Жил-был негр, эфиоп практически, а может и вовсе наоборот - камерунец, кто их там сортировал-то, негров этих. Папа у него был ажно целый князь, пусть и африканский. И хоть подчинялся он вроде как турецкому султану, но все ж таки не за баней насрано - князь, одно слово.
И вот, значит, негр этот, который сын княжеский, каким-то случаем попал на север, к людям диким, нетолерантным категорически. Так они его для смеху водку пить научили, матерно ругаться почем зря, да в церковь ходить заставили, где вообще без всякой совести Абрамкой нарекли, чтоб, значит, посмешнее было. А потом женили на бабе белой и до кучи еще генералом назначили.
А негр-то, не будь дурак, как давай с женой своей, а потом и со второю, такой же белоснежкой, половыми излишествами увлекаться. Знатный баклажан, сказывают, в штанах у него обретался. Одиннадцать детишков настругал, охальник! Выжили, правда, четверо всего, но тоже, в свою очередь, зря время не теряли, трудились в поте лица над потомством.
И вот в четвертом уже поколении от негра этого появился особый индивид, правнук получается. Умный, шустрый не по годам, за словом в карман не лез, хотя мордально так себе вырос, на любителя, конечно. Но доставучий, говорят, был - страсть! Любого, кто не понравится ему, мог прилюдно обосрать так, что народ потом над несчастным неделями ухахатывался. Да в рифму еще, стервец, да складно так, да с подъебушечкой задорной - чисто Тупак Шакур!
Ну и нарвался однажды - стрелку ему назначили, перетереть по понятиям, расставить акценты, так сказать.
А времена-то суровые были, 37-й год на дворе, как ни крути. Замочили, короче, бедолагу, негровского этого правнука, чего уж. Прямо наглухо - пам! - и нет его.
Но забыть не забыли, даже и попозже уже, очень уж необычный был персонаж. Стали памятники ему ставить, представь себе! Самый первый аж в самой Москве воткнули, еще в 1880 году. И до сих пор ставят, много где.
А еще возникла такая традиция. Ежели кто где угнетенных негров вспоминает, которых, к примеру, водкой несправедливо поили без меры - то судьи футбольные, у кого совесть к неграм не чиста, обязательно должны, значит, на колено встать и облобызать что-нибудь негритянское. Чтоб, значит, покаяться, пусть и попозже сильно.