Такой прогноз с утра. А в открытый космос на улицу вылезти всё равно придётся...
На табло -53⁰ С
Выглядит это как-то так
Конечка. Где-то за автобусами и домиком на заднем плане два ярко освещенных больничных корпуса, 9 и 8 этажей
Вид из окна сейчас
Над лесами снег кружится, вихри хлопья собирают и несут сквозь злую стужу к новым сильным дышлам ветра. В этом хаосе внезапно появляются теченья, что снега сбивают в кучу, гнут могучие деревья, и зверей приводят в трепет мощной снежною лавиной. Вихрь кружится, завывает ветер, холод приносящий, сам с собой в снежки играет и резвится с наслажденьем, все живое охлаждая.
Бедный путник в злую стужу пробивает путь сквозь ветер, острый иней застилает очи путника больные, против ветра путь свой держит ночной путник-одиночка, а следы, что он оставил снегом быстро заметает. Он идет в ночи, качаясь, углубляясь в лес зловещий и направив взгляд суровый в тьму стихий ночного леса. Даже снег не помогает разглядеть косые тени, вся засыпана дорога, путник выбился из силы, но конца дороги нету.
Все сильней бушует ветер, вглубь ночи мороз крепчает, снег кружит перед глазами, и дорога исчезает. А вокруг сгустилась темень, тени страшные деревьев устрашающим узором сплошно стелются по снегу. Сила ночи всех пугает, ветер волком завывает, это странное явленье смерть, несчастье возвещает: не ходите темной ночью в лес дремучий и опасный, искушать судьбу не стоит, лучше спрятаться от бури, заперев потуже двери.
Но упрямый путник дальше, в пасть разинутую леса странный путь ночной свой держит. Он не ведает дороги, что снегами заметало, он устал, замерзли руки, каждый шаг пронзает болью, не унять ее мольбами, с новой силой боль тугая в членах мерзлых отдается. Холод стрелами пронзает замерзающее тело, мысли путаются, слезы в льдинки превратились на щеках заиндевевших, и рассудок притупился, замерзает как и руки, что не чувствуются даже. Только снег вокруг летает, ветер не угомонится, одинок в страдании путник, он бесцельно бродит в чаще, только страх навек исчезнуть не дает остановиться.
Меж деревьев промелькнуло что-то светлое и скрылось. То ли это показалось, то ли вправду за пригорком огонек теплом сверкает, и приют своим явленьем наконец-то возвещает? Свет в окне, костер горячий, иль звезда в ночи сверкает в небесах переливаясь? Но искра надежды жалкой, что почти что умирала, вмиг разверзлась в пламя жизни, и надежду на спасенье. И к теплу одно стремленье, боль, усталость отметает, свет дарует, освещая истомившуюся душу. Судьбоносное явленье волю вместе собирает и кует ее железной, разум к мыслям возвращает, собирая по крупицам радость жизни продолженья. И сверкать глаза заставит с новой страстью с новой силой, огонек, во тьме горящий приводящий к новым целям. Так любовь свое явленье в сердце юное вселяет и привносит, разгораясь, в тьму ночную наслажденье.
На конкурс Рваная печенька Пикабу, июнь
Предыдущая часть
ХХ58-ой год, 21 марта, вечер среды
Звон кирки гулким эхом отдавался в сводах шахты. Пот катился по лбу. Острый металл высекал искры из камня, добавляя крохи света к скудному освещению фонаря, что болтался в железных цепях под потолком. Ныли усталые мышцы. Затхлый воздух наполнял легкие при каждом вдохе.Краем уха Стивен слышал шаги и напряженное дыхание шахтеров, что собирались у него за спиной. Не обращая внимания на колющие спину и затылок взгляды он продолжал работать, нанося по твердой породе удар за ударом. Почувствовав приближение одного из толпившихся, он, не оборачиваясь, бросил через плечо:– Чего тебе Джим?Вместо ответа он ощутил взмах киркой. И едва успел увернуться, когда она обрушилась туда, где еще мгновение назад была его голова. – Какого черта?! – Стивен развернулся, ошарашенно смотря на Джима и стоящую за его спиной толпу.Несколько десятков человек сжимали в руках кирки, копья и топоры. Они шагнули вперед, сужая круг. И Стивен сделал единственное, что пришло ему в голову. Метнул кирку в висящий под потолком фонарь. Во все стороны брызнули тьма и осколки.Стоя посреди непроглядного мрака, Стивен слышал, как бьются сердца окруживших его людей. Слышал их дыхание. Слышал скрип, когда они судорожно сжимали свое оружие. Чувствовал запахи пота и кожи, исходящие от каждого из них. Дерева и металла – от их оружия. Ощущал движение воздуха, когда они растерянно крутили головами. Чувствовал тепло их тел и дрожь осторожных шагов. Стивен мог точно сказать кто где стоит и что делает. Вот один из них шагнул к нему и вслепую махнул топором. Увернувшись от неуклюжей атаки, Стивен ударил в ответ. Под кулаком хрустнули кости. Щелкнули шейные позвонки. И противник рухнул замертво. Подхватив выпавший из ослабевших рук топор, Стивен махнул им на звук дыхания. Его обдало жаром от брызнувшей из артерии крови. Кто-то вскрикнул, когда на его кожу попали горячие капли. И тут же топор обрушился на него, раскалывая череп. Кто-то вслепую ударил киркой. Промахнулся и попал по камню. Брызнули искры. А для Стивена словно на мгновение зажглось солнце, осветив разом весь туннель. Когда оно погасло – он бросился по памяти рубить врагов.Испуганные крики отражались от стен и рисовали Стивену карту. Во тьме туннеля каждый человек был для него слово маяк. Перед ним представал новый мир. Лишенный света, но сотканный из звуков и запахов, тепла и вибраций. Куда более полный и четкий, чем привычный ему. Легкий ветерок коснулся шеи, принеся холод приближающегося металла. Увернуться от удара. Слега подтолкнуть кирку. И, отскочив от стены, она вонзается в шею другого врага. Быстрым ударом топора раскроить череп первому.Люди в панике стараются держаться подальше друг от друга, слепо махая оружием, пытаясь попасть по невидимому противнику. Стивен скользит между ними. Топор порхает в его руках. Удары сливаются в единый кровавый узор губительного танца. Все закончилось очень быстро. Враги иссякли и лишь запах свежих смертей наполнял туннель, посреди которого стоял Стивен. Залитый чужой кровью, с топором, сжатым до белых костяшек. Умиротворенный взгляд, ровное дыхание, спокойный океан в груди. Он словно вновь вырезал фигурки из дерева, сидя рядом с матерью…Скинув окровавленную верхнюю одежду, Стивен вышел из шахты. Ледяной ветер набросился на него и ласково укутал его нежным плащом. Больше не было смысла скрываться. Притворятся, что он чувствует холод, как нормальные люди. Делать вил, что он тоже нормальный. Вместо этого он шел в город сквозь снег. Полураздетый и с окровавленным топором.Первой ему встретилась молодая девушка. Ее крик ужаса быстро сменился бульканьем крови…
На рассвете из мертвого города ушел только один человек.
Группа автора вк - тут все выходит раньше.Страничка на самиздате - тут выходит позже, но зато цельным куском.
ХХ58-ой год, 20 марта, вторник
Рука, похожая на старую, сухую и узловатую ветку, зажатая меж больших мозолистых ладоней. Сдавленное, тяжелое дыхание лежащей в постели женщины. Каменная фигура и восковая маска лица нависающие над ней. Ни движения. Ни шороха. Лишь тишина приближающейся смерти.
Как всегда, выл ветер. Острыми клыками пронзал до костей прохожих. Всех кроме одного. Он шел в распахнутой шубе, накинутой на голый торс. Первые несколько часов бессмысленных блужданий даже не отложились в его памяти.
Туман, заполнивший его голову с последним ударом сердца матери, наконец-то рассеялся. Стивен брел по центральной улице еле переставляя ноги. Прошло уже достаточно времени, чтобы слухи окутали весь город. К смерти в Нью-Оазисе давно привыкли, но она все равно порождала множество разговоров. О личности умершего, его родственниках и причинах смерти.
Сплетни обладают удивительной способностью к развитию. Они ширятся, растут и меняются, мутируя в итоге в нечто совершенно непохожее на правду. Стивен шел по городу и слышал:
– Слышал? Его мать умерла.
– Наверняка сам ее и убил…
– Принес в жертву своему Хозяину…
– Говорят, он несколько месяцев морил ее, сживая со свету…
– Да она же мать малефика. А значит и сама ведьма. Туда ей и дорога, если родной сын ей глотку перегрыз…
Стивен резко повернулся, нашаривая взглядом ляпнувшего последнюю фразу. Сутулый мужчина с кудлатой рыжей бородой и острым, длинным носом на противоположной стороне улицы смотрел прямо на него. Но стоило их взглядам пересечься – глаза рыжего забегали, стремясь видеть что угодно, но только не лицо жуткого малефика.
Стивен быстрым, широким шагом пересек дорогу. Раньше, чем рыжий успел среагировать, Стивен схватил его за грудки, и, с легкостью оторвав от земли, впечатал в стену дома. От удара с крыши рухнул целый пласт снега.
Восковая маска против испуганного лица. Колючий взгляд холодно-голубых глаз против бегающих карих. Стивен вплотную приблизился и пробирающим до костей шепотом сказал:
– Если ты еще хоть раз скажешь или хотя бы подумаешь, что-то подобное о моей матери… А я узнаю, можешь поверить… Я приду и сломаю тебе оставшиеся кости.
– О-оставшиеся?
Стивен молча взял его за предплечье и сжал пальцы. Раздался мерзкий хруст и следом за ним заячий визг рыжего.
Оставив за собой баюкающего сломанную руку ублюдка, Стивен пошел дальше. У него возникла идея куда стоит зайти…
Приземистое, двухэтажное здание. Каменная кладка высокого забора. Железные, кованные ворота и заснеженный пустырь в роли заднего двора. На нем, под звуки детского смеха, сопровождаемые тяжелыми взглядами воспитателей, резвится стайка детишек.
В Нью-Оазисе люди постоянно гибнут. От холода и голода, в шахтах и на охоте, поодиночке, парами и целыми толпами. И порой, от некогда счастливой семьи остается лишь маленький осколок в лице новоявленного сироты. Потому, когда прошлый мэр решил выделить средства на приют – не возражал никто.
Сюда же отправили Китти, после того как Стивен с охотниками подобрали ее в лесу. Девочку отогрели, откормили и выходили. Сейчас она, закутанная в меха, играла с другими детьми.
Невольно, Стивен постоянно прокручивал в голове события той охоты. Как он бежал сквозь белоснежный лес, неся маленькое, завернутое в его собственную шубу, тельце. Как оно прижималось к нему в поисках тепла и защиты. Он тогда чувствовал ее дыхании, биение ее сердца. Ощущал, как постепенно уходить дрожь, порожденная страхом и холодом.
Странное дело. После смерти матери самым близким для него человеком оказалась девчонка, которую он видел пол часа от силы.
Сопровождаемый удивленными взглядами воспитателей, Стивен подошел к детям и окликнул Китти. Девочка обернулась, удивленно и настороженно смотря на него.
«Может не узнала… – мелькнуло в голове у Стивена.»
– Меня зовут Стивен. Я один из тех, кто нашел тебя в лесу. Помнишь меня?
Китти, все так же настороженно, кивнула:
– Да… Мне рассказывали… Вы плохой человек, - насупились бровки над бледно-голубыми глазами.
Лицо Стивена дернулось, на миг обернувшись оскалом, когда, впервые за долгие годы, слова пронзили оболочку пустоты вокруг его сердца. Детский галдеж стих. К ним направилась нахмурившаяся воспитательница. Паренек, один из тех, с кем только что играла Китти, оттащил ее за руку обратно в толпу, шипя на ухо:
– Он тебя сейчас съест! Он бы и в лесу тебя съел, если бы не другие охотники…
Резко развернувшись, Стивен пошел прочь из приюта, оставив смотрящих ему вслед взрослых и детей.
Группа автора вк - тут работы выходят раньше.
Страничка на самиздате - тут они выходят позже, но зато сразу целым куском.
ХХ58-ой года, 19 марта, понедельник, полдень
Затхлый, полный пыли воздух. Темнота, слабо разгоняемая светом фонарей. Теснота округлых, давящих стен туннеля. Оттягивающая руки тяжесть кирки и грубое дерево рукоятки, натирающее ладони. Каждый удар о твердую породу отдавался тугой вибрацией во всем теле.
Стивен ненавидел это место и эту работу. Но городу нужен был уголь, нужно было тепло. И почти все мужчины работали именно здесь. Ну, по крайней мере, здесь было относительно тепло.
Он не сразу заметил странное, тянущее ощущение. Сначала принял его за отдачу от очередного удара киркой. Но оно не уходило, а лишь нарастало. Словно стон, не столько слышимый, сколько ощущаемый всем телом. Когда чувство окончательно сформировалось в нарастающую дрожь, идущую глубоко из-под земли, Стивен начал действовать.
– Землетрясение! Обвал!! Все на выход!!! – крик предупреждения гулко разносился по туннелям.
Рабочие бросали все и организованной толпой устремлялись на выход. Быть погребенным под тоннами горных пород. Провести последние свои минуты, а то и часы, в темноте и страхе, давясь и задыхаясь угольной пылью… Такая перспектива не улыбалась никому. Если бы не опыт и опасение устроить столпотворение на выходе – они бы бросились сломя голову.
Землетрясение вошло в силу, когда уже последние из шахтеров выбирались на свежий воздух. Мощные толчки сбивали с ног. Всего несколько секунд и шахта осела, сложившись вовнутрь словно карточный домик.
Люди стояли вокруг, все еще чувствуя костлявую лапу Смерти на затылке, и дрожали от пережитого стресса и холода. Спохватившись, Стивен обхватил себя руками, изображая будто тоже ежится на морозе.
Шум, гам и веселье наполняли бар. Люди отмечали свое спасение, стремясь заглушить тревожные голоса в своей душе. Голоса, что шептали о заваленной шахте, о нехватке угля и зиме, что никак не желала уходить.
За главным столом сидел Стивен и несколько других шахтеров. Вокруг вздымались кружки с пивом, сопровождаемые тостами в его честь. Но он все равно слышал, как по углам растут злые шепоты:
– Он поднял панику еще до первых толчков…
– Клянусь, он знал о катастрофе задолго до того, как она случилась…
– Он как-то проклял Дэна из третей бригады. Сказал, что тот долго не протянет и он слег от сердца через пару дней…
– Да он же малефик…
– Наверняка он сам и устроил землетрясение…
– Он вечно знает то, чего не должен…
¬– Ему даже самый лютый мороз не страшен…
– По любому обвал шахты тоже его рук дело…
– Он хочет погубить нас всех…
Остро отточенный клинок скользил по дереву, рисуя силуэт будущей фигурки. Не выдержав, Стивен ушел из бара раньше всех и направился домой. Мама даже не проснулась, когда он вернулся, но Стив остался верен привычке. И сейчас слова его рассказа утекали в пустоту…
предыдущая часть: https://pikabu.ru/story/stuzha_akt_1_rozhdenie_znakomstvo_66...
ХХ58-ой год, 17 марта, утро субботы.
Вокруг дышал лес. Шептались между собой деревья, словно обсуждая незваных гостей. Группу мужчин, крадущихся сквозь снег и переплетения кустов и ветвей.
Стивен пробирался даже не тропинками, а скорее их призраками. Черные с зеленым стволы высились со всех сторон. Еле заметный глазу путь вился под ногами. Остальные охотники крались неподалеку. Стивен отчетливо чувствовал их. Толи всеми пятью чувствами сразу, толи неким неведомым шестым.
То он краем уха услышит шелест раздвигаемых веток. То на грани зрения мелькнет неясная тень. То легкий ветер донесет слабый запах грушевого мыла. То кожа почувствует на себе чужой взгляд. Отдельные фрагменты широкими мазками рисовали цельную картину, с головой выдавая ему местоположение товарищей.
В конце концов звериная тропа вывела к полян. На проплешину на полотне леса выходили остальные охотники. Пятеро крепких, закаленных жизнью и климатом мужчин, были укутаны в шубы и бороды, сжимающих в руках копья.
Орудие древних предков оказалось наиболее надежным из всех. Когда пришли холода – пришлось отказаться от огнестрельного оружия. Металл не выдерживал и просто раскалывался. Подвели и луки, тетива которых лопалась на лютейшем морозе. Остались лишь самые простые из инструментов.
Сейчас охотники переглядывались между собой. Недовольно и слегка растеряно. В городе всегда не хватало рук. Пожалуй, то же можно сказать и о всем выжившем человечестве. Так что, мужчинам Нью-Оазиса, помимо основной работы в будни, обычно в шахте, приходилось брать на себя дополнительную работу в выходные. В данном случае это была охота.
Однако, сейчас они зашли далеко за пределы своих обычных угодий, но им так и не подвернулось ничего кроме пары зайцев. А этого было явно недостаточно. Зима выдалась чрезвычайно суровой и унесла с собой немало жизней. Как людей, так и зверей. Впрочем, она и сейчас не то, чтобы окончательно отступила.
Тяжелую тишину недовольства и озабоченности нарушил шум, донесшийся из кустов. Стивен, стоявший ближе всех, подобрался и перехватил копье поудобней.
Что-то было не так. Треск и шелест веток, тяжелое дыхание – слишком громкие для зверя. Запах давно немытого тела, но не животного. По ощущениям приближался скорее человек, чем зверь, только слишком маленький…
Один из охотников не выдержал. Ощутив за спиной движение воздуха, Стив рефлекторно выкинул руку. Копье задрожало в полуметре от него, крепко зажатое в кулаке.
Метнувший уже хотел было сердито окрикнуть Стивена, но в этот момент из кустов вывалилась маленькая девочка. Спутанные черные волосы украшали листья, веточки и снег. Осунувшиеся от голода лицо украшали ссадины, посиневшие от холода губы и того же оттенка глаза. Хрупкое тельце было завернуто в грубое, рваное полотно землистого оттенка...
Группа автора: https://vk.com/fantasy_stories_from_the_mind
Страничка на Самиздате: http://samlib.ru/editors/j/jukifusa/
