Ambra82

Когда я лежала на сохранении во время второй беременности, со мной в палате была ещё одна женщина. Она также была беременна, и вроде бы ничего необычного – но возраст у неё был 55 лет.

И вот такую историю она мне рассказала.

О том, что Мария беременна, она узнала на 25 неделе. Да, да, не стоит удивляться. Женщина она довольно полная, а все походы к врачу и жалобы на то, что что-то не так сводились только к одному слову – климакс.

Причём на весь район у нас только одна гинеколог – поэтому выбора не было. Первый раз Мария поехала на приём недель, наверное, в 6. По крайней мере, так она говорит. Уважаемая доктор осмотрела её и вынесла свой вердикт – климакс! «И не морочь мне голову своими тошнотами!».

Выписала травки и отправила лечиться.

Через пару недель Мария поехала снова. И снова с жалобами на плохое самочувствие. Но врач была уже в отпуске, а медсестра просто переписала прошлые назначения и снова отправила Марию домой.

Спрашиваю – Маш, а тест – то ты почему не купила?

Стыдно, говорит. Деревня небольшая, аптека одна, а аптекарша та ещё сплетница. Вот так и не купила.

В третий раз Мария поехала на приём после того, как плод начал шевелиться. Гинеколог опять начала гнуть своё – климакс, гормоны, пей таблетки.

Но тут Мария не выдержала и говорит – Климакс мой уже шевелиться начал. Может УЗИ сделаем?

Чем всё закончилось? Рождением прекрасного мальчика, которого назвали…Нет, не Климаксом. Хотя муж так хотел вписать именно это имя в свидетельство о рождении сына. Назвали его Иваном.

Сегодня на одном из сайтов прочитала статью о том, как женщина в одиночку буквально выхаживает своих детей – тройняшек с ДЦП. И большая часть комментариев сводится к тому, что зачем рожать таких детей.

Вспомнила свою историю и я.

В 26 лет ко мне пришла долгожданная любовь. И казалось, что всё будет серьёзно. Но отношения продолжались ровно до тех пор, пока мы не узнали, что у нас будет ребёнок.

Случилось это 1 января 2008 года.

С того момента я стала не нужна и в марте под предлогом того, что я работаю в своей больнице в ночную смену и могла нагулять ребёнка от кого угодно, мы расстались.

Беременность протекала неплохо, ничего не предвещало неприятностей, таких скринингов как сейчас, не было. Было только три УЗИ. И вот на третьем УЗИ врач продержав меня в кабинете ровно час, сообщила:

- Держитесь, мамочка, у вашей дочки не будет рук. Давайте сделаем аборт, чтобы не мучить себя и ребёнка.

Эти слова я запомнила на всю жизнь.

Я спросила, точно ли это и могу ли я выслушать мнение другого врача. было лето, многие специалисты в нашей женской консультации были в отпуске. И меня отправили в республиканский перинатальный центр в Уфу.

Вот, мол, там и получите подтверждение, и с врачом другим поговорите. А заодно и аборт вам там сделают по медицинским показаниям.

Дело было 27 июля.

На следующий день, 28 июля, в свой день рождения, на автобусе я отправилась в Уфу. От нашего города моё путешествие длилось 4 часа.

Приехав в перинатальный центр я удивилась в первую очередь отношению к беременным женщинам. Не знаю, как сейчас, но в те времена перед кабинетом УЗИ, а мне надо было подтвердить диагноз именно там, стояла всего парочка лавочек. А женщин было много. Даже не так – ОЧЕНЬ много.

Моя очередь наступила в 5 часов вечера. До этого я сидела в коридоре и с каким-то отуплением следила за тем, как из этого кабинета УЗИ выходят женщины. Большинство рыдали – у кого-то подтвердился диагноз синдрома Дауна, у кого-то нашли другие пороки развития. У одной женщины малыш умер 4 дня назад…

Это было страшно. Страшно до такой степени, что у меня буквально стучали зубы перед тем, как я заходила в кабинет.

- Что вам сказал ваш гинеколог? – спросила меня врач, делающая УЗИ, читая моё направление.

- У ребёнка нет рук…

- Сейчас посмотрим. У нас оборудование получше, чем в вашем городе.

После 20 минут внимательного рассматривания моего ребёнка в монитор врач вынесла свой вердикт – у ребёнка руки есть. Правда трубчатые кости какие-то странные. Недоразвитые. Рожать будете? Хотя можете подумать.

Я взяла свои бумажки, вышла в коридор и чуть ли не бегом рванула на автовокзал. Всю дорогу до дома я думала только о том, что будет, если я рожу больного ребёнка. что будет с моей жизнью, с моей работой, с моими родителями… Смогу ли я найти свою любовь в этой жизни…

Перед глазами стояла картина – женщина на лавочке у нас во дворе, которая рядом с собой всегда ставит коляску со своим сыном с неврологической патологией. Он не может ходить. Он не может разговаривать. Он не может сам делать ничего. Хочу ли я такой жизни?

Но судьба решила иначе. В ночь на 29 июля у меня отошли воды. И 30 июля на свет в 33 недели родилась моя дочка, весом 1 кг 950 грамм.

Александра.

Боже, как я рыдала, когда мне дали увидеть её руки, её пальчики. Ведь всё было в порядке. Всё было отлично!

Неделю она пролежала в реанимации. У неё 3 раза останавливалось дыхание и сердце. У неё было огромное количество диагнозов, включая ДЦП под вопросом, недоразвитие головного мозга без вопроса, подтверждённое, пневмония и много всего, чего я сейчас и не вспомню.

Потом был месяц в детской больнице. И, наконец, дом. За первый год жизни моего ребёнка диагнозов не убавилось. Их прибавилось. В 11 месяцев невролог нам поставила задержку психического и речевого развития. Затем на УЗИ головного мозга были выявлены значительные отклонения. Потом снова ДЦП, то под вопросом, то без вопроса.

Если бы я не была медиком, я бы, наверное, сошла с ума от всего этого. Но я боролась. Я боролась за своего ребёнка. Я знала, что моя дочка – это всё, что на тот момент было в моей жизни. И делать из неё инвалида я не собиралась.

В итоге мы победили – моя дочка пошла в первый класс обычной школы, закончила начальную школу без троек, и на медосмотрах всегда нам писали здорова.

Беда пришла откуда не ждали – генетическое заболевание: недифференцированная дисплазия соединительной ткани. Неизлечимое заболевание. Диагноз был поставлен в этом году.

На сегодняшний день у нас есть сколиоз, искривление мизинцев, суставы рук и ног, которые сильно разгибаются в противоположную сторону, близорукость, кариес, зубы, которые не умещаются на челюсти и растут в два ряда, малая аномалия сердца (ложная хорда левого желудочка), плоскостопие, неправильная постановка стоп – вовнутрь, ноги колесом, постоянный насморк, начиная с октября и заканчивая мартом, загиб ножки желчного пузыря, боли в мышцах при длительной ходьбе, торчащие лопатки, необычная форма ушей.

Врачи говорят – ничего смертельного. Хотя звучит всё страшно.

Я думаю, что со всем этим мы справимся и сейчас. ведь теперь у меня есть муж. Есть ещё две дочери, которые не дают мне впасть в депрессию. Есть любовь, которая объединяет всех нас в одну семью.

А как же родной отец моей старшей дочери? Никак. Своего ребёнка он видел два раза. Дочка носит мою девичью фамилию, отчество у неё её отца, а в графе «отец» стоит прочерк.

Алименты? Я часто думаю об этом, но не считаю, что они нам нужны. Получить их будет трудно, сложно и потребует много сил, денег и времени. Лучше всё это я вложу в моих дочерей. А ему Бог судья. Но не я.

Когда моя старшая дочь училась во 2 классе, учительница в классе предложила всем написать письмо Деду Морозу и отправить на его официальный адрес в город Великий Устюг.

Что ж, почему бы и нет? Все родители были за такую инициативу.

Что же попросила моя дочка в том письме, а дело было 3 года назад?

Для себя – пазлы. Она любит разные головоломки, книжки, кроссворды.

Для своей средней сестры она попросила носки с котятами. Средней дочке на момент написания письма было 4 года. И она очень, нет даже ОЧЕНЬ, любит котов. У нас в доме уже живут трое Туз (Тузик), Вася и Малыш - Хорошиш. Но думаю, что это не предел.

Для своей младшей сестрёнки она попросила погремушку, потому что той было всего 6 месяцев.

Само письмо я не читала – дочка никому его не показывала. Учительница собрала все написанные детьми письма, и отправила по почте в Великий Устюг.

Правда обратный адрес был указан школы.

И знаете, что случилось потом? Дед Мороз прислал нам посылку. Её дочке вручили на новогоднем празднике в школе.

И это было огромное удивление не только для детей, но и для учителей. Оказывается, никто и никогда не верил, что можно получить посылку от настоящего, так сказать, официального Деда Мороза.

Что было в посылке? Пазлы, носки с котятами и погремушка. И три шоколадки.

С тех пор подарки не просто появляются у нас под ёлочкой. Нам их присылает Дедушка Мороз, правда уже в лице меня и мужа, в посылке. И в этом году я точно знаю, что это будет вся серия Гарри Поттера (если мне удастся её найти, но я постараюсь) для старшей дочери, игрушка в виде котёнка средней дочке, и конструктор малышке.

Но та посылка с подарками от настоящего Деда Мороза помнится дочкам до сих пор.

Когда я работала в той деревне, о которой писала в прошлый раз, перед глазами всех сельчан разыгралась настоящая драма. Или трагикомедия – кому как покажется.

Жил-был Лёша. Мальчик из приличной семьи, мамочка его работала учителем в школе, отец – шофёром на нашей «Скорой». И стукнуло мальчику 20 лет. Надумал он женится.

Выбрал себе в жёны милую, красивую, но немного глупую вертихвостку 18 лет от роду – Танечку. Привёз в родительский дом. Но родители посчитали, что не гоже молодым жить со стариками и купили им дом. На той же улице, только в другом конце – чтобы глаза друг другу не мозолить.

Лёша вполне успешно работал – оформил на себя ИП, купил небольшую вместительную машинку (не Газель) и возил своих односельчан за плату в 100 рублей в райцентр по делам.

Танечка же вела хозяйство.

В первый год совместной жизни Танечка родила дочку. Пелёнки, распашонки, вечное отсутствие мужа дома, огород и курицы так надоели нашей Танечке, что она не придумала ничего лучше, как завести себе любовника.

От скуки, как она сама потом нам призналась. И для души.

Встречалась Танечка со своим мужчиной сердца с 11 утра до 1 часу дня. Именно в это время была замечена коляска с дочкой Танечки и Лёши у дома ухажёра.

Знал Лёша такое положение дел или нет – история умалчивает. Но наступает зима и наш горе – любовничек засобирался на заработки в город – Барнаул.

Танечка чуточку подумала, решила, что без милого дружка жизни ей больше нет, и уговаривает мужа Лёшеньку поехать жить в Барнаул.

Мол что нам тут делать – в этой дыре? И денег нет, и школа только 9 классов, и детского садика нет, а она с дочкой так устаёт! А то ведь город!

ГОРОД!

Лёша на уговоры поддался. Продал свою машину, продал дом, купленный родителями, забрали все вырученные денежки и переехали жить в Барнаул. Так сняли комнату (не квартиру). И пошёл Лёшенька работать на завод по производству труб.

Танечка же недолго думая сдала дочку в садик, а сама стала названивать своему милому дружку. Милый друг любовник не оказался снова позабавиться с Танечкой.

Да вот беда – через три месяца таких встреч Танечка наша забеременела. Любовничек, естественно, такого не стерпел, дал Танечке от ворот поворот и уехал на Севера.

Танечка взвыла. Сказала так мол и так, дорогой мой муж, я теперь снова беременна, жить в городе тяжело, поехали обратно к мамочке с папочкой. Нет больше моих сил жить в этом шумном и пыльном городе.

Да вот беда – не знала Танечка, что Лёша-то наш знал уже всё. Давно уже знал, сам любовничек ему позвонил и похвалился, что заделал я твоей жёнушке ребятёнка, а ты, глупенький такой, – ничего знать не знаешь.

Скандал был знатный! Танечка рыдала и билась головой об пол, что знать ничего не знает, что не может этого быть, и клевета полная.

Но Лёша стоял на своём. Подал на развод, забрал дочку и уехал к родителям. Суд без проблем развёл бывших нежно влюблённых молодых.

Делить им было нечего, алименты Лёшеньке присудили платить не только на дочку, но и на беременную жену, а потом и на того мальчика, который родился.

Терпения Лёшеньке хватило только на первый год выплат. Потом он сделал тест ДНК на отцовство второго ребёнка, и как оказалось – не отец он там вовсе. Даже рядом не лежал, фу ты, не стоял.

Но Танечка унывать не стала. Сплавила дочку Лёшеньке, второго мальчика, новорожденного, отправила на воспитание счастливой бабушке, то бишь своей маме.

А сама снова взялась за старое.

И не так давно опять родила.

Девочку.

Теперь в 21 год у неё трое детей и не самая сладка жизнь в материнском доме с мамочкой – алкоголичкой.

Когда мы с мужем переехали из Башкирии (моей родины) в Алтайский край (на его родину) остро встал вопрос о работе. муж давно уже решил бросить медицину и занялся сайтами. А я не могла прожить без своей профессии, которую выбрала сознательно и к тому моменту имела 10 лет стажа работы в отделении травматологии и ортопедии.

Главный врач предложил только место фельдшера в самой отдалённой деревне в районе на 400 человек. И я согласилась. Нет, никакого миллиона нам никто не дал, я ведь была всего лишь медсестра. Хотя по сути выполняла работу врача – ходила на вызова, сидела на приёме, ставила диагнозы и назначала лечение.

Но сейчас не об этом.

В деревне с населением в 400 человек многие уже много лет подряд не проходили флюорографию. Считали, что это обследование слишком глупое, малозначимое, да и тратить своё время на него не стоит.

Приехала я на работу в августе, а в декабре мне надо было сдавать отчёт. И там была графа - сколько человек прошли флюорографию. Меня сразу предупредили – цифра должна быть не меньше 80%.

Как этого добиться я в тот момент не понимала.

Но подсказал случай.

Как-то на приём пришла ко мне баба Лида. Ей было 60 лет, и она была страшным шопоголиком. Пенсию баба Лида получала большую – когда-то работала директором завода, который теперь полностью развалился. На старость лет приехала доживать в деревню.

Детей у неё не было, родственников тоже не было, был муж.

И была огромная беда – любила баба Лида походить по магазинам в районом центре. В самом селе был только продуктовый, так что душа там не разгуляться.

Но попасть в райцентр было не так просто – автобус приходил всего лишь раз в неделю, а таксистов баба Лида не долюбливала. Да и не любила тратить свою пенсию «на мелочи», как она сказала.

И пришла ко мне баба Лида с деловым предложением – так как «Скорая» ездила в райцентр в неделю по два раза – то анализы отвести, то в аптеку за лекарствами, то кого-то на приём к врачу – она просила каждый раз брать её с собой.

Но не просто так. В каждую такую поездку баба Лида обещала приводить с собой троих бабушек или дедушек, которые злостно уклонялись от прохождения флюорографии.

Она слышала как я ходила по деревне и буквально со слезами уговаривала местное население съездить и пройти флюорографию.

И мне хорошо, и бабе Лиде не плохо.

Я согласилась. И на первый раз попросила её уговорить пройти флюру троих старичков – они не делали этого 5 лет.

Баба Лида кивнула головой и ушла.

И вот три дня спустя в 9 часов утра смотрю я в окно и вижу такую картину – идёт по дороге баба Лида, а за ней ковыляют три бабульки!

Как раз те самые из моего «чёрного списка» - тех, кто не проходил флюру по 5 лет и более… Загрузились мои старушки в "Скорую" и пока я делала свои дела, бабульки прошли флюру (дело 5 минут), а баба Лида удовлетворила свою страсть к покупкам.

И вот так вот с августа месяца и до середины декабря мы с бабой Лидой смогли перевозить на флюру всё население моей деревни. А это 180 женщин и 140 мужчин, остальные дети – им флюра не нужна.

Когда я поехала сдавать отчёт и там стояла цифра 100% в графе охвата населения флюорографией, главный врач был невероятно удивлён.

Но своего секрета я не выдала.

Проработала я в той деревне год.

Причиной увольнения стала напрочь сломавшаяся «Скорая» и ответ на мой вопрос как я теперь буду возить пациентов в райцентр главного врача:

- На своём горбу.

Прошлый пост я писала о том, как меня травили в школе. И в комментариях кто-то упомянул о том, почему моя мама никак не отреагировала на мои жалобы.

Что ж, наверное, пришло время облегчить душу, потому что я никогда никому об этом не рассказывала. Правду знал только мой дневник, который я вела до тех пор, пока не родилась моя первая дочка.

Моя мама…

Знаете, как она меня называла? Конь с яйцами. Только так. Я всё время её раздражала. Она не хотела меня видеть, и я целыми днями проводила в своей комнате. Конечно, когда не ходила в школу.

Она не интересовалась моими уроками, не интересовалась как я учусь, не расписывалась в дневнике и ни разу не сходила на родительское собрание. Считая, что она выше этого.

Моя любимая мамочка называла меня уродиной и считала, что я никогда не выйду замуж и всю свою жизнь буду сидеть у неё на шее. Когда я начала работать медсестрой, то половину моей зарплаты она забирала безоговорочно.

Ведь она меня кормила, поила и одевала. На остальную половину зарплаты я покупала мыло, туалетную бумагу, порошок, и по мелочам, что не хватало в доме. И печенье. Я обожала печенье. Мама никогда ничего не пекла. А я не умела.

Меня никогда не хвалили за порядок в доме. Если я посмела убраться – помыть полы, пропылесосить, вытирала пыль она говорила только одно – зачем я лезу не в своё дело?

В 7 классе я ходила в школу зимой в мужских ботинках. Она купила их брату, а у меня их два, младших, но они оказались большего размера. И их отдали мне. И я ходила в них в школу. Боже, пишу, и понимаю, как же это было страшно.

Она часто закатывала скандалы. Причём братьев не трогала – отрывалась только на мне. То я слишком много ем, то надеваю не то, то у меня нет парня. А у меня на самом деле никого не было – ни подруг, ни друзей. Первый парень у меня появился только в 24 года. И да, до него я была невинна…

Я помню один случай из моего детства. Я училась, наверное, в классе пятом. Был апрель, погода была мерзкая – шёл снег, кругом была грязь. И я купила не ту рыбу. Надо было в томате, а я купила в масле.

Боже, как она на меня орала! А потом сунула мне этот пакет и велела сходить поменять в магазин. А я была такая бояка, что не решилась пойти, чтобы поменять одну консерву на другую.

И ходила с этим пакетом по городу. Я каталась сначала на автобусе, он тогда был бесплатным. Уехала на площадь и оттуда шла пешком. Потом подвернулся трамвай. Потом опять пешком. Когда уставала, садилась на лавочки.

Я понимала, что я виновата, что я глупая, тупая и никому не нужная. Но я никогда не плакала. Почему? Не знаю. Я просто молчала. Пришла я домой уже когда было темно. Положила этот пакет на столе на кухне и отправилась в свою комнату.

От мамы я не услышала ни слова.

Спасали меня книги. Я читала много, читала запоем, а после того, как за ночь была прочитана «Кэрри» Стивена Кинга этот писатель стал моим любимым.

Да, я задумывалась о том, что я приёмная дочь. У мамы волосы чёрные, у папы – чёрные, у братьев чёрные. А я рыжая. Хотя я понимаю, что это генетика, и здесь может быть всё.

Я так и не смогла найти своего свидетельства о рождении. А вопрос этот задавать было как-то страшно…

Сегодня я живу уже не в Башкирии, где жила раньше. Сегодня я живу в Алтайском крае, с мужем и тремя дочками. И за все 8 лет, что я живу здесь, в деревне, к маме я ездила два раза. И оба раза были скандалы.

Тема скандала?

Мои дети. Я не так их воспитываю, не так одеваю, не так разговариваю, я всё делаю не так.

Я звоню маме раз в неделю. Дежурное «Привет – Привет», потом как дела, и всё хорошо. Не болеете? Нет. Что нового? Ничего. Ну ладно, пока. Пока…

Причём звоню всегда сама - она никогда не сделает этого первой.

Я не рассказываю о том, что мы больше не работаем по профессии – мы с мужем медики. Что теперь мы фрилансеры. У нас свои сайты, свои заказчики.

Я не рассказываю, что у меня проблемы со свекровью, которая не воспринимает меня вообще никак. И очень хочет, чтобы мой муж ушёл от меня и наших детей и вернулся к своей первой жене. Вот ту она просто боготворит. Хотя с момент развода прошло уже 11 лет.

Я не рассказываю о том, что старшей дочери нужна новая куртка – я напрягусь и куплю сама.

Мы сами починим крышу нашего дома. Я сама обую моих детей. И не мужские ботинки, а в красивые детские сапожки.

Мои дети – это моя жизнь. Я целую и обнимаю троих моих дочерей каждую минуту, наверное. Я не представляю, как можно назвать их конь с яйцами… Они мои зайки, мои рыбки, мои солнышки.

Своё детство и жизнь в городе, с мамой, я вычеркнула из своей жизни. Да, на её день рождения, 20 декабря, я заказываю ей букет цветов. Выходит он на 3 тысячи, но это не важно. Моя совесть чиста – потому что мама – это мама. Я это понимаю.

Но вот поехать жить в город, как она предлагает, никогда. Никогда.

С братьями я тоже не общаюсь. Они оба холосты. Раз в год на день рождения мы пишем друг другу сообщения в Одноклассниках на день рождения. И наше общение на этом заканчивается.

Простите, если нарушила чьё-то представление о мамочках. Но они могут быть и такими. Осуждать я её не буду и не хочу. Просто хочу показать вам, что я – реальный человек. А не котолампа.