Дэвид «Дизель» Лафорс в образе Серого Мышелова и Стурма Светлого Меча, художник TSR Фред Филдс в доспехах Карамейкоса, культовый вампир D&D из «Двое на дороге», которая на самом деле была женой Ларри Элмора, Бетти. И другие.

Несколько лет назад собрал вместе несколько мыслей насчет того, как по-разному представляют антагонистов в фильмах, книгах, играх и так далее. Прикинул разделение примерно на несколько типов.

Первый тип можно условно назвать полным злом. Это тот случай, когда злодею даже не пытаются придать какие-то позитивные качества, и даже если они у него и были – на момент повествования уже давно отвалились. Единственное, что могло еще остаться – это мастерство владения своей силой и острый ум.

(Отмечу и подчеркну, что я в данном случае не говорю о различных трактовках – а о том, как именно это показывается в том или ином каноне).

С таким антагонистом невозможно примириться, а зачастую – и нельзя примиряться, потому что его действия и желания идут полностью вразрез с намерениями героев. Как правило, он и появляется-то редко, мы видим результаты его действий или то, что делают его слуги.

Тип этот, однако, не монолитен, у него есть свои подвиды.
Неодолимая сила представляет нам не просто антагонистов, а существ, мощь и суть которых выходит далеко за рамки человеческих. Именно поэтому такие антагонисты чаще всего пребывают или где-то далеко, или в заточении, или еще как-то ограничены в повествовании или устранены из него: иначе бы все решилось быстро и не в пользу героев. К таким относятся, скажем, Саурон (на момент «Властелина колец»), Разрушение («Рожденные туманом»), Такхизис («Сага о Копье»), Темный («Колесо Времени»). Это, можно сказать, главный архетип врага – нечто злобное и могущественное. Очень часто нам его показывают опосредованно – это далекое зло, которое действует посредством своих помощников или наместников – назгулов, стальных инквизиторов, Верминаарда и так далее.

Какая у него роль в сюжете помимо бытия антагонистом? Обычно такая сущность представляет угрозу всему миру, и его победа – это полное изменение жизни или же уничтожение жизни вообще. При борьбе с таким врагом проигрыш недопустим, и нередко герои жертвуют собой во имя победы или готовы это сделать.

Человек зла. Это все такой же непримиримый враг, но при этом – человек, иногда даже и без сверхъестественных способностей. Он в чем-то даже страшнее неодолимой силы, поскольку это именно что человек, и по такой дороге могут пройти многие. А вот степень его присутствия в сюжете и влияния на него бывает различной, тут многое зависит уже от конкретной личности. Скажем, Палпатин во время своего восхождения появляется в кадре часто, но очень редко пользуется своими силами. Волдеморт в течение большей части поттеровской саги «в кадре» отсутствует, и это понятно – у главных героев против него почти нет шанса в прямой схватке. А вот Джокер в бэтменовских сюжетах появляется очень часто, как и Зеленый Гоблин – в спайдерменовских (ну, относительно, Норман уже давно за рамки этой серии вышел). Рамси Болтон начинает возникать на страницах все чаще (к ужасу окружающих).

Чем отличается этот антагонист? Тем, что он нередко предстает как «вариант героя», то есть то, во что герой мог бы превратиться. Роулинг эту идею подчеркивает, давая параллели, Джокер в «Убийственной шутке» прямо говорит – «один дурной день – и можно стать таким, как я». О параллелях ситхов и джедаев я вообще молчу, это вечная внутримировая тема. А еще можно подчеркнуть сходство героев и противников, если сами герои этически сомнительны. Победа такого врага может не иметь глобальных последствий, но она прежде всего – моральная.

В обоих случаях, отмечу, справедливо то, что конфликт с такими врагами - это не только сражение с ними, это еще великолепный способ показать отношения и изменения героев. То есть, что у нас в том же "Властелине" на первом плане? Не сам Саурон или Девятка - куда больше места занимает тяжкое странствие и упорство Фродо и его борьба с влиянием Кольца. Истории Джокера - это не только противостояние психа, это еще и всегда вопрос "нарушит ли Бэтмен свой неубийственный принцип, когда преступник безоговорочно заслужил смерть?"

Совсем иной тип антагониста – это экстремист с хорошими намерениями. Это противник, который хочет чего-то, в принципе, понятного и хорошего – скажем, блага для своего народа, падения дурного режима, возвращения своей любви и так далее. Цели хороши, но вот методы их достижения как минимум сомнительны, как максимум – вызывают ужас. «Цель оправдывает средства» – вот это как раз девиз таких противников.
Один из ярчайших представителей такого типа – это марвеловский Магнит, вечный борец за благосостояние мутантов. Лорд-правитель («Рожденные туманом») со второй книги начинает все больше попадать в такую категорию (хотя он к тому времени уже и выведен из игры). Нокс («Вакфу») поначалу кажется «полным злом», но по мере раскрытия становится ясно, что у него за цель и почему он так к ней стремится. Если в игре/фике по Exalted Чейоп Кеджак предстает врагом, то попадает он именно в эту категорию – даже его противники не скажут, что Узурпацию он устроил из жажды власти или злобности.

Какую роль может играть для сюжета экстремист? Первая и самая ясная – это враг, которого можно понять; может, не поддержать, не согласиться – но понять, и даже посочувствовать. Вторая – когда подчеркивается, что герой и его противник не столь уж различны, а зачастую даже идут к одной и той же цели, но несовместимыми путями. От варианта с «человеком зла» это отличается тем, что здесь не герой затемняется, а антагонист становится приятнее.

Нередки случаи, когда экстремист становится союзником или результаты его действий оказываются на пользу героям. Опять же, Магнит – яркий пример, уж сколько раз он с икс-менами сотрудничал…

Еще один тип – это антигерой (ставлю термин за неимением пока лучшего, о различиях знаю), с которым всегда непросто. Он противостоит героям не по причине стремления к иной цели или своей собственной злобности – но потому, что должен это сделать или заблуждается на ваш счет. Зачастую это именно что антагонист, а не злодей, потому что формально ничего такого страшного он и не делает.

Например, инспектор Жавер из «Отверженных» преследует Жана Вальжана не по причине злобности или личной ненависти – просто он исполняет свой долг, долг полицейского. Хратен из «Города богов/Элантриса» предстает антагонистом, но на деле он исполняет именно то, что и ожидается от человека его ранга и рода занятий. С некоторой натяжкой сюда попадает и Архайн из «Цветка камалейника» – личность сама по себе неприятная, но он, в общем-то, служитель темного бога, и делает именно то, что ему положено по обязанностям и заветам его церкви. Сыщик Фикс («Вокруг света за восемьдесят дней») искренне уверен, что Филеас Фогг – вор и активно ему мешает… при этом действуя совершенно в рамках своих обязанностей.

С антигероями сложно то, что они очень близки к собственно героям, и зачастую разница между ними не так уж велика, особенно если противнику в тексте дается собственная точка зрения. В случае с мрачными и опасными героями вроде Росомахи или Карателя вообще непросто объяснить, почему это герои, не употребляя слово «технически» в каждом предложении. Но в любом случае, с антигероем нередко можно поладить – если вы умудритесь убрать причину для конфликта с ним.
Победа антигероя обычно не несет мощных последствий для мира. Для героев, конечно, эта победа чаще всего означает гибель или заключение – но сильно по миру их поражение бьет, только если вокруг этого фактора сюжет и завязан.

Есть еще такая любопытная категория как враг по долгу. Это противник, который, строго говоря, и не противник вовсе – сам он против героев не имеет совершенно ничего. Просто работа у него такая: он нанят, он на службе, бороться с героями – в его обязанностях и так далее. Как ни странно, этот антагонист может оказаться одним из самых опасных, потому что на его действия эмоции редко влияют, и он может работать со спокойным расчетом. Хотя чаще всего эти противники встречаются в качестве рядовых солдат в подчинении более крупному антагонисту.

В эту категорию, в зависимости от автора, нередко попадают Боба Фетт и его коллеги-наемники; заплатили – убьем, не платили – не будем. Шакал из «Дня Шакала» формально такой же – он безжалостен, он целеустремлен, но он готовит покушение на президента лишь потому, что его для этого наняли. Бронна из «Песни Льда и Пламени» можно зачислить сюда же – опять-таки, это наемник, которому плевать на всех, кого он по тексту убивает; наниматель требует – наниматель получает.

Враг-по-долгу нередко подается в комедийном ключе – как те же Хэк и Слэш из ReBoot. Часто сюжеты с таким врагом могут поворачиваться неожиданной стороной, когда герои победить противника не в силах, но одолевают его нанимателя… после чего враг просто разворачивается и уходит. А смысл ему драться дальше? Уже ведь не заплатят.

С таким антагонистом договориться легче всего, если у вас есть что ему предложить, или если вы выходите из сферы его ответственности. И его очень просто расписать и как сущего монстра, и как вполне нормальную и даже приятную личность, которая просто не на той стороне конфликта.

Конечно, это не исчерпывающий список. Более того, антагонисты могут переходить из одной категории в другую или совмещать в себе несколько типов. Но это уже иное исследование.