Rudakopsky

- Как вы думаете, кто мог быть отцом ребенка Нины Полянской? Нерожденного ребенка.

- Откуда мне знать?

- У вас есть предположения?

- Нет.

- У вас доверительные отношения с Ниной Полянской?

- Нормальные. Мы с детства дружим. Говорил уже.

- Вы встречались? Когда-нибудь, как мужчина и женщина?

- Да, встречались. Давно, в юности. Это не секрет.

- У вас были когда-нибудь интимные отношения с Ниной Полянской?

- Были. Давно.

- А после того, как вы вступили в брак? У вас были отношения с Полянской? Отношения, выходящие за рамки дружбы?

- Я не знаю, что сказать.

- Скажите правду. Это просто. Нужно сказать правду. У нас есть показания Алексея Колбасенко, с которым встречалась Нина Полянская. Именно он первый озвучил то, о чем мы сейчас говорим. Он проверил телефон Полянской, ее переписку в Ватсапе, и нашел там вашу переписку.

- Похоже на Леху…

- У нас есть показания Александра Кочетова, вашего партнера по бизнесу. Он тоже подозревал, что между вами и гражданкой Полянской есть связь. И вы упоминали вашу соседку с верхнего этажа. Если вы не в курсе, ее зовут Нелли Дмитриевна Мышкина. Она показала, что видела вас и женщину, которая не являлась вашей законной женой. Несколько раз она видела вас и эту женщину в вашей машине. Гражданка Мышкина уверенно опознала эту женщину, как гражданку Полянскую.

- Хорошо. Если это так важно. Мы встречались.

- Расскажите о вашей связи. Как давно она началась, как долго длилась?

- Началась после армии, когда я вернулся. Я в запой тогда ушел. Пил сильно. Мы оба пили, я и Нина, вот в чем проблема. На этой почве мы и сблизились. Мы пили и спали. Но у нас не могло быть будущего, мы или спились бы, или бы убили друг друга в конце концов. Нужно было рвать, я и порвал. Бросил пить, стал встречаться с Викой, потом мы с ней поженились.

- С Полянской вы продолжали встречаться параллельно?

- Изредка. Потом, когда мы с Викой официально сошлись, я с Ниной завязал. Мы остались просто друзьями.

- Ваша жена знала тогда о ваших отношениях с Полянской?

- Знала. Перед свадьбой мы поговорили, и она прямо спросила: с ней - все? Я сказал: все. Больше мы не говорили на эту тему.

- Но это оказалось не все?

- Поначалу все было нормально. Но Вика… Блин, да мы друг в друга вцепились тогда, мы были нужны друг другу. Она бежала от чего-то, я это понимал, но никогда не спрашивал. Она смылась из своего города – сначала в Уфу, на учебу, жила в общаге, потом – сразу сюда. Ей нужен был муж, а мне – жена. Мне нужно было остепениться, а ей – зацепиться. С Ниной не так.

- С Полянской у вас была страсть?

- Ну да… Типа того. Поначалу мы играли свои роли, потом сорвались.

- Как это произошло?

- После вечеринки, я повез Нину домой, у нас случилось.

- Сколько вы к тому времени были в браке?

- Года два…

- С тех пор вы встречаетесь?

- Периодически… Ну в смысле, мы то сходимся, то расстаемся. Я же понимаю, что это – ненормальная ситуация, у меня семья, у нее – никого нет, но ей вроде тоже нужна семья.

- Ваша жена знала, что ваша любовная связь возобновилась?

- Поначалу нет… Потом случайно узнала.

- Расскажите подробнее – как?

- Мы встретились с Ниной днем у меня дома. Игорюня случайно пришел из школы раньше и нас застукал…

- Он видел вас с Полянской?

- Нет, Нину он не видел. Но понял, что я с женщиной. Он рассказал Вике.

- Рассказал матери, вашей жене?

- Да…

- Как к этому отнеслась ваша жена?

- Она отнеслась к этому странно. Она сказала: только не у нас дома. И больше – ничего. Я хотел как-то обсудить… Если бы мы обсудили, то, возможно, нашли бы решение. Мне самому не нравилось на два фронта жить. Но Вика не захотела обсуждать. И больше никогда не возвращалась к этой теме.

- Изменилось ли отношение вашей жены к Полянской после этого?

- Нет. Для меня это тоже сильно странно.

- Изменилось ли отношение вашей жены к Игорю?

- Нет… с чего бы?

- Изменилось ли отношение Игоря к вам после того случая?

- Ну, я заметил, что ему неприятно все это. Но потом забылось, это же давно было.

- Изменилось ли ваше отношение к Игорю после этого?

- Мое? К Игорюне? С чего?

- С того, что он, можно сказать, настучал на вас вашей жене.

- Так он ребенок был! Что он должен был делать? Я, можно сказать, на его глазах предал маму.

- Но лично Полянскую он не видел?

- Нет. Он пошел в свою комнату, и Нина как раз улизнула.

- То есть Игорь не мог знать о том, что у вас длительная любовная связь с Ниной Полянской?

- По идее, нет. Если только он тоже где-то нас не видел, как та бабка… Но он ничего не говорил, не намекал даже.

- Это был ваш ребенок? Нина Полянская забеременела от вас, когда сделала аборт?

- Мой… Я не знал ничего. Она мне потом уже сказала. После аборта…

Из материалов уголовного дела:

Установлено, что незадолго до самоубийства у Игоря Мещерякова состоялась встреча с гражданкой Ниной Полянской, подругой семьи. Встреча происходила дома у Полянской, официальной причиной встречи считалось репетиторство. Вместо репетиторства Полянская и Мещеряков занимались совместным распитием спиртных напитков. Инициатором распития выступила Полянская, к тому времени уже находившаяся в состоянии опьянения. Во время застолья Игорем Мещеряковым было выпито 3 бокала вина (данные экспертизы прилагаются), количество выпитого Полянской неизвестно.

В какой-то момент времени Нина Полянская оставила Игоря Мещерякова на кухне, а сама проследовала в комнату. Далее, имея целью преступный умысел, а именно – совращение Игоря Мещерякова, Полянская сняла с себя всю одежду и легла на диван. После этого она позвала Игоря Мещерякова проследовать за ней в комнату.

Мальчик, увидев на диване Полянскую без одежды, на какое-то время впал в ступор от увиденного. Однако, будучи в состоянии легкого алкогольного опьянения, Игорь Мещеряков преодолел ступор и приблизился к Нине Полянской. Далее произошел физический контакт, заключающийся в прикосновении к эрогенным зонам, называемый «петтинг», при этом мальчик пришел в возбуждение.

Однако полового акта не случилось по причине резкого отрезвления Игоря Мещерякова и осознания им происходящего. После этого Мещеряков быстро покинул квартиру гражданки Полянской и направился домой, как следует из дальнейших материалов дела. Позже, также осознав произошедшее, Нина Полянская испытала страх и отправила Мещерякову смс-сообщение с просьбой ничего не говорить родителям о том, что между ними произошло.

Умысел на совращение Нина Полянская категорически отрицает, утверждая, что это было спонтанное обоюдное желание.

Из показаний Радика Зуфарова, соседа и друга семьи Мещеряковых:

- Как вы можете охарактеризовать отношения между Сергеем и Вероникой Мещеряковыми?

- Че, как жили, что ли? Ну жили как-то. Она его не любила, я ему всегда говорил. Он ее любил. А ей только деньги его были нужны.

- Сергей Мещеряков очень богат?

- Не, ну все равно.

- Все равно – что?

- Нормально он зарабатывал, и квартира - его, а у нее нет ничего. Вот и жила с ним. И бабу другую терпела.

- То есть вы знали об отношениях между Мещеряковым и Полянской?

- Ну да. Теперь все знают, так что пофиг. Прикрывал я его. Мы типа вместе шли бухать, только я один шел бухать, а он к Нинке шел.

- При этом вы утверждаете, что Мещеряков любил законную жену?

- Верку? Веронику, в смысле? Любил, всяко. Верка видная баба, а Серега – он же душевный. И честный. Он ушел бы от нее, если бы не любил. Нинку он не любил, та его приворожила. Я ему сто раз говорил к бабке сходить, чтобы порчу снять. Блин, если уж из двух выбирать, то Верку. Нинка – она конченная. И бухает. По молодости так бухала, что всему городу дала. А потом Сереге подсыпала или нашептала чего-то. Он не верил. Не верил – а че бегал к ней?

- Скажите, Сергей и Вероника ссорились?

- Всякое бывало. Жизнь сейчас не сахар.

- Ну а серьезно? Были серьезные ссоры?

- До развода вроде не доходило, Серега бы сказал.

- А скандалы? Были скандалы?

- Че, дрались, что ли? Не, какой дрались, вы че! Серега же боксер бывший. Просто так с ним не подерешься. Тут сразу или больница, или гроб. Да он бы и не стал, даже если бы его Верка стулом била. Он бы ушел просто. Он и на улице не дерется.

- Никогда не дрался? На улице.

- Ну, по молодости. Это не считается. Мы тогда все стенка на стенку ходили.

- Вы видели Игоря Мещерякова накануне гибели?

- Ну видел, и че. На улице видел.

- Где конкретно – на улице?

- Во дворе у нас.

- Вы куда-то шли? Или, наоборот, возвращались?

- Я в магаз шел. За углом Пятерка, знаете? Туда и шел за пивасиком. Суббота же была.

- Вы уже выпивали в этот день раньше?

- До этого выпил сиську. Ну, в смысле, полторушку.

- Вы шли в магазин в состоянии опьянения и встретили во дворе Игоря, все так?

- Да, говорю же.

- Как он вам показался?

- Нормально. Мы не общались с ним. Он мне не друг. Не нравился он мне никогда. Маменькин какой-то. И все шмындит, все чекирит за кем-нибудь.

- Именно потому, что Игорь вам не нравился, вы и бросили его в беде?

- В какой беде, вы че? Какая там беда?

- Ранее наружная камера наблюдения зафиксировала, как Игорь Мещеряков бежал мимо упомянутого вами магазина в сторону своего дома. На лице его читались явные признаки паники. Словно он от кого-то спасался бегством. Еще через какое-то время та же камера зафиксировала группу подростков, которые бежали следом, в ту же сторону. Вы что-то знаете об этом?

- Ну, это их дела, кто куда бежит. Мы тоже в свое время бегали туда-сюда. Че, на каждого бегающего кидаться теперь?

- Имеются показания некоего Василия Привалова, живущего в том же дворе, где живете вы, и где жил Игорь Мещеряков. Этот Василий Привалов выгуливал в тот момент свою собаку породы такса. Он тоже видел бегущего мальчика, которого опознал, как Игоря Мещерякова. Он также видел мужчину, которого опознал, как Радика Зуфарова, то есть вас. А еще он видел, как мальчик, похожий на Игоря Мещерякова, прервал бег, увидев мужчину, похожего на Радика Зуфарова. Прервал бег, и между ним и мужчиной произошел короткий диалог. У вас был короткий диалог с Игорем Мещеряковым?

- Да фиг знает, не помню уже. Чет он спрашивал.

- Время? Он спрашивал время? Или дорогу к дому? Или, может, он просил вас о чем-то?

- Ну он мяукнул чет, что за ним пацаны бегут. Я говорю: и че? Он говорит, типа, разберись с ними. А че я буду разбираться, я их знать не знаю!

- То есть вы ему отказали?

- Нет. Че я ему отказал, ниче я ему не отказал. Наоборот, говорю, ладно, разрулим. Только погоди, говорю, пять сек, я до магаза сбегаю и вернусь.

- То есть вы предложили ему подождать, пока вы сходите за пивом, в ситуации, когда его преследовали?

- Ну да, а че? Ниче же не было. Нельзя сразу лезть, всегда нужно брать паузу. Да и трубы уже горели, все равно толком не соображал. Сходил за пивом, вернулся – никого нет. Ну и нормально. Значит, все само рассосалось. Если бы у них были рамсы, они бы там стояли во дворе и выясняли бы.

- Тогда бы вы вмешались и помогли?

- Базара нет, спросил бы, че за дела. Серегин пацан так-то. Лучше я спрошу, чем Серега выйдет и даст кому-нибудь в бубен. Но пацанов уже не было, так что я домой пошел.

- Понятно. Скажите, вам известен человек по имени Дмитрий Зольников?

- Чо?

Статья пользователя, зарегистрированного под ником Ingrid1800, опубликованная на одном из городских новостных сайтов:

Что ж, вот и свершилось! Случилось то, чего так боялись муниципальные комитеты, от чего так упорно открещивалась доблестная полиция, что так тщательно замазывали боты, уводящие любые разговоры, касающиеся этой темы, в иное русло.

И нет никаких инопланетян, нет никакой «черной осени», как ее уже окрестили в городе, никаких проклятий и чудовищных совпадений (как мы помним, мэр прокомментировал нынешнюю ситуацию именно так – чудовищное совпадение). Нет никакой повальной пандемии или Клуба Самоубийц. Родители могут спать спокойно. Но не совсем спокойно, а одним глазом. Потому что если родители, общественность, полиция, - мы все, - так и дальше будем закрывать глаза и отрицать очевидное, то грядут новые смерти. Новые гибели молодых мальчишек и девчонок, которые могли бы жить и жить, но которых убило элементарное равнодушие. Равнодушие нас всех.

Свершилось. Сегодня полиция официально признала факт буллинга в отношении покончившего с собой Игоря Мещерякова. Подонки, виновные в смерти мальчика,- действительно не из школы, в которой учился Игорь. Хоть в этом правоохранительные органы не врали. В школе мальчика никто не травил, равно как и дома. А вот вне школы и дома… Преследования со стороны сверстников в спортивной городской секции – раз. Преследования со стороны дворовой шпаны, уверовавшей в свою безнаказанность – два… А третьего не дано. Возможно, было бы и «три», и «четыре», и «пять». Вот только Игорь Мещеряков оборвал эту цепь порочных чисел. Оборвал единственным способом, который посчитал самым верным.

Давайте уже признаем прямо: не могло случиться столько самоубийств на пустом месте. Я уверена, что и в случае с Богданом Киреевым, и в случае с Ксенией Садовод, и в остальных подобных случаях мы имеем место не с «чудовищным совпадением», а с чудовищной травлей, помноженной на чудовищное равнодушие. Пора признать, господа правоохранители, что до случая с Игорем Мещеряковым просто не хотелось рыть в этом направлении. Слишком уж непопулярна эта тема. Слишком уж муторна, слишком уж много возни с этим буллингом. Проще списать на психические проблемы.

С Игорем Мещеряковым у вас не получилось списать на психические проблемы, хотя очень хотелось. А теперь выясняется, что как раз накануне смерти Игоря видели на улице, спасающимся бегством от компании хулиганов. И давайте зададим вопрос: кто же пришел ему на помощь, ведь это происходило среди бела дня?

Впрочем, это вопрос риторический. Ответ и так очевиден. Что ж, будем ждать конца расследования. Будем надеяться, что в этот раз виновные не уйдут от возмездия, как это случилось с Анзуром Атоевым, избитым несколько лет назад хулиганами до полусмерти. Кстати, Анзур Атоев учился с Игорем Мещеряковым в одном классе. И вот это можно смело назвать «чудовищным совпадением».

Продолжение следует...

- Как давно вы знаете Нину Полянскую?

- С детства. Мы жили в одном дворе, потом она переехала. Она меня с женой познакомила, они дружили.

- Как они подружились?

- Точно не скажу, кажется, где-то в соцсетях. Они сначала удаленно дружили. Вика тогда в Уфе училась, как раз на последнем курсе. Потом приехала к Нине в гости, так и осталась.

- Вы знаете, почему ваша жена не вернулась после учебы в свой родной город?

- Толком нет, она не любила вообще рассказывать про это.

- Насколько сейчас ваши отношения с Полянской можно считать дружескими?

- Вполне. Дружим, как обычно. Как и раньше.

- Полянская часто бывала в вашем доме?

- Периодически. Мы иногда в баре встречаемся, иногда у нас дома.

- А у Полянской дома?

- У нее места мало. У нас больше. Можно более-менее застолье организовать.

- То есть вы не были дома у Нины Полянской?

- Почему, был. Пару раз, не больше.

- Вы встречаетесь обычно все вместе? Вы, ваша жена и Нина Полянская?

- Либо так, либо еще друзья приходят.

- Нина Полянская приводила с собой кавалеров?

- Бывало. С чего такой интерес к Нинке вдруг?

- Возможно, с того, что она была одной из последних, кто видел вашего сына живым. У вас самого не возникает интерес?

- Мне Нина уже все рассказала. Про то, что они с Игорем занимаются… Занимались… Блин… Я до сих пор поверить не могу…

- Вы хотите, чтобы мы прервались?

- Не, нормально. Спрашивайте. Просто это совпадение все, зачем в этом ковыряться?..

- Полянская вам одному рассказала про свои встречи с Игорем?

- Жена сейчас в больнице, вы же знаете.

- Были ли у Нины Полянской серьезные отношения с кем-либо за последние два года?

- С Лехой вроде они долго встречались. Сейчас разбежались.

- Алексей Колбасенко?

- Он.

- А раньше, до Алексея Колбасенко, были у Нины серьезные отношения с мужчинами?

- Реально не врубаюсь, к чему столько говорить о Нине? Спросите Нину, зачем меня этим дергать? У меня сын погиб так-то, я из последних сил терплю…

- Вы знали, что два года назад Нина Полянская делала аборт?

- Аборт? Нет. Не знал.

- Вас это не удивляет?

- Чему удивляться? Человек сделал аборт, сейчас все делают аборты.

- Тому, что вы, как ее друг, ничего не знали об этом?

- Ну не знал, и что? Это не тот случай, чтобы им делиться.

Из допроса Нины Полянской, знакомой семьи Мещеряковых:

- Расскажите, как в тот день проходили ваши занятия с Игорем?

- Не получилось занятий в тот день. Игорь пришел как в воду опущенный. Я думаю, он пришел, чтобы отвлечься. Я сразу поняла по его состоянию, что физику лучше отложить. Он переживал по поводу своего психолога.

- Он вам сам об этом сказал?

- Нет. Я уже потом сложила два и два.

- Вы что-нибудь знали о психических проблемах Игоря? О его лунатизме?

- Абсолютно ничего. Они не рассказывали. Вообще никому. Только сейчас все вскрылось. Он ведь раньше у меня ночевал, когда маленький был. Но в то время таких случаев не было, а потом меня перестали просить за ним приглядеть. Теперь понимаю, почему.

- Вы считаете, что из-за лунатизма?

- Ну да, из-за чего же еще?

- Каких-нибудь других причин.

- Каких причин? Не было никаких других причин.

- Таким образом, в тот день ни вы, ни Игорь не были расположены к занятиям физикой?

- Игорь не был точно.

- А вы были?

- Ну, разумеется.

- Но решили отложить, увидев его состояние, так? И что же вы делали?

- Мы просто поболтали.

- Вы пили что-нибудь, чай или кофе?

- Возможно… Не помню.

- А пили что-либо кроме чая или кофе? Что-то покрепче?

- Снова намеки. Что, например?

- Видите ли, в крови Игоря был обнаружен алкоголь. Средняя доза. Соответствует двум-трем бокалам вина, выпитым накануне. Вы что-то знаете об этом?

- Почему я что-то должна знать об этом?

- Возможно потому, что день был и для вас не совсем обычным. Ведь ровно в этот день, два года назад, вы сделали аборт. Имеется соответствующая справка из гинекологического отделения.

- И что? Какое это вообще отношение имеет сейчас? Тем более отношение к смерти Игоря? Вы что, думаете, что я его опоила, чтобы отомстить всем мужчинам в мире? А он потом прыгнул с балкона на почве белой горячки? Что за бред?

- Речь совсем не об этом. Но логично предположить, что и вы в тот день не были настроены на занятия по физике. Вопреки вашему уверению.

- Да все уже давно забыто! Два года прошло!

- Возможно, так и есть. А возможно, нет, учитывая, что после аборта вы больше не можете иметь детей. Соответствующее заключение тоже имеется, аборт прошел с осложнениями. Наверное, вы все-таки не сильно хотели заниматься физикой в тот день, и состояние Игоря было всего лишь поводом отменить занятия?

- Даже если и так? Что с того? Что вы уперлись?

- Из-за одного нюанса: почему бы вам в таком случае не отменить встречу вообще? Но вы этого не сделали, более того, вы пишете Игорю сообщение в социальной сети, где уточняете, придет он или нет?

- Мы занимались по субботам. Каждую неделю. Это была – суббота! То, что случилось два года назад, не повод, чтобы устраивать панихиду. Нужно думать о живых. Если вы читали сообщение, вы видели, что я не тянула Игоря на аркане, а всего лишь спросила, идет он или нет.

- Ну а что вы так занервничали?

- Я просто не понимаю, к чему все эти вопросы?

- По свидетельству вашего работодателя, примерно два года назад у вас на работе возникли проблемы в связи со злоупотреблением вами алкоголя. Ваш работодатель даже вынес вам предупреждение, грозил уволить, если вы не возьмете себя в руки. Что вы можете сказать по этому поводу?

- Ничего. Сейчас это вообще не имеет значения. Тогда я взяла себя в руки, все окей.

- Мы консультировались с врачом, и он подтвердил, что такие осложнения, какие возникли у вас во время аборта, вполне могли возникнуть на почве злоупотребления спиртным.

- Я вам еще раз повторяю. Все это в прошлом и сейчас не имеет ни малейшего значения.

- Год назад, в это же время, у вас вновь появляются недоразумения на работе. На сей раз работодатель не уверен насчет спиртного. Доказательств не было. Но проблемы, тем не менее, были. Рассеянность, забывчивость, опоздания, вялость. Потом все вновь прекратилось. Вы, наверное, уже догадываетесь, к чему все идет?

- И к чему же все идет?

- В этом году вы, наученная горьким опытом, просто берете две недели в счет отработанных ранее выходных. Можно узнать, по какой причине?

- Я просто устала. Вы меня в чем-то подозреваете?

- Вопрос наличия алкоголя в крови Игоря Мещерякова требует ответа. Дело резонансное, и эти ответы будут получены. У нас в городе семь самоубийств за месяц, шестеро – дети! Мы не подозреваем вас в причастности к этим самоубийствам. Мы даже не подозреваем вас в причастности к самоубийству Игоря. Но, кроме как у вас, ему больше негде было принять алкоголь. Мы предлагаем вам добровольно все рассказать. Мы опросили ваших соседей, мы опросили продавцов и кассиров ближайших к вам магазинов. Мы ведь ходим всегда в одни и те же магазины, не правда ли? Кассиры помнят своих клиентов, особенно, если клиенты резко меняют привычный набор покупок. А еще есть камеры. Они и на улице есть. Вы в курсе, что на торце дома напротив имеется камера, которая захватывает и ваш подъезд?

- Ну, хорошо! Хорошо, да, признаюсь! Я выпила в тот день!

- Что выпили и сколько?

- Вино. Две бутылки.

- Вы выпили две бутылки вина и в таком состоянии пригласили Игоря к себе?

- Да. То есть нет. Когда пришел Игорь, я выпила всего одну.

- Следует ли это понимать так, что вторую бутылку вы распили совместно?

- Да о чем вы говорите?! Что значит – распили?! Игорь – ребенок еще, он мне как сын. Я видела его состояние, видела, что-то его грызет. Я предложила ему пригубить. Просто пригубить. Он был бледный, и хотел поговорить, но не знал, как. Я решила, что немного вина его расслабит. Ни о каких трех бокалах речи нет! Он и один-то еле пригубил.

- К сожалению, экспертиза показывает несколько другую картину. Хорошо, оставим пока это. Скажите, кто был отцом вашего ребенка?

- Вы серьезно? Щас, я вам так кинулась рассказывать.

- Сожалею, но вам придется ответить. Вопрос важный.

- И чем он так важен, как это вообще связано с Игорем?

- Ответьте на вопрос. Кто был отцом ребенка?

- Я не помню. Понятия не имею. По пьяни залетела.

- Что означает ваше сообщение, которое вы отправили Игорю по смс уже после вашей с ним встречи: Прости, все вышло из-под контроля, я была не права. Не говори предкам.

- Это из-за вина. Я пожалела, что предложила ему вина. Попросила не говорить родителям.

- Насколько сильно все вышло из-под контроля? Игорь ушел от вас пьяным? Или был другой выход из-под контроля?

- Я не знаю, что еще вам сказать.

Продолжение следует...

- Добрый день. Меня зовут Денис Сомов, я давний знакомый Виктора Петрова.

- Здравствуйте. Но я вам сразу должен сказать, что не имею права обсуждать никаких подробностей, я дал подписку…

- Простите что перебью, но телефон мне дали в полиции.

- Вот как?..

- Мне не нужны подробности. Мне известны подробности. Напротив, я намерен добавить кое-что от себя. Есть высокая доля вероятности, что Виктор не делал того, в чем его обвиняют.

- Послушайте… Денис, так? Денис, я не совсем понимаю. Если у вас есть какая-то информация, и вы хотите ею поделиться, вам лучше прийти к следователю…

- Я не могу этого сделать. Я работаю в МИДе России, и завтра я уезжаю в Индию на два года. Боюсь, даже официальная повестка из органов в данном случае ничего не изменит.

- Но почему вы звоните мне?

- В полиции не могут принять показания по телефону, нужно очное присутствие…

- То есть я – это компромисс, так?

- Ну, вроде того. Можно сказать и так.

- Честно говоря, не ожидал, что о трагедии с Виктором известно в Москве.

- Что вы, совсем нет! Я узнал из паблика Вконтакте, я подписан на новостную группу города. Все-таки я там родился и долго жил. В детстве мы с Виктором дружили, потом мои родители переехали, и мы потеряли связь. А потом вдруг неожиданно жизнь столкнула. Мы сблизились уже по-взрослому и даже вместе ездили в Индию.

- Так это вы! Как же, знаю! Виктор мне рассказывал. Имя, простите, запамятовал. Но слышал о вас, слышал. Думаю, Виктору было бы приятно узнать, что вы… так реализовались.

- Это все родители. Все благодаря им.

- Денис, я вас должен сразу предупредить, коли так. На моем телефоне автоматическая запись всех разговоров. Учитывая занимаемый вами пост, должен ли я отключить запись?

- Совсем нет. Секретов полишинеля не будет. Только по делу, только по Виктору. Записываете – и славно.

- Тогда внимательно слушаю вас.

- Когда мы были в Индии, мы значительно сблизились. И путем долгих откровенных разговоров я наткнулся на тот факт, что у Виктора была… не знаю, какой медицинский термин будет правильным… было гипертрофированное чувство вины. И это чувство, как водится, притягивало события, чтобы еще больше усилиться. У него умер сын, вы знаете. Виктор убедил себя, что именно он виновен в его смерти. В день трагедии он принял алкоголь, и он думал, что после этого мог что-то сделать с ребенком. Мог полезть с ним нянчиться, или же ребенок заплакал, он начал его утешать и что-то сделал. Неосторожно тряхнул, придавил или выронил. Я спросил его, есть ли хоть какие-то малейшие факты, которые могли это подтвердить? Ничего, никаких фактов. Виктору просто удобно было так думать. Удобно для вины. Он погрузился в эту вину с упоением, начал отталкивать жену, друзей, вообще саму жизнь. И сейчас мы можем иметь то же самое. Прошли годы, все забылось, Виктор возмужал и чего-то добился, но это чувство, эта преувеличенная вина, она никуда не делась, она так и сидела в нем. И когда его обвинили в том, в чем обвинили, все это выстрелило. Взорвалось. Он мог вновь убедить себя, что действительно что-то сделал с этой девочкой. Или он мог убедить себя, что не помог ей на должном уровне, как следовало специалисту, и должен понести наказание. Я слышал, девочка эта опровергла свое заявление?

- Да. Но дело пока не закрыто. Следствие ведется. Потому что самоубийство Виктора почти всеми воспринимается, как признание.

- Потому я и звоню. Надеюсь, моя информация сможет поколебать эту уверенность, по крайней мере, у вас.

Из допроса Сергея Мещерякова, отца покончившего с собой Игоря Мещерякова:

- Вы спрашивали у Игоря в тот день, какие у него были взаимоотношения с Петровым?

- Да, Вика спросила. Мы как раз спорили, правда то, что говорят про Петрова, или нет. Вика спросила, были какие-то намеки или что-то подозрительное?

- Что Игорь ответил?

- Он походу не особо понял, о чем вообще речь. Мы поговорили об этом немного, но Игорюня молчал. Потом я вспомнил про звонок Ирека и решил тоже заодно рассказать.

- Ирек – это Рахимкулов Ирек Римович, тренер секции дзюдо, которую посещал Игорь?

- Да, он самый.

- Что это был за звонок, о котором вы вспомнили?

- Он по поводу опеки звонил. Вернее, по поводу проверки.

- Можете пояснить подробнее?

- К нам опека приходила пару месяцев назад.

- Комитет опеки и попечительства?

- Да, они.

- Что послужило поводом?

- Точно не знаю, они не сказали. Намекали, что кто-то дал сигнал. Мы подозревали, что бабка сверху. В смысле, соседка.

- Сигнал – о чем?

- О том, что у Игорюни периодически бывают синяки.

- Откуда у Игоря были синяки?

- Ну вы же и так теперь все знаете. Из-за лунатизма, он и к Петрову из-за этого ходил. Мы всем говорили, что синяки из-за спорта. Но кто-то настучал, и из опеки пришли.

- Как это связано с Рахимкуловым?

- Из опеки спросили, откуда синяк. Как раз накануне у Игорюни приступ был, он ударился и получил синяк этот.

- Вы сами видели, как он ударился?

- Да нет… Ночью было.

- Ваша жена видела, как Игорь падал?

- Думаю, нет…

- С чего вы взяли, что это от падения?

- Ну раньше так и было… А больше откуда?

- То есть раньше вы были свидетелем того, как Игорь ходил во сне?

- Не… Я ни разу не видел.

- А ваша жена?

- Ну так да, она и рассказала.

- Вы не находите это странным?

- Что? Что странно?

- То, что вы никогда не видели приступов лунатизма, хотя они случались неоднократно.

- Они редко случались. И я сплю крепко. Очень выматываюсь.

- Вернемся к Рахимкулову. О чем вы говорили?

- Он ругался из-за опеки. Мы опеке сказали, что синяк у Игоря из-за дзюдо, а они учинили проверку Иреку из-за нас.

- Что он хотел от вас?

- Да ничего не хотел, просто звонил поругаться. Я сначала пытался сгладить, но потом он начал грубить, потом про Игорюню начал говорить гадости. В общем, я не выдержал и тоже психанул. Ну, мы поругались. Неприятный разговор тогда вышел.

- Вы все это рассказали Игорю в тот день? Сразу же после известия о том, что погиб его психотерапевт?

- В общих чертах рассказал.

- Что было дальше?

- Потом Вероника сама рассказала про Ирека…

- Что именно?

- Ну, что он цеплялся к ней. Звонил на работу постоянно. Звал на свидания. В сауну звал. Он ведь тогда даже не позвонил узнать, почему Игорь вдруг перестал ходить резко. Я даже удивился, Игорь все-таки долго к нему ходил. Потом понятно стало, когда жена рассказала. Он, Ирек в смысле, наверное подумал, что я узнал и запретил Игорю тренироваться. В общем, санта-барбара. Грустно все это сейчас, а тогда весело было, мы даже поржали, и вроде Игорюня встрепенулся, ожил. Я еще спросил Вику, чего она раньше молчала, а она сказала, что из-за Игоря. На него это как-то могло перейти.

- Вы знали, что Игорь периодически посещает вашу знакомую, Нину Полянскую?

- Нет. Понятия не имел.

Из допроса Нины Полянской, знакомой семьи Мещеряковых, предположительно, одной из последних, кто видел Игоря перед смертью:

- Расскажите о ваших встречах с Игорем Мещеряковым. С какой целью вы встречались?

- У Игоря в школы были проблемы по успеваемости по некоторым предметам. Я помогала ему с физикой.

- Какое у вас образование?

- Я экономист.

- На чем основано ваше желание стать репетитором?

- Это не было репетиторством. Я – не репетитор. Я просто друг семьи. Это была дружеская помощь, бесплатно. В школе я неплохо ладила с физикой. Когда узнала, что у Игоря проблемы с этим предметом, то предложила позаниматься.

- Почему так случилось, что родителям Игоря не было ничего известно об этом?

- Мы так условились. Это был наш секрет.

- Это было ваше условие или Игоря? Кто первый предложил держать все в секрете?

- Игорь и предложил. Он не хотел, чтобы родители давили на него результатами. Но мы не были уверены в результатах. Как я уже говорила, я не репетитор. Мы решили попробовать и, в случае успеха, потом уже это обнародовать.

- По свидетельствам одноклассников и учительницы физики, уже с начала учебного года отношение Игоря к предмету заметно улучшилось. Он делал успехи, и учительница ставила ему четверки. Вы знали об этом?

- Да, Игорь очень гордился собой.

- Почему же вы и тогда не открылись родителям мальчика, а продолжили свои встречи тайно?

- Успехи были небольшие…

- Вы ждали, когда Игорь выиграет областную олимпиаду?

- При чем тут олимпиада?

- Чего же вы ждали? Возможно, были другие причины держать вашу связь в тайне?

- О чем вы говорите, какая связь! Мы просто занимались по выходным физикой!

-Не было ли в ваших отношениях с родителями Игоря чего-то такого, что могло повлиять на ваши встречи, если бы им стало известно?

- Нет. О чем вы?

- Не было ли в ваших отношениях с Игорем чего-то такого, что могло вызвать неудовольствие его родителей, если бы им стало известно?

- Что это значит? С чего такие намеки?

- Ответьте на вопрос.

- Нет! Мы просто занимались физикой! Я не понимаю, к чему вы все время клоните!

Продолжение следует...

Вчера город потрясла очередная страшная новость: с балкона собственной квартиры, с высоты седьмого этажа, выбросился ученик 8-го класса, 14-летний Игорь Мещеряков. По информации МВД, суицид случился поздно ночью или же перед рассветом. Родители мальчика в момент самоубийства крепко спали. Тело было обнаружено утром под окнами местным дворником. По словам врачей, смерть наступила мгновенно, так что отсутствие помощи или свидетелей никак могло повлиять на печальный исход.

Позже неподалеку от тела были найдены фрагменты накладных наушников, которые опознала мама Игоря. Предполагается, что мальчик выпрыгнул с балкона под звуки музыки. Мама Игоря Мещерякова в данный момент находится в больнице с серьезным нервным потрясением.

Полиция проводит проверку.

Из беседы с Владой Вячеславовной Пушкаревой, классной руководительницей:

- Мало что могу сказать. Учился на тройки. Не выделялся. Учителям не дерзил, не конфликтный, замкнутый. В общественной жизни не участвовал, в соцсетях тоже не припомню, чтобы вступал в диспуты. Иногда смотрел в потолок или стену. Ну и что, сейчас половина таких. Они смотрят в стену, а перед глазами их гаджеты. В школе запрет на телефоны, вот у них и стресс. Никаких признаков депрессии. Слышала, их семью посещали из комитета по опеки и попечительству? Ну вот с них и спрашивайте. В школе на него не оказывалось никакого давления, опросите хоть всех. И конфликтов не было, не говоря уже об унижениях – боже упаси! Синяки? Ну да, это все знали, он же спортом занимался. В моем классе учится девочка, которая ходит на гимнастику, и тоже, представьте себе, иной раз приносит синяки. О проблемах с лунатизмом на лбу не написано, откуда нам было знать? Родители ни словом, ни взглядом. С них спрашивайте! Я понимаю, что хотели, как лучше, ну вот и получили, как лучше. У Игоря что, педиатра не было участкового, который должен быть в курсе? Вот с него и спрашивайте!

Из беседы с Романом Гунько, соседом Игоря по парте:

- Так-то нормальный, но часто проваливался. Не, не в снег, а в себя. Почитайте в книгах, узнаете. Не, не зависал, а именно проваливался. Как будто внутри него программа сбивалась. Вы почитайте книги про таких, все поймете. А еще, например, вижу его как-то летом на каникулах. Подхожу, типа, Игорь, привет. Он мне тоже – привет, как дела, все такое. Но смотрю – как будто боится меня. Только он меня не боялся, а походу тупо шугался всего. Зашуганный был немного. Ему и в школе тяжко было. Вроде бы чего там мучиться,- заучил перед уроком, рассказал на память, потом забыл. Четверку заработал, нормально. А он – не мог. Всегда тупил, ему разобраться нужно было во всем, что да как, разложить по полочкам. Заучить не мог, а так нормальный чел. Не напрягал никогда.

Из беседы с Еленой Козленко, старостой класса, в котором учился Игорь Мещеряков:

- Он ни с кем не дружил, тихоней был. В каких-то подлых поступках не замечен, ребят не подставлял, ни на кого не жаловался, но и не сближался. Я пару раз мониторила его страницу в соцсетях. У меня должность просто такая, я же должна знать, что вообще в классе происходит, я все-таки староста. У нас, к примеру, был инцидент однажды на национальной почве, представьте себе. И его можно было предотвратить, потому как виновный постил у себя на странице всякие нехорошие призывы. Нет, я тогда еще не была старостой, потому и не могла знать. Просто так шпионить за одноклассниками нет у меня привычки. Так вот, ничего у Игоря не было на странице, вообще никаких намеков, что у него беда, или что он в отчаянии или ему нужна помощь. Он был обычный, ни плохой, ни хороший, ни разу ни единого конфликта с ним, но и хороших поступков не замечалось.

Из беседы с Мартой Точилиной, одноклассницей Игоря Мещерякова:

- Он был двуликий. Не двуличный, не путайте, у нас тут и без того двуличных героев хватает. Двуликий. Он был не тем, кем казался. Я всегда подозревала, что Игорь рисуется тугодумом, но на самом деле он не такой. Ему удобно просто. Почему – не спрашивайте, не знаю. Просто мысли. А потом я обнаружила, что у Игоря есть вторая страница во Вконтакте, секретная. Просто обнаружила, случайно. Вернее, мне подсказали. В общем, не помню, как-то обнаружила. Если вы глянете, чего он там пишет, вы очень удивитесь.

Из беседы с Иреком Рахимкуловым, тренером городской секции дзюдо, которую посещал Игорь Мещеряков:

- Хлипкий был. Не боец. Столько времени пытались из него мужика сделать, все без толку. Не вышло. Из-под палки он ходил, родители заставляли. Потом вдруг придумал, что его здесь обижают. У меня здесь все под контролем. У меня проверки постоянные, все всегда на «отлично». Он часто прогуливал. Никаких синяков я не видел. О том, что у него проблемы на нервной почве, или как это сейчас называется, сам только что узнал. Не удивлюсь, что он и это придумал. Вообще, он богат на выдумки был. Может, он и синяки сам себе ставил. Чтобы на тренировки не ходить. Не знаю, родителей его спрашивайте. Вообще, мутная семейка какая-то.

Из допроса Тенгиза Юматова, дворника, обнаружившего тело Игоря Мещерякова:

- Я не первый был, который его нашел, вы не правильно думаете. Везде пишут, что я его нашел, но там темно еще было, когда я убираться выхожу. Я его не видел, вы не правильно думаете, я того человека увидел сначала. Он стоял и смотрел. А я не думал совсем! Я же думал, что он на собаку смотрит, собаку свою выгуливает, не обратил внимание совсем. Занялся делами, потом смотрю – того человека нет, а собака – осталась. Я и подошел, только не собака это была, я не правильно подумал, а тот мальчик лежал. А тот, который,- это мужчина был, а как выглядит - я не видел. Я же думал, он здешний, собаку выгуливает, и не смотрел. Он первый и нашел того мальчика на асфальте, а потом убежал. Испугался, наверное. Потом я уже в милицию позвонил.

Из новостных пабликов на майл.ру:

Вскрылись новые подробности по делу о самоубийстве ученика восьмого класса, Игоря Мещерякова. Накануне трагедии некоторые жители ближайших домов видели, как мальчик бежал по улице в слезах. По свидетельствам очевидцев, он явно от кого-то спасался. Есть серьезное подозрение, что Игорь подвергался травле.

В то же время, судя по показаниям одноклассников и учителей, в школе такая проблема исключена. На данный момент нет ни одного свидетельства, прямого или косвенного, о том, что Игорь пал жертвой школьного буллинга. Скорей всего, если и были инциденты, то с дворовыми ребятами, и это никак не связано со школой.

Полиция, тем не менее, учинила всестороннюю проверку школы, в которой учился мальчик. Также прорабатывается версия об уличных конфликтах. Решается вопрос о возбуждении уголовного дела по статье 110 УК РФ «Доведение до суицида».

Из новостной группы Вконтакте:

Неожиданно открылась поразительная деталь в деле о самоубийстве Игоря Мещерякова. Как оказалось, Игорь имел проблемы со сном психического характера. Что если именно хроническое недосыпание стало причиной его отчаянного поступка? Поразительно же не это. А то, что Игорь Мещеряков в связи со своим недугом посещал психотерапевта Виктора Петрова. Того самого Петрова, который сам покончил с собой неделей раньше, повесившись в собственном кабинете.

На данный момент никаких объяснений этому совпадению от полиции не поступало: в интересах следствия подробности не раскрываются. Вопросы остаются. Тревожные вопросы. Если между Виктором Петровым и Игорем Мещеряковым была связь, то не существует ли аналогичных связей между Виктором Петровым и другими детьми, покончившими с собой этой осенью? Что вообще полиция думает обо всех этих случаях, которые и без всяких надуманных страшилок тянут на стихийное бедствие? Действительно ли в городе существует «Клуб самоубийц», о чем уже не раз заходила речь? Имеются ли подробности, протоколы, записи бесед вышеупомянутого Петрова с его пациентами, и если так, не присутствуют ли среди них намеки на альтернативные способы решения проблем? Например, смерть? Что если Петров – очередной Доктор Смерть?

Вступайте в нашу группу и следите за новостями.

Из допроса Сергея Мещерякова, отца покончившего с собой Игоря Мещерякова:

- Расскажите, что произошло в тот день.

- Как обычно. Игорюня пришел из школы. По субботам я часто работаю, но в тот день был дома. Вике как раз позвонила подруга с работы…

- Имя подруги?

- Я понятия не имею. Какая-то с работы. Та тетка, которая нам Петрова советовала, она и позвонила. Сказала, что Петров повесился. Мы потом Игорюне рассказали, когда он пришел.

- Зачем?

- Ну как. Он же ходил к нему на сеансы эти.

- Зачем Игорю нужно было знать, что его психотерапевт вдруг покончил с собой?

- Вы про это… Он бы все равно узнал. Лучше от нас, чем от кого-то.

- Вы это обсуждали с женой?

- Что обсуждали?

- Обсуждали, что должны рассказать сыну об этой новости?

- Нет… Не обсуждали.

- Ваша жена сама приняла решение?

- Вроде бы… Да не помню, зачем все это? Как-то само вышло, не обсуждали.

- Вы обсуждали что-либо с женой, какие-то совместные вопросы? Обсуждали, к примеру, сам вопрос о посещении психотерапевта? Или о посещении секции дзюдо?

- Я не помню, что мы обсуждали и как. Слышьте, хватит долбить одно и то же, сейчас реально не до этого. Что-то мы обсуждали, что-то нет. Как у всех. У нас в семье все само собой решалось, без напрягов.

- Что было дальше в тот день. Вы рассказали Игорю, что дальше?

- Мы были на кухне. Игорюню сильно тряхнула эта новость. Я совсем не думал, что он так прикипел к этому Петрову.

- Вы считаете, что Игорь покончил с собой из-за солидарности?

- Не… хотя, возможно. Я просто не знаю, что думать.

- Вы говорили Игорю, что на Петрова завели дело о приставании к пациентке?

- Да, Вика сказала. Но это по-любому бред.

- Откуда такая уверенность?

- Так только дебилы могут делать, в кабинете своем приставать. Петров точно не дебил. Если бы он был педофилом, он бы тихарился где-нибудь, не подкопаешься.

- Вы это тоже сказали Игорю?

- Да, блин. Лучше бы я молчал. Лучше бы Игорюня думал, что Петров этот педофил проклятый. А может, он правда педофил проклятый? Может, я ошибся? Тогда получается, что Игорек тупо из-за педофила с собой покончил?

Продолжение следует...

Началось с довольно громкого случая, вновь выведшего имя города на экраны региональных и федеральных каналов, как это произошло несколько лет назад, когда самоубийственный дедок сыграл в домино плитами перекрытия. На сей раз десятилетний мальчишка опрокинул себя самое с моста в реку. С того самого моста и в ту самую реку, опробованные многим ранее Виктором Петровичем Петровым. Но Виктора спас Сом, и о его головокружительном полете никто не узнал, кроме Сомова, а Богдана Киреева никто не спас, он как рос никому не нужным, так и умер в одиночестве, и потому о нем узнал весь русскоговорящий мир.

Узнал не потому, что мальчишка самогикнулся, а из-за событий, сопроводивших этот свободный полет. Богдан ехал с предками в машине, а чего еще делать рядовым предкам в машине, если не собачиться? Вот мать с отцом и собачились на передних местах, они вечно собачились в машине, собачились и вне машины, в других местах тоже собачились. Частенько, чтобы сынок не отвлекал от собачьих игр, тот поступал в распоряжении бабушек и дедушек; там и прозябал большую часть времени. А сегодня он возвращался с родителями из строительного рынка, что располагался за городом, потому что папа с мамой затеяли ремонт, а затеяли те ремонт исключительно потому, что другие поводы пособачиться уже изошли на «нет», и нужен был кислород. Кислород поступил в виде несовпадающих взглядов на проклятый плинтус, предки собачились в предсмертном накале; Богдан тихо сидел. В гневе глава семейства стал совершать ошибки и спровоцировал аварию на мосту. Взрослые Киреевы молниеносно объединились в единый фронт и, выскочив из тачки, принялись собачиться с другими участниками аварии, со всех сторон невиновными.

Пока взрослые балаболили на повышенных тонах, огрызались на сигналы проезжавших мимо участников движения, обнюхивали свои поврежденные «ведра», приобретенные в кредиты, длиною в жизнь, Богдан Киреев тихонько вышел из машины. Он не стал захлопывать дверь, чтобы звуком не привлечь к себе внимание, просто прикрыл ее плотно. Потом подошел, никем не замеченный и никому не нужный, к краю моста, поразмыслил коротко о цене человеческой жизни и сиганул вниз. Маленькая фигурка сверкнула и исчезла в ленивых водах реки, на секунду голова показалась на поверхности метрах в двадцати ниже, потом исчезла и она. Навсегда.

Предки, покукарекав и ослабив газометр, вернулись в тачку – ждать сотрудников ГИБДД,- и еще минуту или две обсуждали в горячительном припадке долбаных дятлов за рулем, долбаные мосты, долбаное потерянное время, долбаный ремонт. Вся эта филиппика бесстрастно записывалась фоном на регистратор, уставившийся глазком на картину аварии; а неделей позже запись уже транслировалась во всех соцсетях и группах страны. Потом внезапно – о-ба-на!- а где этот?! Богдан, спрашивается, где? Короткое молчание, потом хлопки дверцами, то-се, отрывистые реплики, через минуту Киреевы пришли к выводу, что их сына похитили, и набрали 102.

Далее пошла обычная в таких делах свистопляска, с полицейскими мигалками, составлением протоколов, неискренними истериками, поиском возможных свидетелей через объявления на новостных сайтах и через соцсети. При этом отрабатывалась версия, которая казалась самой очевидной,- что мальчик упал с моста. Что и нашло подтверждение двумя днями позже, когда тело Богдана Киреева обнаружили рыбаки на берегу реки в двух километрах от моста. Мертвого и наслаждающегося тишиной.

Просмаковали; а буквально на следующий день после того, как нашли тело Киреева, убилась током девочка по имени Ксения Садовод. И если ситуация с Богданом так и осталась двусмысленной – не было доказательств, что мальчик прыгнул сам, как не было и свидетельств обратного, хотя полиция проверяла версию того, что предки спецом спровоцировали аварию, чтобы избавиться от сына… или от тела сына, пока все были заняты осмотром «ведер»,- в общем, если самоубийство Богдана и оставалось под вопросом, то с Ксенией таких проблем не возникло. В то же время общественность напрочь не врубалась, какие у Ксении могли быть причины. Девочке было 12 лет, она уже начала оформляться, как женщина, на нее поглядывали мальчики; Ксения отлично училась и посещала секцию плавания. С родителями – прекрасные отношения, подтверждено многократно. В школе – никаких конфликтов, ни явных, ни скрытых, что также подтвердило следствие. В прошлом – никаких темных пятен, все настолько прозрачно и типично, что от этого еще страшнее.

Ну, был один момент так-то… Месяцем ранее Ксения ушла на встречу с подружками и обещала маме, что вернется в 7 вечера. Когда стукнуло 9, а девочки все еще не было, мама, устав елозить, позвонила подружкам. Подружки в унисон прочирикали, что с Ксенией они раскланялись без четверти семь, так что по всем параметрам та должна была давно сидеть дома и писать дневник. Мама Садовод посерела лицом и повзрослела вдвойне, и хотела уже начать обрывать телефоны и бить в колокола, но тут в дверном замке зашкворчало, и заявилась Ксения. Заявилась пришибленно, всем своим видом выражая раскаяние. Девочка повинилась, что заболталась с подружками и забыла о времени, клятвенно пообещала, что больше такого не повторится, и исчезла в своей комнате. Ни с какими подружками она не заболталась, о чем подружки уведомили только что, однако сильнее, нежели к поиску истины, мама сейчас тяготела к поиску коньяка. Она посчитала, что на сегодня с нее хватит, а время расколоть дочь у нее еще будет. Но время не пришло. А через месяц уже и без надобности.

Еще десятилетний Даниил Яркин. Этот вообще отчебучил в анналы и пал смертью храбрых. Был он простуженный на голову с самого рождения, потому как роды выдались трудными, и маму кесарили. В саду было не так заметно, в таком возрасте все они немного с приветом, но в школе Даниил уже верно присвоил этикетку с надписью «неадекватыш». Прежде всего он за каждым разом лез в бутылку, - надо, не надо. Обсуждали последний фильм с Росомахой и смерть Росомахи, Даниил Яркин при этом разволновался и начал орать, что Росомаха не умер, только дебилы так думают, в кино спецом так показали, а умные люди знают, и че, кто-то не согласен, идем выйдем, пасть порву и все такое. В другой раз смотрели в классе видеоролик «Скажи наркотикам нет», после которого Даниил Яркин начал сайгачить и размахивать руками, вереща, что все это – обманка, отвлекающий маневр, а самый страшный наркотик современности – чай! Ну чай, заварочный, или в пакетиках, не суть – черный или зеленый, душистый тоже, с привкусами и прочий байховый. Все и всюду хлещут гребаный чай, весь мир пьет чай, все постоянно сидят на этом чае, а скажи кому, что он чайный наркоман, тот посмеется, - сие и является главным доказательством зависимости, вот и видеоролик подтверждает. Когда кто-то из класса заметил, что жопу тоже подтирает весь мир, стало быть, следуя логике, самый страшный наркотик – туалетная бумага, а все они – сортирные наркоманы, Даниил Яркин перекосился и сообщил, что сейчас он найдет в сумке нож и всех почикает. Ворошился в поисках он долго, никак не находил, икая и пукая, и все приговаривал, что всех убьет; было очевидно, что ножа у него нет, но все равно народ предпочел убраться от него подальше.

В тот день тоже исполнил. Речь зашла о нашумевшем случае с Богданом Киреевым. Основные участники дискуссии склонялись к мысли, что Богдан – слабак, раз выбрал такой путь. Кто-то мог возразить, но не сильно, и само обсуждение протекало в спокойном русле ровно до тех пор, пока рядом не образовался Даниил Яркин. Чухнув, о чем базар, пацан тут же начал в привычном темпе бросаться на людей и скалить зубы, брызжа слюной. Даниил доказывал, что даже прыгнуть с вышки в бассейне – и то нужна определенная доля смелости. Если же сигануть и стать мертвым – это надо быть просто настоящим героем и мужиком. Это надо иметь яйца и хребет. Харкался на одноклассников Яркин до тех пор, пока кто-то не психанул и не вызвал того на слабо, потребовав продемонстрировать собственные яйца и хребет, если он такой умный. Пусть он пойдет и сверзится где-нибудь с вышки в угоду всем, тогда они готовы поверить в его теорию и рукоплескать его космической смелости.

Глаза Даниила Яркина засверкали предынсультно. Думали, он полезет в драку, но тот вдруг убег, чем вызвал хихиканье. Думали, в тубзик побежал, реветь от обиды (или становиться сортирным наркоманом), а то и вовсе взял старт до дому, не стерпев обиды, ну и славно, хоть на остаток дня избавлены от его харканья. Даниил Яркин в самом деле рванул в сторону дома, вот только он не собирался утирать сопли, или отрываться в соцсетях, или унывать. Не-а, Даниил Яркин прибежал домой, выгреб все запасы таблеток из родительской аптечки, а потом взял и сожрал их. Когда вечером после работы родители обнаружили его на полу в собственной блевотине, спасать его было уже поздно. Ну, что ж, чел доказал, что достоин, или что смел, или что бы то ни было. Земля ему пухом.

Еще пацан с частного сектора. Про того мало что известно. Свистят, что он был неоднократно бит отцом, так что однажды заманался и порезал вены. Но официальные сведения были скудными, историю вообще заминали знатно, потому как батяня был полицейским, и, видимо, созвучность профессии со словом «палица» не оставляли пацану шансов в будущем. Пацан с частного сектора умер, бросив отцу на заклание своего младшего брата. Что ж, не самый достойный поступок, но тут не нам судить.

Еще девочка из благородной семьи, которая жила с бабкой, котом, двумя песелями, и золотой ложкой. Родители у девочки имелись, но какие-то адмиралы,- мотались по воинским частям и заграницам и играли в войнушку. Всем заправляла бабушка – отводила девочку в школу, готовила завтраки-обеды-ужины, вычесывала кота, выгуливала песелей, которые все время мечтали от нее удрать на вольные хлеба, бабушка же была крепкой. Девчонка в бабушке души не чаяла, и с подружками ладила, и деньжата родители слали,- жаловаться не на что. А потом девочка внезапно стала песелем – взяла и удрала. Причем дождавшись наступления холодов,- собралась в школу, а отправилась на тот свет. Только не сразу, а помучилась. Волонтеры искали ее два дня, нашли только на третий, в лесу за городом, в кустах, погибшую от переохлаждения. Мотивы поступка – неизвестны. Неожиданно на фоне страстей родилась версия о причастности ко всем подобным случаям очередного интернет-клуба самоубийц, который мог склонить дуркующих подростков к летальному исходу. Версия не получила подтверждения. А может, никто не захотел глубоко рыть, обед же скоро, и лень вдобавок.

В эту когорту малолетних дурней зафрендился Вован Аноров, которого, впрочем, сюда не звали, потому как подростком он себя ощущал последний раз лет тридцать назад. Обитал Вован в частном, заскорузлом домишке, много лет работал бухариком второго разряда, а поскольку должность эта неоплачиваемая, то пил на женины. Когда жена прятала деньги, Вован устраивал концерты, стращая похмельем и грозя самоубиться, если не даст. Жена поначалу не реагировала, и Вован шел в сарай вешаться, ставил чурбак, прилаживал петлю, все чин-чинарем, только вешаться не торопился, а ждал. Жена Вована Анорова ломалась и деньги давала; а Вован пил. Так и случилось в тот день, Вовка отправился в сарай вешаться и окочурился. Только не в петле закончил Володенька, а в добрых традициях дарвиновской премии: из-под ног выскользнул чурбак, Вован навернулся и сломал шею. Так что с определенной долей натяжки можно и этого приписать к рядам самоубийц, а можно и не приписывать. По-любому пес с ним.

В середине октября город взбудоражила новость о том, что покончил с собой известный подростковый психотерапевт Виктор Петрович Петров. Правда, многие горожане только после его смерти узнали, что в городе имеется (-лся) известный подростковый психотерапевт Виктор Петрович Петров, но не суть, умер же. По словам источника, близкого к правоохранительным органам (но не принадлежащего к оным), в отношении врача проводилась проверка в связи с заявлением одной из его пациенток, что якобы Петров совершил над ней развратные действия. Виктор Петров был моментально уволен из клиники, где он работал, у него провели стихийный обыск. Никаких доказательств, подтверждающих склонность доктора к педофилии, выявлено не было, однако заявление девочки, как мог бы заметить Глеб Жеглов, пересиливало любые отсутствия любых доказательств. Пока суд да дело, нервы у врача не выдержали, и тот вздернулся. Повесился в своем же собственном кабинете, в последний рабочий день, сразу после обыска полиции. По слухам, на собственном же галстуке. Чуть позже девочка, обвинившая Петрова в надругательстве, дала опровержение.

Все эти трагические смерти, обрушившиеся на город осенью, меркли по интенсивности слухов, домыслов, загадок, разоблачений, уголовных и журналистских расследований со случаем добровольного ухода из жизни ученика восьмого класса среднеобразовательной школы №20 Игоря Мещерякова.

Продолжение следует...

Больше Виктор никогда не был в Индии. Он больше никогда не слышал о Чандане Чоудари, и он больше никогда не встречался с Денисом Сомовым. Они расстались там же, в ашраме, и шофер-индус отвез Виктора в аэропорт уже одного. Он даже не знал, вернулся ли Магистр Сомов в Россию или остался в Индии навсегда. Однажды он попытался найти страничку Дениса в соцсетях, но тщетно.

Подозрение, что не все так безоблачно, как вещал Чандан, что не все так просто с желаниями и со сделками, настигло Виктора после того, как погибла его сестра. Все произошло так, как он и рассказывал Игорю. Когда Виктор смог встать на ноги, переродился, научился смотреть в глаза людям смело и трезво, он попытался исправить ту малость, которую еще мог. Наладил отношения с Леной, которая стала Ковальчук, повторно выйдя замуж и родив… прекрасного мальчишку. Виктор ходил стричься к ней в салон, и хотя Лена сама уже не стригла, занимаясь управленческими делами, для Виктора она делала исключение. И к сестре он тоже попытался навести мосты. За прошедшие годы старшие Петровы перешли в мир иной, а квартира – перешла в Светкино распоряжение. Виктор отписал ей свою долю, потому как уже выплатил ипотеку на собственное жилье. Он заскакивал к Светке поболтать время от времени. И в тот день он тоже заскочил. Это не было внезапным визитом, они договаривались накануне, но Светка его спровадила, сославшись на изменившиеся планы. А потом ее нашли мертвой.

Он справился с искушением забухать и забыться. Похоронил сестру. Похоронил вопросы и сомнения. Вновь ушел в работу. Изображал из себя успешного человека, который сжег пюпитр и сцену и присоединился к соловьям. Полюбил ночи, проводимые в одиночестве, ибо после Индии к нему почти не захаживали женщины. Виктор Петров увлекся компьютерными играми, к которым никогда прежде не имел склонности. Это была его терапия, его способ не думать. Не вспоминать Дениса Сомова и Чандана Чоудари, не спрашивать себя: а были ли Денис и Чандан? Ведь даже остросюжетные истории имеют свойство тускнеть. Словно и не с ним это стучилось… Словно и не он брел из больницы в своей поношенной одежде и залатанных ботинках, потому как ему не хватало денег на нормальную обувь. Брел с пакетом сменной больничной одежды, худой, потерянный, страдающий от синдрома отмены, вспоминающий презрение врача и медсестер в больнице, особенно той сестрички, которую он напугал диоксидантами, чувствуя отвращение к самому себе. Шагал сквозь цветущий город, в котором жили успешные люди, а он – отброс. Виктор Петров позабыл это ощущение, оно казалось ему нереальным, словно… он прочитал книгу. И Денис Сомов и Чандан Чоудари были тоже всего лишь персонажами.

А теперь наступила расплата. За все разом.

Его не стали арестовывать, но взяли подписку о невыезде. Решался вопрос о том, есть ли повод возбуждать уголовное дело, или - так, бабкины сплетни. Но кабинет обыскали. Перерыли все и забрали с собой системник. А телефон не забрали. Хотя наверняка знали, что он использует его в качестве диктофона. Сам Виктор во время обыска сидел в кресле и безучастно тупил в окно, как Игорек в свое время. Он не удивился их приходу. Он ждал их, потому что его предупредили. Накануне звонил Иван Афанасьевич Хлебников, главврач городского ПНД, а также – его наставник и протектор. Почти друг. Петров проходил у него практику после учебы, и они сблизились. Именно Хлебников протолкнул Виктора на это место. По телефону Хлебников сообщил, что в отношении Виктора инициируется проверка по факту заявления одной из его пациенток, что Петров якобы соблазнил ее прямо во время сеанса. Хлебников говорил прежним дружелюбным тоном, и отношение его оставалось приязненным, по крайней мере, по телефону, вот только уже ничего не могло быть, как прежде. Петров знал.

- В последние годы очень много дел подведено под тему так называемой педофилии,- говорил Иван Афанасьевич в трубку, и голос его звучал раздосадованно.- Много людей пострадало ни за что. Своего рода охота на ведьм. Что делает ведьма, когда чувствует опасность? Правильно, она старается спихнуть вину на кого-то другого. Спешит стать обвинителем, пока ее не признали обвиняемой. И в твоем случае все настолько типично, что даже горько. Половозрелый подросток, вероятно, застигнутый за преступлением, начинает сочинять истории. Причем сдается мне, там что-то посерьезнее, чем пьянки или курение в подъезде. Возможно, беременность. Я видел ее. И ее саму, и ее мамашу. От обеих просто веет неприятностями.

Доктор Хлебников имел честь лицезреть Анжелу Личагину и Мамку в коридорах полиции, когда его вызвали туда для беседы по поводу Виктора Петрова.

- Отмечу, что пострадавшей та выглядит отменной. Грамотно она выглядит, почти профессионально. Осунувшаяся, не накрашена – в ее возрасте это почти подвиг, волосы кое-как. Типичная жертва-подросток. Но мне хватило только посмотреть ей в глаза, и вся сказка улетучилась. Думаю, в полиции тоже не дураки сидят. Разберутся. Только вот общество разбираться не будет. Виктор, ты же понимаешь?

Виктор понимал.

- На одной стороне – ее слова, на другой – твои. Де юре, ты невиновен. Де факто, у нее – приоритет. Я уже столько раз говорил, и твоему руководству в том числе: нельзя сейчас работать с подростками без камер. Потому что, чуть что – он меня лапал, он меня домогался, он делал намеки. И тебя будут по умолчанию считать виноватым, никакой презумпции невиновности в таких делах нет. Витя, тебе придется доказывать, что ты не верблюд, что ты не прикасался к этой бестолковке. И тебе нужно доказывать, нужно работать со следствием, нужно сотрудничать. Не строй из себя гордого, только не сейчас. Обязательно найди себе адвоката, это тот случай, когда не нужно экономить. Отделаешься увольнением, и считай, что повезло. Потом восстановишься, или начнешь в другом месте.

Он не стал искать себе адвоката по наущению Ивана Хлебникова. И мысль с камерами в кабинете его позабавила. Он виновен, ему нет оправданий. Он – сапожник без сапог, психотерапевт, не способный к самоанализу. Ведь женщин после Индии у него почти не было не в силу занятости, не из-за стрессов, или множественных переработок, или же по причине смены приоритетов. А потому, что он не мог больше по-нормальному. Не мог со взрослой женщиной. Погрузившись в индийский разврат с головой, Виктор вдруг нашел себя в нем. Это было сменой приоритетов. Вот только то, что позволено иноземному юпитеру, в этой стране карается нещадно, и потому на личную жизнь был навешен амбарный замок, а сопроводительная записка уведомляла, что хозяин принял законопослушный постриг.

А потом годами сдерживаемое желание, задавленные пороки, вытесненная невротическая сексуальнасть вдруг взвились атомным грибом. Анжеле Личагиной без труда удалось нащупать кнопку. И он пал. Он не сдержал свою плоть, не смог сдержать взрыв похоти, замешанной на ностальгии, когда ему в памяти привиделись индийские девочки-подростки… Он предал все, во что верил и к чему стремился; и он предал всех. Начиная с Магистра Сомова и заканчивая Иваном Афанасьевичем. И он предал Игоря. Потому что сам Игорь не выкарабкается.

«Я боюсь, что в следующий раз произойдет что-то чудовищное,- вспомнились ему слова Игоря в их последнюю встречу.- Бог из машины не станет размениваться по мелочам и подсылать мне всяких Вахтеров и Сторожей. Я боюсь, случится нечто из ряда вон, чего никто не может предугадать – ни вы, ни я. Какой-то совершенно неожиданный поворот сюжета».

Он порывисто вынул мобильный телефон из кармана и набрал номер Вероники Мещеряковой. Давно следовало это сделать. Трубку сняли после третьего гудка.

- Алло?- вопросительно раздалось на том конце, и Виктор тут же нарисовал ее в памяти, как она сидела напротив него в тот первый день - вся из себя собранная, сумка на коленях, взгляд сконцентрирован,- и излагала историю болезни Игоря. Сочиненную историю болезни, теперь он в этом не сомневался. Придуманную от начала и до конца. И, похоже, только Вероника знала правду.

- Добрый день. Это Виктор Петров вас беспокоит. Психотерапевт.

- Кто?- рассеянно переспросила Вероника Мещерякова, и он поверил ей. Поверил в то, что она его давно вычеркнула из списка контактов и из своей памяти. Легко поверить, ведь никто в доме Мещеряковых не стал вешать колокольчиков, не предпринимал никаких других мер безопасности. Они были тщетными, эти меры. Они были бесполезными.

- Виктор Петров, психотерапевт,- спокойно повторил он.- Я занимался вашим сыном не так давно.

- А, ну да… Это вы…

И теперь в ее голосе звучала досада.

- Прошу прощение за беспокойство… Я просто хотел сообщить, что вынужден буду… уехать на какое-то время. Возможно, надолго.

- Как это нас касается?- осведомилась Вероника.- Насколько я знаю, вы с Игорем закончили, ничего не добившись.

Он поморщился.

- Мы с Игорем условились, что он предпримет некоторые действия, а по результатам отзвонится,- поправил Петров.- Но, как я уже сказал, в ближайшее время я буду недоступен. Я просто хотел предупредить об этом.

- Эта ваша отзывчивость – от чувства вины или раскаяния?- продолжала наезжать Вероника, казалось бы, безо всякого повода.

- Вовсе нет,- возразил он.- Один на один с проблемами Игорь не останется. Вы всегда можете обратиться к другому специалисту. Его зовут Иван Афанасьевич Хлебников, он очень хороший врач, и он в курсе вашего случая. Я передал ему все записи с Игорем. А вам скину смс с его контактами.

Короткое молчание секунд десять. Потом:

- Ну, хорошо. Спасибо за звонок.

- Я хотел спросить!- поспешил вставить Петров, потому что сейчас мама Игоря была готова повесить трубку.- Насчет Игоря. Как он?

- Нормально, вашими молитвами.

- Были еще приступы?

Пауза 5 секунд.

- Нет, пока больше не было.

- Очень рад это слышать, честно! Но я хотел спросить еще кое-что. Скажите… Игорь никогда прежде не подвергался гипнозу?

Пауза 5 секунд.

- С чего вдруг такой вопрос?

- Понимаете… Для вас это будет неожиданностью. Не совсем приятной. На последнем сеансе я предложил Игорю гипноз…

- Гипноз? Гипнотизировали Игоря? Вот так ни фига себе! А это не должно разве делаться через родителей? Через бумажки какие-то, подписи?

- Да, все так!- заверил Петров, а про себя подумал, что вот и еще один гвоздь в гроб с его карьерой. Впрочем, хуже ему уже не будет, потому он и звонил сейчас.- Но идея родилась спонтанно, в процессе беседы, и я не хотел упускать эту возможность. Я взвесил риски…

- Серьезно?- перебила Вероника.- И сколько нынче весят риски?

Он молчал. Он не знал, что ответить. Однако Вероника Мещерякова неожиданно сбавила обороты.

- Но в любом случае, спасибо, что просветили. А Игорь тот еще партизан, мне он ничего об этом не говорил. Это все?

- Вы не ответили на вопрос,- тактично напомнил Виктор.

- Вопрос?

- Игорь до нашей с ним встречи был когда-либо на сеансе гипноза?

Пауза 10 секунд.

- Да с чего вы взяли? С чего вдруг?

- Понимаете, он очень быстро вошел в состояние транса. Неожиданно быстро, по щелчку. Такое бывает, если человек ранее уже входил в это состояние, уже знаком с гипнозом. Был загипнотизирован кем-то.

Пауза 20 секунд.

Виктор даже решил, что Вероника просто молча отключилась. Потом она перезвонит его руководству и пожалуется на странные, подозрительные, попахивающие едва ли не оккультизмом, вопросы одного из их сотрудников. И она узнает, что сотрудник этот с сегодняшнего утра был уволен задним числом, потому что вдруг оказался замешан в мерзкой истории с педофилией.

- Ничего такого не было,- спокойно ответствовала Вероника Мещерякова.- У вас все?

У него было все.

Он откинулся на спинку кресла и уставился в окно на детскую площадку. Там было грязно, мерзко и холодно. Осень. Виктор Петров наслаждался локальными остатками лета в своем кабинете и в своей памяти, пока его еще не погнали отсюда взашей.

А потом он увидел кота. Рыжий кошкандер крался невдалеке под его окнами, выискивая в траве добычу на сегодня. Виктор даже забыл, когда он в последнее время видел уличных кошек: раньше в городе их было видимо-невидимо, теперь же они все куда-то делись… Вот кошкан подобрался, потом резко прыгнул вперед и что-то зажал в зубах. Возможно, мышь. Удерживая добычу, рыжий разбойник задал стрекача, а Виктор Петров невольно улыбнулся. Это был хороший знак. Добрый знак. Особенно перед тем, что он задумал.

А задумал он то, что он вновь попросит. Он попросит прямо сейчас, в своем уже бывшем кабинете, посреди кавардака, оставленного стражами порядка, попросит от всей души, попросит во второй раз в жизни. И он встряхнет этот город. Город должен содрогнуться и пробудиться от спячки. Город должен увидеть свои пороки и мрачные закоулки. Виктор Петров попросит, чтобы случилось это.

И он кое-что сделает взамен.

Теперь Виктор Петров был готов расплатиться по счетам. Авансом.

Продолжение следует...

Его выпнули из больницы на третий день. Алкаша гребаного. У него случился жуткий отходняк, более ничего. Подержали денек для профилактики, и гуляй вася. Повезло. Не инфаркт, не инсульт, никаких особых последствий. Врач посоветовал ему обратиться к участковому наркологу. Виктор заверил, что бухал всего три дня, и то по случаю отпуска, а так он – вообще ни капли. Всем было пофиг. Виктор Петров шагнул с территории больницы в совершенно незнакомый мир. Впервые за годы он глядел перед собой трезвыми глазами. И осознавал, насколько вокруг все поменялось.

Добавились новые магазины - книжные, сувенирные, мебельные. Возникли павильоны сотовой связи. Открылись новые рестораны и кафешки. На улицах образовались молодые люди, раздающие рекламные листовки и флаеры,- он не смог вспомнить, когда те появились. Город строился и разрастался. Народ обзаводился семьями, детьми, приобретал новое жилье.

Стало больше машин на дорогах. И не только такси, но – вообще. Почти все знакомые Виктора имели тачки, уж он-то знал. Ребята и девчонки, его одноклассники, так или иначе заезжали к нему поменять резину. Он шутил с ними при встрече, вспоминал былые денечки, ну а «Особая», которая всяко-разно бурлила у него в венах, помогала сохранить чувство юмора. Однако в глубине души Виктор Петров, сын Петра, отлично осознавал, что все эти люди вокруг – все они движутся вперед; а он не движется. Теперь он шагал по улицам города, неся в простом полиэтиленовом пакете свои нехитрые пожитки, которые в больницу ему занесли родители, и видел, что мир – давно переступил в двадцать первый век, а он, Витяй Петров, так и торчит в двадцатом.

Он не стал возвращаться домой. Вместо этого он выбрался за город к речке, через которую был проложен мост с автомобильным движением и с пешеходными дорожками по обе стороны. Он дошел до середины моста и остановился там, глядя вниз на реку. Слушая шум машин, Виктор вспомнил свою недавнюю знакомою, с которой он зависал две недели и которая даже не знает, что он угодил в больницу. Интересно, что она сейчас делает? Может, проезжает по мосту, скользнув по нему взглядом и не узнав? Или бухает в компании другого передовика сферы услуг? А что делать дальше ему, Виктору? За спиной – отчуждение сестры, смерть сына, развод с женой, упущенные возможности. Впереди – съемная унылая хата, работа шиномонтажником и – ночник. Он продержится от силы пару дней. Потом пойдет бухать. И все потечет в прежнем русле, как в неизменном русле протекает внизу ленивая река.

Он отбросил пакет с одеждой, быстро перелез через ограду и сиганул с моста. Ни секунды не раздумывая.

Уже когда летел, вспомнил, что даже не покурил напоследок, как надлежит делать согласно фильмам. Удар о воду оглушил его, он потерял сознание и пошел ко дну. Только не суждено ему было достичь дна реки. Бессознательный, он, тем не менее, ощутил, как его кто-то тащит. Может, рыба просто, или сом какой… В речке, говорят, водятся сомы, один сомидзе якобы в прошлом году утянул под воду девочку-первоклашку. Виктор попытался отмахнуться от сома, он хотел подытожить в одиночестве, а не в обнимку с рыбиной из мультика. Сом же не отступал, и Виктор сдался.

Когда на берегу ему удалось выплеснуть из себя всю воду, которой он наглотался за время короткого вояжа по течению, Виктор осознал рядом живое присутствие. И то действительно был сом, хотите верьте, хотите – нет, а в миру – Сомов, Денис Валерьевич, Магистр. Его, Виктора, личный сом, а еще – один из его давних друзей, с которым он в далеком детстве искал по всему двору свою маленькую сестренку, а также тезка его умершего сына. И кто тут говорит о сюжетных совпадениях и ложных ценностях?

О том, что Дениса теперь кличут Магистр, Виктор узнал не сразу. Когда узнал, подумал, что это просто шутка: образ жизни и внешность Сомова никак не обнаруживали в нем ученого мужа. Денис носил дреды – вероятно, он был единственным в их городке, который рискнул носить дреды,- еще носил бородку навроде Укропа из «Даешь молодежь!», носил пестрые свободные рубахи навыпуск и гонял на красной отечественной «семерке». «Семерка», как правило, была набита «марьиванной». Еще Денис имел забавную привычку надувать щеки. Виктор не помнил, чтобы тот в детстве надувал щеки, но теперь стал. Родители Сомова были с положением в обществе, и долгое время Денис тоже пытался соответствовать, и даже получил ученую степень по международным отношениям. Но потом сдался и откликнулся на душевные позывы: увлекся восточной философией и духовными практиками. Предки какое-то время пытались вразумить, потом махнули рукой, при этом не переставая спонсировать сына. У Дениса Сомова имелся гуру, с которым он познакомился во время поездки в Индию, и он сам тоже являлся неким вторичным гуру для местных последышей.

- Прикольно поплескались,- возвестил Денис Магистр после того, как оба убедились, что помнят друг друга, и торжественно надул щеки. – Я за тобой прямо из тачки выскочил.

- А где тачка?

- Там, на мосту.

Виктор воззрился на мост.

- Надо забрать, пока не увезли на штрафстоянку.

- Суета все!- философски бросил Денис. - Хотя у меня там пара «косяков» заныкано. А еще могут предкам звякнуть. Или начнут искать меня в реке, хотя это тебя надо искать в реке. Пошли на мост.

- Не боишься наркоту в машине держать?- удивился Виктор.

Денис глянул на него, ничего не ответил и загадочно надул щеки.

Они двинулись вверх по склону за тачкой Дениса. По дороге выяснилось, что Денис прыгал вовсе не за ним конкретно, он прыгал вообще; он не узнал в Викторе своего давнего дворового кореша. Виктор ожидал вопросов, но их не последовало. Хотя, как прыгальщик с мостов №2, Денис имел право спросить, какого черта Витяй Петров вдруг решил сверзиться в реку. Позже Денис поведал, что снова намылился в Индию. Его тамошний гуру кислых щей и просветленный, как чищенная бляха, чувак по имени Чандан Чоудари проникся Сомовым (а точнее – возможным финансовым партнерством) и зазывал его туда. Вместе с Денисом ехали несколько его особо отмороженных адептов.

Он и Виктора позвал. Потому что теперь он, Денис Сомов, ставший сомом-спасателем, в ответе за жизнь Виктора, коли спас ему жизнь. Так глаголит досточтимый Чандан, да и вся восточная философия вторит этой истине, ну а денег у Дениса хватит, чтобы оплатить билет для Виктора туда и обратно. Нужно ехать. Ведь во второй раз его уже не окажется рядом. А если он, Виктор, не прочистит себе мозги, то второй мост – не за горами.

- Ток не бухать,- как бы мимоходом заметил Денис.- Бухать – нельзя. Мы вообще не пьем, это против нашего учения. А Чандан лично кастрирует, если увидит бухим.- Он покосился на Виктора и многообещающе надул щеки.- Шутка. Но с долей правды. Там, в принципе, и не найти поблизости спиртяги, мы за городом будем жить, магазинов рядом нет. Просто говорю для сведения.

И Виктор так и не узнал, было ли у него на лице написано, что он алконавт в менопаузе, или так совпало.

Виктор Петров завязал. Все приятности отвыкания он пережил – ломку и белочку, а что касается психоза или депрессии – то ему попросту было не до этого. Встреча с Сомовым все переворошила, Виктор влился в компанию адептов, кинулся оформлять себе загранник и визу, уволился с работы. Самолетом они долетели до Пуны, там Чандан прислал за ними машину – настоящий лимузин с шофером-индусом. Правда, Денис раскрыл, ехидно надувая щеки, что и тачка, и шофер - заимствованные. Денис, Виктор, несколько парней и девушек забрались внутрь и раскурили «косяк» местного пошиба, которым их снабдил шофер по просьбе Дениса. Виктор отправил чакры в астрал и отрешился от общей болтовни. Да и о какой болтовне может идти речь, ведь он всю жизнь прожил в каземате из четырех стен. Впервые он был хоть где-то, и вдобавок не абы где, а в самой Индии! Он завороженно смотрел на проплывающие мимо улицы незнакомой страны, наводненные велосипедистами, рикшами, битком набитыми автобусами с отсутствующими боковыми стеклами, какими-то телегами, псами, мальчишками и птицами. Почему-то было очень много птиц, нестерпимо много птиц, это был просто край птиц какой-то… Или это все диоксиданты?..

Чандан обладал стандартной внешностью гуру – чалма, борода с проседью, свободные покрои, улыбка в 32 зуба, магнетизирующий взгляд. И – вот так раз! – он тоже надувал щеки! Теперь понятно, от кого Магистр подцепил эту свою величавую привычку. Сам ашрам располагался на территории предместья, в богатой усадьбе одного из последователей. Чандан встречал их лично, что было знаком высокой чести. Он тепло обнял Дениса и защебетал о чем-то на английском. Потом их разместили в отдельно стоящем гостевом домике на несколько комнат, каждая из которых была рассчитана на двоих. Денис поселился с Виктором.

Вечером они отведали местной еды, накурились местной «травки», побродили по территории, познакомились с неофитами – инициатором выступал Денис, который, казалось, мог надувать щеки на любом языке,- а когда зашло солнце, и они расползлись по своим комнатам, в дверь Дениса и Виктора постучали. Гостями оказались две индийские девочки, которым по виду было не больше четырнадцати.

Обе гостьи – это был дар, как знак особого расположения гуру, и кто такой Витяй Петров, бывший колдырь, чтобы судить местные традиции и нравы? Они выпили чаю для приличия, а потом завалились в постель. Возможно, в чай было тоже что-то намешано, а может, хватало уже принятого ранее, как бы то ни было, все прошло как в тумане. Поутру Виктор толком и не мог вспомнить детали, его лишь мучал вопрос, не трепался ли он вчера про диоксиданты.

Началось полноценное, большей частью – приятное пребывание в ашраме. Пребывание, наполненное музыкой, танцами на природе, медитациями подле водопада и в групповом зале, прогулками и неторопливыми беседами. Сим познавались тайны бытия.

Но каждый вечер перед сном Денис и Виктор открывали двери гостьям, и к ним в комнату входили две девочки. Каждый раз новые. Не старше 14 лет. Или даже 13-ти. И в последующие разы Виктор Петров уже помнил все детали четче некуда.

Денис Сомов любил разглагольствовать пространно, а Виктор Петров любил слушать. Они много времени провели друг с другом и приятно сдружились, и в один из дней Виктор отважился затронуть наболевшее.

- Я никогда бы не подумал, что у меня может быть склонность к суициду. Знаешь, что я чувствовал, когда летел с моста? Радость. Свободу. Жалел только, что покурить напоследок не додумался.

- Бог привел тебя на мост и поставил перед выбором,- заявил Денис.- А меня Бог заставил проехать мимо для подстраховки. Может, я тем самым очистился от скверны и от прошлого, что тебя спас. И я знаю, как тебе очиститься тоже!- Он подмигнул, а на следующий день потащил Виктора к Чандану.

Для личных бесед Чандан приглашал людей в свои покои, там у него имелся «предбанник» с диваном и пуфиками, на которых было удобно вести высокие беседы; Денис часто туда нырял, а Виктор не был ни разу, ему было без надобности. Теперь же, по мнению Сомова, надобность возникла острая. Гуру полулежал на диване и говорил он по-английски, Денис переводил туда и обратно.

- Каждая мифология содержит в себе сведения о существах, исполняющих желания. В христианстве есть такое очень важное понятие, как ангел-хранитель. Это существо, которое Богом приставлено к человеку при рождении, существо это следует за человеком на протяжении жизни, оберегает его, помогает принимать верные решения, насылает провидческие сны. Иногда, в критических ситуациях, если ангел-хранитель достаточно сильный, а человек достаточно искренне попросит, то желание может исполниться. Так учит ваша религия. Она учит в корне неверно, и думать так – очень опасно. Русские так называемые язычники лучше понимали картину мира, они еще не были так заморочены книгами. Они знали то, о чем мы в Индии и вовсе никогда не забывали. Многие существа и тени в силах исполнить желания человека. И далеко не все они дружественны. В древних арабских сказках встречается существо – гуль. Гуль бродит в темноте и прислушивается к человеческим стенаниям. Особенно он любит питаться человеческой местью. Человек в сердцах может пожелать разное. Чего только не подумаешь в гневе, так ведь? Это же всего лишь мысли, это всего лишь эмоции, ничего страшного, если я скажу «чтоб ты сгорел». Это же не значит, что я пойду кого-то поджигать. Но вот проходит время, гнев давно улегся, обида забылась, да и не такая уж она была обида, а человек, которому пожелал зла, берет и погибает в пожаре. Что произошло, как так могло случиться, это же просто совпадение?! Обратите внимание, как умеет выкручиваться человек. Если исполняется позитивное желание, он говорит: ангел-хранитель меня услышал. Если же вдруг сбылось плохое, то люди говорят: совпадение! Или говорят: Бог наказал! Связь ведь налицо, это простая схема: пожелал – исполнилось. Но нужно обязательно свалить все на Бога, потому что с Бога и спросу нет. Но то – гуль. Тот, кто стережет в темноте и прислушивается к ночным шептаниям, и ему все равно, мужчина или мальчик, женщина или девочка, он готов исполнить. Но где вы встречали людей или существ, которые бы делали что-то просто так? За все нужно платить, так это говорится. Поэтому с желаниями нужно быть очень осторожным. Очень многое зависит от того, кто услышит. Иногда самое благородное желание может воплотиться так, что принесет страдания и муки. Я покажу вам желания. Пройдемте за мной.

Чандан важно надул щеки и отправился в дальнюю комнату, вход в которую был задрапирован шторой. Он отодвинул штору, и все трое нырнули туда. У задней стены было оборудовано нечто вроде алтаря, а над ним чередовались полки с расставленными на них стеклянными сосудами. Все сосуды были разной формы и величины, имели мутное, непроницаемое стекло и были закупорены.

Чандан указал на них.

- Перед вами – желания людей. И эти желания направлены правильным адресатам. Здесь они в безопасности. Я сам не знаю, что конкретно там написано. Я не читал. Я всего лишь посредник. Тот, кто исполняет желания, будет решать, стоит просьба того, чтобы быть исполненной, или нет. По рассказам людей, которые здесь побывали, почти все – исполнились.

Чандан торжественно надул щеки и проследовал к массивному столу. Он открыл верхний ящик, и в нем оказалась надорванная пачка бумаги – обычная компьютерная бумага с логотипом «HP» на упаковке. Чандан выудил из пачки несколько чистых листов и протянул их Виктору.

- Возьми. Напиши свою историю. Не прошлую, но – будущую. Напиши историю так, как ты хочешь, чтобы она была. А потом приноси сюда, и мы передадим твою просьбу по назначению.

И Виктор, мать его, написал! У него ушел всего лишь час на то, чтобы исписать три листа формата А4 с двух сторон бисерным почерком. Едва он сел за стол, как сразу понял, о чем следует писать, хотя ранее об этом не задумывался. Он знал, что хочет помогать людям. Потому что из своей собственной судьбы он выудил ценные уроки, и ему бы хотелось дальше развиваться в этом направлении и приобретать больше знаний, больше уроков. И спасать других, кто оказался на мосту над рекой. В каком возрасте лучше всего помогать заблудившемуся человеку? Когда легче его скорректировать и навести на правильный путь? Чем раньше, тем лучше. В детстве. Виктору повезло, что он встретил Сомова и приехал в Индию, но таких как он – единицы, а многим – не повезет. А должно повезти. Виктор будет счастлив, если он хотя бы уравняет это количество. Это – благородное желание. А за благородные желания не наказывают сумасшествием, ведь так? Игорь Мещеряков бы хмыкнул.

Он писал. Писал о том, как он вернулся в шиномонтажку после долгого отсутствия. Как он скопил некоторую сумму, которая помогла ему поступить заочно в вуз. Как он совмещал в себе два совершенно разных мира – мир трудяг и мир интеллигенции. И как он читал – читал запоями, читал все подряд, наверстывая упущенное, читал, чтобы соответствовать новому миру, в который он рвался, читал, чтобы сбросить оковы и выбраться из комнаты-каземата, читал, чтобы научиться постигать истины.

Игорь Мещеряков бы хмыкнул.

Виктор попросил. Впервые в жизни. Попросил и написал свою просьбу на бумаге. Попросил, потому что доверился Чандану, которому отнес свои зарисовки. Учитель при нем свернул листы в трубочку, пропихнул в горлышко мутного сосуда бутылочного цвета – воспоминание резануло Виктора, он вспомнил бухло и свою последнюю пассию… Потом Чандан закупорил горлышко сургучом и поставил сосуд на полку к остальным.

И все исполнилось. Кто-то услышал его просьбу, или прочитал написанное, и постановил, что желание – достойно воплощения, и Виктор получил ту жизнь, которую сочинил для себя. Он получил ее в деталях. В тот день, корпя над своим трудом, он был сосредоточен на карьере и своих внутренних импульсах. Он совершенно упустил из виду, что со временем, даже после столь страшных потрясений, человек все равно начинает тяготеть к семье, к детям. Он запамятовал об этом написать, и случилось буквальное: он так и не обзавелся семьей.

Продолжение следует...