О чем мечтали девчонки 90-х? О новых платьях, о красивых куклах или же о пачке фломастеров из 40 цветов, которые потом можно втихаря заправлять мамиными духами и рисовать еще полгода. Все мечтали примерно об одном и том же. А я мечтала о старшем брате.
У нас во дворе была своя настоящая детская банда, которая собиралась вечерами после детского сада и устраивала войны. Обстрел шел алычой и недоспелыми грецкими орехами. Мне прилетало всегда больше всех. Наверное, я была самой задиристой из всех. Ведь мои девчонки-союзницы в любой момент могли расплакаться и заявить "Я сейчас своему брату пожалуюсь, и он тебе покажет!". А я была сама за себя. За меня было некому постоять и мне было некому пожаловаться. Все обиды я решала сама кулаками и на месте. Поэтому мальчишки принимали меня за свою. Прыгать с гаражей в нагревшийся за день песок на строительной площадке, стрелять крыжовником в нарисованную на стене дома мишень, стоять на импровизированных воротах - везде была я. Ведь я так мечтала о брате. О самом настоящем старшем брате. Сама того не понимая, я пыталась заменить несуществующего его, мальчишками во дворе.
И вот когда мне исполнилось 8 лет, родители исполнили мою мечту и принесли мне брата.
Я была расстроена, как Малыш в книжке про Карлсона, когда его ожидания с собакой были обмануты. Брат теперь у меня был, но ведь не старший! Что толку от этого пищащего комочка? Он пухлый и милый, но как прикажете ставить его в ворота? Как он будет ловить мяч?
Разница была огромной. Я очень люблю малого, но только недавно я смогла наконец общаться с ним на равных, не употребляя в разговоре фраз, вроде "Ути чем это ребятенок увозился, иди щечку вытру!".
Я учила простую математику, а он учился говорить "мама". Я перестала гонять мяч вечерами и надела юбку, а он делал первые шаги по двору. Я убрала кукол на антресоли и пошла с одноклассниками есть мороженое в кафе, а он после детского сада трещал мне о том, как кинул ведерко и случайно попал Катьке в голову.
У нас не было решительно ничего общего. А мечты о старшем брате по мере взросления постепенно сходили на нет.
Я очень четко помню тот осенний вечер. Мы с малым смотрели какой-то очередной фильм по телевизору, когда мама позвала нас на кухню. Там сидел мальчишка. Замызганный и истощавший. Его кости, казалось, просвечивают через тонкую заляпанную грязью толстовку. На глаза была надвинута не менее грязная кепка. Загорелые скулы были в темных разводах от грязи. Да, в общем-то, грязи на нем было больше, чем он весил сам.
Он не поднимал головы, а мама выжидающе смотрела на нас, ожидая хоть какой-то реакции на наличие зачуханного парнишки на нашей кухне. Я посмотрела на удивленного малого, спрятавшегося за мою спину и, как старшая сестра, взяла знакомство в свои руки.
- Лена, - представилась я, и присела на корточки, чтобы заглянуть в его глаза.
- Артур, - хрипло ответил он.
Таким было наше первое знакомство.
Уложив вымытого и накормленного Артура в гостиной на диван, мама рассказала мне, как нашла его. Он ушел из дома, в котором не было ничего, кроме водки, пьяных родителей на полу и чужих людей, кучковавшихся вокруг бутылки. Есть было нечего. Надеть было нечего. Воду давно отключили за неуплату. Как и электричество. Окон в доме не было, благо жаркое южное лето не давало им замерзнуть насмерть.
Жить мальчишке было негде. Пьющие родственники даже не заметили, что он пропал. Он просто бесцельно шатался по городу, в ожидании голодной смерти. Врожденная гордость не позволяла пойти и попросить еды. Друзья понемногу прикармливали пирожками и котлетами, оставшимися дома с ужина. Взрослые, естественно, ничего не знали. Так и жил. День прошел - хорошо. Что будет завтра - неважно.
В один из таких бесцельных дней и встретил нашу маму.
Так у меня появился старший брат. Разница в возрасте всего 7 месяцев, но для него я сразу стала "мелкой".
Хэппи энда долго не случалось, скажу вам сразу. Было тяжело. Было так тяжело, что я порой слышала, как мама ночами воет в подушку от того, что не может пробиться через ледяную стену Артура. Отец её утешал, но в воспитание не лез. Отцу всегда за работой было не до нас. Воспитывала нас мама, а папа считал, что дело мужчины-накормить семью.
У Артура была психологическая травма, с которой он никак не мог справиться. Он не мог поверить, что теперь он в СЕМЬЕ. Что ему теперь есть куда вернуться, что не нужно прятать хлеб под подушку и грубить. Он по привычке огрызался, когда мама просила его в 10 возвращаться домой или спрашивала, куда он идет. Огрызался, когда она расспрашивала, как прошел его день и пыталась участвовать в его жизни. Он был озлоблен на весь мир. Казалось, будто он испытывает нас. Ожидает, что мы его выставим на улицу за такое поведение, и он снова убедится в том, что весь мир вокруг дерьмо.
Мне было жаль маму. Она терпела и ласково общалась с ним, продолжая задавать вопросы и слушать его грубость. На его глазах я бросалась к маме на колени и взахлеб рассказывала ей обо всем, что происходит в моей жизни. Я говорила всё подряд. Об успехах в школе, о сплетнях, о столовке, о физкультуре, о написанном вчера диктанте, о намечавшихся шашлыках с друзьями в воскресенье. Я и без того любила поболтать с мамой, но сейчас интуитивно чувствовала, что делать это нужно на глазах Артура.
А потом шла к нему в комнату и делилась всем тем же с ним. Он делал вид, что не слушает, но, останавливаясь внезапно, он поднимал глаза, и я понимала, что он слышит меня. Ему, как минимум, непривычно находиться в семье, но он уже интересуется. Это была моя победа.
О маминых победах можно написать целую книгу. Шаг за шагом. День за днем. Слово за словом. Но она сделала это.
Артур окончил школу с золотой медалью. Журналистика в универе давалась ему легко, а вот посещаемость страдала. Недисциплинированный с детства, он так и не стал относиться к себе жестче и не смог подниматься к первым парам. Это мешало ему в учебе. Он оставался на второй год, но окончил университет и получил диплом. За годы обучения написал несколько работ, три из которых победили во всероссийском студенческом конкурсе. Мы всей семьей смотрели его выступление по телевизору и плакали, когда в новостях показали ту часть его интервью, где он благодарил, в первую очередь, свою семью, а во вторую - преподавателей, которые помогли ему в написании такой чудесной работы. Клянусь, никто из зрителей и подумать не мог в тот момент, что много лет назад его подобрали просто за сараями во дворе. Нет, он не публичный человек. Хотя мог бы, с такими-то данными. Не захотел оставлять семью и переезжать в большой город.
Он вырос прекрасным человеком. Очень красивый, умный, начитанный, воспитанный, разносторонний, высокий и накачанный. Девчонки ходят за ним толпами, но он очень разборчивый. Поверил однажды миловидной брюнеточке, даже познакомил нас с ней. А потом я увидела, как в клубе она обнимается с другим. Я по скайпу показала происходящее брату и с тех пор он боится обжечься снова. Можете закидать меня камнями, но ни одной шлюхе я не позволю обвести моего брата вокруг пальца. Друг за друга мы горой. Я знаю, что он для меня сделает всё. То же самое и он знает обо мне. Называет меня "мелкий сестреныш" и до сих пор приходит ко мне в гости с киндерами. Мой муж смеется, а для брата я всегда буду ребятенком, который в первый день знакомства горделиво показывал коллекцию игрушек в шкафу.
Вот так неожиданно сбылась моя заветная мечта.
