Reuters

Верховный комиссар ООН по правам человека Зейд Раад аль-Хусейн предложил ограничить право вето постоянных членов Совета Безопасности, с тем чтобы положить конец кровопролитию в Сирии. Эту инициативу он призвал рассмотреть на ближайшем заседании Совбеза, в ходе которого будет обсуждаться подготовленный Францией проект резолюции по прекращению огня во втором по величине городе страны Алеппо. RT спросил у экспертов, насколько реалистично предложение высокопоставленного международного чиновника.

«Совет Безопасности ООН должен без каких-либо дальнейших проволочек принять критерии для сдерживания членов от использования права вето, когда существуют серьёзные опасения, что, возможно, были совершены военные преступления, преступления против человечности или геноцид», — говорится в распространённом в Женеве заявлении Верховного комиссара. По словам аль-Хусейна, «использование сирийскими военными, а также поддерживающими их ВКС России зажигательного оружия является прямым нарушением Третьего протокола Конвенции о конкретных видах обычного оружия». Он полагает, что проект резолюции, представленный Францией, «позволит СБ ООН передать рассмотрение ситуации в Сирии в Международный уголовный суд». «Такая передача была бы более чем оправдана, учитывая разгул и глубоко шокирующую безнаказанность, которой сопровождается данный конфликт, и масштабы совершённых преступлений, некоторые из которых могут действительно составлять военные преступления и преступления против человечности», — заявил аль-Хусейн.

«Вторгаясь в компетенцию Совета Безопасности, Верховный комиссар по правам человека превысил свои служебные полномочия, — подчеркнул в интервью RT заместитель секретаря Общественной палаты РФ, бывший заместитель Генерального секретаря ООН Сергей Орджоникидзе. — Верховный комиссар является сотрудником секретариата ООН, который, согласно статье 97-й Устава организации, возглавляет Генеральный секретарь. Согласно статье 99-й Устава ООН, Генсек имеет право доводить до сведения Совбеза вопросы, которые, по его мнению, могут угрожать поддержанию международного мира и безопасности. Но сейчас генеральный секретарь молчит, и тут берёт слово его подчинённый, сотрудник секретариата, который должен воздерживаться от занятия каких-либо политических позиций в пользу того или иного государства. Тем самым он вышел за пределы своих должностных обязанностей. И ясно, по чьей подсказке: американцы не хотят, чтобы сирийские войска взяли с нашей помощью Алеппо, потому что это положит конец гражданской войне. А они не хотят окончания гражданской войны. Для этого и используются гуманитарные паузы, а теперь вот обращение Верховного комиссара».

«Предложение об ограничении права вето членов СБ ОН — это непрофессиональное заявление, никаким образом не имеющее отношения к мандату Верховного комиссара по правам человека, — сказал RT заместитель министра иностранных дел РФ Геннадий Гатилов. — Этот вопрос до него уже поднимался теми же французами, которые призывали постоянных членов Совета Безопасности отказаться от права вето в определённых ситуациях — в случаях массового нарушения прав человека, геноцида и так далее. Россия сформулировала свою позицию по поводу этого предложения: мы считаем его контрпродуктивным. Именно право вето и единая позиция пяти постоянных членов Совбеза дают возможность принимать сбалансированные решения, поэтому ни о каком отказе от права вето речь идти не может».

Французский приступ

Правом вето обладают пять постоянных членов Совета Безопасности ООН: Великобритания, Китай, Россия, США и Франция. Оно позволяет постоянным членам СБ отвергать проект любой содержательной резолюции ООН. Вето считается наложенным, если какой-либо из постоянных членов подает голос «против» той или иной резолюции. Устав ООН не содержит прямых упоминаний о праве вето. Однако пункт 3 статьи 27 Устава определяет, что решения по всем вопросам, кроме процедурных, считаются принятыми, если за них поданы «совпадающие голоса всех постоянных членов Совета». Следовательно, голос постоянного члена Совета, поданный против рассматриваемого решения, является в сущности наложением вето.

В 2015 году президент Франции Франсуа Олланд на сессии Генассамблеи ООН выступил с инициативой ограничить право вето постоянных членов Совбеза в случаях, когда речь идет о массовых жертвах среди мирного населения. В ответ президент России Владимир Путин тогда заявил, что право вето в СБ ООН применялось всегда, при основании организации и не предполагалось, что в ней будет царить единомыслие. «Суть организации и заключается в поиске и выработке компромисса, а её сила — в учете разных мнений и точек зрения», — добавил Путин.

В понедельник Совет Безопасности ООН приступил к обсуждению французского проекта резолюции по введению режима прекращения огня в Алеппо. Постпред Франции Франсуа Делаттр сообщил журналистам, что «на данный момент все члены Совета Безопасности проявили волю участвовать в этих переговорах». «Мы считали, что это наша ответственность — сделать абсолютно всё, что в наших силах, чтобы попытаться объединить Совет Безопасности вокруг наших усилий и положить конец мучениям в Алеппо», — заявил Делаттр. По его словам, речь идет о необходимости выполнять режим прекращения огня, доставлять гуманитарную помощь и следить за соблюдением указанных положений.

Ранее глава МИД Франции Жан-Марк Эйро, объявляя об инициативе о разработке резолюции, заявил, что те, кто за неё не проголосуют, будут причастны к военным преступлениям в Сирии. «Идёт информационная война, и в ней все средства хороши, — прокомментировал слова французской дипломатии Сергей Орджоникидзе. — Заявление Эйро — это пропаганда, политическое давление, которое безостановочно оказывается на Москву».

При этом у России к французскому проекту резолюции по Сирии много замечаний.

Альтернативный проект

«Это несбалансированный документ, в нём есть явные перекосы, усилена гуманитарная составляющая, причём в таком виде, что всё подаётся в антидамасском ключе, — отметил Геннадий Гатилов в беседе с RT. — И вообще в проекте присутствует целый ряд элементов, не относящихся к гуманитарной сфере, в частности касающихся сирийского химического оружия. В проекте резолюции содержится предложение о создании некоего мониторинга за выполнением гуманитарных обязательств — непонятно с каким мандатом, составом и целями. Все гуманитарные вопросы по Сирии обсуждаются в целевой группе в Женеве, так что неясно, с какой целью предлагается создавать какие-то параллельные, дублирующие механизмы. Поэтому мы считаем эту резолюцию имеющей политическую направленность и внесённой с целью оказания давления на Дамаск и Россию. В ней нет никакого обращения к другой стороне в конфликте. В этом виде мы считаем её неприемлемой».

Как сообщил замглавы МИД РФ, Россия намерена представить на рассмотрение Совбеза собственный проект резолюции по Сирии. «Он практически готов к распространению среди членов СБ. Мы будем по ней работать, выяснять реакцию наших партнёров. Мы имеем твёрдое намерение продвигать её в Совете Безопасности», — сказал Гатилов.

В понедельник Россия представила на рассмотрение Совета Безопасности ООН проект резолюции по борьбе с идеологией терроризма и насильственного экстремизма. Помимо превентивных и уголовно-правовых мер на национальном уровне документ предполагает скоординированные действия со стороны самой ООН, в частности, совершенствование антитеррористического санкционного механизма Совбеза. «Мы внесли резолюцию по борьбе с терроризмом, чтобы помочь наконец американцам определиться, что является терроризмом и кто является террористом, — заметил Сергей Орджоникидзе. — И я уверен, что ей будут чиниться всевозможные препятствия со стороны, прежде всего, Соединённых Штатов. Потому что они не хотят бороться с терроризмом и используют террористов в своих геополитических целях».

Содержащиеся в заявлении аль-Хусейна обвинение в использование ВКС России зажигательного и другого запрещённого конвенциями оружия в адрес Москвы звучали и раньше, и она их неизменно опровергала. Так, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков подчёркивал, что операция в Сирии осуществляется в строгом соответствии с нормами международного права. При этом, по мнению экспертов, зажигательного оружия на вооружении российских ВКС, действующих в стране, нет. «Насколько мне известно, у России вообще нет зажигательных бомб, в арсенале имеются только объёмно-детонирующие бомбы, — сказал RT главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов. — Группировка исламистов в Алеппо окружена, и понять со стороны, что там на них сбрасывается, довольно сложно, в том числе управлению Верховного комиссара ООН по правам человека. Но обычно там, где Россия является подписантом каких-то международных документов, она их не нарушает».

Андрей Лощилин

Источник: https://russian.rt.com/article/324381-v-odin-golos-kto-i-zac...