Му-му, часть 2.
Жестокий эксперимент: в России публично топили собаку, чтобы удивить сербского президента
Жестокий эксперимент: в России публично топили собаку, чтобы удивить сербского президента
Вопрос поставок современных систем вооружений в Сербию стал одним из основных на переговорах между президентами Владимиром Путиным и Александром Вучичем. Озвучены и другие политические инициативы, например о зоне свободной торговли Сербии и ЕАЭС. В США и ЕС вынужденно признают: позиции РФ на Балканах усилились. И на то есть причина.
Как заявил сам Вучич в ходе визита в Россию, «военно-техническое сотрудничество Москвы и Белграда достигло беспрецедентного уровня» и «уже десятилетий такого успешного сотрудничества не было».
Если быть до конца честным, то речь идет не о десятилетиях: вообще никогда такого сотрудничества в военно-технической сфере не было. И не то что в истории контактов России и Сербии, но также Югославии и СССР. Теоретически подобные масштабы поставок российской военной техники и вооружений на Балканы можно сравнить только с тем, что происходило во второй половине ХIХ века и перед Первой мировой войной.
«Еще год назад у нас практически не было собственных воздушных сил. У нас было два МиГ-21 и два МиГ-29, все остальное было уничтожено в предыдущих конфликтах, особенно американцами, – признал Вучич. – За прошедший период мы купили 11 вертолетов, сейчас идут переговоры о покупке еще шести. Для нас это очень большие цифры».
Также Белград собирается закупить у России системы ПВО. По этому вопросу сейчас идут переговоры сербских специалистов с представителями «Рособоронэкспорта». При этом еще в октябре сербские ВВС получили от РФ шесть истребителей МиГ-29, предоставленных в качестве военно-технической помощи.
Более того, в качестве меры поддержки от России Сербия бесплатно получит 30 танков Т-72 и 30 боевых разведывательно-дозорных машин БРДМ-2. Наконец, в рабочем режиме обсуждается вопрос поставок систем «Бук-М1» и «Бук-М2», а также зенитного ракетно-пушечного комплекса «Тунгуска».
В целом параметры сотрудничества в этой сфере были понятны и ранее: абсолютное новшество последних дней – это разве что поставки военно-транспортных вертолетов. Но заинтересованность Белграда в заключении соглашения о зоне свободной торговли с Евразийским экономическим союзом – это практически сенсация. Об этом Вучич сообщил в рамках своего выступления перед студентами МГИМО.
«Мы над этим уже долгое время работаем, мы хотим создать зону свободной торговли с ЕАЭС, – подчеркнул он. – Я считаю, что новое соглашение наилучшим образом внесло бы вклад в наши отношения. В данное время я не вижу проблем».
В свою очередь, Владимир Путин по итогам переговоров с коллегой заявил, что создание ЗСТ между ЕАЭС и Сербией «откроет новые возможности для развития деловых связей».
И прежде, и теперь Вучич неоднократно подчеркивал, что Сербия «находится на европейском пути». Но парадокс в том, что ни он сам, ни вообще кто-либо в Белграде так толком и не сформулировал, что означает это ритуальное заклинание в практическом плане. Довольно долго ему удавалось с помощью этой магической фразы парализовать сознание Брюсселя и Вашингтона, но похоже, что терпение американцев лопнуло.
В последние несколько месяцев вашингтонские эмиссары стали в ультимативной, порой в откровенно хамской форме требовать от Белграда занять однозначную позицию. Брюссель тоже начал догадываться, что с этим «еуропским путом» что-то не так и ведет он, видимо, не совсем в ту Европу, в какую планировалось. Но европейцы сделать с этим ничего не могут, а американцы окончательно сбились на крики и угрозы, что закономерно вызывает встречную реакцию сербов даже на бытовом уровне.
Вот и сейчас Вучич вновь подчеркнул, что Сербия ни при каких обстоятельствах не присоединится к антироссийским санкциям. И предложил превратить свою страну в крупного транзитера газа, раз уж с некоторыми другими странами так сложно иметь дело из-за давления с американской стороны.
Поднималась в Москве и тема Косова. Владимир Путин, в частности, заявил, что Россия примет любое совместное решение Белграда и Приштины по этому вопросу. Но подчеркнул – ситуация должна быть урегулирована политическим путем, на основе диалога сторон и в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН. На деле такая дипломатическая формулировка означает, что Москва поддерживает позицию Белграда, поскольку с точки зрения наших европейских партнеров, США и Приштины (если ее вообще кто спрашивал) Косово уже сейчас независимое государство. Сербия же настаивает на возобновлении диалога и выхода края из своего состава не признает.
В отличие от многих своих соседей, Сербия намерена открыто демонстрировать свои дружеские отношения с Москвой, что по меркам современного мира достаточно смелый шаг. Например, в будущем 2018 году Белград будет на высшем уровне участвовать в мероприятиях, посвященных 75-летию Сталинградской битвы, а в феврале будет широко отмечаться 180-летие установления дипломатических отношений с Россией. Кроме того, Вучич пригласил Путина в Белград на празднование 800-летия автокефальности Сербской православной церкви. Предположительно, российский президент может принять участие в мероприятиях по открытию Собора Святого Саввы в Белграде – многолетнего долгостроя, завершение которого планируется как раз к юбилею. Вучич наверняка знает, что на 18 марта в России назначены президентские выборы, но, видимо, не сомневается в их результате.
Для него это был первый официальный визит в Москву в качестве главы государства, и он постарался произнести максимум дружественных формулировок, чем наверняка вызовет новую волну критики на Западе. Но чем больше неадекватного давления оказывают на Белград Вашингтон и Брюссель, тем более открыто Вучич и его правительство выказывают приверженность дружеским отношениям с Россией.
В Вашингтоне расценивают происходящее как «провал американской дипломатии». Разговоры об «экспансии России на Балканы» (особенно на фоне черногорского кризиса и вялотекущего конфликта в Македонии) постепенно встают в один ряд с «русскими хакерами». Пока это не приводит к радикализации ситуации на Балканах в целом, но потенциально такая угроза есть, и Белград заранее пытается заручиться российской поддержкой.
Где-то на заднем плане тлеет самый опасный костер – ситуация вокруг Республики Сербской, которая все еще планирует провести референдум о выходе из состава Боснии и Герцеговины. Перевооружение сербской армии в таком контексте – насущная необходимость, почти наверняка можно утверждать, что Москва продолжит курс на модернизацию военного потенциала республики. Нынешние поставки вооружений – это только начало.
Бывший главком армии Республики Сербской Ратко Младич приговорен МТБЮ к пожизненному заключению. Сюрпризом это не стало: всякий, кто знает о событиях в Боснии не понаслышке, понимает, что оправдание 74-летнего генерала для НАТО и ЕС смерти подобно. Это обрушило бы идеологическую конструкцию стран Запада, выстраиваемую вот уже 25 лет.
Ратко Младич был захвачен сербским спецназом 26 мая 2011 года в селе Лазарево под Белградом и уже 1 июня доставлен англичанами на вертолете в Гаагу. Следствие и судебный процесс продолжались шесть лет. В тюрьме Младич перенес несколько инсультов и инфаркт, и до последнего момента велись закулисные переговоры о его возможном освобождении для лечения в России. Но это была не более чем иллюзия: Европа не могла позволить себе освободить Младича, поскольку это обрушило бы всю пирамиду западноевропейской мифологии, выстроенной на костях «старой» Югославии и Советского Союза.
Младича неожиданно оправдали по первому пункту обвинения – геноциду боснийских мусульман. Вторым – и главным – пунктом шло обвинение в массовом убийстве в Сребренице, которое, по мнению МТБЮ, было совершено по прямому приказу командующего армией.
Культ всея Европы
Главное, что нужно знать: информация о крупных потерях среди 28-й дивизии боснийской армии в районе Сребреницы (в широком смысле – среди всего мужского населения анклавов Сребреница и Жепа) послужила предлогом для начала бомбардировок Республики Сербской самолетами НАТО, а затем и наземной интервенции альянса в Боснию и Герцеговину. То есть события в Сребренице лежат в основании европейской мифологии о роли ЕС и НАТО в «миротворческой операции в бывшей Югославии». Если этот камешек выдернуть, возникнет масса вопросов и к НАТО, и к объединенной Европе, и к отдельным личностям, и даже к целым нациям: чем они, собственно, занимались всю первую половину 90-х годов на развалинах двух империй – советской и югославской.
Недаром за прошедшие годы Сребреница превратилась в своеобразный культ, который поддерживается не только силами мусульман Боснии и лоскутного правительства в Сараево. Жрецами этого культа стали многие западные политики, появилась целая пропагандистская «культура Сребреницы», включающая кинофильмы, театральные постановки и популярную музыку. Сербы в голливудской продукции прочно заняли место «русской мафии», и их образы столь карикатурно жестоки, что перещеголяли даже индейцев из старых вестернов. А отрицание «геноцида Сребреницы» по тяжести обвинения встало почти вровень с отрицанием Холокоста – за альтернативную трактовку тех событий вас быстро вычеркнут из «приличного общества».
Так победившая система – европейская и натовская – создала себе механизм самозащиты. Без Сребреницы и её культа не было бы и вторжения НАТО в бывшую Югославию, потому оправдание интервенции, даже восхваление ее («мы остановили геноцид») – обязательный элемент европейского политика. Если не будет обвиненных сербов (нации в целом и отдельных представителей), европейцам придется ответить за собственные проступки. Особенно за создание системы давления на непокорные народы, в первую очередь сербов и русских.
При таком раскладе у Ратко Младича не было шанса на правосудие – хотя бы такое, как для мусульман, хорватов и албанцев. Это стало окончательно ясно после того, как МТБЮ приговорил к пожизненному заключению генерала Здравко Толимира, обвинив его в так называемом совместном преступном деянии (этот «состав преступления» специально изобретен в Гааге для сербов), целью которого якобы было «уничтожение мусульманского населения анклавов Сребреница и Жепа». Генерал Толимир скончался в тюрьме города Схевенинген 9 февраля прошлого года. За него не заступились даже французы – сбитых летчиков «Миража» он лично освобождал из плена как начальник разведки сербской армии.
Теперь настала очередь Младича – очередной жертвы на алтарь сребреницкого культа, чтобы жили да здравствовали НАТО и объединенная Европа.
Кошмар перед Рождеством
События 10–12 июля 1995 года в Восточной Боснии в Европе описываются как сознательное уничтожение мусульманского мужского населения анклава Сребреница общим числом до 10 тысяч за два дня с целью этнической чистки. Вина за это возлагается на боснийских сербов под командованием генералов Ратко Младича, Здравко Толимира и Радислава Крстича (он же Одноногий; в 1994 году Радислав наступил на мину, а в 2010 году в британской тюрьме на него напала с ножами группа заключенных-мусульман).
Это вранье, пусть век Шенгена не видать.
В начале 1992 года боснийские регулярные части под командованием Насера Орича захватили Восточную Босну и создали анклав размером в 900 квадратных километров с центром в Сребренице. Из анклава бежало все выжившее сербское население, но войска Орича терроризировали всю округу, буквально вырезая сербские села. Особенно им нравилось делать это на православные и сербские праздники – Петровдан, Джурджевдан. На Рождество 1993 года бошняки вырезали село Кравица, а заодно разрыли могилы на средневековом кладбище. Самому младшему из погибших было 4 года, самой старшей – 84. Кравица и окрестные села Ежештица и Шильковичи пережили ровно то же самое в далеком 1944 году.
Люди Орича считали это доблестью, среди них стала популярной песенка в стиле местного этнорока под названием «Кто идет на Рождество в Кравицу?».
Международное сообщество полностью проигнорировало и бойню в Кравице, и этническую чистку в Восточной Босне вообще, которой аскеры Орича развлекались два года. Некоторое шевеление случилось только тогда, когда бошняки вышли на границу «большой» Сербии и обстреляли пограничный городок. И до сих пор международные правозащитные организации упорно занижают число жертв среди мирного сербского населения Восточной Босны и критикуют даже проведение ежегодной религиозной панихиды в Республике Сербской (РС).
У сербской армии нашлись силы прекратить все это только летом 1995 года на пике наступательной активности. Армия РС, в отличие от противника, испытывала хронический недостаток живой силы, ее части были разбросаны на большой территории в гористой местности и не могли осуществлять наступательные действия одновременно на всех фронтах от Бихача до Сараево. Восточная Босна оставалась на периферии войны, потому и превратилась к середине 1995 года в одну большую сербскую могилу.
С подачи президента США Билла Клинтона этот анклав был объявлен Совбезом ООН «зоной безопасности», туда был переброшен голландский батальон в 600 человек со стрелковым оружием и на белых БТР. Помимо прочего, они должны были разоружить бошняков, чтобы создать «демилитаризованную зону», как того требовала резолюция Совбеза, но даже пальцем не пошевелили.
В начале апреля 18 старших офицеров 28-й дивизии боснийской армии (то есть гарнизона анклава), включая самого Орича, убыли на вертолете в Тузлу и далее в Зеницу и Сараево «для обучения на офицерских курсах». Очень вовремя. Оричу это спасло жизнь, и он до сих пор пьет в одиночку в своей квартире в Сараево, периодически попадая в каталажку за стрельбу в пьяном виде. МТБЮ тоже арестовывал – дважды. И дважды оправдывал. Французский генерал Филипп Морийон искренне заявлял, что именно действия Орича и его солдат спровоцировали все последовавшие события, но это подрывало мифологическую пирамиду, потому француза освистали, а Орич был оправдан по всем пунктам, кроме одного – «неприятие мер по предотвращению убийства сербских пленных», за что получил два года. Это само по себе трогательно – два года условно за массовое убийство пленных.
Обратно в Сребреницу с «офицерских курсов» тогда вернулись только два боснийских офицера – Рамиз Бечирович и Эюп Голич. Именно эти двое осуществляли руководство 28-й дивизией и ответственны за ее разгром. Командование сербского Дринского корпуса изначально не собиралось захватывать весь анклав, а ставило целью потеснить мусульманские части до такого состояния, чтобы прекратить их набеги на окрестные сербские села. Операция переросла в захват анклава сама собой, поскольку 28-я дивизия никакого сопротивления не оказала. Бечирович и Голич просто растерялись, в какой-то момент бросили оборону и начали хаотично отступать.
Сербские танки спокойно продвигались вглубь по двум горным дорогам, удивляясь происходящему. Сербы останавливались, обыскивали брошенные машины, ели яблоки, найденные в багажниках, пили местное вино. Боестолкновения длились считанные минуты. Где-то в лесу слышались автоматные очереди – и все. «Ожесточенных боев» за Сребреницу, о которых теперь говорят в Европе, не было вовсе.
Листая старую тетрадь
Сейчас в МТБЮ в ходу так называемые дневники Младича – 18 тетрадей общим объемом в 3500 листов, изъятые во время обыска у жены генерала Босы Йедич. Их подлинность – предмет споров: Боса при изъятии расписалась на последнем листе каждой из них, но не на каждом листе в отдельности. Ведение дневников для офицеров старой югославской армии в качестве дополнительной документации было нормальным явлением – эту традицию им привили романтично настроенные французы во время Первой мировой войны. И именно из этих текстов психологи МТБЮ сделали вывод, что Младич был «одержим» идеей уничтожения мусульманского населения. Приводят цитату:
«Мы ничего не выиграем, если убьём 50 тысяч мусульман. Нашим истинным приоритетом является избавление от мусульманского населения» (заменяя их сербами и хорватами)».
В сербской армии было достаточно фанатиков, особенно среди парамилитарных подразделений, состоявших в том числе из тех, чьи семьи убили люди Орича. Но – не Младич. Его отца, партизанского командира армии Тито в Северной Босне, убили хорватские усташи, а не мусульмане. Он человек деятельный, энергичный и нервный, однако не фанатик.
Но что же тогда случилось в Сребренице?
По одной из популярных в Боснии трактовок, 28-я дивизия разбежалась не просто так, а понадеявшись на европейцев. Якобы командование НАТО и лично Клинтон обещали президенту Алие Изетбеговичу защищать «демилитаризованные зоны» до последнего голландца, француза и украинца – украинский контингент стоял в соседней Жепе и вел себя на редкость отважно (это были выходцы из еще советской армии). Якобы именно поэтому Бечирович и Голич не стали оборонять Сребреницу, а побросали автоматы, переоделись в гражданское и сбежали в Поточари (родное село Орича), организовав там «лагерь беженцев», но европейцы, Клинтон и НАТО их банально кинули. Это неприятно осознавать, если ты работаешь в Брюсселе или в Страсбурге.
Итак, 28-й дивизии больше нет, но есть голландцы. Их честно предупредили – не лезьте. В ответ они принялись «пугать» сербскую армию (этот глагол официально используется в документации Королевской армии и материалах МТБЮ), то есть начали стрельбу поверх голов. Сербы смеялись и стреляли голландцам под ноги.
Один раз миротворцы попробовали выслать белый БТР, но его обстреляли из пулемета, пригрозив издали гранатометом, после чего отступил и он. В конце концов, голландцы забастовали и отказались что-либо делать, уж тем более – воевать. Их командир пытался связаться с французским генералом Эрве Гобийаром – командующим 11-й парашютно-десантной дивизией и округом «Сараево», он плевать на все хотел, поскольку еще не отошел от событий на мосту Врбаня.
В конце концов, над одной из колонн сербских танков появились два французских «Миража». Кто-то умный из сербских офицеров на плохом французском пообещал по рации перестрелять бастовавших голландцев, и французы улетели обратно в Италию.
К вечеру 11 июня голландцы заперлись на ферме в Поточари, которая была их штаб-квартирой. Вокруг них стараниями Бечировича и Голича образовался лагерь беженцев ориентировочно в 20–25 тысяч человек. Кто-то пробился на территорию фермы, кто-то прятался по соседним полям, кошарам и заброшенным фабрикам. Командование сербской армии этому было не радо. В конце концов Младич, Крстич и Толимир (переговоры с ооновцами вел Толимир, с местными жителями – непосредственно Младич) убедили представителей ООН, что беженцев нужно эвакуировать.
В итоге 22 тысячи человек – женщины, дети и старики – были организованно эвакуированы в Тузлу на сербских автобусах именно по настоянию Младича. Суммарно ВОЗ зарегистрировала в Тузле и Сараево 35 632 беженца из Сребреницы. Их никто пальцем не тронул.
Тем временем 28-я дивизия все еще не собиралась разоружаться, но и воевать не хотела. Под ружьем оставалось 5 тысяч человек, которые (видимо, Бечирович) родили план: сформировать колонну и организованно отступить от Поточар через леса в сторону Тузлы. К десяти часам вечера 11 июля колонна в составе 5 тысяч солдат и еще примерно столько же невооруженных мужчин (бывшие солдаты, местные жители, семьи мусульманского актива) ушла в лес.
Больше ее никто не видел.
За первой же горой в лесу колонна напоролась на сербов. Невооруженные люди разбежались по лесам и в течение нескольких дней выходили к Тузле, обходя сербские блокпосты. Остатки 28-й дивизии приняли бой и были уничтожены. МТБЮ утверждает, что сербы, особенно парамилитарные части (например, отряд «Скорпионы») и военная полиция, еще несколько дней отлавливали по лесу и расстреливали всех мусульманских мужчин и мальчиков в возрасте от 10 до 65 лет, закапывая их в братских могилах. Никто, собственно говоря, этого не отрицает – было. Имеются видеоподтверждения. Но это совершенно не похоже на спланированный геноцид, «сознательное уничтожение мусульманского населения Сребреницы и Жепы» и все тому подобное, прописанное в приговоре МТБЮ. Но предлагается так думать.
Переходим к игре цифрами. Мусульманские источники утверждают, что до Тузлы добрались от 5 до 10 тысяч человек. Это означает, что колонна изначально была гораздо больше, но цифру в 5 тысяч вооруженных не отрицает никто. При этом Алия Изетбегович еще до начала сербского наступления на Сребеницу говорил Клинтону, что «четники убьют 5 тысяч мусульман». Как в воду глядел. Столько и насчитали в итоге.
Документально было зафиксировано уничтожение 154 пленных в Пилице-Браньево 10-м сербским диверсионным отрядом и линчевание еще примерно 50 человек сербскими солдатами на передовой. В плен было взято 100 человек, которых впоследствии отпустили, включая главу местной скупщины (парламента Сребреницы) Ибрана Мустафича.
«Спасибо русскому «нет»
Весь этот эпизод, безусловно, печален и трагичен. Но сажают сербов, а оправдывают Орича. Голландский полковник Томас Курремантс тоже предстал перед судом (не перед МТБЮ, а перед нидерландским королевским), где сказал, что не предвидел массового убийства мусульман, потому выгонял беженцев с территории фермы, где окопался его батальон, чтобы этим защитить своих солдат. На этом его и поймали: свидетели показали, если он выгонял беженцев с фермы, то знал, что сербы могут ее штурмовать, а значит, мог предвидеть геноцид. Полковника пожурили и уволили, он до сих пор отстаивает свое доброе имя.
Голландцев действительно жаль. Препирательства вокруг поведения батальона до сих пор важный элемент политической жизни Нидерландов, но его тщательно замалчивают в структурах объединенной Европы. Тут дело даже не в банальной трусости (в конце концов, инстинкт самосохранения – он базовый, и эти шесть сотен вооруженных мужчин действительно хотели выжить). Дело в ущербности самого проекта с «демилитаризованными зонами» и созданием преференций для мусульман, несмотря на все те ужасы, которые творила 28-я дивизия до того, пока ее не переехали сербские танки. Это был политический провал Европы, НАТО и Клинтона, смириться с чем западное сознание не хочет. Им проще забросать дерьмом голландского полковника и французского генерала (что и было сделано), нежели признать глупость самой идеи.
Но эта история – база европейской мифологии «миротворчества» и «спасения от геноцида», она в основании «культа Сребреницы», из которой вырос образ сербов-садистов и их старшего брата-покровителя – империалистической России. Ату их. Во имя поддержания этого культа людей убивают, сажают в тюрьмы, подвергают пыткам и шельмованию.
Младич предполагался быть последним в этом ряду. Работа МТБЮ давно должна быть прекращена просто по срокам действия мандата. Тем не менее есть все основания полагать, что на Младиче никто не остановится. В Европе есть социальный запрос на поддержание «культа Сребреницы» как основы мировоззренческой позиции.
В Пале – сербском пригороде Сараево, формальной столице РС времен войны – недавно открылся памятник Чуркину, заблокировавшему в Совбезе ООН резолюцию, которая окончательно канонизировала бы «культ Сребреницы», легализовав тем самым тот миропорядок, в котором солдат НАТО получал бы полномочия произвольно вторгаться на любую территорию.
«Спасибо русскому «нет» – написано на памятнике.
А генералу Младичу – слава.
МИД Сербии выпустил беспрецедентно жесткое заявление в адрес посла Украины. Профессионализм украинского дипкорпуса, многие представители которого больше напоминают трамвайных хамов и имеют весьма специфическое представление о своей профессии, отдельная история. Сейчас они нервничают из-за действительно важного вопроса.
Как следует из подписанного госсекретарем Сербии Ивицей Тончевым текста, представитель Киева в Белграде Александр Александрович «постоянно забывает», что основная задача дипломата – это развитие двусторонних отношений. «Все его действия сводятся к бесплодным попыткам нарушить отношения между Сербией и Российской Федерацией», – подчеркивается в документе.
«В последней серии скандальных интервью (балканским СМИ – прим. ВЗГЛЯД) он заявил, что Сербия не ведет самостоятельную политику, является инструментом в руках России, которая таким образом дестабилизирует регион Западных Балкан и разрушает Европу», – продолжает госсекретарь. В конечном итоге Александрович «предъявляет ничем не обоснованные претензии по поводу «сербского фактора», который дестабилизирует Македонию, создает напряженность в Хорватии, говорит об участии «сербских боевиков в попытке переворота в Черногории».
«Счастье, что интервью не продлилось дольше, иначе Сербия была бы обвинена в развязывании Второй мировой войны при содействии Москвы, – иронизирует Тончев. – Поскольку посол Александрович постоянно политизирует участие сербских добровольцев в вооруженном конфликте на востоке Украины, я хочу напомнить, что в войнах на территории бывшей Югославии участвовали граждане Украины».
«Я хотел бы обратиться к его министерству и правительству Украины с просьбой указать ему на недопустимость в дальнейшем такого поведения, чтобы мы не были вынуждены принимать традиционные в данных случаях меры», – резюмирует он.
По сути, Киеву пригрозили объявлением его посланника персоной нон грата. Именно такие меры предпринимаются, когда дипломаты забывают о своих прямых обязанностях и начинают вмешиваться в политику стран, в которые направлены.
При этом нужно отметить, что заявления Александровича являются не просто хамскими и недопустимыми для дипломатов. Они практически дословно повторяют претензии к Сербии, которые выдвигает Вашингтон.
На прошлой неделе состоялась встреча зампомощника госсекретаря по делам Европы и Евразии Хойта Брайана Йи с президентом Сербии Александром Вучичем. Во время беседы Йи выразил обеспокоенность влиянием России в Балканском регионе и сотрудничеством Белграда и Москвы. Также он призвал Белград «перестать сидеть на двух стульях» и балансировать между Россией и Западом и высказался против предоставления дипломатического статуса Российско-сербскому гуманитарному центру.
Тогда МИД Сербии также выпустил довольно жесткое заявление, назвав заявления Йи «глупостью» «Думаю, что некоторые люди, включая представителя Госдепартамента, много смотрели «Войну миров» и научную фантастику... Сербию вообще не интересуют чужие стулья, у нас нет двух стульев, он у нас один, и это Сербия», – заявил первый вице-премьер и глава МИД Сербии Ивица Дачич.
Он особо подчеркнул, что вопрос статуса Российско-сербского гуманитарного центра предстоит решать не Вашингтону и не Москве, а Белграду. «Там пять сербов, четверо россиян и один пес. Если это то, чего Америка должна бояться, тогда этот мир действительно дошел до своей противоположности», – резюмировал Дачич.
Российский МИД тоже не оставил слова представителя Госдепа без внимания: «Хотели бы напомнить, что США не являются страной – членом Евросоюза и, вероятно, поэтому не в курсе, что многие государства, входящие в ЕС, масштабно и плодотворно сотрудничают с Россией на взаимовыгодной основе. Никто не должен мешать Сербии придерживаться таких же подходов, исходя из ее национальных интересов».
Но самое интересное в том, что нынешние американо-сербские и, как следствие, украино-сербские дипломатические скандалы вызваны вовсе не политикой, а экономикой. Точнее, газовым вопросом.
Вопреки обвинениям в адрес других стран (в первую очередь России) в смешивании политики с экономикой, США являются явным претендентом на первое место в этом неофициальном мировом зачете (как, к слову, и в деле вмешательства в чужие выборы).
От Белграда Вашингтон хочет содействия в развитии проектов по транспортировке американского сжиженного газа по территории Балкан, а в перспективе – на Украину. Как отметил в интервью РИА «Новости» старший научный сотрудник Института славяноведения РАН Петр Искендеров, «в логике лоббирования своих экономических интересов администрация президента Трампа интересуется Балканским полуостровом как местом для размещения транзитной сети по транспортировке американского сжиженного газа».
«Именно по этой причине спор о том, с кем дальше быть Сербии, обостряется как раз сегодня», – подчеркнул он.
Эта точка зрения подтверждается активным противодействием США крупным российским газовым проектам – второй ветке «Северного потока» и «Турецкому потоку». Если Россия сможет окончательно избавиться от рисков украинского транзита и обеспечить и Северную, и Южную Европу бесперебойными поставками природного газа, более дорогой американский сжиженный никому на континенте не понадобится.
Этим же вызвана и нездоровая активность украинского посла Александровича. Украина кровно заинтересована в том, чтобы газ шел из России в Европу по ее территории. К стратегическому мышлению украинские политики не способны, поэтому не понимают, что в случае успеха американского проекта по поставкам сжиженного газа транзит все равно прекратится, а газ из США будет заведомо дороже, как американский уголь дороже донецкого.
Украинцы живут сегодняшним днем, поэтому полностью поддерживают США и противодействуют Сербии – как умеют.
Учитывая личность главы украинского МИДа Павла Климкина, которого в соцсетях часто зовут Климом Чугункиным, вряд ли отповедь сербского коллеги подействует, и послу Александровичу будет сделано внушение. Скорее, наоборот, следует ждать резких заявлений в адрес Белграда со стороны самого Климкина.
Таким образом, конфликт будет разрастаться, а Киев при активной модерации со стороны Вашингтона продолжит копать яму самому себе, поддерживая гибельный для собственной экономики проект.
Тут появилась информация о том, как в Мурманске везли роженицу до ближайшей больницы по заснеженной трассе 11 часов. На фоне постоянной информации о наплевательском отношении нашего государства к собственным гражданам, данный факт для был для меня весьма удивительным - ведь могли и вообще не поехать из-за погодных условий и отсутствия дорог. Это как-то привычней у нас в России.
И вот вспомнил одну историю которая произошла в Сербии в 2015 году и которая практически не освещалась в наших СМИ, но в Европе вызвала большой резонанс и весьма показательна. Заранее извиняюсь за много букв...
Как раз в это время я жил там и был свидетелем того как вся Сербия и сопредельные государства стояли на ушах по поводу случившегося.
Итак, представьте мизансцену - совсем небогатая Сербия, небольшая горная деревенька на Балканах, поздний мартовский вечер. Молодая мама с пятидевной плачущей дочкой на руках вызывает скорую помощь. С ребёнком плохо. Температура пониженная, кожа бледная, рвота и так далее. Скорая приезжает, врачи осматривают ребенка и принимают решение о срочной госпитализации. Кажется были серьезные проблемы с давлением. В это время погода сильно портится - сильный ветер, ливень, но ехать надо. Скорая едет по горному серпантину и прямо на нее в дороге сходит оползень. Погибают водитель и мама ребёнка. Врачи вызывают вертолёт, но из-за погоды санитарная авиация подняться в воздух не может. Поднимают военных и те срочно поднимают в воздух МИ-17 со спасателями сербской гвардии. Спасатели принимают на борт двух уцелевших врачей с ребёнком и летят в сторону Белграда. Тем временем принимается решение куда сажать ветушку, так как над городом плотный туман. Варианта два - или аэропорт, или известный стадион "Партизан". На стадионе по этому поводу срочно зажигают все освещение. Решение принимал экипаж, который по всей видимости растерялся. Сначала решили на стадион, а потом передумали и полетели на посадку в более привычный аэропорт. В результате не дотянули всего пару километров и разбились - два пилота, двое врачей, двое спасателей и младенец. Как мне рассказывали потом знакомые сербы, расследование показало что вертолёт был исправлен. Просто не дотянули - не хватило горючего...
Сказать что вся страна была в шоке - это ничего не сказать! По всей Сербии был объявлен трехдневный траур, на похоронах были президент и премьер. Президент плакал... И это был действительный траур, не формальный, не напоказ. Ни в одном кафе я не слышал музыки, зато видел как люди пакали смотря на картинку в телевизоре.
Конечно может быть, сравнение маленькой Сербии с Россией не совсем корректно. Все таки вопрос о цене одной маленькой жизни скорее риторический. Я ничего не утверждаю и даже не совсем понимаю зачем все это написал. Просто рассказал историю, ну а на все остальное - есть комменты... Всем добра и заботы!
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Все помнят знаменитое видео, где Сербы Путина поздравляли?
Собственно заехал проездом в этот славный город и тоже не понимаю почему оттуда валить надо =)
Если кому интересно, чуть больше фото из других мест, где я успел побывать - https://roam.su