Solar Auxilia by Albert Sargsyan
Типичный вахафаг
Когда только начал вливаться в w40k:
"Зачем в вымышленной вселенной играть за людей, это же так скучно и безвкусно".
Когда прочёл несколько книг из цикла Ересь Хоруса:
"Они - мой оплот посреди окружающего ужаса.
Они - защитники человечества.
Они - верные мне космические десантники, и не познают они страха".
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Культурные отсылки в Warhammer 40,000: Искусство и визуальные образы периода «Ереси Хоруса»
На примере Сангвиния и Фулгрима
В прошлом выпуске: Адептус Механикус. Образ ученых и учености в Warhammer 40,000.
Преимущественно мы потребляем информацию визуально, то есть с помощью глаз. Мы воспринимаем мир через картинки - мемы, кино и сериалы. Можно говорить о том, что для современной культуры визуальный образ является важнейшим для восприятия. В том числе и важнейшим для восприятия историй. Этим мы отличаемся от людей, которые жили всего век-два назад.
Жители 19-го века ещё слушали историю. Они обращали внимание на события, а не нам внешний облик героев. В XXI веке зрительное восприятие существенно вытеснило словесный ряд. Это повлияло и на тексты: в художественной литературе стала ценится способность писать “кинематографично”.
Детали внешнего вида раскрывают характер персонажа и создают набор отсылок и намеков. Облик притягивает, или отталкивает зрителя, воздействуя в первую очередь на его эмоции. Так мечи гладиус ультрамаринов - это прямая отсылка к Древнему Риму, узоры со скарабеем на доспехах Тысячи сынов - привет древнему Египту. Диковатый образ Космических волков с амулетами и шкурами, татуировками прямо намекает на культуру викингов - норманнов.
Личная история персонажа отражается на его облике. Например, тяга к искусству способна раскрыть персонажа, ведь требует от него понимания и знаний далеких от повседневных. Среди всех примархов во вселенной Вархаммер 40000 только Сангвиний и Фулгрим напрямую интересуются искусством, например живописью или скульптурой. Эта тяга оказала влияние на их жизнь и отражена в их ересевых и доересевых образах.
Фридрих Ницше создал известную теорию об аполлоническом и дионисийском истоке в искусстве. Существует множество комментариев теории, но наиболее известная выглядит следующим образом.
Аполлоническое начало связано с холодным разумом, иллюзией оптимизма и красоты. Что ближе к мировоззрению Фулгрима, примарху легиона Дети императора. Он стремился к идеалу во всех своих действиях. Примарх был яркой фигурой и постоянно это подчеркивал. Он любил эффектную одежду, украшения, посещал концерты. На его флагмане хранилось множество произведений искусства, включая пышную кафедру, за которой обычно выступал примарх. Броня легиона фиолетовая, с золотыми узорами. И они единственные кто пользуется этим геральдическим цветом среди всех 18 легионов. Их эстетика ближе всего к стилю барокко с его стремлением к величию образов и пышности форм.
Переход Третьего легиона на сторону предателей - эпизод с представлением на концерте Бэквы Кински, становится одним из поворотных моментов падения легиона, принятия сил Хаоса. В образе Фулгрима есть и прямая отсылка к произведению Оскара Уайльда «Дориан Грей». Его судьба оказывается тесно связана с портретом, который написала художник Сирена де Ангелус, одна из жительниц «Маленькой Венеции». Она дописывает картину уже в состоянии помешательства, а вследствие влияния демона в данный портрет чуть позже попадает и т.н. “душа” примарха. Правда, ненадолго.
В 30-м тысячелетии, во время Великого крестового похода, Фулгрим организовал на своем флагмане отсек под названием “Маленькая Венеция”, куда приглашал мастеров и деятелей искусства. Там кипела настоящая богемная жизнь. Художники, скульпторы, летописцы, музыканты находились рядом с легионом «Детей Императора» чтобы запечатлеть их подвиги.
Отчасти это было связано с приказом Императора легионам везти за собой летописцев.
Великий крестовый поход был грандиозным и значимым событием. Фиксация его событий считалась значимой для будущих поколений нового Империума. Но дополнить летописцев целым сонмом различных творцов от искусства было желанием самого Фулгрима. Примарх пытался научиться рисовать, но живопись его при идеальной техничности была лишена, простите, души, некоего неуловимого несовершенства, как сказал ему один из художников-смертных. Своему легиону примарх передал стремление к абстрактному идеалу, к которому стремился и он сам. Война стала для них способом достижения идеала. От полировки доспеха до схемы боевой высадки.
Иной подход был у Кровавых Ангелов и их примарха Сангвиния. Его мистические озарения, пророчества соответствуют лунарной и интуитивной природе дионисийского начала. Он покровительствовал искусству, хотя и не занимался им лично.
Вся эстетика девятого легиона — это прямая отсылка к Высокому Возрождению. Красный и золотой цвета, сложная визуальная символика и стремление к красоте и при этом скромности в поведении. Среди легионеров немало художников, скульпторов, поэтов и певцов. Даже спустя десять тысяч лет эта характерная черта сохраняется среди некоторых орденов-наследников. Но их тяга к искусству оказалась молчаливой, без публичности. В романе «Фулгрим» есть эпизод, когда примарх Детей императора случайно узнал что Сангвиний привез на Терру для Дворца Императора статуи из ваальского мрамора.
Облик Сангвиния во всех книгах описывается как благородный и сияющий. А обладание двумя крыльями полностью подтверждает его прозвище Великий Ангел.
Космические корабли Кровавых Ангелов и крепость украшали витражи, панорамы на стенах и скульптуры созданные исключительно воинами. В рассказе «Лучшие ангелы» примарх указывает молодому воину-скульптору на ошибку в его работе из стекла. Стремление к идеальному сделало скульптуру не живой, застывшей. И он прав, чистый или идеальные пропорции и цвета выдумка людей для своего удобства.
Спустя десять тысяч лет Данте, магистр ордена Кровавых Ангелов продолжает эту традицию. Его обучение в ордене началось с уроков рисования, прежде чем он начал учиться стрелять. Ведь искусство развивает терпение и концентрацию. И при этом Кровавые Ангелы были и остаются одними из лучших воинов Империума.
Философия Ницше позже встраивается в постмодерн, где человек понимается как собрание культурных смыслов. И действительно, сложно уместить образы примархов в стройную философию 19 века. На их образы накладывается принципы духовной алхимии. Ее философия предполагает духовное развитие через три стадии нигредо, рубедо и альбедо.
В рассказе «Расколотое отражение» Грэма Макнилла Фулгрим показан уже после событий на Лаэре. Эти Художественные детали образа точно передают внутреннюю суть изменений Фулгрима. Он одет в красную броню и длинный золотой плащ. Красный и золотой цвета подчеркивающие высокий статус для правителей вплоть до Нового времени. Но здесь роскошные цвета создают зловещий контраст из-за изменившегося облика Фениксийца. Его лицо теперь бледное, без грима, а глаза черные и пустые. И все это добавляется равнодушным поведением и жестокостью по отношению к своим легионерам.
Фулгрим легко убивает своих сторонников, открыто наслаждается властью и обожанием людей. Выше стадии нигредо он подняться не смог. Его стремление к совершенству больше походило на подростковую попытку самоутвердиться. После окончательного перехода в состояние демона-принца он полностью теряет свой прежний человеческий облик и обретает демонический.
С воинами девятого легиона внешних изменений не происходило. Внешность примарха всю его жизнь не менялась кардинально. Сангвиний же смог пройти все три стадии. Он не поддался Хаосу и его облик не изменился кардинально. Он не соблазнился обещаниями демонов во время событий на Сигнус Прайм.
Дилегированная Жиллиманом власть на Макрагге Сангвинию оказалась ненужной, об этом можно прочитать в “Забытой Империи” Дэна Абнетта. Сангвиний до конца защищал Терру и своего Императора во время Осады. После смерти он становится в прямом смысле ангелом-хранителем всех орденов-наследников легиона Кровавых Ангелов, что показано в романе «Божественный Сангвиний».
В следующий раз мы расскажем о том, зачем в Империуме используют жутковатый символ черепа.
Над текстом работала Марина Бочарова. Текст читал Антон Кондаков. Редактор — Антон «Нерпач» Скнарь.
Стоит ли читать антологию «Вестники Осады», в которой предатели наконец-то полетели на Терру
Обзор межавторской антологии по The Horus Heresy «Вестники Осады»
🔸 О чём: предатели одержали свои победы на пути к Терре и готовы начать Осаду Тронного мира.
В сборнике собраны истории, которые подвязывают сюжетные ветки второстепенных персонажей прямо к циклу Siege of Terra. Все «потеряшки» вроде Кор Фаэрона завершают свои дела, прокладывают маршрут и отправляются в систему Сол. Лоялисты заканчивают свои приготовления: дальше придётся воевать с тем, что есть.
🔸 Авторы: многие из тех, кто участвовал в написании «Ереси».
🔸 Место в бэке: весь сборник, по сути, является одним большим местом в лоре — предатели наконец-то полетели побеждать Императора.
🔸 Кому будет интересно: всем, кто следил за «Ересью» на протяжении 52-х книг и дождался наступления финала истории.
Большая часть рассказов связана с тем, что происходило в цикле до этого. Отсюда и проблема сборника: если не помните прошлых событий, то погружение в истории будет поверхностным. Например, рассказ «Мириад» продолжает повесть «Кибернетика», которую я читал месяц назад в сборнике «Бремя верности». Я был «в контексте», а поэтому эмоциональнее воспринял историю.
Я понимаю, что вышесказанное относится ко всему циклу в целом: не помнишь предшествующих событий — теряешь в ощущение сопричастности. Просто этот сборник наполнен преимущественно контекстными историями, тогда как в прошлых было больше самостоятельных сюжетов.
🔸 Сильная сторона: сборник «Вестники Осады» сам по себе является событием. Наконец-то наступил момент финального сражения. Читатели вместе с авторами Black Library шли 12 лет к тому, чтобы вместе со всей Галактикой запылала и Терра. В рассказе Гэва Торпа «Фигуры расставлены» начинается битва за систему Сол.
Я начал путь к Осаде 7 лет назад, когда дочитал роман «Фулгрим». Тогда Хорус объявил о первой победе над войсками лоялистов и приказал войскам выдвигаться к Терре. Мне отрадно осознавать, что я тоже смог добраться до этого момента.
🔸 Лучшие рассказы: большая часть произведений сборника связывает прошлые события и Осаду. Из-за этого истории «теряются» — им не хватает масштаба и важности. Поэтому отдельно хотелось бы выделить не так много рассказов.
🔸 Гай Хейли «Крашенный граф»
На мой взгляд, Гендор Скрайвок лучший из персонаж, которого ведёт Гай Хейли в цикле «Ереси». По степени нахальства он очень напоминает Хонсу из цикла про Уриэля Вентриса.
В этой истории Скрайвок захватывает власть над Повелителями Ночи и отправляет их на Терру. Но ценен рассказ внутренними мучениями Гендора, которого искушает проклятый меч. Артефакт вибрирует, искажает реальность вокруг себя, постоянно телепортируется к Скрайвоку — делает всё возможное, чтобы подточить у космодесантника ощущение реальности.
Такого варпа должно быть в сороковнике как можно больше.
🔸 Ник Кайм «Грёзы о единстве»
Громовой воин работает гладиатором где-то в подулье Терры вместе со своими братьями. Их тела начинают разваливаться, как у персонажей романа «Отверженные мертвецы». Но у героев «Грёз» начинает отказывать и разум: они всё чаще вместо реальности видят картинки-воспоминания того, как объединяли Терру.
Не знаю, специально так сделал Кайм или нет, но, по ощущениям, рассказ тоже разваливается на компоненты, и нужно напрягать разум, чтобы не потеряться. Если это сделано специально, то стилизация удалась.
🔸 Прочитано на момент написания заметки: 452/452 страниц.
Культурные отсылки в Warhammer 40,000: истоки сюжетной линии Ереси Хоруса
Рассказываем о том, какие мотивы и сюжеты легли в основу “Ереси Хоруса”.
В прошлом выпуске: значение аквилы в культуре Империума.
Соперничество родителей и детей - это очень важная тема. Её начало уходит корнями в глубокую древность. Стать взрослым - значит отделиться от родительской фигуры. Однако именно люди первыми из человекообразных приматов стали заботиться о своих пожилых родителях. В мифах и легендах есть и истории детей, отвоевывающих силу и статус у родителей, и неудачные попытки восстания, где сочувствуют скорее родителю.
Вархаммер - это в первую очередь британский продукт, а в Британии с детства всем знакомы библейские сюжеты и легенды про короля Артура. Когда в сеттинге появилась тема предательства любимого сына Императора, ее стали развивать именно в этом духе. Тут больше сочувствия всё-таки на стороне отца.
Самый популярный библейский сюжет на эту тему, конечно же, предательство Иуды. Ученик тоже воспринимался как почти сын. К тому же, согласно христианской религии, воплотившийся Бог - Отец всех людей. Как и хорусианцы в Вархаммере, некоторые религиозные группы в древности создали цикл преданий об особой миссии Иуды. При этом в культуре его имя стало синонимом предательства. Частично в образе Хоруса представлен и мотив падшего ангела-ДеннИцы, самого светлого из ангелов до падения, который стал главой адских сил. По словам Рика Пристли, одного из создателей сеттинга, его вдохновила эпическая поэма Мильтона "Потерянный рай", посвящённая падению ангелов. Хоруса во внутрисеттинговой мифологии жители Империума представляют своеобразным аналогом Сатаны. Особенно боятся и ненавидят Хоруса те имперцы, кто не знает саму историю Ереси.
Есть ещё один подобный сюжет, малоизвестный у нас, но популярный в тех странах, где активно изучают Библию с детства. Это история про восстание Авессалома, любимого сына царя Давида. Самый видный, популярный и красивый из царевичей и вообще мужчин Израиля, Авессалом захотел занять трон отца. Он даже захватил столицу, но потерпел поражение и был убит. Давид простил сыну предательство и горько оплакал его. Поэтому мне кажется, что икона с изображением Императора, скорбящего о предательстве Хоруса, обоснованно может существовать. Её описание можно найти в романе Пола Кирни «Ярость КалгАра».
Мордред из артуровского цикла - это изначально племянник, а в более поздних сюжетах и незаконный сын Артура от единоутробной сестры МоргАузы. Это остатки наследования по материнской линии от доиндоевропейского населения Британии. Начиная с Гальфрида МОнмутского, в сюжете Артур отправляется в далёкий поход, препоручив Мордреду свои обязанности. Пока Артур в походе, Мордред объявляет себя королем. Позже они сходятся в бою на поле КамлАнна, где Мордред гибнет, а Артур смертельно ранен. Артура увозят на АваллОн, где он должен пребывать до своего возвращения в самый тяжёлый для Британии час. Эта история попала в сюжет Вархаммера почти буквально.
Есть в линии и отсылки к египетской мифологии, где Гор-Хорус, бог солнца с головой сокола, тоже сражается со старшим родственником, богом пустыни Сетом. Напрямую это цитирует Макнилл в "Тысяче сынов". У него Магнус представляет Императора в виде «золотого бога Сутеха». Сутех - это и египетский Сет, и бог войны кочевников-гиксОсов, образ которого позже совместили с Сетом. Правда, этот сюжет у Макнилла представлен в инвертированном виде. Убран момент мести Гора дяде за убитого отца, бога возрождения Осириса. Интересно, что в некоторых сюжетах богиня АшторЕт-Астарта, культ которой попал в Египет от западных семитов, была супругой Сета.
Религиозная культура повлияла и на самый большой сюжет сороковника. Сейчас Рождество является самым популярным в современной культуре христианским праздником. Однако годовой круг богослужения завязан на распятие и воскресение Христа, центральное событие всего нарратива. Праздник Пасхи с его символами и обрядами восходит и к неолитическим аграрным мистЕриям, и к иудейскому празднику освобождения от рабства. Христианская Пасха превращает древнее представление о единстве жизни и смерти в символ окончательной победы над смертью. Это новая для Древнего мира идея, и она преобразует вечный цикл в линию. Даже в эпоху постмодерна, постхристианства и прочих постироний это осталось в культуре и перешло в массовую культуру.
Вархаммер создан во многом на христианских мотивах в толкиновской и льюисовской колее. Он построен вокруг символического ряда СтрастЕй Христовых. Для британцев в образе Христа очень важны черты Царя и Воина. Это можно увидеть и в церковном искусстве, и в старинных сказаниях. Например, образ короля Артура получает много христологических мотивов. Император начинает свой сюжетный путь и как мессианская фигура, и как Царь-объединитель. Однако предательство любимого сына превращает триумф Великого Крестового Похода в трагедию.
Мы уже говорили о том, что Рождество сейчас — самый главный праздник. В его центре находится понятная всякому витальность — рождение новой жизни. Это важная часть истории Христа, но не главная. В центре истории находится Распятие и Воскресение. Религиозный канон Страстей открывает вход Иисуса в Иерусалим. Сюжет Ереси Хоруса начинается также с Великого Похода. Когда в Евангелии Иисус прибывает в Иерусалим, это превращается в триумф, его встречают с пальмовыми ветвЯми как Царя-Мессию и освободителя.
Житейские уроки для примархов созданы по образцу евангельских притч. Тут, в первых сюжетах о доересевых приключениях, уже ощущается растущая зловещая тень будущего. Например, в сюжетной ветке Лоргара есть отсылки к евангельским проклятию бесплодной смокОвницы, осуждению книжников и фарисеев.
С эпизода предательства Хоруса раскручивается трагический бунт, приносящий только бедствия обеим сторонам. Дальше будут многочисленные аллюзии на Тайную вЕчерю в сценах бесед Императора с примархами и приближенными. Печальные рассуждения Императора о будущем в "Повелителе человечества" напоминают о молитве Иисуса в Гефсиманском саду. Там фактически всесильная, трансцендентная фигура предстает в неожиданно уязвимом виде.
День Пятницы - это драматическая развязка Ереси. Отец и сын сходятся в поединке на руинах Солнечной системы. Сын, превратившийся в монстра, наносит Отцу смертельную рану. Это атмосфера траура и скорби, для описания которой автору заключительного тома серии придется очень сильно постараться.
А дальше начинается самое главное. Мир "сороковника" на сто веков застыл в подвешенном виде. Его "Великая Суббота" превратилась в день сурка. Поколения рождаются и умирают, пока Император покоится во дворце-гробнице. Многие даже сомневаются, существует и существовал ли Он вообще.
Но у Страстной Субботы, дня между распятием и воскресением, есть смысл и важнее траурного бдения. Это сошествие в ад и разрушение ада. На этом символизме построена закадровая часть сеттинга. Свет Императора озаряет варп, сжигая и разгоняя демонов. Проповедники Экклезиархии учат, что души праведных не теряются в варпе, а отправляются в Царствие на "той стороне". Сошествие в ад - это невидимая пока победа. "Уже да, но ещё нет", по выражению британского богослова Чарльза Додда.
Ещё один евангельский эпизод, символизирующий победу над смертью - это воскрешение Лазаря, пробывшего мертвым три дня. Западнохристианская традиция вспоминает воскрешение Лазаря в Великую Субботу, хотя хронологически это случилось ещё до Входа в Иерусалим. В Вархаммере на роль Лазаря подошёл бы давно и безнадежно мертвый Феррус. Судя по рассказу «Фигуры расставлены», уже появились намеки на оживление этого примарха. Сюда же вписано и чудесное возрождение Гиллимана, хотя и косвенно.
С падения Кадии, когда сюжет снова перешёл в линейное течение, стрелка часов сдвинулась ещё ближе к полуночи. При всем нагнетании безнадеги ближе к концу, культурная первооснова не может не влиять на восприятие. Новая "встреча сил на Терре" в предполагаемом финале больше напоминает не Апокалипсис, а образ пасхальной ночи. И пусть в ветке Темного Империума, сделанной на отвали, снова застой на сто с лишним лет. За затянувшейся Субботой уже брезжит Воскресенье.
В следующей серии мы расскажем про истоки образа учености в мире Вархаммера.
Над материалом работали Анастасия Борисова. Текст читал Антон Кондаков. Редактор — Антон «Нерпач» Скнарь.
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Стоит ли читать антологию «Бремя верности», в которой Механикум становятся частью Империума
Обзор антологии «Бремя верности» из серии «Ересь Хоруса»
🔸 О чём: быть лоялистом во время Ереси Хоруса тяжело, так как постоянно нужно думать: «А не предаю ли я сейчас Императора?» — и подтверждать свою лояльность действиями.
Быть предателем в этом плане проще: нужно всего лишь быть «против». Против Императора, Имперской Истины или человечества. Подтверждать свою лояльность необязательно: всегда можно уехать подальше от центра боевых действий и строить свои песочные замки, покуда Галактику раздирает войной.
В сборнике «Бремя верности» собраны истории, в которых лоялистам становится ТЯЖЕЛО.
Но кому, побудем немного пассивными агрессорами, было во время Ереси Хоруса легко?
🔸 Авторы: ключевой костяк авторов «Ереси», но вместо Гая Хейли Роб Сандерс, а вместо Грэма Макнилла Лори Голдинг.
Место в бэке: 20-30-е номерные романы. Война набирает обороты, всё фигуры уже расставлены и приведены в движение.
Сразу три истории связаны с событиями на Марсе, который разделён гражданской войной. Малкадор отправляет Странствующего Рыцаря, чтобы тот устроил Экстерминатус. Экстерминатус проваливается. Об этом в повести Роба Сандерса «Кибернетика»
Генерал-фабрикатор Кейн не может повлиять на Совет Терры. Он как бы глава Механикума, но как бы и нет: на Марсе прямо сейчас сидит другой генерал-фабрикатор. Кузни других миров не понимают кому подчиняться, так как Марс вроде как независим и вообще дружит с Империумом просто потому что Император — это воплощение Омниссии. В итоге Кейн решает встроиться в систему власти Империума как Адептус Механикус. Легио Титаника становится Адептус Титаникус. Об этом в рассказе Дэвида Аннендейла «Двойное наследование».
Леман Русс понял, что приказ травить Магнуса отдал Хорус. Теперь он страдает и хочет отомстить гаду. Но для этого надо победить Альфа-Легион, который висит на хвосте. Русс готов погибнуть во время битвы, но на помощь приходят Тёмные Ангелы, чей форпост был на краю Империума и последние 59 лет они в интернет не входили. Теперь Русс знает, кто поможет ему отомстить гаду. Об этом в повести Криса Райта «Волчий Король».
🔸 Главный кек: на русском языке номерные книги по «Ереси» выходят вместе с послесловиями авторов романов или редакторов сборника.
Авторы в таких эссе рассказывают о том, что они изначально задумывали написать. И насколько результат отличается от плана.
Редакторы в послесловиях пытаются объяснить, по какому принципу группировались произведения: были они объединены местом действия, героями или темами. Например, истории из сборника «Бремя верности» рассказывают о том, как порой сложно сохранять лояльность, когда вся галактика горит в пожаре гражданской войны.
«Бремя верности» — это отличное название для сборника. В нём собраны истории, которые приятно читать. Но, от меня не ускользнула ирония, с которой первым рассказом сборника Голдинг поставил «Тринадцатую волчью» Гэва Торпа.
В этой истории Волки из 13-й роты атакуют Тизку во время Сожжения Просперо. Во время атаки они попадают в зеркальный лабиринт и начинают по нему блуждать, попутно воюя с Тысячей Сынов. Вожак Волков находит в лабиринте тысячника, который этот лабиринт создал. Тысячник предлагает сделку: «Сейчас не убивай меня, а я нас всех отсюда выведу». С криком: «РРРЯ! СКИТЬЯ!» волк убивает чернокнижника. Лоялисты оказываются заперты в варп-лабиринте, а вожак просто лыбится и идёт воевать дальше.
Такое «бремя верности», что даже Руссу не унести.
В «Великой Охоте» вот волкам ничего не мешает вступать в сговор с Альфа-Легионерами. Чтобы о своих потомках сказали волки из 31-го тысячелетия?
🔸 В числе рассказов:
«В Изгнание», Аарон Дембски-Боуден
Имперский Кулак эвакуирует Архана Лэнда с Марса. Аарон играет с нарративом и рассказывает историю с конца.
«Ордо Синистер», Джон Френч
Психический титан идёт умирать ради Императора в Паутину. Эти титаны ещё не появлялись в историях, боёвку с ними ещё ни разу не писали. Необычно.
«Кибернетика», Роб Сандер
Сюжета в повести как на роман: Роб часто сбивается на пересказ событий, которые произошли где-то за кадром между частями повести. Но в этом сила произведения: без воды передана суть.
Экшен обычный — три длинные боевые сцены в конце каждой части.
🔸 Прочитано на момент написания заметки: 496/496 страниц.