Данная история будет разбита на несколько постов, публикуемых по мере готовности, и в первом из них описания самой перестрелки читатели не найдут – ей будет посвящена вторая часть.
Предисловие.
В комментариях к статьям из цикла «Криминальная Америка» неоднократно всплывал вопрос о
Марвине Химейере - однако после продолжительных размышлений автор пришёл к выводу, что вряд ли стоит еще раз ворошить историю бывшего автомеханика и его Killdozer’a – уж больно она широко известна. Тем не менее, случай с Марвином, когда взбунтовавшийся одиночка пытался с оружием в руках отстаивать свои права (
действительные или мнимые) в противостоянии с властью, является не единственным в истории США; более того – он
далеко не единственный…
История Карла Дреги, которого можно назвать одним из «предтеч» Химейера, известна гораздо меньше произошедшего в Грэнби, штат Колорадо – хоть и закончилась она гораздо большей кровью (Химейер все же не лишил жизни никого, кроме самого себя). Но в остальном эти случаи весьма схожи - и оба породили ожесточенные споры, сводившиеся к двум основным вопросам.
Первый из них: кто такие Химейер и Дрега? Национальные герои и защитники Пятой поправки - или просто социопаты и психически неуравновешенные люди? Второй: где заканчиваются права и свободы личности - и начинаются уже res publica и возможность применения силы принуждения, которой наделено государство? При этом в ходе подобных полемик авторы американских источников вовсю манипулировали фактами в попытках обосновать свою точку зрения и, увы, даже не стеснялись переходить на личности («Я плюю тебе в рожу, Винни!»[9]).
Что же касается меня, то я не собираюсь отстаивать ни одну из упомянутых позиций; свою задачу я вижу в том, чтобы по возможности подробно изложить ход событий, предоставив читателям судить обо всем самим. Если же кому-то повествование покажется излишне многословным, то прошу меня простить – и держать в уме, что «дьявол всегда прячется в деталях»…
Глава 1. «Землевладелец» [1][3][8][9][11][12][13][14].
Несмотря на то, что основные события этой истории развернулись в штате Нью-Хемпшир с его весьма символичным для этой истории девизом «
Live Free or Die»*, Карл Дрега появился на свет все же не там.
*Примечание 1. «Живи свободно или умри».
С точной датой рождения Карла не все до конца ясно – но большинство источников сходится в том, что родился он 19 января 1935 г. в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, где многодетное (7 детей, включая Карла) семейство польских эмигрантов Джозефа и Анны ютилось в скромном бежевом доме на Куиннипиак Авеню, 318.
При таком количестве детей и скромных доходах семьи (отец был маляром, мать домохозяйкой) нет ничего удивительного в том, что трудовая биография у самого младшего члена семейства Дрега началась рано; школу он бросил за два года до её окончания и вскоре уже был полноправным членом сразу двух профсоюзов («братств») – фрезеровщиков и плотников. Последний даже доверил Карлу отделку собственных профсоюзных зданий в Бостоне и Манчестере (штат Нью-Хемпшир) - поскольку с самого начала выяснилось (и не оспаривалось никем, даже его недоброжелателями), что руки у молодого человека явно растут «из нужного места».
Примечание 2. Здесь необходимо сделать небольшое отступление, касающееся биографии Карла. Сам он утверждал, что служил в армии и принимал участие в боевых действиях в Корее - однако впоследствии представители Администрации по делам ветеранов (Veterans Administration) сообщили, что не располагают подобными сведениями. Впрочем, в этом заявлении все же допущена оговорка – возможно, что отсутствие записей, касающихся службы Карла, связано с тем, что тот никогда не обращался за причитающимися ветеранам льготами.
После окончания контракта с профсоюзом Дреге пришлось помотаться в поисках новой работы по всей
Новой Англии, да и за ее пределы тоже случалось выбираться; Огайо, Техас, Алабама, Висконсин – вот далеко не полный список мест, где ему довелось потрудиться. Однако даже при таких разъездах работа находилась не всегда, и были в жизни молодого плотника периоды, когда приходилось жить на пособие по безработице; жильем ему все это время служил кемпер-«автодом», установленный в кузове пикапа – при такой жизни о чем-то более «капитальном» оставалось только мечтать.
Работа Карла требовала отменного здоровья - и его Дреге было не занимать. Был он «вполне симпатичным мужчиной» (слова Маргарет Аптон, жены его лучшего друга Джерри) высокого роста, крепкого сложения*, да и долгие годы тяжелого физического труда сделали свое дело – даже в преклонные годы Карл оставался очень физически силен. По словам все того же Джерри Аптона, Карл и в 55 лет в одиночку ворочал валуны, на которые Аптону «посмотреть было страшно» - а чтобы надеть на Дрегу наручники (приношу извинения за некоторый спойлер!), понадобилось четверо полицейских не самого хрупкого телосложения; а ведь он не дрался с ними, а просто не давал свести себе руки…
*Примечание 3. Любопытно, что в различных источниках (не исключая даже полицейские протоколы) приводятся разные данные – рост от 5 футов 10 дюймов (178 см) до 6 футов 4 дюймов (193 см), вес – от 180 до 240 фунтов (82-109 кг); при этом чем выше «градус неприязни» автора источника к Дреге, тем бо́льшие цифры он приводит. Если же верить тем, кто знал Карла поближе (той же Маргарет Аптон), то рост его был около 6 футов 2 дюймов, и был он скорее жилист, чем мускулист.
Фотография с водительских прав Карла. Сделана уже в преклонном возрасте - и, к сожалению, единственная, которую мне удалось найти.
На работе Карл, в общем-то, был у начальства на хорошем счету – и не только потому, что не пил, не употреблял наркотики и всегда соглашался отработать лишнюю смену; он действительно был честным, трудолюбивым и высококвалифицированным работником - хоть и страдающим некоторым перфекционизмом (впрочем, последнее с точки зрения работодателя вряд ли можно считать недостатком).
А вот вне работы отношения с окружающими у Карла складывались не так гладко – он всегда держался особняком, редко заводил друзей и легко мог вспылить в ответ на допущенную в отношении него несправедливость (действительную или мнимую).
В 1965 г., после очередной длительной поездки (на этот раз, в Массачусетс), Карл вернулся в Манчестер, где познакомился с официанткой Ритой Белливо; то ли вспыхнувшее чувство было настолько сильным, то ли Дрега просто решил, что пора бы остепениться и обзавестись собственным домом – но факт, что вскоре они поженились (несмотря на то, что Рита была на 15 лет старше Карла, да и брак этот был для неё уже третьим). Миссис Дрега (по воспоминаниям окружающих) была «очень милой, очень спокойной леди», разделяла некоторые увлечения Карла (вроде мотоциклов) - и в браке с ней он был, судя по всему, вполне счастлив.
Как я писал выше, работником Карл Дрега был хорошим – и какие-то сбережения у него, судя по всему, имелись; в 1969-м семья приобрела кусок земли площадью в два акра в
Боу (округ Мерримак). На тот момент единственной постройкой на участке был гараж - но спустя год на нем уже стоял дом, выстроенный руками самого Карла. Кроме того, вскоре Дрега купил еще один участок (уже 6 акров) в
Колумбии (округ Коос), на берегу реки Коннектикут; там он принялся обустраивать свою «летнюю резиденцию» в виде каркасного дома с двумя спальнями и массой всяческих пристроек (вроде теплицы, монументального гаража, навесов для машин и пр.).
Казалось, что все в жизни Карла «идёт, как надо» - однако эта идиллия (увы!) не затянулась надолго – в 1971 г. у его жены обнаружили рак шейки матки; болезнь оказалась слишком запущенной, и год спустя Рита умерла. Судя по всему, Карл Дрега действительно любил свою супругу, и горе его было неподдельным.
После смерти жены он долго ни с кем не общался - пока однажды (через их с Ритой общего приятеля) не познакомился с человеком по имени Джерри Аптон; тот, прознав, что на День Благодарения Дрега остался совсем один, просто принес ему кусок индейки со своего праздничного стола, чем тронул Карла до слёз.
Постепенно между двумя мужчинами завязалась крепкая дружба - вся мебель в доме Джерри в Вермонте была сделана руками Карла; приятели проводили вместе время, рыбача или просто справляясь на каноэ по реке. В бизнесе им тоже довелось посотрудничать: владевший лесопилкой Джерри периодически «подбрасывал» Карлу заказы (и наоборот) - хотя при работе с ним Аптону постоянно приходилось мириться с упрямством Дреги, настаивавшего на том, что «все должно было сделано так – и именно так – как хотел он».
Единственное, о чем ни разу не обмолвился Карл Дрега своему другу – так это об одной своей проблеме, корнями своими уходившей все в тот же злосчастный для 1972-й год…
Примечание 3. Думаю, что описание личности Карла Дреги было бы не полным без упоминания нескольких моментов.
Конечно, в добросовестном отношении к служебным обязанностям (и даже в перфекционизме) нет ничего предосудительного, а в необщительности и вспыльчивости – ничего уникального. Но, тем не менее, автор просто не может отделаться от мысли, что подобное сочетание черт характера он уже встречал минимум дважды: у Джеймса Оливера Хьюберти, устроившего бойню в ресторане McDonald’s, и у Патрика Генри Шеррилла, которому английский язык обязан появлением в нем выражения «going postal».
И еще одна деталь характера Карла Дреги здорово напомнила мне почтальона Шеррилла – да и Марвина Химейера тоже. При всей своей «замкнутости» эти люди были способны на искреннюю дружбу (Дрега и Аптон; Шеррилл и единственный близкий ему человек, Винсент Стаббс) – и в каждом из случаев она начиналась с пустякового, на первый взгляд, жеста (вроде экскурсии по городу с последующим приглашением на семейные «посиделки» - или тарелки с ужином на День Благодарения), тронувшего душу одинокого человека: «Никто никогда не делал такого для меня…». «Он мог быть лучшим другом в мире – но я не советовал бы никому вставать у него на пути» - и вот эти слова, сказанные одним из друзей Марвина Химейера, к Дреге относятся тоже.
Теперь настало время перейти от «аргументов обвинения» к «аргументам защиты».
Во- первых, после того, что случилось 19 августа 1997 г. в Коулбруке и соседнем с ним Блумфилде, в интервью СМИ некоторые местные жители называли Карла Дрегу, в лучшем случае, «странным - страннее, чем трехдолларовая купюра», а в худшем – «психом и ужасом», «чокнутым» и «непредсказуемым». Но нельзя не отметить, что эти отзывы исходили от людей, с которыми Дрега изначально «не ужился»; вопросы «почему» и «кто в этом виноват» я затрону позже, но Джерри Аптон и его жена Маргарет знали совсем другого Карла - как и его соседи по Боу, Джордж и Бернис Пруша. Кстати, если верить источникам, в Боу «воинствующий анархист» Дрега вообще уживался с окружающими без проблем, и пожаловались на него там один-единственный раз – когда он изловил силками соседскую собаку, повадившуюся таскать его домашнюю птицу.
Во-вторых, во многих источниках Дрегу называют не иначе, как «психопатом» и «параноиком» - однако дважды в 90-х (а точнее, в 1992-м и 1995-м) он проходил проверки (биографических данных и психологическую) для выполнения работ на атомной электростанции «Вермонт Янки» в Верноне - и в обоих случаях никаких отклонений в психике у него выявлено не было.
Глава 2. «О тонкостях архитектурных норм округа Коос» [1][5][7][9][11][13]
Проблема Карла Дреги состояла в том, что он сразу не «сошёлся во взглядах» с местной властью.
Городок Колумбия был крошечным (тогда в нем проживало чуть более 700, а сейчас – 659 жителей), и весь его выборный городской совет состоял из трех человек Казалось бы, налицо вполне обычная система организации местного самоуправления, «демократия на местах» в чистом виде, но… Как говорится в анекдоте, «был нюанс»… и «при всем богатстве выбора другой альтернативы не было».
Дело в том, что в силу своих размеров город Колумбия самостоятельно удовлетворить некоторые потребности своих жителей не мог, и потому был крепко связан с соседним Коулбруком, который был аж в 3 раза больше и насчитывал аж 2 500 жителей (в условиях малонаселенности северной части Нью-Хемпшира – практически мегаполис). Например, в школу дети из Колумбии ходили в Коулбруке, там же находился офис местного судьи, ближайший участок полицейский участок пр.
И существовал в Коулбруке эдакий клуб «авторитетных и уважаемых коренных жителей» под названием Club Kiwanis; на его заседаниях в ресторане Wilderness присутствовал практически весь местный «бомонд» – включая самого богатого местного жителя Джона Хэрригана, владельца единственной коулбрукской газеты The News and Sentinel (плюс еще нескольких изданий на территории округа Коос). И почему-то сложилось так, что члены местных городских советов (и в Коулбруке, и в Колумбии) как-то чересчур тесно оказывались связаны с членами данного клуба; более того, связи «выборных должностных лиц» и клуба Kiwanis не ограничивались плоскостью «избиратели-избранник», а дополнялись связями родственными и (простите уж за копание в грязном белье) половыми.
Первое столкновение Карла Дреги с местными властями датируется аж 1971 годом – и повод для него выглядел поначалу совсем незначительным. Как я уже писал, после приобретения земельного участка у реки Дрега принялся его активно застраивать – но летом 1971-го получил уведомление от председателя городского совета Колумбии Кеннета Паркхёрста о том, что построенный на участке Карла амбар возведен без соответствующего разрешения. Впрочем, как поначалу уверил Паркхёрст Дрегу, ничего особо страшного в этом не было: стоит лишь заполнить соответствующий бланк - и разрешение будет оформлено «задним числом».
Карл оперативно (хоть и без особой охоты) заполнил заявку и принес её Паркхёрсту домой – но тот внезапно упёрся. Принимая бланк, глава совета потребовал от Дреги заполнить пункт, согласно которому тот обязуется использовать для обшивки строения материалы, «соответствующие городским архитектурным нормам» и «рекомендованные к применению» – а амбар на тот момент был обшит лишь рубероидом, который в список таковых не входил. Заполнять эту строчку Карл отказался.
Трудно сказать, почему именно этот пункт послужил «отправной точкой» для конфронтации этих двух законченных упрямцев (да, в этом Пархёрст Дреге не уступал) – возможно, просто оба в тот день «встали не с той ноги» [9]. Дело в том, что в Колумбии хватало других сараев, обшитых тем же самым материалом – и Дрега указал на это оппоненту; однако глава совета был непреклонен – может, те сараи были построены еще в то время, когда действовали старые нормы, а он, Кеннет, намерен добиваться того, чтобы соблюдались нормы действующие: «Либо вы соблюдаете те законы, которые у вас есть здесь и сейчас – либо законы вам вообще не нужны!»
В этом «демарше» Дрега узрел попытку указать ему, «понаехавшему», его «место» - дескать, «Quod licet Jovi, non licet bovi»*; вдобавок он считал, что местные жители относятся к его семье с оттенком пренебрежения из-за того, что сами ведут свой род чуть ли от первопоселенцев с «Мэйфлауэра» - а Карл - из эмигрантов, Рита - вообще наполовину индианка, «полукровка»…
Примечание 6.Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку (лат.).
Паркхёрсту же Дрега представлялся просто зазнавшимся «городским», которому (цитата из интервью Boston Globe) «ни одна деревенщина не имеет права указывать, что делать на его земле». Слегка перефразируя Джека Лондона, можно сказать, что в глазах Карла местные выглядели высокомерными, заносчивыми жлобами; в их глазах таким был он…
В итоге, строка про обшивку так и осталась незаполненной – и в июне Совет отказал Дреге в получении разрешения на строительство; более, Карла уведомили, что он обязан подать повторную заявку в течение недели – либо ему придется заплатить по 10$ за каждый день «просрочки». Ни подавать заявку, ни выплачивать штраф Дрега не стал – и спустя год город подал на него в суд; «Я лично позаботился об этом» - утверждал Паркхёрст.
На назначенное на 9 июня 1972 г. заседание в Коулбруке Карл Дрега так и не явился, сообщив, что не может оставить умирающую жену – и Рита действительно скончалась вечером того же дня в возрасте 52 лет; тем не менее, суд переносить рассмотрение дела в связи с неявкой ответчика не стал и вынес решение в его отсутствие – штраф в 600$.
Этого случая Дрега не простил местным властям никогда – и стал для них настоящей «занозой»; даже спустя 16 лет он продолжал писать письма в газеты (местные и даже бостонские) с жалобами на допущенную в отношении него несправедливость.
Выплачивать 600$ «за здорово живешь» он тоже не собирался – однако дальнейшему раздуванию конфликта помешал брат Карла, Фрэнк Дрега, проживавший в то время в Коннектикуте. Узнав про эту историю, Фрэнк оплатил штраф и «облицовку» злосчастного амбара «вагонкой» - «как раз вовремя», как ехидно прокомментировал это глава городского совета. Видимо, Паркхёрсту не терпелось подать на Дрегу в суд еще раз…
Глава 3. «Валуны преткновения»[9][11][13].
Второй раз с некоторыми неочевидными для него нюансами местного законодательства Дреге пришлось столкнуться в середине 80-х.
Как я уже упоминал, участок Карла находился на берегу реки Коннектикут, и, когда весной 1981 г. на реке начался ледоход, то подмытая водой часть обрывистого берега шириной 5 футов (1,5 м) и длиною в 80 (~25 м) сползла в реку. Несколько лет спустя Дрега нанял подрядчика, который насыпал на месте смытого участка валунов и земли; по словам Карла, целью было не только восстановить его собственность в прежних границах, но и предотвратить дальнейшую эрозию берега.
Однако этот проект не понравился сотруднику одного из агентств штата по охране окружающей среды (New Hampshire Fish & Game Department) , сержанту Эрику Столю. С его точки зрения Дрега нарушал законы штата, запрещающие «изменять естественное русло реки»; по мнению сержанта (и тех источников, которые с его действиями согласны), во-первых, «если река унесла 5 футов вашей земли, то это ваши проблемы; но если завтра она намоет 10 футов в другом месте – это будет ваша прибыль»; во-вторых, уменьшение ширины русла в том месте, где она и так составляло всего 20 футов, являлось «существенным» и могло привести к эрозии на противоположном берегу.
Река Коннектикут.
Конечно, с аргументами Столя можно согласиться (или не соглашаться) – но не могу не упомянуть одну (ИМХО) немаловажную деталь. По словам Джима Макдональда, поддерживающего решение сержанта, фотография выше сделана почти в том же самом месте, лишь чуть дальше по течению – и, честно говоря, я сомневаюсь, что ширина реки здесь составляет всего 20 футов (~6 м).
Тем не менее (к удивлению Столя) у Дреги на руках оказалось надлежащим образом оформленное разрешение на проведение данного вида работ, выданное штаб-квартирой Департамента природных ресурсов штата (Department of Environmental Services, DES) в Конкорде (видимо, опыт с амбаром Карла кое-чему научил).
Однако сержант продолжал стоять на своем и направил апелляцию на решение DES, подкрепив её заключением биолога службы, фотографиями и возражениями собственника участка на противоположном берегу. Ну что ж, сержант Столь исполнял свои служебные обязанности и действовал в рамках своих полномочий; а вот дальнейшие действия должностных лиц Департамента природных ресурсов лично мне не совсем понятны…
Вначале выданное Дреге разрешение было аннулировано, а взамен - вынесено предписание «вернуть все, как было» (что стоило бы в несколько раз больше, чем насыпать эту злосчастную банку); затем разрешение было вновь подтверждено – и опять отозвано… Каждое из этих решений сопровождалось апелляциями (все зависело от того, кто оставался недоволен), и в итоге вся эта затянувшаяся тяжба не принесла ни одной из сторон ничего, кроме нервотрёпки – к середине 1997 г. валуны так и оставались в реке.
Поскольку Эрик Столь хоть и работал на правительство штата, но тоже был из местных (практически соседом Карла), во всей этой истории Дрега увидел очередной заговор «аборигенов» против него – и в 1994-м году подал иск против сержанта, утверждая, что Столь фальсифицировал документы, действовал исключительно из чувства личной неприязни и «устроил личную вендетту». Однако судья Пол Дежарден из Коулбрука решил, что у Карла нет весомых доказательств его слов, и дело было закрыто.
Глава 4. «Избавлюсь от страстей, долгов – и от налогов»© . [2][3][5][9][11][13]
Пока что все «разборки» Карла с властями проходили «в рамках правового поля», но с учетом его вспыльчивости рано или поздно они просто обязаны были за эти рамки выйти. Так оно и произошло.
Как писал еще Бенджамин Франклин, «В этом мире неизбежны только смерть и налоги» - вот и визит, который в апреле 1990 г. Дрега решил нанести членам городского совета, имел своей целью проверить правильность начисления налога на принадлежащее ему имущество; для этого Карл потребовал предоставить ему копии протоколов заседаний за февраль.
Совет в полном составе (председатель Кеннет Паркхёрст, городской казначей Билл Хиггинс и секретаря совета Викки Баннелл) был в тот момент занят текущими делами - но к концу рабочего дня указанные документы были готовы.
Просмотрев бумаги на месте, Карл решил, что этого недостаточно – теперь ему понадобились протоколы двухгодичной давности. На это Викки Баннел ответила, что для того, чтобы их найти, понадобится время - а рабочий день уже закончен; Паркхёрст же посоветовал дождаться приёма у городского клерка, должность которого занимала его жена, и добавил: «Уж ты-то должен знать ее приемные часы - после всех проблем, которые ей доставил!». Это замечание вывело Дрегу из себя, и он заявил, что ему не нужно заседание городского совета в полном составе, чтобы получить документы, которые ему обязаны предоставить – и он сейчас найдет их сам; после этих слов он направился к шкафам, в которых хранились протоколы.
Однако члены совета оказались против такого поворота дела, и совместными усилиями оттеснили Дрегу от архива – а Викки Баннелл вызвала полицию, которая задержала Карла за «незаконное проникновение». Выпустили его тем же вечером под залог в 300$, обвинение против него было снято - но вся эта история явно не улучшила отношение Дреги к городскому совету: во-первых, он утвердился в мысли, что его «обжуливают» с налогами, и, во-вторых, добавил к списку своих врагов Викки Баннелл.
Примечание 7. Что касается мисс Баннелл, то должен сказать о ней несколько слов – дело в том, что что этой женщине суждено было стать активной участницей последующих событий.
Родилась она в 1952 г. здесь же, в округе Коос; в 1978-м окончила юридическую школу в Сиэтле и два года спустя вернулась в Нью-Хемпшир, где долгое время работала помощником у местного адвоката. Стала первой женщиной в составе уже упомянутого клуба Kiwanis, а в 1988-м была избрана в городской совет Колумбии, где проработала 2 срока (до 1995-го) – до ее назначения судьей в Коулбруке.
Викки Баннелл.
В свете этих двух убеждений следующее происшествие с участием Карла Дреги, имевшее место в мае 1993-го (в ряде источников ошибочно указан 1995-й), не вызывает особого удивления – оно опять оказалось связано с налогами и мисс Баннелл.
В округе Коос (как, впрочем, и везде в Новой Англии) периодически проводится процедура переоценки стоимости недвижимости с целью корректировки суммы взыскиваемых с неё налогов; занимается этим уполномоченный местными властями «налоговый эксперт» (tax assessor), а уведомление о его предстоящем визите владельцам недвижимости направляет город.
В Колумбии в 1993 г. дело было организовано именно таким образом - однако когда оценщик Луи Джолин подъехал к дому Дреги на своём Jeep’е, тот на его появление и ухом не повёл; попытки с ним заговорить Карл тоже проигнорировал. Луи пожал плечами и направился в амбар с целью его обмерить – однако стоило ему выйти наружу, как рядом, словно из-под земли, вырос хозяин участка.
Он потребовал ответа, какого черта кто-то делает на его земле без разрешения – но когда Луи залепетал про налоги, дискуссия со стороны Карла окончательно «перетекла в деструктивное русло» с использованием «местных идиоматических выражений». Кончилось все тем, что напуганный Джолин просто сбежал с участка Дреги, бросив машину, и направился к ближайшей телефонной будке, откуда вызвонил «на подмогу» Викки Баннелл - уповая на её авторитет, как юриста и члена совета.
Когда Викки и Луи подъехали к дому Дреги, то обнаружили, что тот подпер колеса Jeep’a железнодорожными шпалами, а когда они попытались их убрать – раздался выстрел. Карл Дрега вышел к «визитерам» с пистолетом в поясной кобуре и с винтовкой калибра 30-06 в руках; он потребовал «убрать грёбаные руки прочь от его собственности», предъявить документы, разрешающие войти на его территорию – после чего высказал накопившиеся у него претензии к городскому совету «в оскорбительной форме». В итоге и Джолину, и Баннелл, и еще одному подоспевшему члену совета, Норману Клотье, пришлось покинуть участок Дреги «не солоно хлебавши» - но вместо них Карлу пришлось иметь дело с полицией.
Примечание 8. Не могу не упомянуть, что прибывших полицейских Дрега тоже встретил с пистолетом на поясе и винтовкой в руках – и долго не реагировал на их требования положить оружие. В другом месте и в другое время он, скорее всего, получил бы в лучшем случае разряд из тазера, а в худшем – пулю; но тогда патрульным пришлось 15 минут уговаривать Карла разоружиться.
Ему было предъявлено обвинение в «безрассудном поведении» (reckless conduct) и назначен залог в 1500$, что взбесило Карла едва ли не больше самого факта задержания: «[Судья] Миллер заявил, что хочет быть уверен, что я явлюсь в суд! Я владею собственностью в Колумбии 25 лет, я владею собственностью в Боу, я добросовестный член профсоюза уже больше 30 лет – а Миллер «ставит меня на одну доску» с бродягой! Все мои деньги находятся у меня дома – и каким образом я, по-вашему, могу внести этот залог???». В итоге, залог за Карла все же был внесен его другом, Джерри Аптоном – но еще до этого момента Дрега успел надоесть персоналу тюрьмы криками: «Это ваше «Живи свободно – или умри!» - просто чушь собачья! Живи свободно… Ха!».
В ходе предварительных слушаний Баннелл и Джолин заявили, что Дрега направлял на них оружие – но сам Карл это отрицал (и его слова подтвердила проверка на полиграфе). В конце концов, до «рассмотрения по существу» дело и в этот раз и не дошло* – все-таки «безрассудное поведение» являлось мелким правонарушением, и стороны сошлись на том, что после 12 месяцев примерного поведения обвинение будет снято; с другой стороны, судья постановил, что Карл Дрега получит доступ к городским документам и имеет право посещать заседания совета – но с предварительным уведомлением и в сопровождении сотрудника правоохранительных органов.
*Примечание 9. Судя по всему, все окончилось для Дреги относительно благополучно потому, что на сей раз он внял голосу разума (а может, советам Аптона) и нанял-таки адвоката – хоть это и обошлось ему в несколько тысяч долларов; во всех прочих случаях, когда Карл пытался представлять себя сам, он с треском проигрывал.
Глава 5. «Живи свободно...» [5][9][11][13]
Через год после снятия с него обвинения, в августе 1995 г., Дрега подал иск против Викки Баннелл, Луи Джолина и города Колумбия; среди обвинений значились подделка документов, лжесвидетельство, незаконное вторжение и незаконные поборы. Он опять отказался от услуг адвоката, и результат был вполне ожидаемым – то есть нулевым; более того, удивительно, как его самого не привлекли за «неуважение к суду»: после слов «Встать, суд идет!» Карл невозмутимо продолжал сидеть, устроил потасовку с шерифом Мортоном при попытке заставить его подняться и постоянно перебивал судью Гарольда Перкинса.
Не добившись успеха, Дрега принялся забрасывать вышестоящие суды апелляциями, а органы исполнительной и законодательной власти штата – жалобами; он писал губернатору, прокурору штата, сенатору, конгрессмену – и каждое из писем было подписано
«Карл Дрега, суверенный гражданин» (
A Sovereign Citizen).
Он жаловался на всё и на всех – на городской совет Колумбии, налоги, судебные решения и самих судей – особенно выделяя среди них Викки Баннелл, которую требовал снять с должности судьи района Коулбрук (Colebrook District), которую Баннелл заняла в 1995-м году; полный список причиненных ему с 1972-го года обид и допущенных в отношении него несправедливостей занимал аж 74 страницы.
Примечание 10. К судье Баннелл Дрега вообще питал особую неприязнь и не скрывал этого; после того, как он принялся угрожать ей и часами сидеть возле офиса, не сводя глаз с окон, Викки добилась выдачи судебного приказа о запрете приближаться к ней. Однако этого оказалось мало, чтобы ее успокоить, и, начиная с февраля 1997-го, она стала носить с собой пистолет.
Однако большинство петиций возвращались с ответами вроде «Боюсь, в данном случае ничем не можем вам помочь; обратитесь по инстанции» и «Данное дело выходит за рамки нашей компетенции»; единственным результатом стала закрепившаяся за Карлом Дрегой репутация сутяги, которому на склоне лет заняться больше нечем.
После этого он окончательно решил, что в округе Коос творится сплошное беззаконие. «Жить свободно» (в его понимании) он не мог, но и умирать в одиночку тоже, как выяснилось, не собирался.
Продолжение следует.
Список источников информации перенесен в комментарии («превышено количество знаков!»)