Вурдалаки – уродливые, сутулые твари, обладающие лишь тенью разума. Их кожа грязная и почерневшая, их глаза дики и безумны, а их кривящиеся губы обнажают остроконечные клыки в слюнявых пастях. Их единственная одежда – лохмотья, оставшиеся от жертв, а единственное оружие подобрано у «еды» или грубо сделано из её останков. Насущной необходимости в приспособлениях у них нет, так как их длинные когти вполне подходят для всех мерзких дел. Эти природные клинки покрыты коростой гнили. Получившие даже малейшую царапину от лапы вурдалака могут умереть от неизбежного заражения раны.
Вурдалаки инстинктивно ощущают тёмные чары, окутывающие тела могущественных повелителей нежити. Их притягивает к вампирам, как мотыльков притягивает огонь, а обретённые повелители быстро подавляют слабую волю монстров. Вурдалаки – трусливые, думающие только о себе существа. Они покидают схватку небольшими стайками, а не отступают или обращаются в бегство всем отрядом. Несмотря на то, что их нельзя пробудить, как другую нежить, вурдалаков всё же можно призвать посредством тёмной магии. Бегущих тварей захлёстывает гнев хозяина ночи, и они неохотно возвращаются к стае. Вурдалаки обычно следуют за армией мертвецов, пожирая останки павших на поле боя врагов. Такие рыскающие мародёры могут быть подчинены властью командира нежити и присоединены к рядам своих дурнопахнущих сородичей.
Первыми упырями стали потомки безумных и проклятых богами людоедов – племени, пожиравшего тела своих мертвецов. Они обитали на берегах Горького моря, вынужденные существовать под холодной, нависающей тенью Нагашиззара. Эти варварские кланы поклонялись Великому Некроманту, участвуя в Чёрном Пиршестве. Пока громадные костры разжигались, чтобы привлечь внимание тёмного божества, старейшины племени подготавливали жертв для ритуального убийства – если возможно, преступников и членов других племён, если нет – беднейших или провинившихся из своего клана. Дикари насыщались плотью собратьев и, поколение за поколением, деградировали и лишались разума. Теперь они рыскают по Запустению Нагаша и окрестным землям, подстерегая путников в вечном поиске свежего мяса.
Когда в Старом Свете наступают плохие, голодные времена чумы и неурожая, некоторые отчаявшиеся люди пожирают тела сородичей, чтобы остаться в живых. Самые отдалённые хуторы, а иногда даже целые деревни опускаются до такого кошмара, и, однажды попробовав человеческого мяса, уже не могут остановиться. Некоторые выродившиеся поселения в Сильвании были выжжены дотла императорскими солдатами из-за такого отвратительного пристрастия их жителей. В прямом смысле уйдя под землю, людоеды и их отпрыски скрываются в катакомбах и склепах, питаясь останками благородных, а также оскверняют кладбища бедняков, пожирая и там трупы.
Жрецы Морра делают всё возможное для защиты своих священных Садов от посягательств кладбищенских вурдалаков, но многие захоронения и могильники Старого Света существуют уже более тысячи лет. Под ними прорыты лабиринты подземных пустот и туннелей, по мере того, как бесчисленные поколения выкапывали всё обширные катакомбы для своих усопших и возводили всё более пышные склепы, разрасталась и потаённая паутина ходов. При случае Братство Морра нанимает охотника за ведьмами для того, чтобы он очистил подземелья огнём и сталью. Но проходит время, и вурдалаки возвращаются – поедать останки мертвецов и одиночек, скорбящих и жрецов. Целые выводки этих тварей годами могут существовать необнаруженными.
Рассказывают, что настоящая небольшая армия этих отвратительных падальщиков обитает в огромных захоронениях на холмах, окружающих Мусильон. И действительно: кладбищенская стража этого города всегда вооружена до зубов и никогда не входит в могильники менее, чем вдесятером.
