ArsenZa

— Знаете, масло как-то раз разлилось — жена ругалась, теперь боюсь в багажник класть. Всё в салон только, понимаете, — продолжал суетливо бубнить перепуганный мужичок. — В салоне чище, знаете, а тут не дай бог масло разольётся — всё перепачкается и...

— Что вы так нервничаете? — нахмурился ГИБДДшник, постукивая себя по ладони карточкой свидетельства ТС. — Вы лекарств никаких не принимали? Может валерианочки накапали после разговора с женой? Или корвалол?

— Нет-нет, ничего не употреблял. Никаких лекарств. Я никогда ничего не употребляю. Я тороплюсь просто. На дачу ехать далеко ещё — успеть хочу — понимаете?

— Придётся подождать. Вы сейчас пройдёте вон туда — в нашу машину, и мы сначала составим протокол об отстранении от управления транспортным средством, а потом вы...

— Товарищ начальник, а может мы как-нибудь так… — Андрей Константинович многозначительно подмигнул, потирая большим и указательным пальцем. — Правда, очень спешу, понимаете...

— Уважаемый, вы тут не мельтешите, – инспектор отвернулся в сторону, словно не заметив однозначного жеста. — Давайте выясним, только честно — вы что вчера употребляли?

— Ничего. Я спешу просто. Давайте две тысячи, и я поеду. Я правда сильно спешу. Жена, понимаете, ревнивая. Тёща ей позвонит — скажут потом, что я к бабе ездил — тут каждая минута на счету...

— Ничего, не переживайте, вы потом тёще официальный протокол предъявите и...

— Хорошо, ладно, давайте. Я сейчас быстренько... Где ваша трубочка? Я сейчас дуну и поеду. Я честно ничего не употреблял. Я вообще не пью! — вдруг затараторил мужичок, нервно потирая руки. — Давайте, только быстрее. Я же не отказываюсь! Дунуть я готов!  

— Спокойней, спокойней. Дуть никуда не надо. Есть подозрение, что вы употребляли наркотические препараты, — прохаживаясь вдоль машины и теребя в руках права, продолжал инспектор. — Сейчас мы составим протокол об отстранении и проедем на медицинское освидетельствование. Там пописаете в баночку, сделают анализ и...

— Не могу! Ну поймите, не могу. Давайте пять тысяч, у меня нету больше. Ну войдите в моё положение, — Андрей Константинович распахнул водительскую дверь, и наклонившись полез в лежащую на пассажирском сидении сумку.

— А что это у вас там? — Инспектор нагнулся следом, пытаясь рассмотреть гору тряпок на заднем сидении.

На секунду там что-то мелькнуло. Будто что-то дёрнулось или пошевелилось. Инспектор протянул руку и откинул потертую куртку, лежавшую сверху кучи вещей. Мгновенно что-то ткнуло в бок — не сразу понял — ещё раз...

— Ай, сука... — инспектор отшатнулся назад, схватившись за мокрый живот.

Мужичок шустро нагнулся, подхватил с земли упавшие документы, и прыгнув в машину рванул с места.

— Марьяненко! — заорал инспектор. — Заводи! Уйдёт сука!

Залипавший в рабочий планшет, молодой напарник вскинул голову, резко завёл двигатель и подъехал к инспектору Сидорову.

— Садись Миш, ты чё...

— Гони бля! Скорую вызови! — инспектор шатался, держась за живот. Из рваной дыры на светоотражающем жилете густо сочилась кровь. — Гони сам! Уйдёт! У него девочка связанная, быстрее! У меня это … херня, царапнул чем-то, догони и я подмогу. Ну... давай чё, давай! Я нормально, Саня...

Марьяненко быстро сообразил и рванул с места. Сидоров потянул из нагрудного кармана телефон, но тот выскользнул из окровавленных пальцев. Шатаясь, шагнул к середине дороги, махнул рукой проезжающему такси, но тот дал по газам и унёсся прочь. Следующая машина тоже, и за ней... Попытался махнуть, но тут же сложился пополам от боли и замер, пытаясь устоять. Почему?  Почему проезжают, есть же... приказ… почему...

— Сука! — крикнул инспектор Сидоров, и сделав ещё полшага, рухнул набок у самого бордюра.

Вся правая сторона горела невыносимой болью. Голова не кружилась, просто больно... адски, невыносимо, почему сука... почему никто не останавливается, а... асфальт сливается с небом. Темнеет. Темнеет асфальт. Это разливается... разливается... сука... асфальт...

Он пришёл в себя от яркого света в комнате с жёлтым пятном на белом потолке. Рядом с кроватью, поправляя капельницу хлопотала медсестра. В углу в кресле сидела Маша.

— Очнулся! Мишенька, слава богу! — воскликнула жена, подскочив к койке.

— Тише, не надо так, – одёрнула медсестра. — Вам тут вообще быть не положено.

— Извините. Мишенька, как ты? Ты меня узнаёшь? Всё хорошо? Тебе пока кушать нельзя и пить тоже. Ты скажи, ты меня узнаёшь хотя бы?

— Да, — прохрипел Михаил Сидоров. —  Марьяненко? Марьяненко где? Он это...

— Тоже на больничном. Нос сломан. Он при аварии ударился. Вас к орденам… Полковник за мной заехал лично. Вы же...

— А девочка?

— Всё хорошо! Я родителей видела, они тоже приехать хотят. Ты не представляешь, вы такие герои оба. Полковник сказал ордена и там, ну, в общем... Это маньяк был — педофил. Ты не представляешь какой ужас! Эта уже пятая была… Четверых девочек изнасиловал и зарезал, а пятую украл, вёз... Если бы не ты...

— Поймали?

— Твой Саша его на машине в кювет столкнул. Он убежать пытался, но Марьяненко стрелял и задержал раненого. Этот маньяк тоже тут, в этой больнице. Там его ваши охраняют. Вроде пуля в позвоночнике, но живой урод. Допрашивают. Его уже родители добить хотели...

— Что вы тут устроили? — возмутилась медсестра. — Ему нельзя нервничать. Идите отсюда с разговорами! И так никому не положено.

— Нормально, — скривился инспектор. — Я нормально. Что у меня... Вставать когда можно?

— Доктор сказал — всё будет хорошо, – заулыбалась Маша. — Даже смешно получилось — животик тебя спас. Так и сказал — повезло, что вес лишний — нож по жировой прослойке прошёл, печень только поцарапал. А был бы худой — проткнул бы насквозь и там кто его знает! Рана глубокая, но ничего смертельно не задел. Всё заживёт. Только ты крови много потерял, но ничего, тебе переливают... Ты не представляешь, в городе очередь собралась кровь тебе сдать. Все знают, что ты герой.  Родители так плакали. Девочка — Верочка — крохотулечка такая, десять лет всего... Ужас что подумать, если бы не ты... если бы не вы с Сашей.

— Очередь значит, — тяжело улыбнулся инспектор. — А я думал всё... Даже не остановится никто в больницу довезти. Не всё так плохо оказывается. Все не то, чем кажется...

КОНЕЦ

ДРУГАЯ МОЯ ИСТОРИЯ - ТУТ ЖЕ НА ПИКАБУ

— Он не газовый, он струйный! — воскликнула девочка.

— Значит ты признаёшь, что это твой баллончик! — тут же хищно оскалилась Тамара Петровна. — Это отец тебе его дал?

— Я ничего не буду говорить, пока не приедет папа! — настаивала Смирнова. — Папа пусть приедет.

— Тамара Петровна, вы давно ему звонили?

— Полчаса назад, как только скорая уехала. Но она и сама ему звонила перед этим. Кстати, не сдавать телефон классному руководителю это тоже...

— Простите, можно? – дверь распахнулась без стука и на пороге возник высокий черноволосый человек с аккуратной бородкой клинышком.

Девочка тут же вскочила со стула, и подбежав к вошедшему, обняла его, прижавшись лицом к груди. Мужчина обнял её правой рукой, а левой небрежно бросил на стол увесистую кожаную папку.

— Что вы... так… — растерялась Светлана Александровна.

— Здравствуйте, вы видимо директор? Меня зовут Евгений Яковлевич. А вы вероятно классный руководитель, как вас простите?

— Тамара Петровна. У нас к вам серьёзный разговор, вы уже в курсе...

— Я вас внимательно слушаю.

— Вы понимаете, ситуация очень сложная, — начала директор. — У пострадавших очень уважаемые родители и нам будет непросто, скажем так, оставить этот инцидент без серьёзных последствий.

— Родители Мансурова мне уже звонили, они написали заявление о нападении, — вмешалась классный руководитель. — Лизе тринадцать, но её все равно...

— Не спешите, Тамара Петровна, — вмешалась директор. — Я хотела сказать, что эту ситуацию можно разрешить с помощью некоторой денежной компенсации пострадавшим и… помощи администрации школы.

— Вы же не хотите испортить девочке жизнь? Мы можем всё аккуратно оформить, и вы переведётесь, — всё-таки влезла Тамара Петровна. — Главное не придавать ситуацию огласке, вы понимаете?

— Лизонька, пожалуйста, присядь, — мужчина ласково погладил девочку по голове. — Да, я всё понимаю. Как раз задержался, потому что нужно было посмотреть видео на вахте, прежде чем предложить вам решение, которое всех устроит. Думаю, без финансовых вложений мы сможем обойтись.

— Вы не понимаете! — вдруг взвизгнула Тамара Петровна. — Трое детей получили травмы из-за вашей дочери. Скажите, это вы ей дали газовый баллончик? Вы понимаете, что тоже соучастник?

— Подождите, кто вам дал право смотреть на вахте записи с камер? — директор нахмурилась и потянулась к телефону. — Для этого должны...

— Не мне, майору Абрамову, — улыбнулся отец. — Это замначальника вашего райотдела, любезно приехал по моей просьбе. А лейтенант Сысоев поехал в больницу к пострадавшим обсудить вопрос с подачей заявлений. Так что я обладаю всей полнотой информации, не утешительной, смею сказать.

—  Вы понимаете, мы обязаны принять меры. Ваша дочь...

— Моя дочь пострадала из-за вашей халатности, — строго сказал Евгений Яковлевич. — Расскажите мне пожалуйста, как трое здоровенных парней могли протащить девочку по коридору до пожарной лестницы, не привлекая внимание учителей и охраны? И почему пожарная лестница не оборудована камерами видеонаблюдения?

— Это не имеет отношения к делу, – скривилась директор. — Ваша дочь нанесла увечья троим ученикам.

— Да, двойной перелом руки у одного, трещина в ребре и сотрясение мозга у второго, третий с гематомами, — кивнул отец. — Я уже поговорил с главным врачом по телефону. Все повреждения получены в результате падения с лестницы, моя дочь тут совершенно не причём.

— Вы что! — воскликнула Тамара Петровна. — Как это не причём? А баллончик?! Она брызнула им в лицо и столкнула с лестницы!

— Этого на камере нет. На видео есть кадры, как они её тащат, в том числе за волосы, — спокойно продолжал Евгений Яковлевич. — Уверен, что, если я сейчас поеду с Лизой в больницу, мы легко зафиксируем побои и возможно следы действий сексуального характера. Я понятно вам объясняю?

— Нет, вы несёте какую-то чушь. Главный вопрос — как у девочки оказался газовый баллончик.

— Нет. Главный вопрос — как администрация школы довела её до такого состояния, что девочки вынуждены применять в ней средства самообороны! — Евгений Яковлевич опёрся сжатыми кулаками на полированный стол и продолжал, чеканя каждое слово. — Моё время стоит дорого, я не хочу тратить его на бессмысленные разговоры. Запоминайте как всё было на самом деле — Мансуров, Магомедов и третий, как его... Алибеков — устроили драку между собой на лестнице, один из них брызнул на других струйным баллончиком, в итоге все трое упали, получив травмы. Вы провели с ними беседу и исключили из школы.  На этом всё, инцидент исчерпан. Лиза в событиях не участвовала. Это если вы хотите по-хорошему...

— Но подождите! Так нельзя... — возмутилась Светлана Александровна. — Вы понимаете, что... У Алибекова отец...

— В ином случае вы получите уголовное дело за халатность и хищение. И вы, Тамара Петровна, будете в нем соучастником за организацию сбора средств в «фонд класса», – спокойно разъяснял гость. — Я понимаю, что уровень знаний вы обеспечить не можете, но потрудитесь создать хотя бы базово безопасную среду для детей. Не важно, как попал в школу газовый баллончик, важно почему он здесь понадобился. Если вы не хотите по-хорошему, наверное, стоит сразу подключить прокуратуру. Уверен, если тщательно опросить других детей и родителей, вскроется множество интересных фактов.

— Вы что, нам угрожаете? — директор нервно сжала в ручку в руках.

— Вовсе нет. Я просто хочу сказать, что не только у Азербайджанской диаспоры есть дружеские и родственные связи. Наша община тоже кое на что способна, – покачал головой Евгений Яковлевич. — Мне пришлось довольно много кого побеспокоить и потратить час моего времени, но, как вы уже сказали, в общих интересах решить эту ситуацию без лишней огласки.

— Вы что, знали? Вы специально это затеяли? — скривилась директор. — Почему вы дочку в нашу школу пристроили, если вы... Если у вас якобы такие связи везде...

— Это было её желание ходить в ближайшую школу и справляться с проблемами самостоятельно, – улыбнулся отец. — И смею заметить, она справилась — обеспечила безопасность себе и другим девочкам, чего вы сделать были не в состоянии. У вас последний шанс исправить ситуацию, иначе дело закончится минимум условным тюремным сроком и запретом на педагогическую деятельность. И кстати, конфискация имущества по этим статьям тоже не исключена.

— Но пострадавшие? — осторожно спросила Тамара Петровна. — У них же родители — серьёзные люди. Они так просто не...

— Я уже попросил моего хорошего друга связаться с уважаемым представителем Азербайджанской диаспоры. Он работает в управлении по экономическим преступлениям и обладает выдающимися дипломатическими способностями, — кивнул Смирнов. — Уверен, родители с пониманием отнесутся к ситуации и найдут мальчикам другое учебное заведение после выздоровления. В конце концов трое парней, избитых девочкой, это такой позор, который лучше не разглашать. У вас остались ещё вопросы? Я хочу забрать Лизу в больницу, нужно убедиться, что она не пострадала.

— Да-да, — кивнула директор упавшим голосом. — Но я...

— Майор Абрамов скоро зайдёт к вам обсудить школьные меры безопасности, — кивнул Евгений Яковлевич и взял со стола папку. — Надеюсь, вы внимательно прислушаетесь к его замечаниям, и подобного в будущем не повторится...

— Конечно-конечно, — кивнула Светлана Александровна.

Когда они вышли из школы, Евгений Яковлевич остановился и спросил:

— Лиза, ты как, точно ничего не болит? Может всё-таки поедем в больницу?

— Нет, пап, все хорошо.

— Сильно испугалась?

— Нет, только когда по коридору, больно было за волосы, но я не кричала. А там на лестнице я сначала одному, который держал, брызнула, потом я этого Магу через бедро кинула, как тётя Рыся летом учила — палец выкрутила, а потом уже и двоим остальным пнула! Ты бы видел, как они вниз покатились! Так завизжали, хуже девочек... Прям вся школа сбежалась, тут, конечно, уже страшно было, да.

— Я тебе говорил, что ходить в такую школу — очень плохая идея. Я понимаю, тебе не хочется, чтобы мама тебя возила, хочется быть крутой как тётя Рахиль, но...

— Папа, но тётя Рыся говорила, что только в сложных условиях можно вырасти сильной. Она рассказывала, что в девяностые...

— Я смотрю отдых у бабушки в кибуце даром для тебя не проходит. Ты что, всерьёз собралась потом переехать в Израиль и стать в Каракале снайпером, как тётя Рахиль? Мама этого не переживёт, ты же понимаешь?

— Нет, пап, мне и тут нравится. Сильной быть хорошо, но не всегда помогает. Я сейчас поняла, на самом деле хочу как ты адвокатом быть, который может со всеми договориться!

ДРУГАЯ ИСТОРИЯ ПРО ШКОЛУ, О БЛИЗКИХ ОТНОШЕНИЯХ МОЛОДОЙ УЧИТЕЛЬНИЦЫ СО СТАРШЕКЛАССНИКАМИ...

— У меня заряда мало, — надула губки блондинка. — И вообще...

— На, мой возьми. Да помоги, блин, не стой! Я тебя не болтать позвала.

— Нет, ну я всё понимаю. У вас семья, дети... Но нельзя терпеть такого жмота! Он просто о тебя ноги вытирает! Смотреть больно!  Мало того, что он тебе машину не купил, так и ещё и на химчистку салона жмётся. Ну это же вообще! И в разъездах постоянно, пока ты с детьми маешься.

— Так я сама этого хотела. Меня всё устраивает. Да, бывает тяжело, но я справляюсь. Сейчас вот мама приедет, мы решим вопрос с её квартирой, в трёшку переедем, я уже присмотрела.

— Не ври себе! Ты помнишь, как раньше было: как мы тусили до утра, сколько в клубах зажигали? Да за тобой такие парни ухаживали - твой тюфяк с ними по одной улице идти постесняется. Я тебя вообще не узнаю! Не хочешь ты этого на самом деле, он просто тебя подавил. Задоминировал, абьюзивно, если в терминах говорить.

— Кать! Хватит тут... мне ютуба хватает с психологами... Давай лучше... Можешь встать сбоку и светить нормально?

— Лена, это выученная беспомощность. Он тебя заставил поверить, что это хорошо. Я уж не знаю какими манипуляциями, но просто сломал твою личность! Целиком под себя подмял.

— Ну что ты пристала? Меня всё устраивает. Я дома с детьми — муж работает. Денег хватает, на новую квартиру насобирали почти. У него машина служебная есть. И вообще, он много сейчас по командировкам мотается, машина не особо нужна. Его повысили, сейчас хорошо получает и...

— И рога тебе наставляет с какими-нибудь секретутками!

— Это вряд ли, у них там мужской коллектив. Он бы никогда...

— Лена, открой глаза, он абьюзер и жмот! Ты ему нужна только как бесплатная домработница и секс-рабыня. Мне страшно на тебя смотреть, во что ты превратилась. Разводись, пока он тебе халат не купил с турецкого рынка!

— Катя, не начинай. Если у тебя муж гулял, это не значит, что все такие. Паша не такой...

— Стой! Погоди, что это? — Катя резко нагнулась и вытянула из щели заднего сидения блестящий квадратик. — Лена, это гандон! То есть нет... Упаковка от презика! Смотри, вот оно! Как тебе такое доказательство, а? Он прям в машине своих шлюх трахал!

— Так, ну-ка не ори, у нас тут соседи знаешь...

— Нет! Я не буду. Так, фото... не убирай, прям на сидении, вот...

— Что ты делаешь, дура?! — Лена резко разогнулась и попыталась отобрать телефон, но подруга ловко отскочила назад, держа его над головой.

— Я тебе помогу! Ещё спасибо скажешь. Так, где тут "вотсап"? Ага, муж, и маме туда же нахрен, пусть смотрят! Всё, отправлено!

— Катя! Ты чего, ты зачем... Ты долбануась? Удали! Удали сейчас же!

— Затем! Если ты как наркоман в зависимости и этого не понимаешь - тебя всё равно нужно спасти! Я твоя лучшая подруга и больше тебе никто не поможет! Я послала фото, пусть теперь приедет, пусть при маме своей тебе расскажет. Этот урод должен ноги тебе целовать, пусть теперь на коленях ползёт!  И машину теперь купить должен, как минимум.

— Ты... Ты... Сука!!! Нахрена ты! — Лена в ярости хлестнула грязной тряпкой Кате по лицу. — Отдала телефон, живо! Хули ты лезешь в чужую семью?!

— Лена, угомонись. Ты чего? О, смотри! Сработало! Я же говорила! Уже звонит, сейчас извиваться будет, —  Катя отбежала на несколько метров от разъяренной подруги. — Так, сперва сброс. Лена, выдохни, положи тряпку и успокойся. Я тебя научу — сейчас он перезвонит, и ты ему спокойно, но твердо выскажешь условия для...

— Катя, твою мать! Ну ты дура! Это тренер — Машкин тренер по плаванью — двадцать три года, красивый такой, накачанный. Мы с ним в лесопарк вчера вечером ездили...

— Чего? Я не понимаю...

— Блин, я машину мыла потому, что этот придурок презерватив непонятно куда выкинул, я не нашла... А Паша дотошный как... ой господи... Его мама приехала квартиру на него переоформлять. А тут...

— Получается это ты с тренером в машине... — Катя выронила телефон на асфальт и в ужасе схватилась за пухлые щечки. — Ой, Лен, прости... так неудобно вышло... Я как лучше хотела... Ну не плачь, что ты... У меня адвокат хороший есть.

ЕЩЕ БОЛЕЕ УЖАСНАЯ ИСТОРИЯ, ПРО СОВСЕМ ДРУГУЮ ДЕВУШКУ...