ZavrinDaniil

Оракул

«Оракул». Фильм о девушке, которая умела общаться с духами или, правильнее сказать, потусторонним миром, рассказывая людям о том, что их интересовало. В фильме не указывалось, кто конкретно дал ей эту возможность, и какие именно мистические силы она использовала для познания всех тайн, но зато она никогда не ошибалась и всегда отвечала правду. Это был новый фильм с кучей спецэффектов, красочными погонями, сложной любовной линией и темно-синим фоном, который режиссер использовал для повышения мрачности картины.

Не надо быть гением, чтобы понять, на что именно намекал тут Чирвин. Он хотел использовать оракула для того, чтобы узнать, кто такой Аристократ на самом деле. И, в принципе, фильм подходил для этого просто идеально. Так как девушка не была, по сути, злым мистическим явлением и в то же время её сил хватило бы для того, чтобы узнать истинную сущность их нанимателя. Безопасно и реально. Очень разумный фильм для такой работы.

Игорь налил чай в жестяную термокружку. С одной стороны он и сам был бы не против узнать немного больше об Аристократе, но, с другой стороны, это был риск. И хотя никто из них не давал клятву ничего не выяснять, было вполне понятно, что Аристократ будет против этого. И всё же, идея была интересная.

Он перемотал пленку назад и начал смотреть фильм заново. Из всех опасностей, которые могли их подстерегать, пожалуй, самой основной был брат этой девочки. Среднего роста блондин с крупными скулами и волевым подбородком, широким лбом. Этот брат был в каждом кадре, где появлялась девочка и войти в фильм так, чтобы встретить её и при этом обойти его, было, по сути, невозможно.

Почему обойти? Да потому, что он обладал невероятным по силе телекинезом, сметая легким движение руки машины, стены и даже дома. А ещё был невероятно быстр и летал, перемещая собственное тело в любом возможном направлении. Ни пули, ни любые другие летящие в него предметы вреда ему не оказывали, так как мальчик с небывалой легкостью создавал вокруг себя силовое поле, где все огнестрельные атаки сводились к нулю. Победить его было практически невозможно, что и представлялось в фильме, когда этот братик покрошил в капусту целую армию. И все же, видимо, у Чирвина был свой план на этого человека, так как договариваться с ним он бы явно не стал.

Игорь потрогал пальцем край кружки. Чай уже остыл. Он снова подогрел чайник и налил чая. Несомненно, шанс у них был. И этот шанс открывал крайне сложный выбор. Ведь Чирвин руководствуется вовсе не праздным любопытством, он наверняка хочет убить Аристократа, чтобы, как он уже выразился, наслаждаться свободой по полной.

Но вот зачем она ему? Вот что главное. Он ходит по мистике. И видел такое, от чего некоторые люди сошли бы с ума. Но ему и этого мало, он хочет все больше и больше походов, а, стало быть, заполучив свободу, он начнём этим увлекаться. Сейчас её сдерживает перечень фильмов, которые заказал Аристократ и негласный запрет на свободное посещение фильмов. Запрет, конечно, не регламентированный, но всё же он есть. Адам на это намекнул, когда ему задали ему вопрос о воровстве оружия из других фильмов.

И все же. Всё же узнать, кто этот таинственный парень, было бы неплохо. Для страховки. Кто знает, может это будет их последний год, когда они воруют эти артефакты. Да и зачем они вообще? Он и сам мог бы с этим справиться, но, увы, он использует их. Зачем?

Игорь выпил ещё чая. Сон так и не пришел к нему, в отличие от мирно сопящей Дианы. Бедная девочка, она так устала за всё это время. Он поставил кружку на место и, выключив видик, пошёл спать. Он знал, что уже не сможет не выслушать Чирвина. Опять же, задача руководителя – полностью выслушивать своих подчинённых.

Часть вторая

Старший брат

Эрика снова посмотрела на старую женщину. В ней сочеталось многое: усталость, страх, изнеможённость и надежда, которую она несла в своих сморщенных руках. Женщина хотела правды, хотела услышать эту правду от неё. Подойдя к ней вплотную, она протянула руку. Эрика посмотрела на брата, он кивнул.

– Скажи мне, – простонала старуха. – Где он, где мой мальчик?

Эрика слабо коснулась её и тут же почувствовала, что внук просящей, который бесследно пропал месяц назад, лежит в канализации, изъеденный крысами. Смерть от ножа была медленной и мучительно. Очнувшись от боли, он ещё несколько часов звал на помощь.

– В канализационном стоке ниже по реке, у фермы Джобса, – мягко сказал она, отпуская старческую руку.

– Боже, – только и успела сказать старуха, прежде чем её оттеснили охранники и другие желающие узнать правду.

Джон покачал головой, ему очень не нравились эти представления, где его сестре приходилось рассказывать людям их самые желанные тайны. Но выбора у них не было, по договоренности с людьми из ЦРУ они должны были выполнить эту услугу. Поэтому он снова посмотрел сквозь небольшое темное окно на директора по паранормальным явлениям Джефа Гордблюма, невысокого толстяка с очками в толстой, роговой оправе. Его глаза так и светились радостью. Ещё бы, теперь он всё больше и больше мог рассчитывать на объёмные государственные дотации. И, соответственно, стремительное развитие своего отдела.

– Сара, Сара Грейвинг, где она? – снова донеслось справа. Джон посмотрел на женщину, которая, как и почти все предыдущие, кого-то искала. Нет, она не была подставная, ну, почти не была. Просто ЦРУ подбирало им клиентов так, чтобы единственное, что их волновало, это пропавшие родственники, а не будущие выборы или что-нибудь в этом духе. А так, вроде как и не обман, и для политики безопасно.

Джон вздохнул. Он хотел есть. Все эти шоу изрядно утомляли, равно, как и его сестру, которой приходилось проходить через все эти мучительные воспоминания этих несчастных людей.

– Хватит, – тихо сказал он, и охрана тут же оцепила очередь.

Затем он снова посмотрел на Гордблюма, но тот лишь недовольно скривился и повернулся к своим гостям, с которыми наблюдал за возможностями сестры и брата. Джон узнал среди них лишь военного министра Гарри Хорна, остальные трое были ему неизвестны. Да, собственно, не особо и хотелось, какая разница кто из высших шишек пришел поглазеть на него и сестру. Все равно идеи у них примерно одинаковые.

– Я могу ещё, – заметила Эрика устало.

– Не надо. Ты утомлена. Всё равно всем помочь ты не сможешь. А вот отдохнуть – вполне. Лучше примешь больше завтра.

– Но у них столько боли.

– Я понимаю. Но ты действительно утомлена, пойдем. Я приготовлю тебе твой любимый чай.

Эрика мягко улыбнулась и взяла его за руку. Джон погладил её. Наверное, лишь с ним она могла не переживать, что снова попадет в чьи-то беды, так как он уже настолько привык к её способностям, что мог блокировать темные стороны памяти, позволяя сестре оставаться лишь в самых счастливых уголках их детства. Пусть и ненадолго, так как Гордблюм уже успел оставить своих гостей и спешил к ним, потирая свои пухленькие ручки.

– Спешу вас поздравить. Вы произвели впечатление на наших гостей, – довольно заметил он.

– Я думал, предыдущая демонстрация дала им куда больше поводов вкладывать в вас деньги, – иронично заметил Джон, инстинктивно заслоняя сестру. – Или им это было неинтересно?

– Нет, почему же. Ваши телекинетические способности, несомненно, на высоте. Но будем честны. Пентагону интереснее не физическое воздействие, а телепатическое. Способность проникнуть в мысли врага, сами понимаете, ценится куда больше сжатых металлических труб.

– Выведать секреты можно и обычными пытками.

– А только ли выведать? – хитро прищурился Джеф. – Уверен, если немного поэкспериментировать, то Эрика сможет и вложить то, что мы хотим.

– Так что вы предложили этим серым костюмам? Решили, что она способна управлять сознанием? Вы же прекрасно знаете, что ей это не под силу.

– Эх, Джон. Милый Джон. Откуда такая уверенность? Вы же не врач. Да, я понимаю вашу обеспокоенность. Но, поверьте мне, мы ничего не будем делать такого, что могло бы ей навредить.

Джон нахмурился. Ещё его отец говорил, что все слова имеют смысл. Даже если они с частицей не. Точнее, особенно, если они с частицей не. Здесь жди вранья. Эх, если бы не его вспышка гнева, то они бы и сейчас прятались на ферме. Но теперь… Теперь все стало совершенно иным.

– Вы же понимаете, что я вам не позволю проводить над ней опыты! – сказал он, чувствуя, как гнев начинает медленно вскипать внутри него.

– Джон, Джон, спокойнее, – заметил Горблюм, видя, как поползла синяя полоска на его циферблате, висевшем на запястье. – Я на вашей стороне. Нам не нужны эксцессы, особенно сейчас. Вы же понимаете, что вокруг все только и ждут, чтобы отобрать вас у меня. Им только и нужен небольшой конфликт. А потом бац! И вы уже где-нибудь в Африке, отстаиваете интересы нашей страны.

Джон почувствовал, как Эрика сжала его руку. Она боялась.

– Что вы предлагаете? – наконец выдавил он.

– Ничего особенного. Пара безболезненных уколов. И ряд тестов. И всё лишь для того, чтобы заставить её мозг работать чуть быстрее. Почти как глюкоза.

– Но вы же на этом не остановитесь, ведь так?

– Да. Но вы тоже в этом виноваты. Эрика не хочет помогать нам в поисках ей подобных.

– Это потому, что она этого просто не умеет, – возразил он.

– Тогда всё ещё печальней, – наигранно нахмурился Джеф. – Но ничего, как я и сказал, всего пара уколов.

Он повернулся и пошёл обратно наверх. Джон проводил его взглядом до самой двери и только потом повернулся к сестре. Она смотрела на него мягко, успокаивающе и, как всегда, с теплом. Но он знал, что в этих глазах была и надежда. Надежда на то, что всё будет хорошо. Ведь он её старший брат.

Роберт тихо вздохнул и внимательно посмотрел шрам на груди. Вудс тоже обратил на него внимание: он даже через ворот больничной рубашки проглядывал. Бармас аккуратно поправил одежду. Видимо, он стеснялся этого уродливого следа своего убийства.

Вудс осмотрел больничную комнату. В ней было всё то, от чего он так старательно уходил в своей клинике: клише на клише, да ещё старый ремонт. Он посмотрел в окно. Даже вид тут был некрасивый — на какой-то зачуханный двор. Он аккуратно поставил портфель напротив койки Бармаса.

— Вы не местный врач, — тихо заметил Роберт.

— Верно, — Вудс посмотрел на убийцу, — а вы не обычный больной. Так что мы подходим друг другу.

— Я сомневаюсь, доктор.

— Понимаю, Роберт. Понимаю, — Вудс посмотрел на поднос с едой: она была не тронута. — Как вас здесь кормят?

— Сносно. Хотя, нет. Отвратительно. Я готовил лучше.

— Вы же повар, верно?

— Бывший.

— А я, признаться, совершенно не умею готовить.

— А что вы умеете?

— Помогать людям с расстроенной психикой. Определять степень психической дестабилизации. Если по-научному.

— Но причем здесь я? Я разве сумасшедший?

— Я так не сказал.

— Тогда что вы хотите?

— Поговорить с вами, Роберт. Понять ваши мотивы. Ведь вы убили две семьи. Скажем прямо —это несколько выбивается из привычного распорядка человека.

— Я не хотел их убивать.

— Знаю. Не хотели. Но ведь пришлось, верно?

Вудс устало улыбнулся. Он не спал около суток. А потому хотел как можно быстрее закончить эту процедуру. Хотя, казалось бы, куда ему спешить — все равно толком не поспит в самолете. Чертов рейс, вот если бы его задержали хотя бы на сутки.

— Я не хотел убивать их, — снова повторил Роберт, вырывая его из размышлений, — не хотел.

— Да, но все же убили. Это плохо, Роберт. Очень плохо.

— Я знаю. Я просто не мог иначе.

— Зависть, да? — Вудс поправил очки. — Это послужило вам мотивом?

— Нет. Не зависть. Они просто украли мою жизнь.

— Личную или профессиональную?

— Обе.

— И кто же украл профессиональную?

Роберт подозрительно посмотрел на него.

— Ну хватит, лишнее признание вам ничего не испортит, — устало заметил Вудс. — Вас уже приговорили к пожизненному, вопрос оставят ли вам жизнь. Да, у вас тут отменена смертная казнь, но вы же родом из Техаса, а дело стало таким резонансным. Так что, поверьте, признания вам больше выгодны, чем наоборот.

— Может, я хочу умереть.

— Я сильно в этом сомневаюсь, — скривился Вудс и задумчиво посмотрел на часы.

— Рупорк.

— Что Рупорк?

— Роберт Рупорк украл мою профессиональную жизнь.

— Но Роберт Рупорк актер, а вы повар. В чем связь?

— Он жил моей жизнью. Он играл то, что хотел я. Понимаете, его стиль — он полностью скопирован с меня. Это нечестно. Этим должен был заниматься я.

— Вы отучились на повара, потом работали им семь лет. Вы даже в театральный не поступали.

— Не совсем, — покачал головой Роберт. — Я играл в школьном ансамбле, и знаете, у меня неплохо получалось.

— И из-за этого вы изрезали всю семью Рупорка?

— Да. И Хуза. Они оба воры.

— То есть, Абигейл Хуз, жена Роберта Хуза, ваша любовная судьба? Но она даже вас не знала.

— Это разве важно? Я знал её.

— Но вы не были знакомы.

— Это не главное. Я видел фильмы, интервью. Она идеальна. Она то, чего так не хватало мне.

— И поэтому вы убили её последней? Вы разговаривали с ней?

— Это не важно, — хмуро заметил Бармас, — это останется между нами.

— Пусть так. Я не настаиваю, — Вудс потер затекшую шею. — Скажите, а имена — они тоже не случайны? Ведь вас троих зовут одинаково. Это значимый момент?

— Да. Я тоже это заметил, — улыбнулся, наконец, Роберт. — И я рад, что вы понимаете, что это не просто так. Мы поменялись жизнями, а точнее, они отобрали лучшие, подсунув мне самую плохую. И без карьеры, и без жены. Это, черт возьми, несправедливо.

— Если исходить из такого выбора, то, наверное, я с вами соглашусь. Но! — Вудс поднял палец, —повар тоже неплохая профессия. Тем более если хороший.

— Я не люблю готовить.

— И я, — Вудс вытащил ручку и раскрыл блокнот. При такой усталости он часто забывал важные мысли. А потому пометки были просто необходимы, но главное — как он мог перепутать зависть с негодованием? Неужели он так устал?

— Так что со мной будет? — спросил Роберт, разглядывая Вудса.

— С вами? — Вудс задумчиво посмотрел на убийцу. — Все, кроме смертной казни. Этого я, увы, не могу вам обещать.

— Но доктор.

— Ничем не могу помочь, — бросил Вудс и поднялся со стула, вглядываясь в озверевшее лицо шерифа: — спасибо, что уделили мне время.

***

— Вы сошли с ума?! Вудс, он вырезал две семьи. Это ни в какие ворота! Я просто не допущу этого, и мне плевать, какой ты светило, — едва закрылись двери, заорал на него шериф Мурдок. — Эта тварь поедет только на электрический стул. Тупой ты идиот!

— Идиот это вы, шериф, — спокойно ответил ему Вудс. — Более того, напыщенный идиот. И, возможно, если бы я так не устал, то я бы более детально и доказательно объяснил вам это. Но увы, у меня просто нет ни желания, ни времени. Скажу лишь, что этот человек больше всего желает смертной казни. Так как именно в этом случае, по его слепому убеждению, он сможет заново получить шанс на новую, счастливую жизнь.

— В смысле? — непонимающе посмотрел на него Мурдок. — Ты о чем?

— Не ты, а вы, — Вудс вздохнул. — Я о том, шериф, что, убив две семьи, он свершил свою расправу. Сдвинул счетчик на ноль. Теперь у тех двоих. Они в изначальной точке. В той самой, откуда все мы берем свое начало, по мнению мистера Роберта, то есть — в пустоте. Или, правильней сказать, начале жизни. А потому он тоже туда стремиться. И убив его, вы исполните его заветную мечту.

— Так почему он не убил себя сам?

— Да потому что этот психотип довольно труслив, относительно самоубийства. К тому же, он уверен, что поступает справедливо, не грешит, а вот, убив себя, может создать прецедент. Впрочем, тут я не уверен: не могу точно вам сказать, страх греха или страх в целом мешает ему пойти на смерть самому. Да это и неважно. Главное, что смертной казни он ждет. А потому, я уверен, её лучше не давать.

— Да? И что тогда? Вы заберете его в Арчибальд?

— Нет. Уже нет. Там уже есть подобный психотип, — Вудс поправил галстук. — А теперь, если позволите, я отправлюсь в аэропорт. Меня ждут пациенты.

Немного о свободе

Это был небольшой бар на углу, в котором, как обычно, было мало народу. Почему? Это было загадкой, так как сам бар был очень неплохим, с дубовой отделкой, неплохой джазовой музыкой, прекрасным выбором картин и огромной винной картой, что особенно нравилось Диане. А ещё в нём был прекрасный вид из окна на старую мощеную улицу, на которую точно так же он смотрел ровно год назад, когда праздновал свой двадцатилетний юбилей.

– Знаешь, я ничего не имею против этого кабака. Но, брат, может, всё-таки выберем что-то повеселее? – вырвал его из оцепенения Никита.

Игорь отвлекся от окна и посмотрел на Брутального. Тот в алкогольной гонке шёл впереди всех.

– И куда же ты хочешь?

– Я не знаю, в клуб, например. Люблю фиолетовые цвета. К тому же, это крайне модно.

– А мне и здесь нравится, – поддержал Плеханова Антон. – Спокойно, тихо, вас, нервных и буйных, мало.

Ударов, в отличие от Брутального, почти не пил, так как очень переживал, что от спиртного у него может снести крышу. И опасения были не напрасными, так как в заведении, где они праздновали два года назад, Ударова помнили до сих пор.

– Нет. Мы не должны отвлекаться от драйва. Надо быть ритмичными, – не мог успокоиться Брутальный, показывая что-то наподобие танца. – А то засохнем, как старая поросль.

– Уж ты-то засохнешь, – хмыкнул Ударов.

– Предлагаю тост! – оборвал всех Чирвин, поднимая свой бокал. – Хочу выпить за наше будущее, как команды, так и друзей. За то, чтобы мы, наконец, не боялись принимать сложные решения.

– Что ты имеешь в виду? – вздохнув, спросил Игорь, взявшись за ножку бокала.

– То, что мы куда сильнее, чем год назад. Что мы имеем право на свой голос, а не простое слепое подчинение приказам.

– Бунт на корабле? Ты опять перепил? – прищурилась Диана, кладя руку на кисть Плеханова, удерживающего ручку бокала. – Хочешь всех нас под монастырь подвести?

– Тебя, мне кажется, вообще никто не хочет в монастырь вести, – холодно бросил Дмитрий. – Так что вам волноваться вообще нечего.

Диана побледнела, сузила глаза и только хотела что-то сказать, но Игорь остановил её.

– Постой, он не обо мне, ведь так?

– Да. Не о тебе, – улыбнулся Чирвин. – Все верно.

– Да против кого бунт? Уже мне даже становится интересно, – сказал Никита, поддевая огурец.

Игорь посмотрел на Никиту, затем снова повернулся к Чирвину.

– Ребята, сегодня же день рождения, давайте просто отдохнем? – поднял бокал Травкин. – Мы же пришли сюда не ради выяснения отношений.

– Да почему же, мы как раз тут для этого. Не так ли, Дмитрий? Давай, выскажи всё, что накопилось! – поддержала Чирвина Диана.

– Я лишь хочу, чтобы мы задумались о нашем будущем.

– Да. И в очередной раз ты решил раскрыть нам глаза, не так ли? – Никита развалился на стуле. – Давайте лучше выпьем, а? А то, боюсь, он раздавит нас как букашек. Откуда ты знаешь, что он сейчас за нами не смотрит?

– Я думаю, ты не тупее меня и понимаешь, что его тут нет.

– А может и есть.

– Хорошо, – снова заговорил Игорь. – Допустим, ты его победишь, а дальше что?

– Как что?

– Окей, ты победил его. Все, руки развязаны, что ты будешь делать? – Игорь сделал глоток вина. – Чем займешься?

– Стану сам делать свою судьбу.

– Которая заключается в том, чтобы? Ну? Продолжи мысль.

– Снова таскаться по фильмам, – засмеялся Брутальный, стукнувшись кулаками с Плехановым. – Ай, красавец, дай пять!

– Я понимаю. Всё это кажется забавным, верно? Зачем нам свобода? Что мы будем с ней делать? Но свобода этими рамками не разграничивается, она нужна просто потому, что нужна. Что не дает чужому организму командовать мной.

– Не нужна она тебе, Дмитрий, не нужна. Боюсь, все, что она даст нам, это лишнюю работу по сохранению этого города, от которого ты потом и камня на камне не оставишь. Верно, коолеги?

– Поддерживаю, – поднял палец Антон. – Извини, Дима, ничего личного, но ты немного странный.

– Дружище, как бы я ни любил тебя, но мне тоже комфортно с этим таинственным парнем в шляпе, потому что я больше чем уверен, если тебе развязать руки, то это же жара. Помните, как с той женщиной?

– Я же говорил, это было случайно, – не выдержал Чирвин.

– Случайно? Ты ей мачете голову проломил.

– Она меня испугала.

– Как она могла тебя испугать? Хватит уже заливать. Травкин подтвердил, что монстра ты убил первым, – заметил Никита.

– Исходя из времени, если так, то да, – занудил Роман.

– Вы все слепцы, – вздохнул Чирвин, выпивая содержимое бокала. – Всё это – не более, чем чья-то игра.

– Вся жизнь такая, мы вечно на кого-то работаем, брат, – сказал Игорь, улыбнувшись. – Лучше выпей ещё за мое здоровье.

– Да. Это хорошая мысль. Твое здоровье.

Все чокнулись и снова сели на свои места. Так прошёл час, второй, третий, после которого луна уже нисколько не стеснялась и вовсю освещала мостовую, сняв с себя последние остатки облаков. Игорь повернулся к Диане, несомненно, она была очень красива и, несомненно, он ей нравился. Но вот надо ли это? Наверное, да, во всяком случае, если у них будут отношения, то он сможет доверять ей чуть больше. А потому он больше не станет убирать её руку и после того, как музыка стихнет, и свет окончательно покинет это заведение, он поедет с ней домой. Чувствуя легкое, немного волнительное возбуждение.

– Прошу прощения, – Игорь осторожно поднялся со стула. – Надо выйти.

– Только недолго, – улыбнулась Диана. – А то я уже хочу поскорее отсюда убраться.

Игорь устало кивнул и пошёл к туалету. Они здесь были тоже особенные. В черной плитке с яркими, под серебро, ручками и мягким, льющимся сверху, светом. Всё как в старом нуарном кино. Встав у писсуара, Игорь услышал, как тихо скрипнули двери, и позади послышались шаги. Вздохнув, он попытался расслабиться, но это плохо получалось, так как эти шаги он не мог спутать ни с чьими другими.

– Ты, видно, совсем без меня не можешь, – тихо сказал он, пытаясь сосредоточиться.

– Ты же мой руководитель. Причем хороший. Поэтому я постоянно думаю о тебе, – согласился Чирвин, вставая рядом.

– А вот я о тебе нет, – сказал Игорь, наконец, справившись с собой.

– Я знаю. У бедной девочки так глаза горят, что я боюсь, как бы она не ослепла.

– Не знал, что тебя волнуют такие вещи.

– Я просто постарел, – улыбнулся Дмитрий, проведя пальцем у морщины на лице.

Игорь подошёл к раковине. Вода была холодной, приятной. Она хорошо освежала, пусть даже попадая лишь на кожу рук. Он повернулся к Чирвину. Тот стоял напротив него, внимательно рассматривая.

– Ну, что ещё? – устало спросил Игорь.

– Вот, – Чирвин протянул ему небольшую, коробку, изящно обмотанную красной лентой. – Мой подарок. Хотел подарить лично, чтобы никто не мешал.

– Надо же, а я думал, ты скинулся со всеми.

– Нет. Это кое-что особенное. Не входящее в общий план. Уверен, тебе понравится.

– Настолько все загадочно? – Игорь принял коробку. – Хорошо. Это всё?

– Да. И отнесись к этому серьёзно. Поверь, это и есть наш билет на свободу. Тот, о котором говорила Ольга. Надеюсь, ты её не забыл?

Игорь почувствовал, как по телу пошли мурашки. Старые, забытые ощущения. Но почему? Он что, так много выпил? Он посмотрел на коробку и резким движением сорвал с нее бумагу. Это была кассета. Новая, со свежим фильмом, о котором он ещё не слышал. Игорь поднял глаза, но Чирвина уже не было.

Убрав кассету за пазуху и вернувшись в зал, он увидел, что все почти разошлись. Остались лишь Травкин и Диана, ожидавшие его у выхода. Убрав кассету, Игорь подошёл к ним. Словно почувствовав его настроение, Диана нахмурилась и положила руку на плечо.

– С тобой все в порядке?

– Да. Все хорошо.

Он посмотрел на приближающееся такси. Почему? Почему он думает о прошлом? Об Ольге, её странном желании стать свободной? Зачем? Это всего лишь прошлое, которое надо похоронить. Забыть. Выкинуть в урну, собственно, как и эту дурную кассету, которую он держит под мышкой. Он тихо выдохнул и, прижавшись к Диане, мягко её поцеловал. Нет, настоящий руководитель не прячет взгляд, поэтому он просто вынужден посмотреть этот подарок. Но это потом, когда он проведет с этой девушкой ночь.

Дуэль

Травкин потуже затянул кожаные ремни на запястьях Чирвина, сам Травкин при этом заметно нервничал, но это скорее от предвкушения, нежели заботы о своем товарище. Игорь посмотрел на экран, пульс у Дмитрия был учащенный.

– А это для безопасности? – кивнул Чирвин в сторону Брутального с пистолетом. – Может, просто двери покрепче закроете?

– Одно другому не мешает.

– Вам, может, и не мешает. А меня он нервирует. Это же оружие.

– Роман, готов? – не обращая на Чирвина внимания, спросил Игорь.

– Да. Все готово.

Травкин вытащил шприц и, брызнув им, аккуратно ввел в капельницу. Чирвин хотел что-то добавить, но лишь лениво повернул голову и посмотрел на иглу. Игорь снова посмотрел на монитор, пока все было в норме. А потом, потом Чирвин тихо выдохнул и его пульс подскочил вверх. Но это было недолгим явлением, буквально через несколько секунд он уже лениво рассматривал иглу шприца.

– Как ощущения? – осторожно спросил Брутальный, не убирая руку с пистолета.

– Хорошие, настолько хорошие, что позволяют слышать, как трется твоя кожа о рукоятку пистолета.

Игорь посмотрел на Травкина, тот лишь пожал плечами, как бы говоря, что всё нормально и никаких странностей не обнаружено. Чирвин тихо выдохнул. Он даже не пытался освободиться, всё так же рассматривая иглу.

– А ведь, если присмотреться, она неровная, – улыбнулся Дмитрий.

– Ты видишь неровности на игле? – удивился Брутальный.

– Конечно, я даже вижу микробов.

– Как я понимаю, с тобой действительно всё в порядке, – выдохнул Плеханов, подходя к Чирвину. – Я могу тебя развязать?

– Да.

Игорь освободил его руки, затем ноги.

Дмитрий первое время всё так же оставался в (на) кушетке, затем поднялся. Вид у него был вполне здоровый, разве что зрачки расширены, но так от любой дозы было.

– Проверим тебя в бою? – ухмыльнулся Никита, отпуская рукоять пистолета. – Что-то, мне кажется, ты не настолько уж и крут.

– Только не здесь! – завопил Плеханов. – Для этого есть отдельная комната.

– А что, идея неплохая, – Игорь посмотрел на Диану всё это время молча рассматривавшую Дмитрия. – Как думаешь?

– Ради этого все и затевалось, – спокойно ответила она.

Дмитрий покорно поднялся с койки и пошёл к выходу. Никита пошел следом. Игорь, Диана и Травкин замыкали эту процессию.

На земляном полу комнаты для тренировок Дмитрий привычно похрустел шеей, лениво рассматривая Брутального. Крепкий среднего роста Никита выглядел намного здоровее него, представляя из себя куда более крепкого атлета, нежели Чирвин. А ещё он лучше дрался, был быстрее и проворнее, во всяком случае, когда они пили витамин на равных.

– Начнём? – задиристо выкрикнул Брутальный.

Чирвин лишь кивнул, после чего Брутальный стал медленно сокращать расстояние. Шел он мягко, пружинисто. Но Чирвин, казалось, даже не смотрел в его сторону, с большим интересом рассматривая стены, в которых красовались следы от пуль. Брутальный, тем временем, выбрав момент, атаковал. Стремительно, резко, стараясь попасть аккуратно в подбородок. Но, увы, резкий контрудар положил Никиту на землю.

– Вот и всё, – тихо заметил Плеханов, отрывая взгляд от поединка. – Выходит, он был прав.

– Так значит, мы увеличим дозу? – спросила Диана, не отрывая взгляда от лежащего на земле Никиты.

– А что ещё делать? Сам он вроде в норме, негативных эффектов нет. Эффективность вон какая. Так что я не вижу особых причин мешать этому. К тому же, вы сами этого хотели.

– Я не хотела, – возразила Диана. – Я вообще думала, что это твоя идея.

Игорь посмотрел на Травкина. Тот тоже покачал головой. Он повернулся в сторону ямы. Чирвин всё ещё стоял над Брутальным, всматриваясь в поверженного противника. Подымать он его явно не спешил. Игорь задумчиво перебрал в уме оставшихся членов команды. Антон тоже вряд ли был за усиление дозы, разве что Брутальный. Но тогда почему он сам не вызвался добровольцем? Да и как он мог вообще подумать, что они хотят её повышать? Ведь, по сути, об этом говорил лишь Чирвин. И он же пришёл к нему с этой идеей.

Чувство вины? Безысходность, вот что было на его стороне. А ещё логика. Только эти вещи помогли ему, а никак не советы остальных членов команды. И, тем не менее, он всё равно был прав. Хоть и опять донес истину в своем привычном, несколько искаженном, виде. То есть враньем. Черт бы его побрал!

– Роман, необходимо провести ещё несколько тестов с ним. Убедиться, что всё в норме, потом, я думаю, можно начинать выпускать в фильмы.

– То есть, тестового кина не будет?

– Нет. Не нужно. Он не маленький. Справится. Не хочу, чтобы он лишний раз куда-то ходил. Лучше пусть будет под присмотром. И подготовь препарат для меня. Я тоже должен опробовать.

– Может, лучше на Брутальном?

– Не говори ерунды. Хватит с нас одного добровольца.

Оставив их у ямы, Игорь пошёл в кабинет. Ему хотелось побыть одному, так как его не покидало странное ощущение, что он что-то упускает из виду. Что-то очень важное. Но что? Ведь пока всё было, в принципе, неплохо. И пусть будут последствия от их решения, но самое главное, что оно было успешным. Витамин увеличен и испытан. Поиск артефактов продолжен. Риски сведены к минимуму. Он сел в кресло и откинулся. И всё же что-то не давало ему покоя. Аристократ? Его недовольство? Нет. Не это. То, что с проблемой справился Чирвин? Тоже нет. Что-то другое, куда более глубокое, нежели эти два волнения. Что-то на подсознательном уровне, что с первой попытки и не разглядишь. В дверь негромко постучали.

– Да! – резко ответил Игорь.

– Эй, брат. Тише. Это ж я! – улыбнулся Чирвин, прикрывая двери. – Ну, что скажешь? Весело же, а? Одним махом и все. Все проблемы решены.

– Махом ли?

– Конечно, махом. Теперь мне любая дичь по силе.

– А ты разве не должен у Травкина сидеть?

– Две минуты ничего не изменят. И разве я не заслужил немного похвалы? Нет? – Дмитрий скорчил мину. – Да что с тобой? Ты весь напряженный.

– Сосредоточенный. Работы много.

– Прости, всё время я лезу со своими глупостями. Так что, босс, принимаемся за работу? Честно сказать, у меня руки горят. Так и хочется кого-нибудь там порвать.

– Сперва тесты. Надо все до конца проверить. А то мутируешь через неделю. И что с тобой делать?

– Пристрелить. Как собаку бешенную! – сверкнул глазами Чирвин.

– Боюсь, у нас нет нужного специалиста.

– А ты глубоко себе в душу заглядывал? – нагнулся к нему Чирвин. – А? Уверен, там можно и не такого классного спеца найти, братан.

– Кажется, у тебя небольшой передоз, – отмахнулся от него Игорь. – Давай, двигай. Пора тебя немного остудить.

– Да. Нет. Не надо. Это несколько противоестественно. Я лучше, как обычно, погуляю на свежем воздухе.

Дмитрий поклонился и, качаясь, направился в сторону двери. Игорь выдохнул и посмотрел на стол. На месте, где была ладонь Чирвина, красовалось небольшое пятно от пота. Плеханов взял салфетку и аккуратно вытер его. И только потом поймал себя на мысли, что никогда раньше подобного тут не делал, так как во всем подвале была прекрасная вентиляция.

Оно опасно

Игорь ещё раз проверил автомат, все же затвор был немного туговат. Он посмотрел на Брутального, тот, как всегда, был бодрячком в своей неизменной тельняшке.

– Быстро входим, расстреливаем и выходим. Никаких лишних движений, если первая атака провалилась. Это понятно?

– Да, понятно, понятно.

– Роман, долго ждать?

– Нет. Итак. Раз, два, три! – воскликнул Роман, открывая портал.

Игорь повернулся к зеркалу, по которому пошла рябь и через несколько секунд он увидел тварь, задержавшуюся возле спасательного шлюза. Единственная сцена, где она находилась в полный рост и была возможность с первых секунд отстрелить ей конечность.

Вскинув автомат, Плеханов молниеносно прошёл сквозь портал, открывая огонь на поражение и не давая ни малейшего шанса ускользнуть. Тварь злобно взвизгнула и рванулась в сторону, но дело было сделано, левая нога была оторвана разрывными пулями.

– Вот это уровень! – подбадривающее сказал Никита, подходя сзади. – Я думал, нам как минимум три вхождения понадобится, а ты с первого раза! Тебе что, злость помогает? А? Ты ведь с самого утра немного не в себе.

– Она ушла налево. Подстрахуй, – тихо сказал Плеханов, не опуская автомат. – Уверен, она вполне боеспособна.

– Конечно, ты же ей просто ногу отстрелил, – ухмыльнулся Никита, поворачиваясь в сторону выглядывающих из-за угла главных героев фильма. – Так, без паники, мы свои.

Их было двое. Пожилой мужчина, он же профессор, и молодая девушка, его ассистент. Оба заманивали существо в ловушку так, чтобы выбросить в открытый космос. Но внезапная атака Плеханова сбила их план.

Игорь почти дошёл до тонкой когтистой лапы. Эх, сколько бы он отдал, чтобы понять, зачем Аристократу эта вонючая лапа. Выглянув из-за угла, он убедился, что коридор чист и, держа автомат наготове, он свободной рукой подобрал трофей. Весил он примерно килограммов пятнадцать.

Но едва он оторвал её от земли, как крышка канализационного люка распахнулась, и длинный ребристый хвост распорол ему руку, заставив выронить автомат. Доли секунды, едва уловимое движение, но его хватило, чтобы полностью лишь его боеспособности. Обернувшись на шум, Никита дал очередь, которая, злобно скользнув по стенке, не причинила твари ни малейшего вреда, ловко скользнувшей в канализационный люк.

– Держись подальше от них, – простонал Игорь, заметил ещё три таких же отверстия в коридоре. – Черт бы её побрал!

Он вытащил ремень и пережал артерию. Пусть он и под дозой, но витамины не умеют быстро останавливать кровь. А времени у них было немного. Очень немного.

– Сейчас, минуту, – сказал Никита, оттаскивая его от люка.

– Лапа. Бери лапу. Я в норме.

– Я вижу.

Тут снова раздался крик, но уже женский. Перебравшись в конец коридора, монстр напал на профессора, разорвав ему горло, но упустив при этом девушку, бросившуюся к ним. С обезумевшими от ужаса глазами, она едва не сбила Брутального с ног, пытаясь найти спасение у этих странных, непонятно откуда появившихся незнакомцев. Брутальный оттолкнул её к стенке, но поздно. Снова промахнувшись по твари, он лишь заставил её исчезнуть в люке.

– Да что ж такое! – сплюнул он, вынимая магазин. – Что за монстр такой?! Сука.

– Не стреляй, – тихо сказал Игорь, подымаясь. – Просто держи пока на мушке.

Он посмотрел в сторону портала. До него было метров пятнадцать, а до люка, в который сбежала тварь, метров десять. И вероятность того, что она нападет оттуда снова, была весьма высока. Он, с его разорванной рукой, вряд ли сможет хорошо подстраховать Брутального.

– Иди вперед, – подтолкнул Игорь девушку дулом автомата. – Слышишь меня?

Девушка испуганно посмотрела на него, затем на Никиту и, сложив руки, стала жалобно причитать, взывая о помощи. Брутальный скривился и, отвернувшись от этого взгляда, посмотрел на Игоря. Но тот был невозмутим.

– Не, ну это уже перебор.

– Ты два раза промазал. Я ранен. Если она увидит в портале людей, то нападет. Времени у нас почти нет. Все разговоры потом.

– Твою ж мать! Но нельзя же так! – Брутальный заскрипел зубами. – Что ты делаешь?

– Потом. Иди вперед, – тихо сказал Игорь, для острастки пальнув в стену.

Девушка нерешительно посмотрела на него. В её глазах читался ужас, но между выбором очевидной смерти и вероятного спасения, она выбрала второе, нерешительно переставляя ноги в сторону мертвого профессора и открытого портала. Впрочем, возможно, в её мозгу мелькнула спасительная мысль, что они хотят довести её до этого бледного полупрозрачного окна, где царила неизвестность и возможное спасение. Так это или нет, узнать не удалось, так как едва она поравнялось с люком, длинный ребристый хвост распорол ей живот, подняв сантиметров на десять над полом.

Брутальный в этот раз не промазал, прострелив хвост и брюхо мерзкому чудовищу, заставив его вылить лужу черной крови и отвратительных липких кишок. Расстреляв весь магазин, Никита быстро перезарядил автомат, но это уже не было нужно, так как буквально через пару секунд монстр вывалился из люка.

– Вот и всё, – заметил Брутальный, для верности прострелив ему голову. – Готов злодей.

– Хорошо, пошли. Не стоит тут задерживаться.

– Да уж, – опустил автомат Брутальный и, забрав из рук Игоря лапу, направился к порталу.

Отключив портал, Травкин сразу же приступил к лечению, отведя Игоря в процедурную и опробовав на нём почти весь спектр обеззараживающих препаратов. Стандартная процедура при ранении, хоть и весьма болезненная. Брутальному же повезло, убедившись, что его не задело, Травкин отпустил его, уделив минимальное внимание.

– Поздравляю. Ещё одна победа, – улыбнулся Роман, вкалывая ему антибиотик. – Что теперь на очереди?

– Пока не знаю.

Игорь вдруг до неприятного точно ощутил всю эту неприкрытую врачебную лесть, с которой доктор усыпляет настороженность больного, стараясь ввести ему лекарство. Кто, как ни Травкин, понимал, как плохо они выступили, прикрывшись девушкой ради спасения. Стараясь не смотреть на Травкина, Игорь повернул голову и увидел за стеклом Диану. Высокая, красивая, она стояла и внимательно наблюдала за ним. Печально, но она, как и Роман, не могла скрыть своей тревоги. Правда, с тем отличием, что в ней также присутствовало некое разочарование, столь плохо скрываемое в её глазах.

Вкрадчивый голос

Проспав несколько часов, Игорь открыл глаза. В подвале было тихо, немного влажно. Он медленно поднялся с койки и сел, аккуратно прощупывая руку. Никаких следов раны. Заживление прошло просто великолепно.

– Какой прекрасный здоровый организм, – раздался вкрадчивый знакомый голос.

Игорь поднял глаза и тихо вздохнул. У двери, облокотившись плечом о стену, стоял Чирвин.

– Тебе что здесь надо?

– Пришел проведать. Мы же друзья.

– Изыди.

– Увы, не могу. Этот мир слишком прекрасен.

– Сука, дай мне хоть пару часов без тебя побыть.

– Ты нервный оттого, что я прав. Я ведь говорил, что надо над лекарствами работать. А ты всё на своем. И ведь коллектив на моей стороне, – развел руками Дмитрий, отходя от стены. – Даже попросили тебя вразумить.

– Безумный хочет вразумить. Это что-то новое.

– То, что мы немножко по-разному мыслим, вовсе не безумие. Хотя, что такое безумие, брат? Желание пожертвовать другом во имя собственной упёртости? Или же немного нарушить правила, данные не пойми кем и не пойми для чего? О, я вижу, ты напрягся. Я оскорбил нашего предводителя, да? Ну, так позволь я тебе кое-что напомню. Мы в глубокой жопе. Ты и я.

Дмитрий сел на койку рядом с Игорем и сложил руки перед собой.

– Я понимаю тебя. Ты наш лидер. Вождь. Ты ведешь нас в бой и не привык отступать. Даже вот телку завалил ради идеи. Это так благородно. Но ведь мы просто закончимся, если ты продолжишь в таком темпе. А ведь до конца года ещё далеко. Игорь, братишка, ты же добрый малый.

– Я тебя сейчас ударю, – тихо сказал Игорь, повернувшись к Дмитрию и посмотрев ему в глаза. – А так как витамины ещё не полностью вышли из моего тела, тебе будет очень больно.

– Боль? Она – мой друг. Я бы сказал – сестричка. Я без неё неполноценен, – улыбнулся ему Чирвин. – Но разве это разумно? Ты же знаешь, я всегда не против легкого сумасшествия, но сейчас мы должны принять правильное решение.

– Ты какой-то странный.

– Чем же?

– Мягко стелешь. Слишком мягко.

– О, я не смог устоять перед чарами Дианы. Она так была мила со мной. Я почти прослезился. Все о тебе заботится. Хорошая девочка. И мне кажется, ты ей сильно нравишься.

– Значит, хочешь, чтобы я разрешил тебе повысить дозу? – перебил его Игорь. – Что? Так не терпится? А вдруг это смертельно?

– Да как бы мы и так мертвецы, если это не опробуем.

– Ты всегда можешь покинуть проект.

– Какое наивное и глупое заблуждение. Мы тут слишком много кайфа получаем, чтобы лишиться его. О нет, выйти невозможно отсюда, – Дмитрий оглядел комнату. – Это слишком пленяет.

– Это твое мнение.

– Общее, брат.

– Кто за тебя?

– Все.

– Травкин тоже?

– Тоже. Он даже согласился держать мою руку, когда введет дозу. Почти как мама. Настолько милый и душевный человек.

– Нет, ему просто любопытен результат.

– Взял и разбил мечту. Очень некрасиво.

– И всё-таки я не понимаю, почему ты хочешь быть первым? Жертвоприношение не в твоем стиле. Ты же эгоист, Чирвин. Как тебе это пришло в голову?

– Я изменился. Недавно увидел библию на полке. Открыл. А там, оказывается, себя постоянно надо в жертву приносить. А я и не знал.

– Не говори ерунды.

– Если честно, то не знаю. Нашло что-то.

Игорь снова вздохнул. Он понимал, что ему придётся разрешить Дмитрию сделать это. Что остальные действительно за него. И что единственное, что его удерживает от этого шага, это подозрительное, не совсем понятное желание Дмитрия быть первым. С чего такое великодушие? С чего?

– Мне надо подумать. Это сложный вопрос и пока мы обходимся без него.

– О да, я вижу. Но, постой, ведь не можешь же ты всегда девочками прикрываться. А если в следующий раз кроме Брутального никого не будет рядом? Ведь ты и им пожертвуешь ради высокой цели. Ведь так?

Игорь ничего не ответил. Все эти задушевные разговоры ему не нравились. Они были попросту не нужны. Да и Чирвин сидел тут вовсе не для того, чтобы разубедить его, ему просто хотелось его подразнить. Такой уж это был человек.

– Я домой. Спать. Тебе тоже советую.

– А я думал, ты плохо спишь.

– С чего бы? – посмотрел на него Игорь.

– Предположение.

– Лучше расскажи, как у тебя со сном.

– Плохо. Постоянно кошмары мучают. Казалось бы, должен спать как убитый. Но, увы, все не как у людей.

– Такова наша доля.

– О да.

Дмитрий поднялся с койки и похрустел плечами. Звук был неприятный.

– А ведь мы оба знаем, когда все изменилось, не так ли? Когда это шоу полностью проявило себя.

– Не начинай. Не приплетай сюда Ольгу. Оставь мертвеца в покое.

Дмитрий понимающе кивнул и направился к выходу. Игорь проводил его взглядом и тоже медленно встал с койки.

Всё же хорошо, что он остался жив. Во всяком случае, он сможет сохранить порядок в их небольшом тесном помещении и коллективе, за который ему поручено отвечать. А что касательно Чирвина, ну что ж, если он так хочет быть первым, то пусть. В конечном счете, никто не отменял права добровольцев. Хочет, пусть испытывает.

Он размял шею. Она болела. И это не смотря на то, что он прошёл полный курс реабилитации. Все же витамины не могли полностью вылечить их, были изъяны. И мир иллюзий не уставал напоминать, что он может многое, но далеко не все.

– Ты едешь или нет? – раздался нетерпеливый голос Чирвина, вырвавший его из размышлений.

– Да. Еду, – буркнул Игорь и подошёл к лифту. – Я всё равно против этой идеи с передозировкой.

– Да. Я понимаю. Я тоже. Только выбора нет.

– И всё же, почему ты решился на это?

– Обещаю, как только испытаем, я сразу же тебе расскажу, – улыбнулся Дмитрий и нажал кнопку верхнего этажа.

Поиск ошибок

Игорь раз за разом просматривал запись вылета твари из портала. Это произошло сразу же после того, как они вошли в фильм. Каким-то чудом заразитель смог обойти их со спины и прошмыгнуть в портал. Конечно, для слизистой структуры, способной просочиться в любую щель, это, в принципе, не сложно. Но для них, двух профессиональных проникателей, да ещё под витаминами, не услышать, как мутант подполз сзади – неслыханная ошибка. И, более того, они пошли дальше.

Игорь нажал на паузу. После того, как слизень попал в реальность, он поступил очень осмотрительно, прошмыгнув мимо Романа, слившись с полом, поставив своей целью выживание любым путём. Удивительно, как он всё же умеет приспосабливаться под новое окружение.

Плеханов снова перемотал запись. Плавный, невидимый, явно недооцененный противник. А ведь в фильме они справились с таким. Но опять же, он был занят перевариванием жертвы. Впрочем, как и в реальности. Нет, это явно недоработка. И он знает, в чем. Нужно больше эффективности препаратов. Так как основная ошибка лежит именно на проникателях. Они не заметили тварь.

Он посмотрел на монитор. Несомненно, это одна из самых ужасных смертей, так как прежде, чем сожрать, эта тварь обхватывает жертву двумя склизкими краями, обжигая органической слизью, затем вводит жало, обездвиживающее жертву. А когда сопротивление угасло, заразитель разрезает живот и вываливает кишки, начиная медленно поглощать плоть. Да, ужасная смерть. Игорь переключил запись фильма на камеры в подвале. Нет, на сегодня точно хватит.

Он поднялся и вышел в холл. Оказывается, Чирвин и не думал тренироваться, вместо этого он развалился на диване и пил кофе, задумчиво разглядывая бетонную стену. Плеханов сел напротив. Он был уверен, что он (тот) неспроста задержался. Чирвин улыбнулся. Но у этого парня даже улыбка была какой-то мерзкой.

– Мне кажется, у нас одни и те же мысли. Как думаешь? – скривился Чирвин, ставя стакан на стол.

– Это какие же?

– Как? Ты же понимаешь, почему это все произошло. Верно? Просто вчера мы были так сильно заняты, что не смогли поговорить об этом. Но сейчас, когда никого нет… Нет ни паникёров, ни Дианы с её вечным «ой, ой, ой», мы можем нормально обсудить сложившуюся ситуацию.

– К чему ты ведешь?

– Доза. Она становится либо слабее, либо мы к ней привыкаем. Либо фильмы меняются. Но, в любом случае, её надо увеличивать. Ты пойми, ведь вчера был современный ужастик. В котором спецэффекты лучше и твари более быстрые. Раньше нам попадались кукольные монстры. Они неповоротливы и менее умны. Хотя, нет. Может и умны, но явно менее поворотливы. А что же касается прозрачности, так это вообще впервые.

– И что ты предлагаешь?

– Я же сказал. Всему виной доза. Мы вряд ли сможем изобрести новый витамин. Поэтому, я считаю, надо увеличить дозу. Травкин – он не химик-гений, сам понимаешь. Витамины нам предоставил Аристократ. Вчера мы употребили максимум из того, что есть. Вывод – надо увеличивать дозу.

– А разве дело не в том, что мы просто тварь не заметили?

– Да ладно! Нельзя всё время фонарем по стенам шарить в поисках врага. Мы должны чувствовать их. Ощущать всем телом. Слышать, наконец. Ты вспомни, как год назад мы разбирались с подобными монстрами. Они мне казались улитками, их скорость ни в какое сравнение с нашей не шла. А теперь? Мы просто не поспеваем за прогрессом. Это компьютерные эффекты сделали из них самых настоящих убийц.

Игорь задумался. В словах Чирвина был смысл. Тварь, которая проползла в метре от них, раньше никогда не прошла бы так незаметно. Теперь же это было фактом. И, что самое печальное, для кого-то летальным. Но увеличивать дозу? Без вмешательства Аристократа это было рискованным шагом. Впрочем, судя по всему, доброволец у них уже был.

– Я так понимаю, ты хочешь испытать её на себе?

– Не на Диане же её испытывать.

– Что-то ты без неё уже жить не можешь.

– Мне нравится имя.

– Этот вариант надо обдумать.

– Боюсь, у нас, как обычно, нет на это время. Ты же знаешь, среди остальных фильмов нет простых ламповых ужастиков в стиле восьмидесятых. Там все сплошняком компьютерные ужасы. Боюсь, мы так не успеем отчитаться по выполненным работам. Год ведь только начался. И уже такая лажа.

– Один труп есть. Ты хочешь ещё?

– Они и так будут. Это лишь первый звоночек.

– Значит, буду ходить я. И я буду более внимательным.

– В следующем фильме наш монстр перемещается так быстро, что в него попасть не могут. Причем снято всё очень натурально. И здесь дело не в боеприпасах. В него просто не могут попасть. Понимаешь?

– Сказал же, что пойду я. Но мне очень приятно, что ты переживаешь.

– Босс, тебя просто разорвут. Этот, как его, хищник, или преторианец, он не по зубам тебе. Я думаю, ты не то, что ногу ему не отстрелишь, ты даже не поцарапаешь его. А лапы у него сильные. Подпустить и вытерпеть первую атаку не получится. Он металл рвал в фильме. Я просто вчера весь вечер на просмотр и изучение убил. Крайне опасная тварь.

– И всё равно – нет.

– Как знаешь, как знаешь. Мое дело попытаться донести. Ведь мы же друзья, – произнес Чирвин, поднимаясь.

– Это понятно, но зачем тебе это? – нахмурился Игорь. – В чем тебе польза от новой дозы?

– Я же сказал, чувствую привыкание. Кайф уже не тот. Хочется чего-то нового. Может, я старею, конечно, кто знает.

– Мы все стареем, Дима.

– Ну да, ну да. Спасибо за кофе.

– Это Травкину.

– Спасибо, значит, ему.

Чирвин поднялся и пошёл к двери. Игорю, конечно, хотелось понять, что у того в голове, но, с другой стороны, это было небезопасно. Из всей их команды этот был, пожалуй, самый отмороженный. И всё же, все же… Он снова был прав. Что за день-то такой, когда два раза подряд Чирвин задает тон разговора.

В гостях

Ударов резал картошку, лук, огурцы, капусту, морковку, мясо почти одинаково. Либо в два куска, либо в четыре. Никаких измельчений, все шло в кипящую воду почти таким, каким родилось на свет божий, разве что без шкурки. Притом в его больших ладонях выглядело всё это почти нормально. Можно сказать, аккуратно. Бережно засыпав овощи и мясо, он немного скривился. Хоть и обработанная, рана всё же давала о себе знать, так как от регенерации он привычно отказался.

Закончив с похлебкой, Антон, бережно взяв чайник, налил две чашки и, разбавив их заваркой, сел напротив, пододвинув Игорю варенье.

– Вот. От мамы привез, – улыбнулся он щербатым ртом. Очень вкусное.

– Да. Неплохое. Как рука?

– Немного побаливает, но в целом все хорошо.

– Стрелять сможешь?

– Да.

Игорь внимательно посмотрел на Антона. В его физической составляющей он особо не сомневался, а вот в моральной… Он сделал глоток чая и аккуратно поставил чашку на фарфоровое блюдце.

– Скоро ты мне понадобишься. И, скорее всего, тварь будет серьезнее предыдущей.

– Хорошо, – Ударов посмотрел в чашку, медленно мешая ложечкой чай.

– Ты в норме?

– Ты же не зря пришел, верно? – ухмыльнулся Антон. – Да, эта девочка, она немного меня задела. Понимаешь, там мы убивали мужиков, я почти не видел детей, и там была война. А тут… Тут мирная жизнь. И вот смерть. И какая? Ради чего? И ладно, Чирвин, Брутальный, они получают кайф и не задумываются. Но…

– Ты? Какая польза тебе, ты это хотел сказать? Ради чего ты здесь?

– Да. Можно и так сказать.

– Ты защищаешь людей. Но сейчас не это главное. Ведь, по сути, здесь же вопрос не в том, ради чего всё это, а в том, что ты просто не справился. Ты ведь ответственный за безопасность.

– И? – Антон поднял глаза.

– А что и? Стоило тебе упустить тварь, как ты стал думать, зачем мы этим занимаемся. Разве бы ты думал так, если бы пробил ей череп из своего револьвера в подвале? Думаю, нет. Ты бы радовался меткому выстрелу и ещё неделю нам хвастал, что обошелся без витаминов.

– Хочешь взбодрить меня?

– Я хочу, чтобы ты был в форме. Чтобы больше не было осечек. Так как теперь всё будет немного сложнее. Тварь будет ещё опаснее. И если что-то пойдет не так, ты единственный, кто сможет остановить её.

– Прямо-таки единственный. Пока у нас есть витамины, а Брутальный и Чирвин куда лучше меня. Просто у них должности другие.

– Нет. Брутальный пойдет со мной. А Чирвин будет дома.

– Вы пойдете вдвоём?

– Да.

– Не уверен, что это правильная идея.

– Другого выбора нет.

– Подожди, а монстр, это тот, что на корабле с хитиновым покроем?

– Да. Большой, опасный и очень быстрый.

– На такого лучше растяжки ставить.

– Только не у нас. Если хочешь, можешь подвал заминировать, только потом сам всё снимать будешь.

– Неужели все настолько плохо?

– Увы, тварь появлялась в фильме не часто, и подобрать момент для входа, чтобы застать её врасплох, проблематично.

– А что, если она вырвется на волю? И мы уже не сможем остановить? Что, если я опять упущу её? Что, если она начнёт размножаться? Ты ведь не думаешь, что наша доблестная полиция и разложившаяся армия смогут её убить в течение двадцати четырех часов?

– Поэтому её и не надо выпускать из подвала. В этом и состоит твоя задача.

– Хорошо. Тогда дай мне доступ к пульту самоуничтожения.

– Ничего себе, а без этого никак нельзя?

– А что? Испугался за свою шкуру?

Игорь сделал ещё один глоток. Всё же он был прав, сделав ставку на Ударова. Этот не станет задумываться и сумеет нажать кнопку, если тварь выползет наружу. Осталось лишь ещё немного по сопротивляться и все. Цель его встречи выполнена. Ведь ни Диана, ни остальные ни за что не нажмут кнопку в критический момент, чего нельзя сказать об этом светловолосом парне с широкой добродушной улыбкой.

– Я дам тебе доступ. Но только на одну миссию.

Допив чай, Игорь поблагодарил Антона и вышел на улицу. Теперь он чувствовал себя легче, ведь после того, как столько десятков тонн обрушится на их лабораторию, никто и ничто не сумеет выбраться из подвала живым. Что касаемо подобранных артефактов, то их почти нет. А ленточка от женской сумки и старый пробитый скафандр из недавнего фильма сгорят в огне взрыва. И все же, все же это смерть. Как ни печально это сознавать. Он посмотрел на снег. Он был чистым, белоснежным, невинным.

Автор Заврин Д

Пролог

Они были повсюду. В самых разных уродливых позах, объединённые кровью и зверскими ранами, показывавшими все их внутренности. Игорь перешагнул через очередное тело. Бедняга был изорван так, что был виден даже хребет. Он вытащил пистолет из кобуры.

Улица. Дом. Снова тела. Много, много тел. Мужчины, женщины, дети. Никто не ушел от расправы. Плеханов почувствовал во рту привкус горечи. А затем капля крови упала ему под ноги. Его крови.

Уничтожение целого города, вот что сейчас он видел пред собой. И это не кино, где были лишь отражения обычных людей. Нет. Это был настоящий город. И теперь город тонет в крови. И только лишь он виноват в том, что не углядел, не усмотрел за порталом, из которого пошло нашествие черных слизистых собак, очередных отвратительных тварей из нового голливудского ужастика.

В тварь было сложно попасть. Размножались они делением. И, что самое неприятное, чтобы положить такого монстра, требовался меткий выстрел серебряной пулей. Почему именно серебряной, в фильме не уточнялось.

Чирвин, Диана, Брутальный… Все они остались там. В подвале. Выжил лишь он. Плеханов сел на лавку и заметил, как лист газеты, пролетавший рядом, внезапно остановился у самых его ног. Это был сегодняшний выпуск, и там ещё не было новостей о черных собаках, молниеносно наводнивших город.

О да. Действительно, настоящая машина для убийства. Стоит лишь ей своими тройными челюстями съесть несколько килограммов мяса, как в ней уже начинается деление клеток. А уж если это калорийное детское… Игорь сплюнул и, уловив резкий запах черной слизи, повернул голову. Три пса смотрели прямо на него. Они ждали. Их коллективная память не позволяла им напасть таким малым числом, так как десять собачьих трупов в подвале напоминали, с кем они имеют дело.

– Ждем подкрепления? – усмехнулся Игорь, кладя на колени пистолет с разрывными серебряными пулями.

Немного, всего лишь десять пуль. Но для последней битвы – самое оно. И, увы. Он не будет пускать себе пулю в лоб. Нет, он постарается забрать их как можно больше, ведь это его вина. Он был ответственным за всю эту работу, из-за которой, скорее всего, погибнет всё человечество. Уйти ему уже не дадут. Слишком уж не любит его этот враг.

Он поднялся и прицельным огнем положил всех трех. А дальше… Дальше он своим обостренным слухом, обонянием и зрением услышал, почувствовал, увидел остальных, целую стаю, бегущую к нему. Что ж, настало время расплатиться за совершенные ошибки.

Часть первая

Предчувствие

Игорь открыл глаза. Снова сон. Очередной страшный сон. Он поднялся, сделал разминку, умылся, почистил зубы. Достал одну из белых чистых рубашек. Затем сделал первоклассный капучино с двумя кусочками сахара и хрустящим хлебцем. Иногда он позволял себе кофе, но лишь когда был выходной. В основном же Игорь предпочитал свежевыжатый апельсиновый сок. Ведь эстетика человека должна проявляться, прежде всего, в упорядоченности, чистоте и подготовленности. А что, как не пища и пробуждение подтверждают это?

Закончив с завтраком и разминкой, он вышел на улицу. Сегодня было много дел. Нужно было подготовиться к очередному выходу в фильм. Тем более, это было не совсем обычное кино, а ужастик, для которого нужна особая группа.

Он нажал кнопку лифта, и палец невольно задержался на кнопке. Эти сны… Они как предчувствие. Раньше у него никогда такого не было. Но теперь… Теперь все изменилось. Всё, благодаря этому «Инциденту». Когда выпорхнувшая из портала тварь вырвалась наружу и зацепила девочку, кишки которой нашли лишь через сутки на крыше соседнего дома.

Двери лифта открылись, и Игорь увидел соседку. Это она первая заметила кровь возле подъезда, когда крылатая бестия, подхватив когтями ребенка, понесла его на крышу. Хорошо, что монстра не увидела, благо, была ночь. Игорь вежливо поздоровался. Ему не хотелось с ней говорить. Да и Анастасия Петровна не ограничилась бы минутным разговором, впрочем, собственно, как и десятиминутным. Ещё бы, такое событие. Кто-то сожрал человека.

Плеханов вышел на улицу. Была зима. Снежная, мягкая зима. Ни влаги, ни ветра. Отменный хрустящий снег и яркое солнце. Но блаженство длилось недолго, так как именно в такую погоду кровь видна особенно ярко. Перед глазами снова замаячила картина красного снега, который вчерашним утром так сильно волновал всех жителей района.

Спустившись в подвал, он застал Травкина, но это было нормально, так как после смерти девочки он сам дал всем выходной. Что же касается Романа, то он все равно почти всё свое время проводил тут. Проверив Систему защиты, Игорь похлопал его по плечу. Он знал, что Травкин был особенно чувствителен к детским смертям. Это подтверждали его психологические тесты.

– Не доверяешь мне? – усмехнулся Роман, поворачиваясь в кресле.

– Перепроверяю.

– Считаешь, я виноват в этом?

Игорь повернулся и посмотрел на экран. Меньше всего ему хотелось начинать эту абсолютно ненужную дискуссию насчет того, кто виноват. Это была общая ошибка. Виноваты все. А больше всего, конечно, он сам. Но и снимать груз ответственности с подчинённых тоже не следовало.

– Все виноваты.

– Это понятно, но… В общем, я тут немного поразмыслил, и у меня появилась идея. Мы же можем помочь этой семье, подкинуть денег. Я даже план разработал. Всю ночь думал, как это осуществить, чтобы нас не обнаружили.

– Хочешь поиграть в «Тимура и его команду»? – Игорь отвлекся от монитора. – Одна ошибка не должна тащить за собой вторую. Пусть это будет уроком, который мы больше не будем повторять. Что же касается помощи, боюсь, никаких денег не хватит, чтобы залатать утерю дочери. И ты это знаешь.

– Но что-то мы должны сделать?

– Повторяю ещё раз. Мы должны больше не допускать этих промахов. Ты проверял Ударова на инфекцию повторно?

– Да. Вот анализы, он абсолютно чист.

Игорь посмотрел на монитор. Данные Ударова действительно были превосходными. Словно его и не кусала эта болотная зараза. Но всё же, это тоже было нехорошо, так как эти укусы также были недоработкой. А что, если бы она не попала в шею, и тогда смертей было бы две. Игорь заметил кофе. Странно, раньше он не видел, чтобы Травкин держал чашку на рабочем месте.

– Этого не должно быть здесь, – тихо сказал он, поднимая кружку. – Кто разрешил?

– Никто. Я перенервничал немного.

– Иди домой. Я посмотрю за аппаратурой, – заметил Игорь, протягивая ему кружку. – Тут должен быть порядок.

– Да, да. Хорошо.

Плеханов пробежался по клавиатуре. Фон района был чист, никаких следов проникновения за периметр, кладок или ещё какой-либо гадости от их слизистого гостя. Только жертва. Невинная жертва. Тут лифт снова зашумел.

– Что-то забыл? – не поворачивая головы, спросил Игорь.

– Нет, просто дома скучно, – раздался голос Чирвина.

Игорь развернулся. Чирвин был вторым после него проникателем по эффективности работы с ужасами. Или, быть может, равным, тут мнения расходились. С его точки зрения – вторым, с точки зрения Чирвина – первым.

– Ты же вроде отдыхаешь? Нет денег на кино?

– Да какое сейчас от него удовольствие, – улыбнулся Дмитрий, показывая на синий фон экрана. – Я смотрю, всё у вас хорошо.

– Как и у тебя.

– Все когда-то умирают. Кто-то раньше, кто-то позже. О, кофе! Боже, что бы я ни отдал, чтобы оно оказалось с утра в моей постели, – он подошёл и, похрустев шеей, поднял кружку. – Причем вроде недурно. Ты готовил?

– Сюда с кофе нельзя.

– Входить – да. Но оно же тут стояло. Я, наоборот, помогаю от него избавиться, брат.

Игорь тихо вздохнул. С некоторыми людьми сложно вести диалог, и Чирвин был одним из них. Пожалуй, самый сложный человек из их команды. К тому же, все психологические тесты, которые он прошёл, выдавали совершенно противоположные результаты.

– Знаешь, я тут понял одну вещь. Девочка нам помогла. Зараженец искал калорийное мясо для кладки яиц. И если бы не она, то он улетел куда подальше. А так, он задержался кормежкой. И мы смогли его достать.

– Это ты к чему вообще?

– Хотел тебя успокоить, – развел руками Чирвин. – Как бы все не просто так.

– Ты что, идиот?

– Ну вот. Хотел помочь, а вместо благодарности – оскорбления.

– Знаешь, если уж пришёл, сходи, потренируйся. Займи себя делом. Дай мне побыть одному.

– Окей, но ниче, если с кофе? Ты же сам сказал, он тут ни к месту, – Дмитрий улыбнулся, направив палец на чашку. – И, если тебе это поможет, у неё родители были алкашами.

– Исчезни наконец! – буркнул Игорь.

Когда Дмитрий ушел, он снова развернулся к экрану. Увы, но как бы этого не хотелось признавать, Чирвин был действительно прав, если бы не девочка, то, возможно, у них было бы куда больше проблем с куда менее прогнозируемым результатом. И всё же, он был уверен, что жертвы вполне можно было избежать. И злиться надо было не на Чирвина, а лишь на себя, так как именно он отвечает за подвал, являясь тут главным.