Ни о чем хорошем я не думаю 9 марта, дорогой дневник. Прямо скажем, сплошь тяжкие мысли и темные думы, кручинюсь я, короче. Вощем, позвала меня вчера подружка в баню с чанами на девичник, ага. 8 марта же, отмечать надобно. Прекрасная идея, подумала я. Счастливый случай, обрадовалась я! Баня это же что? Это не эти ваши СПА шоколадно-йогуртовые и внятный повод свинтить из дому. Баня — это олдскул, хардкор, по-нашему, эгегейебтвоюмать, здоровьице, польза-польза, о-хо-хо, удовольствие и наслаждение, в конце концов! Одним словом, я ехала с твёрдой решимостью попариться как встарь. На том, что мой настрой и тяга к самовару вызвали недоумение у разношерстного праздничного женского коллектива, я даже останавливаться не буду, пустое это. Не успев переступить порог предбанника я завопила – где банщики? Замочены ли веники? Приглашайте на новый пар! Да сколько ж можно ждать? Ешьте сами свою куру, нет мочи терпеть, спешу прогреваться, мне ещё обливаться студеною водицей!
Одним словом, любовь у меня к бане нечеловеческая, и чтоб вы понимали, париться я как взрослая, самодостаточная и раскрепощенная женщина решила без панталон, поскольку вредно это, в синтетическом мокром купальнике у печи лежать, да и не спортивно к тому же. В бане и перед богом, вот это вот все, и плевать мне, кто что по этому поводу думает, пусть стесняшки хоть в костюме аквалангиста парятся, мне-то что, подумала я про себя, и уверенно шагнула в парную в чем мать родила и в шапочке, чтобы локоны от высоких температур уберечь, есстессно. Банщики переглянулись, кивнули мне уважительно и велели снимать шапку. То ли она показалась нелепой в общем ансамбле, то ли локоны не оценили, а может решили, что их жалкой печурке до моей пылающей кукухи как до Киева пешком, не знаю, но я подчинилась, ибо в бане, как в роддоме, главное слушаться и не перечить. Дальше я заверила парней, что парильщик я знатный, старый солдат, плавалазнаю и вальяжно разложила телеса на лавке. И все шло хорошо, но как-то непривычно долго, увлеклись мужчины с вениками, показалось мне, чую, кислородика-то не хватает, голодание у меня натуральное, задыхаюсь я что-то. Выпускайте меня, добры молодцы, говорю, хорош, не рассчитала сил старостью, каюсь. А они мне, что вы, что вы, какая же вы старенькая, смотрите, какая вы молода и гарна жинка, глупостей не говорите и дышите носом, и воду мне на башку холодную льют. Мне помогает, но не очень-то и сквозь веник на мордасе красоты и молодости не видно, но на лесть я падка, так что лежу, в грязь лицом не ударяю, душу в себе дух противоречия, а меня уносит все выше-выше-выше-выше. И так бы и унесло, если бы не природная живучесть и низкий порог терпения. Или на воздух меня выпускайте, или реанимационные мероприятия репетируйте, изверги, взмолилась я и восстала из пепла по направлению к выходу! Банщики струхнули и расступились. Чаю мне на крылечко принесли и вопрошают, че это я такая гниль оказалась, уж не пила ли в честь праздника? Господь с вами, сынки, отвечаю, просто я уже не молода, сосу-сосуды, дистония, скалеоз и возрастные изменения, понимать надо! А они ржут обидно и комплиментами меня осыпают. Короче, продышалась я, допарилась, в прорубь, а из неё в чан,аки добрый молодец, сеганула и на массаж поплелась, раны зализывать. Думала даже щедрых чаевых парням оставить, разжалобили бабку, льстецы, но когда увидела счёт догадалась, что комплименты сумасшедшим старушкам включены в перечень оказанных услуг. Такие дела.
