Спасибо тебе vivalucifer .
Он додумал историю и дал мне вдохновения.Эх не зря я надеялся на силу пикабу.И так вот что я придумал на сообщение vivalucifer .
Мирное утро в загоне похожем на заповедник.
Тихо течет ручеек.Фанаты просыпаются .Сначала они впадают в шок ,и пытаются понять где они.Но попытки тщетны.
Многие из них впали в депрессию.Но вот он,герой который возглавляет эту "армию фанатов".Звать его "Никак".
"Никак" организовывает целую систему из дровосеков,добытчиков,охотников.Но уже в этот момент один фанат решил что ему здесь не место ибо тут все слушали разные группы.Он находит похожих на себя,и отклоняется от выживания под правлением "Никак".
И вот они отделились стало быть две группы.Два отряда так сказать.Настала ночь ,новая группа ищет место для ночлега.На горизонте все еще виднеется огонь от костра первого отряда.
-Прошло уже много времени.Сколько мы еще будем идти- спросил один из второго отряда.
-Не знаю ,но надо найти хорошее место для ночлега - ответил их предводитель.
Вскоре они устали и решили разместить свой лагерь прямо посреди леса.Они зажгли костер.Легли спать оставив 2 охранять их до полуночи...
...Снова утро рассвет на горизонте виднеются тучи.Отряд вышел из леса лишь один остался .
Он хотел найти еду .Пытался поймать зайца.
Вдруг из леса послышался ужасный крик.
Когда второй отряд с их командиром пришел на место крика.
Неудачливый охотник был мертв.Ужасные порезы от когтей.
В группе образовалась паника.Все думали что они умрут.
А тучи все шли и шли. Уже вечереет,начался ужасный ливень.
Отряд пытаясь найти убежище зашел в одну пещеру.Они думали что это безопасное место но ...
Вчера на родительском собрании в обычной средней школе нас ознакомили с нововведением от Министерства образования. На итоговой контрольной по русскому языку в 4-ом классе диктант будет читать компьютер. Начитать текст должен свой родной учитель. Учитель должен включить аудиозапись и молча стоять рядом. У меня вопрос к затейникам из Мин.образования. Не могли бы они уволиться на хрен со своих мест и оставить вместо себя компьютер?
- Какая ты у меня умница и красавица. Работаешь, после работы готовишь вкусно. Мужчины от тебя в восторге, женщины тебе завидуют. Возьми денюшку сходи купи себе чего-нибудь.
2 часа спустя.
- Дорогой, мне ничего не понравилось, я купила доллары.
На тебя одна надежда!
Огромная просьба закрыть чердачное окно во втором подъезде. Бомжи, коты, голуби – невозможно! Мы уж горели два раза, а запах такой, что дышать нельзя...
Пошел я в ЖЭК, говорю – да я сам сделаю, дайте ключи, а они рассердились, кричат, вся страна работает на победу в Сирии и Донбассе, а я с голубиным дерьмом ношусь!..
А я ж на нервах? Ну, подрались мы немного… За Донбасс...
Вызвали участкового. Тот занял сторону моих оппонентов.
Пообещал бутылку мне кой-куда всунуть, если я буду донимать, а сам хранит на нашем чердаке какие-то пакеты. Я ковырнул отверткой – какая-то трава сушеная, чабрец или конопля, я не разобрался. Отпечатки, на всякий случай, стер.
Я в Администрацию. Так мол и так. Коррупция.
А в Администрации заподозрили, что я 5-я колонна, раскачиваю лодку, а я не раскачивал, там бомжи и голуби, у меня весь потолок черный. «Сами вы» говорю, «колонна!..»
Они говорят, хорошо и куда-то позвонили.
Я думал – сработало! Но пришли какие-то мужики и побили меня, правда, несильно. Мы с ними выпивали потом, они говорят, в Администрации всё разворовали, зарплату задерживают, если так пойдет, они вообще никого бить не будут. Я им посоветовал вам написать, расстались друзьями, но окно они не починили – не их компетенция.
Я упорный, я дошел до губернатора. Оказалось, он в Англии, потому что надо полгода жить, чтоб гражданство дали, а здесь он уже все украл и интереса к области у него никакого.
Военные пьют, менты пьют, ребята из филиала Единой России позвали тех же парней и меня снова отлупили за гаражами. Видимо, задолженность им компенсировали, потому что на этот раз побили крепко, я очень за них рад.
Владимир Владимирович, умоляю, закрой окно на чердаке, на тебя вся надежда!
Сейчас ночь, я закончил ремонт светофора в Челябинске, навесил новую пружину в детском доме под Орлом, сейчас еду в Воркуту, чистить от снега дорожку перед поликлиникой.
В пути, под стук колес, прижимаясь щекой к холодному стеклу плацкарта, с грустью читаю твое письмо.
Петр Сергеич, скажу тебе, как на духу – я разрываюсь.
И в Краснодар надо (у ребенка перитонит), и в Магадан (горит сельпо) – а туда и туда не могу поспеть, неделя ходу…
Велика наша страна, что ни говори!
Ну, ладно. Прости за лирику, Петр Сергеич, в поезде накатывает.
Про окно твое понял. Помогу.
С ремонтом-то я быстро, поднатарел уже. Штукатурка, покраска – за пять минут целый подъезд делаю.
А вот где физически на свежем воздухе – бревна сплавить или тоннель в скале пробить – все труднее. И спину ломит, и мениск, и не засну потом... Возраст.
Но за стекло не волнуйся, сделаю!
Путин.
P.S. Только что письмо пришло – ты смотри, Петр Сергеич, какие суки!
В Зеленограде залупешили по 400 рубликов за проезд по платному шоссе до Москвы, а там всего 25 км по прямой!
Поехать бы туда, да вломить этому ГорВорДору по полной!..
Но не могу. Не могу. Уже тебе обещал, а в два места сразу не успею…
До свидания. Жди!
P.P.S. Да, а ребятам, которые от тебя писали, я все выплатил из своей зарплаты!
Придется подужаться до получки, но мне не впервой.
Эх, тяжела ты шапка Мономаха!..
Давай, Петр Сергеич! Жди. Скоро буду."
Автор: Артем Голиков
спонсор рассказа: ПОЧТА РОССИИ
> Я лежу, бессонно глядя в потолок,
> Уговаривая сам себя поспать.
> Повзрослеть за столько лет так и не смог,
> Я от прочих умудрился лишь отстать.
>
> Эта женщина земная не даёт
> Мне надежды никакой, но, между тем,
> Если рядом я — она всегда поёт,
> А исчезну — перестанет, а зачем?
> О. Митяев "Женщина с планеты Земля".
>
>
> Не все пришельцы одинаково приятны.
Пусть старенькие классики сколь угодно воспевают осень с её прелестными видами, "природы увяданьями" и дождливо-одеяльным настроением. Лично я не люблю этот холод, тонну одежды, особенно толстые колготки с начёсом, а ещё не люблю ждать тэшку на мокрой, заплёванной остановке. Тем более, если ждать приходится долго. Кризис на дворе, кто не работает допоздна — тот у нас больше не работает.
Домой я добралась изрядно заполночь. Цокая каблучками и стуча в такт зубами, ворвалась в парадную и пулей взлетела на первый этаж. Тихонько, чтобы не разбудить сестёр, отворила дверь и ушла к себе — скорее раздеться и прыгнуть под горячий душ, мечта!
Увы, несбыточная. Пропитанное трудовым потом исподнее едва успело коснуться пола, а мне вдруг нестерпимо захотелось прикрыться. Прикрыться — но от кого? В комнате я одна, и плотные шторы задвинуты с нахлёстом...
— Ты — дура, ты переработала, у тебя воображение разыгралось, — прошептала я и, в два шага подойдя к окну, потянула на себя краешек шторы.
Плотно прильнув к стеклу лбом и переносицей, с улицы на меня таращился усатый дядька.
Вот теперь я еле сдержалась, чтобы не заорать! Отпустив штору, резко вскинула руки к телу, но он уже не смотрел на меня — отпрыгнул, и пятки его засверкали куда-то прочь...
Сердце замолотило рваный ритм, по венам прошёл жар и, кажется, я даже вспотела. Отчего-то почувствовала — из позы ли его, из выражения ли глаз, что сквозь шторы он видел просто замечательно. Наверное, даже сквозь меня. Когда первая волна адреналина схлынула, я вспомнила и была готова спорить на что угодно — он смотрел куда-то в сторону. Сволочь усатая... Наспех одевшись, раз уж кайф от идеи помыться мне обломали, я решила сварить два бокала кофейку и пойти жаловаться маме.
Где-то в коридоре щёлкнул дверной замок, затем раздались тихие голоса. Постучавшись, ко мне в комнату вошли мама и тётя Зина, наша соседка сверху.
— К детскому саду побежал, паразит! — поведала тётя Зина с порога, — не спится, я как раз на балкон курить вышла — смотрю, шуганулся от твоего окошка.
— Интересно, кто это и чего он хочет?.. — мама задумчиво поёжилась.
— Да онанист это, наркоман или псих! — отрезала соседка, — а может и всё сразу. Сейчас вон какие люди пошли, обколются своей марихуаной и...
Дальше я прослушала увлекательный, но совершенно бесполезный рассказ о непотребствах, которые чинит нынешняя распутная молодёжь. Несмотря на логичность её версии, что-то в образе мужика меня смущало. Ну, кроме того, что он разглядывал меня в неглиже, конечно же.
Наконец, за Зинаидой Прокофьевной вновь щёлкнула дверь, и я в изнеможении опустилась на кровать. Кажется, эти недолгие часы перед работой придётся делить с ночными кошмарами.
Сто тридцать восьмая зима на этой мерзкой, отсталой планете. Через полторы тысячи зим корабль регенерирует и я смогу вернуться домой. Поменял уже пять скафандров. Без скафандра больно дышать. Противные, хлипкие скафандры. Быстро портятся. Слабые. Устал. Надоело. Хочу домой, слиться с семейным древом, забыть этот ад.
Провидец сказал, что есть портал домой. Провидец очень часто говорит со мной, почти в каждую зиму. Портал есть в жилище скафандров. Открывается раз в три зимы на четырнадцать сийекуунд. Язык скафандров груб и отвратен.
Провидец запретил убивать скафандры в их жилищах. Он запретил убивать их почём зря, пока мне есть, в ком ходить.
Кажется, портал откроется здесь. Должен убедиться. Скафандры подбирают и разбрасывают мои сингулярные датчики. Глупцы. Если их повредить, рванёт хорошо. Эта деревня уйдёт под воду. И не только она. А мне придётся искать новый скафандр. И новый портал.
Меня снова заметили. Не убивать. Убегать. Надоело.
В рутине наступившего дня я как-то позабыла свои вечерние волнения. День, к счастью, прошёл относительно спокойно — коллега справа зачем-то поджёг мыльницу, водитель принёс в кабинет запашистую куру с аппетитной гречей в бумажном кульке, а затем подошедший внезапно начальник вставил этим двум деятелям по самое не хочу своё веское мнение об их дисциплине. Меня он, окинув беглым взглядом, отпустил пораньше — всего через час по окончании рабочего дня, подметив лишь, что иногда мне и высыпаться не грех. Для разнообразия.
Дома меня ждали два приятных сюрприза: торжественный ужин, устроенный в честь моего раннего возвращения, и военный совет, устроенный папой с обоими братьями.
— А я говорю — подкараулить, да по соплям надавать! — кричал мой младший брат, пятнадцатилетний рукопашник, — делов-то! Зато будет знать.
— Не можем мы его схватить, — уныло протестовал старший, выпускник юрфака, — не имеем права. Ещё по судам затаскает...
— Так или иначе, спускать это дело нельзя. — отец, как всегда, перевёл спор в конструктивное русло. — Будем сторожить ночью. По очереди. Этого гада я несколько раз замечал, когда с работы возвращался. Только близко он не подходил - крутился где-то на задворках. Кто ж знал, что он к нам полезет.
Младший братец, мечтавший стать разведчиком, брезгливо выдал:
— Следов внятных не осталось, жаль. Булыжников он натаскал, засранец, по ним до окна забрался. Тяжеленные! Еле утащил - и где он только нашёл такие?
Вопрос повис в воздухе и остаток ужина прошёл в тишине.
Вот засуха!
Я всё ещё не уверен, что портал откроется именно здесь. Между тем, время подходит. Осталась лишь одна зима.
Я знаю всё об этой норе из мелового порошка и об её ничтожных обитателях. Их семеро. Четверо ещё не созрели и закрыты для меня, остальные - как на веточке. Все они сделаны из мяса, как и тот, в котором я сейчас. Они напуганы.
Они видели меня. Теперь самый большой скафандр живёт только у входов в нору. Странно. Если портал будет у них - я просто уйду. Не трону никого. Зачем они мешают?
Снова мёртвое время. Планета встала лицом к самой близкой звезде! Каждые сто тысяч сийек... ш'хтаулов становится так. Этой пытке нет конца. Огонь, огонь от звезды обжигает. Он жжёт через мясо, ему нет преград. Скафандры любят противный огонь. Их убивает зима. Зимой мертвое время длится меньше.
Я начинаю понимать их мысли. Они... боятся ловить меня. Не знают, что я не буду пока убивать.
Они не видят меня! Они видят только оболочку! Они думают, что мой скафандр - это я!
Самоубийца над жилищем следит за мной. Самоубийца. Он держит огонь рядом с собой и даже дышит этим огнём. От него тоже придётся прятаться.
Все входы в эту нору закрыты. Я могу видеть, что за ними, но мне надо попасть туда. И как-нибудь никого не угробить...
Чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей, я замедлил пульсацию соководного насоса скафандра и впервые за две последние зимы воззвал к Провидцу.
Прошёл месяц. Ни предновогодняя суета, ни внезапная командировка отца, ни даже моя нежданная простуда - ничто не повлияло на безумный график моей работы. Кредиты и грядущие праздники только оправдывали мои офисные бдения и ночные прогулки от остановки домой.
Есть в каждом городе такие места, которые ты знаешь вдоль и поперёк — а ходить там в темноте не любишь. Даже не так, скорее, что-то между "боишься" и "брезгуешь". Одно из них, увы, лежало сейчас на моём тернистом пути.
Фонарь там, конечно же, был. Тусклая оранжевая лампочка в мутном, покрытом сажей плафоне. Меня каждый раз изводят два вопроса: откуда в Купчино сажа и почему человек, который не поленился полезть на фонарный столб, чтобы нарисовать на плафоне мужские гениталии, выбрал такой скромный размер? В Интернете этот фонарь кто-нибудь грубо назвал бы плохим, а другие грубо возразили бы: "Почему плохой? Отличный же фонарь!". За подобными размышлениями я обычно и проходила этот кусок дороги более-менее благополучно, не глядя ни на тёмный бетонный забор, обсаженный густыми колючими кустами, ни в противную лужу, которую почему-то хотелось назвать бездонной.
Сегодня что-то было не так. Я по привычке подняла голову и поздоровалась с фонарём.
— Ничего, подрастёшь когда-нибудь, — утешительно пробормотала ему навстречу и поняла, что именно меня беспокоит.
В кустах, что придавали неопрятному забору особенно гадкий вид, сегодня что-то было. И до того, как я успела подумать о том, что в принципе может валяться в этих иссохшихся колючках, до того, как я успела удивиться или даже испугаться, ноги сами свернули с устеленной деревянными мостками снежной каши и повели меня прямо туда. "Замшевые сапоги намокнут...", ещё подумала я, когда увидела за кустами тело.