В младше-школьном детстве несколько лет подряд я с родителями ездил отдыхать в Крым. И мне это весьма нравилось. А потом был многолетний перерыв.
И вот в 95-м году после этого самого многолетнего перерыва я поехал в Крым, - в свадебное путешествие.
Поезд проходил границу в Козлопани глубокой ночью. Проснувшись на стук в дверь купе спального вагона, мы обнаружили на пороге старшего сержанта в мятой полевой форме, - небритого, ароматизирующего перегаром, с расстегнутым крючком и трехдневной несвежести подшивой под ним.
Не обнаружив в моем старого образца паспорте вкладыша о российском гражданстве, - которые тогда только-только ввели, и о самом их существовании никто у нас еще толком не знал, - это чувырло принялось вымогать взятку. После не слишком продолжительного торга сошлись на ста российских рублях.
Путешествие было великолепным, Крым - блистательным, люди - чудесными. Я с тех самых пор, если только есть возможность, - в Крым каждое лето выбираюсь, - и там пару раз уже сам проводил в разных местах экскурсии, а красный крымский портвейн массандровского, коктебельского и магарачского производства готов различить на спор с завязанными глазами, - равно как и вина урожаев 1999 и 2000 г.
На обратном пути в Козлопани на выезде была таможенная проверка. Она заключалась в том, что небритый таможенник, явно ощущавший себя очень нездоровым после принятого накануне, прошел по условно-прямой линии из одного конца вагона в другой. Расстегнутый галстук-регат свисал с заколки, а полевая сумка волочилась за ним по полу в метре позади, - он инстинктивно удерживал ее рукой за длинный наплечный ремень. Он ни с кем ни о чем не говорил, никого не проверял, - на это явно попросту не было сил. Просто прошел по вагону из конца в конец, выполнив тем самым свой служебный долг.
В Белгороде в дверь купе постучали. На пороге стоял майор пограничных войск. Оттюненная фуражка с уширенными полями придавала ему слегка латиноамериканский вид, о стрелки парадных брюк можно было порезаться, а в надраенных ботинках легко разглядывалось свое отражение.
Он приложил руку к козырьку, и хорошо поставленным, почти что дикторским голосом произнес:
- Пограничный контроль Российской Федерации. Предъявите, пожалуйста, ваши паспорта.
И вот тут я ощутил гордость за свою страну, - впервые за четыре смутных года, прошедших с 91-го.
