан посмотрел на машину. Нет. Это не ее мелодия. Не ее. Это чужая. Он побежал к машине и открыл двери. Номер — он тоже был чужой. Трясущимися руками он нажал на кнопку.

Жанни. Боже, Жанни. Живая. Плачущая, но живая. Он засмеялся. Но неужели? Джонатан раскинул руки и посмотрел на небо. Ха-ха-ха. Да, да. Он исключение из правил. Затем он услышал гудок и повернул голову на фонарный свет. Несшийся грузовик казался чем-то ослепительным. Ярким. Таким же как солнце, когда он проснулся этим утром.

Допрос

Даже не надо было входить внутрь, чтобы понять, что все мертвы. Эта тишина, она выдавала все убийства, совершенные, пока он сражался на поле с этим русским, столь грамотно отвлекшим его от похищения Эрики. Джон вошёл внутрь. Несмотря на то, что регенерация у этого парня была быстрой, те повреждения, которые он нанёс ему, должны были дать минуты три, не меньше. А этого вполне хватит для того, чтобы бегло осмотреть дом.

Все восемь охранников были мертвы. Без излишеств. Огнестрельные ранения, не больше. Бриджес умер так же, от выстрела в голову. Бедняга так и остался сидеть в своем кресле у монитора, разве что сигара выпала изо рта. Профессионально, ничего не скажешь. Джон потрогал постель Эрики, она была ещё теплая.

Он спустился вниз. Слабая надежда, что второй вернётся за своим сообщником, ещё не совсем угасла. Поэтому, осторожно встав у края двери, он приготовился ждать. Но шли минуты и никто не появлялся. Он сжал кулак и услышал, как хрустнули кости Дмитрия. Нужно было ещё время, ещё. Ару сский молчал. За все те десять минут, что ему беспрестанно ломали кости, он почти не издал не единого звука. Не сказал он ничего и тогда, когда Джон перенес его в подвал и прикрепил к перевернутому столу, где около часа выворачивал сухожилия, пытаясь узнать, где они спрятали Эрику. Наконец, устав, он сев напротив и, тихо вздохнув, посмотрел русскому в глаза. Странным образом они изменились. Теперь в них не было смеха, лишь немного яркого блеска.

– Ты же понимаешь, что рано или поздно ты все расскажешь, верно? Или ты думаешь, что нужно немного подождать и все изменится? Нет, приятель, дальше будет лишь хуже, я сдам тебя в научный отдел, и наши парни извлекут из тебя всё. Вплоть до спинного мозга.

– Наверное, ей сейчас говорят то же самое, – наконец издал звук Дмитрий. – Забавно, да?

– Да, – вздохнул Джон, подымаясь со стула. – Ты всё же упертый парень. Но ничего, яйца я тебе ещё не вертел, думаю, это тоже больно.

Джеф Гордблюм приехал примерно через полчаса. На трех машинах, две из которых были с охраной. Агенты сразу же оцепили всю местность, найдя двенадцать трупов и несчастного Бриджеса. В подвал они вошли в последнюю очередь.

Спускаясь по лестнице, Бриджес держал у носа красивый белоснежный платок. Запах и вправду был неприятный, так как во время всех пыток из русского, помимо крови и мяса, вышло некоторое количество мочи и кала.

– Развлекаешься, Джон? – заметил Джеф, подходя поближе. – Это и есть тот парень, который вырубил наших ребят?

– Да, – ответил Джон, вытирая вспотевшие руки. – Один из двух.

– Я смотрю, ты с ним не особо любезен. Он вообще живой? – спросил Джеф, рассматривая кровавое месиво на столе.

– Достаточно, чтобы рассказать свои тайны.

– Послушай, Джонни, я понимаю, тебе важна информация, но ты не умеешь делать подобные вещи. Слишком много чувств. Давай с этим поработают мои профессионалы. Мы знаем свое дело и вытащим из него всё, что надо.

– Это надо быстро.

– Только так.

– У него сильная регенерация, необходимо ломать его постоянно.

– Стальные наручники его не держат?

– Я не знаю уровень его силы. Думаю, он может их сломать. И он крайне быстрый, самый быстрый из всех, кого я видел. Может уворачиваться от пуль.

– То есть, ему постоянно надо что-то ломать?

– Да, только так его можно обезвредить.

– Жестоко. Но идея понятна. Дай мне сутки. И мы вытащим все, что ты хочешь.

– Сутки. Не больше.

– И ещё кое-что. Ты же понимаешь, что этот парень теперь наш. Так, чтобы без обид.

– Хорошо. Я всё равно уже с ним закончил.

– И славно. Ребята, унесите его наверх. Можно грубо.

Джеф довольно похлопал по столу. Вид изувеченного Дмитрия, в котором было столько тайн, приводил его в неописуемый восторг. Джон даже почувствовал нечто вроде жалости, но это ощущение быстро исчезло.

– Поедешь с нами?

– Да, хорошо. Всё равно тут больше делать нечего.

– Только уборка, Джонни. Только уборка.

Когда Чирвина перевезли в одну из лабораторий рядом с Чикаго, где Джеф мог спокойно проводить свои опыты, Джон некоторое время провел с русским. Он хотел убедиться, что, приковав русского к столу, Джеф сделает так, чтобы через каждые пять минут ему ломали кости, не давая им полноценно сращиваться. Боль, только боль и результат. Вот причина его вранья относительно сил этого парня.

Стоя над изгибающимся от боли телом, Джон чрезвычайно внимательно всматривался в его глаза. Это оказался на редкость терпеливый ублюдок. Но даже он не сможет терпеть вечно. Никто не сможет. Рано или поздно сломавшись от пыток.

И всё же, русский удивил. Так держаться, это было действительно достойно, пусть он и был его врагом.

– Сходи, выпей чаю, – заметил Джеф. – Нам надо сделать забор крови и ещё несколько несложных операций. Я позову, когда будет результат.

– Да. Но только помни, он не должен регенерировать. Я не успел оценить его возможности и с большим трудом смог одолеть. Не уверен, что второй раз у меня это получится. Он даже не столь силен, сколько быстр.

– Я понял, понял. Не переживай. Я всё сделаю, как надо.

– Очень на это надеюсь.

Джон вышел из лаборатории и направился в фойе наверх. Там, как он помнил, был автомат с кофе и небольшой столик с журналами.

Невысокая девушка лет двадцати встретила его улыбкой, причем точно такой же, которую она подарила несколько часов назад, когда он только вошел в это здание. Неудивительно, для многих простых смертных он был чем-то вроде легенды, ведь именно с их сестрой появлением были официально подтверждены сверх способности.

– Боже, я столько о вас слышала! – Всплеснула руками девушка.

– Да? – Джон подошёл к автомату и выбрал эспрессо. – И что же?

– Ох, я так волнуюсь. Это правда, что вы обладаете даром двигать вещи?

– Я бы сказал, проклятьем, мисс, – заметил Джон, чувствуя, как горячий кофе начал давать свой кофеин в кровь. – И да, это я умею.

– Я смотрела почти все репортажи о вас и вашей сестре, говорят, вы единственные в своем роде и новая ступень эволюции.

– Здесь, как мне кажется, люди сильно погорячились, но это от незнания, мы все время возвеличиваем тех, о ком мало знаем.

Он повернулся к ней. Она была невысокая, стройная, с длинными русыми волосами. А ещё у неё были красивые глаза. Такие девушки ему нравились. Хотя, естественно, влюбиться он в них не мог. Джон подошёл поближе и, поставив стакан на стол, улыбнулся, чувствуя, как вся эта кошмарная ночь теперь навалилась на него с новой силой.

– Как вас зовут? – спросил он, посмотрев на бейджик.

– Селин.

– Красивое имя.

– Спасибо.

– Знаете, несмотря на ранний час, вы хорошо держитесь. Какой у вас секрет, Селин?

Девушка слегка стушевалась и отвела взгляд. Джон понимающе улыбнулся, была у него эта странная способность – заставлять девушек краснеть. Впрочем, продолжалось это недолго и, собрав силы, она ответила:

– Утренние пробежки. Иногда вечерние.

– Действительно помогает?

Но ответить она не успела, так как завизжала сирена. Резко, громко, так, что оба сразу же отвлеклись от разговора.

– Это на нижнем этаже, в лаборатории, – заметила Селин, смотря на пульт.

– Тогда вам нужно уходить. Сейчас же, – сказал Джон, допивая остатки кофе.

– Но?

– Никаких но, Селин, уходите сейчас же. Я бы не хотел, чтобы вы перестали бегать по утрам, – заметил Джон и, выкинув стакан в мусорную корзину, пошёл обратно.

Ночной бой

Ранчо охраняло двенадцать человек, четверо из которых обходили территорию, а ещё восемь дежурили в доме. У каждого был автомат и пистолет, плюс две обоймы. А так же тепловизоры и очки ночного видения, не говоря уже о фирменных бронежилетах. Кто бы что ни говорил об агентах ЦРУ, но вооружены они были всегда неплохо.

– Три года в рейнджерах, затем четыре года в армейском спецназе, – заметил Сэм, наблюдая за своими ребятами. – Они лучшие, кто у меня есть.

– Чем же их не устроил спецназ?

– Идеи со временем проходят. А вот деньги, деньги никогда не надоедают.

– Это наемники?

– Притом самые лучшие. Я бы даже цену озвучил, но, боюсь, вы побежите к нам, – улыбнулся Бриджес, доставая сигару. – А у нас мест нет.

– Надеюсь, вы и вправду лучших собрали.

– Круче моих ребят нет никого. Это отборные псы.

– Только вот за нами идут тигры.

– Это совершенно не важно, кто они, будь они хоть трижды тиграми, вокруг этого чертова ранчо три поля мин. Это так, на всякий случай, чтобы снизить момент неожиданности к нулю.

– Тогда, наверное, он их просто не заметил, – заметил Джон, глядя в первый монитор, где по снегу из леса выходил тот самый русский, с которым им пришлось столкнуться, и кто совсем недавно свалил в кучу четверых охранников. В этот раз он был уже не один. Медленно наступая в снег, он тащил за собой тело автоматчика, держа его за неестественно свернутую голову.

Джон посмотрел на Бриджес, тот так же хмуро наблюдал за русским.

– Бобби, Дуглас, Майки! У нас клиент на пятнадцать часов, с ним все, что осталось от Энтони. Надо закончить работу, ребята, и будьте осторожны, скорее всего, он не один.

– Боюсь, это мало поможет, – заметил Джон.

– Бобби превосходный снайпер.

– Был, – всё так же спокойно сказал Джон, наблюдая, как тихо оседает тело бойца. – Надо же, с такого расстояния и столь метко. У ваших ребят действительно хорошие автоматы.

– Черт его подери! – Сэм снова подобрал рацию. – Работаем издалека, близко не подходить!

Но было поздно, небрежно подняв тело, русский поймал им несколько пуль и тут же выстрелил в ответ. Два других охранника почти с одной и той же скоростью упали в снег. Джон лишь хмуро покачал головой.

– Все, хватит. Оставьте остальных здесь. Прикрывать меня тоже не надо, это будет мешать. Хорошо?

– Но?

– Никаких но. Пусть ваши ребята будут здесь. Их и так мало осталось.

Джон вышел из комнаты и направился к выходу. Он очень не любил холод, не говоря уже об идущем снеге. Это расфокусировало его, не давая использовать свой потенциал полностью. Но думать, что русский мог просчитать погоду, было бы глупостью.

Открывая дубовую дверь, он посмотрел наверх. Будить и прощаться с Эрикой, идея, конечно, хорошая, но необязательная. Какой бы ни был этот парень, он всё равно лучше его. Наверное.

Русский всё так же стоял посреди поля. После убийства Майки и Дугласа он не сделал ни одного шага, все так же удерживая за голову тело, уже порядком продырявленное. Увидев Джона, он в знак приветствия помахал рукой, заставив несчастного охранника изобразить нечто вроде танца.

– Какой же ты, сука, отвратный, – пробурчал Джон, прикрывая дверь. – Ничего, скоро мы тоже повеселимся.

Наступая на снег, он чувствовал, как холод обволакивает ноги. Наверное, так ощущают себя люди, которые медленно истекают кровью. Они чувствуют так смерть, которая идет за ними, забирая их тепло. Джон помахал головой, надо гнать такие мысли. Главное – это предстоящий бой. Он посмотрел на русского, тот улыбался.

– Хорошая погода. Не правда ли? – прокричал он.

– Я не люблю холод.

Джон подошел на расстояние пятнадцать метров. Это было самое удобное, что он мог выбрать для атаки. Русский тем временем поднял автомат и прицелился в него. Спуск курка, и вырвавшийся огонь сжег несколько медленно падающих снежинок. Джон без особого труда отразил атаку, направив пули обратно. Но русский уже привычно подобрал их телом несчастного Джонни, который резко дергался, словно от предсмертных конвульсий.

– Хороший парень, – улыбнулся русский, отбрасывая тело. – Заботливый. Я вижу, тебя вашим оружием не проймешь. Медленно, да? Или ты просто ставишь блок? Как это работает?

– Это работает хорошо.

– Эй, не будь таким букой. Мы же отборные воины, нам следует немного потрепаться перед сражением. Не могу же я отказать себе в удовольствии проверить тебя, верно? Это и оружием-то назвать нельзя, – скривился он, отбрасывая автомат.

Джон сжал руку. Он чувствовал, что сейчас будет атака и потому создал самый крепкий щит, какой мог. Теперь русскому потребуется разве что базука, чтобы добраться до него.

– Я слышал, ты можешь останавливать пулю из крупнокалиберной винтовки, – задумчиво заметил русский, убирая руку за спину. – Ах, да, а ещё я забыл представиться, Джон. Меня зовут Дмитрий. И где мои манеры?

– Это не важно.

Но продолжить Джон не успел, вытащив из-за спины странный пистолет, русский сделал всего один выстрел, который буквально вгрызся в его оборону, сбив его с ног и отбросив в снег. Удар был настолько мощный, что он едва успел собрать кинетическое поле вновь, но напрасно, русский явно не спешил с нападением.

– Классно, да? – спросил он, рассматривая отполированный мощный ствол. – Чувствительно бьет, а, Джонни? Не то, что ваши пукалки. Двойной заряд, один для ускорения, второй для мощности и, конечно, разрывной. Все по заказу. Давай, поднимайся. Мы только начали нашу игру.

Джон встал с снега.

– Русский!

– Дмитрий, я же сказал, можешь звать меня Дмитрий. Раз уж все и так знают моё имя, то давай лучше так.

– Неважно. Какие у тебя пули?

– Нет, тут не только пули, ты что, не слушаешь? Я же говорю, тут сам ствол играет роль. Какой ты невнимательный.

Вторая пуля точно так же пробила первый слой поля, снова задав импульс для толчка. Только в этот раз он уже был готов и смог удержаться на ногах. И всё же несколько секунд он был без защиты, и если бы русский выстрелил ещё раз, то, скорее всего, он был бы уже мертв.

– Надеюсь, теперь ты будешь внимательнее?

Джон сделал глубокий вдох, следовало выровнять дыхание и только потом атаковать. Он уже понял, что укрыться за защитой у него не получится, слишком мощный заряд сидел в стволе этого парня. Однако, кое-что он сделать всё же мог.

– Пора заканчивать этот бой, – сухо заметил Джон, сделав шаг вперед.

Пули, вот что было самым главным. Умение определить их вектор и сбить траекторию. Несмотря на усиленную подачу, он всё ещё чувствовал их и мог сбить с курса. Что и получилось, когда первая повалила стоящее слева дерево, раздробив его основание. Русский нахмурился, затем выстрелил снова. Теперь пуля прошла почти рядом с ним.

– Ах, ты ж, черт! – только и сказал он, когда Джон резким движением атаковал его, пытаясь оторвать руку вместе с диковинным пистолетом. Но, увы, русский непонятно как увернулся, словно предчувствуя волну телекинеза.

– Эй, не так быстро, приятель! – только и успел заметить он.

Но Джона было не остановить, теперь, когда пистолет перестал быть главным оружием, настало время его атак. Первая, вторая, третья. Волны шли с неимоверной быстротой.

Увернувшись от каждой, русский сделал ещё три выстрела и бросился на него, пытаясь укрыться за летящими впереди пулями. Но всё впустую, не тратя много сил на пули и сбивая их полет, Джон смог удерживать щит, недостаточно сильный для снарядов, но вполне пригодный для безоружного человека.

Ударившись о невидимую стену, Дмитрий отпрыгнул, проваливая очередную атаку Джона.

– Теперь ты умрешь. Надеюсь, ты понимаешь это, – улыбнулся Джон, наблюдая за падающим на снег бесполезным уже пистолетом. – Может, скажешь, откуда ты, выговорись перед смертью.

Но русский ничего не ответил, вместо этого он снова пошёл в атаку, ловко уходя от налетавших на него невидимых ударов. Он был очень быстр, недостижимо быстр для обычного человека, но, увы, Джон был другим, а потому, выждав момент, сломал ему обе ноги.

– Твою ж мать! – прокричал Дмитрий, повалившись в (на) снег.

– Теперь уже не так все забавно, верно, Дмитрий?

Но русский его удивил. Ещё недавно лежавший с двумя переломами, он стал медленно подниматься. Словно переломов и не было.

– Ты же не думал, что меня можно просто положить, а? Регенерация, брат, это новое прекрасное направление.

Джон сжал кулаки и, резко выдернув руки вперед, одновременно ударил с двух сторон, вывернув и руки, и ноги. И тут, стоит заметить, русский его удивил, он лишь ойкнул, упав изувеченным в снег.

– Шах и мат, – буркнул Джон, придавливая русского к земле, медленно выворачивая ему руки. – Теперь попробуй регенерировать.

Что-то пробулькав в ответ, русский лишь пару раз дернулся и затих. Джон, всё ещё удерживая щит, подошёл к нему. Лежа в красной луже, русский смотрел прямо ему в глаза. Осмысленно, твердо, даже немного с усмешкой. И это несмотря на боль, которую он, несомненно, испытывал.

– Что тебя веселит, ублюдок?

– Что, кажется, ты теперь без работы, прекрасный защитник маленькой девочки.

– Что?

– Что, Эрика? – крикнул Джон и моментально развернулся, а затем резким движением поднял Дмитрия и бросил к стене дома, раздробив ему позвоночник.

Ударившись о деревянный брус, Дмитрий упал. Не в силах пошевелиться, он не мог ничего, кроме как смотреть, замечая, что буквально в сотне шагов от поля их сражения стоит высокий молодой человек, державший на плече сестру Джона.

Увидев, как Дмитрий сломал позвоночник и лишился всех конечностей, молодой человек лишь покачал головой и направился в сторону леса. Дмитрий сплюнул кровь и улыбнулся. Несмотря на боль, это показалось ему забавным. А ещё красивым. Ведь идущий крупными хлопьями снег скрашивает любую картину.

Там, где воют сосны

Это было двухэтажное деревянное ранчо. С одной стороны к нему подступали горы, а с другой – лес, державшийся на расстоянии километра. Джону место сразу понравилось. Подобраться к нему со стороны низины практически невозможно, любое передвижение легко можно заметить. А что касательно гор, то тут надо быть опытным скалолазом, к тому же, спуск также сразу будет заметен. Он посмотрел на Эрику, с тех пор, как они выехали, она всё время молчала.

– Что с тобой? – спросил он, отворачиваясь от окна. – Ты же любишь свежий воздух.

– А? – словно очнувшись ото сна, произнесла Эрика, повернувшись к нему. – Да, конечно. Здесь хорошо.

– Ты даже не посмотрела, куда мы приехали, – нахмурился Джон. – Что с тобой?

– Нет. Ничего. Всё хорошо, – мягко улыбнулась она. – Просто задумалась.

– Ты переживаешь насчет этого парня? Не беспокойся, здесь тебе ничего не грозит. Они же не знают всех моих способностей. Я сломаю ему ноги до того, как сумеет и на сто метров подбежать к дому.

– Я знаю, – мягко ответила она, сжав его руку. – Пойдем. Нам надо осмотреться.

Когда они вышли, Джон почувствовал, как от свежего воздуха кружится голова. Сосны, скалы, свежий сруб, светившийся яркими белыми огнями, всё было настолько превосходно, что напоминало сказку. Всё же ЦРУ не настолько пропащая организация, если смогла уберечь такую красоту.

– Умеют люди жить, да? – буркнул крупный лысоватый мужик, вылезая из джипа.

Это был Сэм Бриджес, тот самый славный парень, которого так настойчиво рекомендовал Джеф Гордблюм. И, в отличие от многих других агентов, Сэм Джону понравился, хоть и был крайне разговорчивым парнем, и то и дело травил истории касательно своего участия в Ливане и Афганистане. Впрочем, как правило, это были курьезные эпизоды, и Эрику они больше забавляли, чем пугали. А это было главное.

– Здесь хорошо, да.

– Это дом одного итальянского мафиози. Отжали по случаю, теперь тут квартируем мы, – улыбнулся Сэм, махнув рукой охраннику, идущему к ним. – Надеюсь, вы не подумали, что это всё за счет госбюджета?

– Упаси бог деньги на такую красоту потратить. Верно, Эри?

Эрика кивнула. Она тоже всё ещё приходила в себя от свежего воздуха и лесной красоты, круто подступающей к горам.

– Пойдем, проведу для вас небольшую экскурсию, – сказал Сэм, поздоровавшись с такого же, как и он, исполинского роста, охранником. – Я тут уже был. Охранял одного плохого парня.

– И как, удачно?

– Не совсем. Снайпер прошил ему голову вон с того холма. Но беспокоиться все же не стоит.

– Это ещё почему?

– Во-первых, мы поставили пуленепробиваемые стекла, а во-вторых, я убил того стрелка, – улыбнулся Сэм, направляясь к дому.

Весь первый этаж дома занимал высокий холл, позади него шла резная лестница наверх, где было две спальни, одна гостевая и комната для прислуги, в которой теперь разместили комнату охраны. Что по мнению Бриджеса, должно было увеличивать и без того высокую, опять же по его мнению, безопасность. Подойдя к мониторам, он с гордостью стал поочередно переключать камеры.

– Просматривается почти все, в том числе и туалеты. Надеюсь, вы понимаете.

– Не совсем, но ладно.

– Нет, нет, нет, туалет это важно. У нас был один случай, когда…

– Я думаю, не стоит деталей, Сэм, мы поняли. Только, я прошу, пусть твои бойцы не особо много внимания уделяют этому. Уверен, через туалет эти ребята не полезут.

– Кто знает, кто знает. Впрочем, в канализации мы тоже датчики поставили. Труба тут небольшая, человеку не пролезть, но для всяких диверсий вполне сгодится.

Сэм, похлопал невысокого коротко стриженного брюнета по плечу. Парень сразу напрягся, хотя похлопывание было более чем дружелюбным.

– Как у нас, Боб? Все окей?

– Да, сэр. Ничего подозрительно. Все в норме.

– Убрали те деревья?

– Да, ещё вчера выпилили, теперь горизонт просматриваемый.

– Хорошо, работай дальше, – Сэм удовлетворенно потер ладони. – Итак, Джон, обслуги у нас тут нет, но где что лежит, я покажу. Готовим мы тоже сами. Вам ведь не в новинку, так? Говорят, вы помотались по свету.

– Было дело. Пары банок консервов и пары одеял нам вполне хватит.

– Мы не настолько жестоки. У нас даже кофе тут есть. Причем лучшего качества. А, Боб, как думаешь?

– Вы готовите лучший кофе, сэр.

– Так-то, приятель. Лучший кофе, понимаешь?

Джон с недоверием посмотрел на невысокого подчиненного, больно уж он какой-то нервный был при своем руководителе, впрочем, так может и надо. Ведь стоит расслабиться и бац, уже кто-то да мертв.

Одеяла, теплая одежда, простыни. Всего было в избытке, да ещё в таком качестве, что, признаться честно, Джон на таком раньше вообще не спал. Нежное, мягкое, шелковое. Сразу видно, что Сэм не врал насчет итальянцев, по обыкновению испытывающих необузданное влечение ко всему прекрасному.

Укладывая Эрику в кровать, Джон словно бы и не замечал её возраста. Ведь она все так же напоминала ему ребенка, которого он так бережно защищал все эти годы. Всё те же большие глаза, хрупкий носик, тревожный взгляд. Ничто не меняло её, оставляя беззащитной для этого мира.

– Не уходи, – сказал она, снова беря его за руку. – Я хочу, чтобы ты побыл со мной.

– Я рядом. Тебя что-то тревожит, так? Ты всю дорогу сама не своя, расскажи, что происходит?

– Всё хорошо. Это просто с непривычки.

– Ты меня не обманываешь? Ты же знаешь, что я всё равно узнаю.

– Нет. Не обманываю.

Джон вздохнул, он чувствовал, что она что-то скрывает, но никогда не обладал силой, чтобы заставлять что-то делать насильно. Она должна сама, по своей воле, рассказать ему. Так они условились, когда были маленькими. Только по своей воле.

– Хорошо. Пусть так, – согласился Джон, мысленно жалея, что не условился насчет вечной правды, но тут же осекся, так как тогда ему тоже врать было нельзя, что было бы куда хуже. – Ложись, мне надо пойти проверить посты охраны, убедиться в нашей безопасности.

– Будь осторожен. Они обязательно придут сюда.

– Тогда они поймут, что ошиблись.

– Их будет двое.

– Что?

– Их будет двое.

– Всего двое?

– Да.

– Тогда это не вызовет особых затруднений, – усмехнулся Джон.

– Нет. Джон. Не всего двое, а целых, двое, – нахмурилась Эрика и сжала его руку. – Будь осторожен, прошу тебя.

– Да, все хорошо. Это люди, а значит, их вполне можно убить.

И все же в глазах Эрики он и намека не увидел на возможную простоту разрешения ситуации, теперь он, наконец, понял, что скрывает его сестра. Страх. Сильный, неконтролируемый страх.

Штат Техас.

Пригород Менвуд

Гарри не спеша повернул руль и свернул на проселочную дорогу. Машина шла мягко, спокойно перебирая мелкие камни, трескуче напоминая, что осталось еще немного, прежде чем он окончательно выйдет из игры.

Гарри снова крутанул руль. На этой дороге он уже был пару раз и прекрасно ориентировался даже без карты. Еще поворот – и наконец он выехал на небольшую, слабо освещенную заходящим солнцем поляну.

Вытащив ключ, он повернулся к двери и аккуратно вышел из машины. Поездка была долгой, и спина изрядно затекла. Гарри потянулся и глубоко вдохнул. Пахло здесь хорошо.

В заднюю дверь фургона ударили. Трумэн вздохнул и пошел открывать. Желательно все доделать до темноты, так как фонаря он в этот раз не взял.

Открыв двери, он посмотрел на девушку. Даже заплаканная, с потекшей краской и со скотчем, она полностью совпадала с тем, что он видел во снах.

Гарри улыбнулся. Страх сейчас лишь мешал, ведь он уже почти все закончил. Потянув за ноги, он играючи перекинул ее через плечо и захлопнул двери. Стул и остальные инструменты он вытащит потом. Они все равно в дальнем углу багажника.

Усадив ее на мокрую траву, Гарри нежно провел рукой по мокрому лицу. Как же она идеальна. Совпадения почти во всем. Он снова улыбнулся. На душе летали бабочки – хотелось смаковать и смаковать. Но дело не ждет, и он резко сдернул пластырь.

– Боже! Отпустите, прошу вас! Пожалуйста, отпустите! – закричала девушка.

Гарри нахмурился и, немного подумав, снова налепил пластырь. Только не в этот раз. Ножовка, нож, щипцы, клеенка, зажимы, жгуты, все тот же пластырь. Гарри задумчиво посмотрел на разложенные вещи: кажется, чего-то не хватало, ну помимо фонаря, естественно. Он стукнул себя по лбу. Горелка. Черт. В такой момент. Он посмотрел на часы. Полицейские должны приехать через час. Он просто физически не успеет забрать ее из дома. Трумэн обернулся и примерился к ногам девушки. Придётся обойтись без нее. Хотя это и будет противоречить сну.

Он снова сложил все в сумку и отнес к ее ногам. Сидя на стуле, девушка почти не сопротивлялась, так как нескольких кубиков хватило для подходящей ему покорности. Он посмотрел на зрачки. Они были расширены и двигались. Это хорошо: не хватало еще и с дозой напортачить! Ведь она должна все чувствовать. Гарри вытер вспотевшие руки. Пора приступать. Иначе не получится полной картины.

Спустя час приехали копы. Повернувшись к сиренам, Гарри встал на колени и заложил руки за голову. Запах свежей крови приятно дурманил голову, занятно смешиваясь с такой же свежестью травы. Он наклонил голову. Видеть полицейскую суету было необязательно, да и незачем. Главное, что успел и теперь может спокойно сесть в тюрьму, согласно тому, как было предсказано во снах.

***

Спустя три дня.

Тюрьма Гринвуда. Штат Техас

Джеймс Вудс устало протер глаза. Гарри сел напротив. Вид у него был более чем благодушный.

– Что это вас так развеселило? – спросил Вудс, привычно раскрывая тетрадь.

– Как что? Вы. Этот день. Я просто рад тому, как все движется.

– Вы про вашу поимку?

– Нет. Про то, что вы признаете меня невменяемым.

– Тут бы я не был так уверен, – покачал головой Вудс. – Тем более после такого смелого заявления.

– Сны не лгут, доктор. Сны не лгут.

Вудс поджал губы и посмотрел на камеру в углу комнаты. Он не переставал думать о недавнем убийстве, а тут еще это. Очередной самоуверенный псих. Впрочем, скорее всего, и не псих.

– Какие сны? Расскажите поподробнее.

– Вещие, доктор. Вещие сны. Я вижу их с детства. Я же говорил.

– Когда именно.

– С семи лет.

– Это когда вы убили собаку?

– Да. Только вот не одну. Сосед видел одну. А так их было больше. Просто остальных я похоронил.

– Это вам подсказали сны?

– Да.

– А методы убийства?

– Все, доктор. Они мне подсказали абсолютно все.

– Вы совершили двенадцать убийств. И что? В каждом из снов вам виделась строго определенная девушка?

– Приблизительные очертания. Именно поэтому я их искал так долго. Это ведь все без точного адреса. Просто примерное лицо.

– То есть вы искали по похожим лицам.

– Да. Но иногда еще и по месту.

– Поточнее.

– Я видел их в парках.

– Удобно.

– Я и говорю: сны не обманут. Но нескольких пришлось, конечно, поискать.

– Вам снились только девушки?

– Да. Девушки. Места. Методы. Мне снился весь цикл. Вплоть до захоронения.

– А если вы не находили жертву? Новая снилась?

– Я всегда находил их, – Гарри довольно улыбнулся. – Но я понимаю, о чем вы. Нет. Если у меня возникали трудности с поиском, то она просто снилась мне каждый день.

– Знаете, ваши сны, по мнению экспертов, оказались очень продуманными. Ни отпечатков, ни волос.

– Я просто делал, что было вот тут, – Гарри показал пальцем на голову. – Все было здесь. Постоянно. Вы же знаете: я даже школу не окончил. А вы меня десять лет искали.

– Это примерно две девушки в год.

– Возможно, но, сказать честно, люди не особо изменились со времен моего детства.

– Хотите сказать, что есть еще трупы?

– Как я уже сказал, я могу признать лишь двенадцать жертв.

– И все же, зачем вы сдались?

– Сны, доктор. Это их решение. Они подсказали мне это. Хотя, признаться, я долго ждал, что они изменятся. И я как-нибудь избегу тюрьмы.

– Довольно странно: сперва показывать жертв, а потом сажать в тюрьму.

– Я тоже так думал, но теперь я вижу общую картину.

– Какую же?

– Боюсь, вам это не очень понравится, доктор.

– Как-нибудь справлюсь.

– Хорошо, – Гарри вздохнул. – Теперь мне снитесь исключительно вы. Доктор Джеймс Вудс.

– Даже так?

– Да.

– А вам снится побег из тюрьмы?

– Я немного устал, доктор. Может передохнем? Вам еще писать, что я невменяем.

– Откуда такая уверенность? – усмехнулся Вудс.

– Сны не лгут, доктор. Сны не лгут.

Гость

Эрика посмотрела на очередного посетителя. Это был среднего роста русый молодой человек. «Скорее всего, канадец, – подумала Эрика, стараясь как можно незаметнее рассмотреть очередного гостя. И, как оказалось, была права, звали его Картер Рой, и он приехал из Орегона. Впрочем, это ли удивительно. К ней ехали отовсюду.

После дополнительного инструктажа парню разрешили сесть напротив неё, но едва их глаза встретились, как Эрика вдруг почувствовала странное ощущение тревоги. Что-то явно было не так. И он, по-видимому, это знал, так как в его глазах читалась явная надменность. Но чем он мог навредить? Ни оружия, ни яда у него не было. И всё же.

– Я слышал, вы знаете ответы на любые вопросы, – тихо произнес Картер.

– Да. Иногда я их знаю.

– Тогда скажите мне, кто такой Аристократ? – спросил Картер, протягивая руку.

Эрика взяла его ладонь. Крупная, тяжелая, она заметно отличалась от тех, что она касалась последнее время. В основном к ней допускали лишь женщин и детей. А не мужчины. А потом, потом понеслись картинки, рассказывающие невероятную историю путешественников по фильмам.

– Вы не Картер, вы Дмитрий, – одернула она свою руку.

– Русский? – удивился Джон, делая знак охранникам, доставшим оружие.

– Что, маскарад уже окончен? – нахмурился Чирвин, улыбаясь. – А жаль, я думал, мы попритворяемся подольше.

– Кто вы? – спросила Эрика.

– Уверен, ты уже всё знаешь. А потому, давай я спрошу ещё раз. Кто такой Аристократ?

– Я не знаю, кто он. Я видела лишь, как ты ходишь по мирам и убиваешь людей. Как забираешь их конечности.

– Это было всего один раз.

– Но это была женщина.

– Работа такая. Итак, кто он?

– Я сказала, что не знаю.

– А если мы потратим чуть больше времени? – не унимался Чирвин.

– Беседа окончена, – сухо заметил Джон.

Чирвин медленно поднялся.

– Понимаю. Не хочешь, чтобы охранники застрелили меня на глазах сестры. Умница. Это правильно. Кровь, нервы, зачем ей это видеть. Лучше они это сделают там, снаружи.

– Ты сам сюда пришел, – заметил Джон, вставая между ним и сестрой. – Да и убивать не обязательно. На что ты вообще надеялся, приходя сюда? Русский шпион!

– Я не шпион. Сестра ведь уже сказала, кто я, – лениво отмахнулся Чирвин. – Впрочем, ты прав, точнее, твоя взяла. Пока что.

Он повернулся к охранникам и послушно убрал руки за спину. Четыре человека быстро окружили его, надев наручники. Чирвин не сопротивлялся. Лишь посматривал на следившую из-за спины брата Эрику. В её глазах был страх.

– Не бойся. Не надо бояться, – ласково сказал он. – Мы не причиним тебе вреда.

– Я тоже так думаю. Уведите его.

Тут в дверях показался вездесущий Джеф Гордблюм. Увидев его, Чирвин улыбнулся и вежливо поклонился. Вышло театрально, но Джеф словно бы и не заметил этого и так же вежливо парировал поклоном.

– Мы знакомы? – спросил толстяк, поравнявшись с Дмитрием.

– Нет. Но у нас схожие идеи.

– Это в чем же?

– Нам обоим нужна информация от этой прекрасной девочки.

– Ах, да, возможно, – ответил Джеф, проходя к Джону. – Всё в порядке? Эрика, с тобой всё хорошо?

– Да. Да, – спутано сказал Эрика.

– У вас отвратительная система защиты, вы хоть проверяете всех этих людей? Как мог русский попасть сюда? – хмуро спросил Джон. – Вы понимаете, что могло бы произойти, если бы он напал на неё?

– Джон, Джон, тише, приятель. Это же русские, они профессионалы. У них прекрасные агенты. Ты мог мне предъявить, если это был какой-нибудь маньяк с Истсайда, но русский агент – это серьёзно. Я же не могу обезопасить вас от всех. Увы, и у контрразведки есть промахи.

– Это абсолютно недопустимо.

– Понимаю. Мы все переволновались. Так ведь, крошка? – Джеф наклонился к Эрике. – Не переживай, больше гостей не будет. Сейчас мы правильно подадим эту новость СМИ и все, лавочка прикрыта. К слову, я давно уже хотел отказаться от этой ненужной рекламы. Но конгресс, сам понимаешь, ему надо было что-то скормить.

– Только не мою сестру.

– Конечно, нет, – Джеф снова встал напротив Джона. – Уже нет.

– Этот русский, мне кажется, с ним могут быть проблемы. Будьте внимательнее.

– У нас профессионалы, Джон. Эти ребята одни из лучших в своем деле. Стены они, конечно, не двигают, то стреляют – будь здоров, да и бойцы превосходные.

– Надеюсь, что так. И всё же, им бы внимательности побольше.

– Был бы не канадец, мы бы его сразу вычислили, а так, этих северных определить вообще невозможно. Ты хоть раз с канадцами общался?

– Не довелось.

– Слушай, пойдем, я представлю тебе нового шефа твоей охраны. Это Бриджес, он будет отвечать за безопасность Эрики. Подчиняется только мне.

– Это должно меня успокаивать?

– Это отличный парень, Джонни, он прошел две войны. Прекрасно разбирается в любых возможных диверсиях. Между прочим, ещё недавно охранял сенатора.

– Ого, какая честь. А что с Барни? Он уволен?

– Ничего не имею против полковника, но, мне кажется, он не справляется со своими обязанностями, разве ты не согласен?

– Согласен.

Тут раздались выстрелы, и Джон сразу определил, откуда. Обойдя Джеффа, он подбежал к двери и легким движением распахнул её, после чего спустился вниз, где увидел четыре грубо сваленных в кучу тела. Джон нервно облизнул губы. Он хоть и повидал трупы, но такое видел впервые. Изувеченные, с торчавшими из-под одежды костями, эти охранники напоминали больше тряпичные куклы, нежели людей.

– Профессионалы, говоришь, – сухо заметил Джон, услышав позади себя шаги. – И что? Теперь на одного русского разведчика нужно больше четырёх твоих профессионалов?

– Этого не может быть! Тут явно не один трудился, – ошарашено сказал Джеф.

– Нет. Он был один, – Джон посмотрел на стену, где красовались следы от пуль. – А ещё, это не они стреляли. После того, как он расправился с ними, он захотел показать нам это.

– Боже! Неужели у них есть такие бойцы, как ты?

– Если и есть, то они явно не держат их взаперти.

– Но зачем, зачем пускать его сюда, зачем идти на такой риск? Ведь мы могли его взять.

– Не знаю. Для меня это тоже загадка.

– А если он работает на себя? Что, если учитывая тот факт, что вас единицы, он хотел обзавестись знакомством?

– Не похож он на того, кто ищет друзей, Джеф. Это убийца. Я таких чувствую и, более того, ему нравится убивать, – Джон повернулся к Гордблюму. – Я должен увести её отсюда. Туда, где я смогу дать ей защиту. Где мало людей.

– Это, в принципе, возможно. У нас есть небольшое поместье в горах. Пробраться туда незамеченным крайне сложно. Учитывая, что наш парень действует в одиночку, это идеальный вариант. Ты, я так понял, хочешь лично с ним расправиться?

– Да. Никто из ваших это сделать всё равно не сможет, хотя твои люди мне понадобятся.

– Как мило. Вот и сгодился наш Сэм. Через несколько минут жди его наверху. Заодно и с Эрикой познакомятся. Будь с ним помягче.

– Помягче? – Джон обернулся и посмотрел на смятые в кучу тела. – Боюсь, у нас нет времени на это «мягче».