Нестыковки

Современные проблемы археологической датировки.

Начну с физики.

Почему, собственно, с физики, и причем тут археология? Вот, правильный вопрос. Сейчас поймете.

Итак, конец XIX— начало XX века. Классическая физика. От Галилея и Ньютона до Максвелла и Больцмана в рамках классической физики была создана картина строения физического мира, казавшаяся во второй половине XIX века безупречно точной и исчерпывающе полной. Все логично и последовательно, все объяснено и не подкопаешься, полная победа человеческого разума над мирозданием. Но постепенно, с развитием техники и придумыванием новых экспериментов, сначала неуверенно, тихо, потом все громче и настырнее, в строгом, дорического ордера здании классической физики начинают звучать вопросы, на которые классическая физика хоть тресни, но не может дать ответы. Поначалу ученые мужи отмахиваются от вопросов, обвиняя экспериментаторов то в неправильно проведенном эксперименте, то в ошибке, то в подтасовке, но вопросы все накапливаются и накапливаются, и в конце концов их объем, на который нужно дать ответ, уже категорически не влезает в рамки классической физики. Этот период впоследствии получит название "Кризис классической физики на рубеже XIX—XXвв". Кризис, как вы помните, завершился открытием квантовой теории и теории относительности, с помощью которых были разрешены те вопросы, которые не могла объяснить классическая физика.

Так вот, в последнее время ситуация в археологии как–то подозрительно начинает напоминать кризис классической физики. Довольно стройная и понятная вереница событий от Сотворения мира до наших дней, раз и навсегда уложенных археологами на линейку времени, начинает испытывать давление со стороны новых фактов, полученных в результате многочисленных археологических экспедиций конца XX — начала XXI веков. Причем не просто фактов, а фактов, которые современная археология не может объяснить. Эти факты даже получили свое название, "Неуместный артефакт" — что–то не вписывающееся в устоявшиеся представления о каком–либо аспекте мироустройства, но реально существующее, которое можно увидеть и пощупать. Что в конце концов получится,неизвестно, но, может, совершится переворот в археологии.

А может, и не совершится.

В археологии верная интерпретация событий очень сильно зависит от правильной датировки. Методам датировки и посвящена эта статья, а для интереса рассказ о методах наложен на описания некоторых "Неуместных артефактов", с помощью этих методов пытались подтвердить или опровергнуть эти непонятные артефакты.

Большая проблема Гебекли Тепе .

Древние артефакты (кремневые ножи, скребки и проч.) на холме Гебекли Тепе ("Пуповинный холм") в Турции были впервые обнаружены в 60–х годах прошлого века. Но детальное исследование холма началось только с 1995г, когда сотрудник Германского археологического института, профессор Клаус Шмидт, занимавшийся изучением кремневых орудий, пришел к выводу, что скопление на холме таких артефактов аномально высокое, и это неспроста. И начались раскопки.

Что скажет правильный, классический археолог, при взгляде на результаты раскопок? Что это не раскопки, а одна большая проблема! И будет прав.

Вот на боковом столбе, весело размахивая хвостом, спускается вниз проблема для современной археологии. Вот проблема в виде опорной плиты для столба располагается в центре постройки. И таких проблем в этих раскопках – почти на каждой обработанной каменной поверхности.

Дело в том, что эти фигуры вырезаны прямо в каменном блоке и представляют собой барельеф, т.е. лишний камень стесан на всю высоту барельефа. На блоках различного размера и веса, некоторые блоки достигают 50 тонн. В случае с центральной опорной плитой положение усугубляется тем, что она составляет единое целое со скалой, на которой она лежит, и лишний камень стесан по всей площади сооружения.

Ну, и в чем проблема? – спросите вы. Отвечаю: во времени постройки сооружения. Датировка древесного угля в нижних слоях раскопок по радиоуглеродному методу показывает 9500 лет до нашей эры.

Радиоуглеродный метод — разновидность радиоизотопной датировки, применяемая для определения возраста биологических останков, предметов и материалов биологического происхождения путём измерения содержания в материале радиоактивного изотопа 14C по отношению к стабильным изотопам углерода. Предложен Уиллардом Франком Либби (Willard Frank Libby) в 1946 году.

Суть метода: на Земле широко распространенный химический элемент углерод (С) состоит из трех изотопов – двух стабильных, 12C (98,89 % от общего количества углерода), 13C (1,11 :), и одного радиоактивного 14C, который присутствует в микроскопических количествах (около 0,0000000001%). Радиоактивный изотоп беспрерывно образуется в стратосфере Земли в результате бомбардировки атомов азота нейтронами, входящими в состав космических лучей. Этот радиоактивный углерод примешивается в небольшом количестве к стабильным изотопам углерода и вместе с ними образует молекулы углекислого газа, которые усваиваются организмами растений, а через них и животных, в том числе человека. Они находятся как в тканях, так и в выделениях живых организмов.

Напомню, что 14C — изотоп радиоактивный. А из физики известно, что у радиоактивных элементов есть основной параметр, именуемым скоростью полураспада, т.е. срок, за который ядро радиоактивного элемента испускает половину содержащихся в нем нуклонов. Эта величина у каждого элемента строго постоянна и точна, у 14C она составляет 5568 лет. Поэтому его концентрация в атмосфере и биосфере непрерывно убывала бы, если бы убыль не пополнялась столь же непрерывным новообразованием 14C в атмосфере. Сколько убывает, столько и прибывает. Это один из постулатов радиоуглеродного метода.

Но вот срок жизни организма подходит к концу, он умирает, и новый углерод перестает поступать в организм. Концентрация 14C, соответственно, радиоактивность органического тела начинает уменьшаться и, внимание, уменьшаться со строго определенной скоростью, равной периоду полураспада этого изотопа! Вот и получается, что если измерить, насколько уменьшилась удельная радиоактивность умершего организма или растения по сравнению с живыми, то мы определим, как давно этот организм перестал получать новый углерод.

Так вот, 9500 до нашей эры – это мезолит, средний каменный век по современной археологии. Каменный. Характеризуется постепенным переходом кочевых племен к оседлому образу жизни, изобретением лука, началом приручения животных, небольшими составными орудиями из кремня. И получается,что за 7000 лет до Стоунхенджа, за 5500 лет до самых первых городов Месопотамии некое племя (племя, не народ, там до народов еще очень далеко) в перерыве между охотой и собирательством решило построить себе храм каким–то неопределенным богам или богу, личность которого так и не выявлена. А чтобы не размениваться на мелочи, решили построить побольше, на века, так сказать, и дружно всем племенем тесали кремневыми инструментами многотонные каменные глыбы и так же коллективно таскали их на руках от каменоломни до места постройки. И таких сооружений в Гебекли Тепе насчитывается 16 штук (они еще не раскопаны, это данные предварительной георазведки холма).

Если кто не понял, это был сарказм. Для усиления безумия можно провести мысленный эксперимент и представить, что вы обращаетесь к какому–нибудь современному племени типа бушменов, застрявшему в неолите (а эта эпоха прогрессивнее, чем мезолит), и призываете их построить такой же храм. Было бы интересно послушать, что они вам скажут. Перед тем, как съедят.

Непонятные фигурки Акамбаро.

Вольдемар Джулсруд (Waldemar Julsrud), был выходцем из Германии, перебравшимся в Мексику в конце XIX века, занимался торговлей скобяными изделиями в Акамбаро — небольшом городке примерно в 300 км к северу от Мехико. Как утверждал сам Джулсруд, летом 1944 года, совершая конную прогулку по склонам холма Эль Торо, он увидел несколько обтесанных камней и фрагментов керамики, выступающих из почвы. Джулсруд начал собственные изыскания. Правда, не будучи профессиональным ученым, он поступил просто –нанял местного крестьянина, пообещав ему платить по одному песо (тогда это равнялось примерно 12 центам) за каждый целый артефакт. Так начала формироваться коллекция Джулсруда, в конце сборки достигшая несколько десятков тысяч артефактов — по одним данным их было 33,5 тысячи, по другим — 37 тысяч. Это была керамика, каменная скульптура, нефритовые и обсидиановые предметы, различные маски. Однако больше всего было найдено статуэток из разного сорта глины, выполненных вручную и обожженных на огне. Размер статуэток варьировался от нескольких сантиметров до полутора метров. Самое удивительное, что наравне с посудой, музыкальными инструментами, изображениями людей и обычных животных, в земле Эль–Торо находили фигурки динозавров и прочих вымерших животных! Причем разнообразие типов динозавров вызывает шок: есть легко узнаваемые и хорошо известные палеонтологической науке виды типа брахиозавра, игуанодона, тираннозавра–рекс, но есть и огромное число статуэток, которые современные ученые идентифицировать не могут, в том числе и крылатые "динозавры–драконы". И таких фигурок в целом набралось несколько тысяч.

Сначала научная общественность старалась не замечать раскопки с невероятным результатом, но в конце концов начались какие–то подвижки: в 1950 г и 1952 г Джулсруда посетили двое американских журналиста, затем приехал известный ученый Чарльз Ди Песо, давший заключение, что коллекция является подделкой, затем было несколько групп ученых, проводивших там раскопки, мнения групп разделились. В 1972 г. две статуэтки были переданы в Пенсильванский Музей на термолюминисцентный анализ.

Термолюминесцентное датирование — метод датирования объектов минерального происхождения путём измерения энергии, излученной в результате нагрева образца (термолюминесценции). Метод основан на способности некоторых материалов (стекло, глина, керамика, полевой шпат, алмазы, кальциты и др.) с течением времени накапливать энергию ионизирующего излучения, а затем, при нагреве, отдавать её в виде светового излучения (вспышек света). Чем старше образец, тем больше вспышек будет зафиксировано. Для калибровки метода оценивается радиационный фон в данной местности и локальная интенсивность космических лучей. В идеальных условиях метод позволяет датировать образцы возрастом от нескольких сотен до примерно 1 млн лет с погрешностью около 10 %, которая в некоторых случаях может быть значительно уменьшена.

Результат анализа — 2 700 г. до н.э. Доктор Рэйни, проводивший исследования, заявлял, что погрешность датировки не превышает 5–10% и что каждый образец тестировался по 18 раз. Однако когда через некоторое время Рэйни узнал, что в состав коллекции входят статуэтки динозавров, он заявил, что полученные им результаты являются ошибочными, вследствие искажения световых сигналов при анализе, и возраст образцов не превышает 30 лет. Вот такие зигзаги датировки.

Выводы противников этого открытия – подделка. Сторонники предъявляют свои аргументы, вот некоторые из них:

— Все глиняные фигурки прошли открытый обжиг. Для этого необходима древесина, которая в засушливом районе Акамбаро является крайне дорогой.

— В районе Акамбаро никто никогда не занимался производством керамики, а для таких масштабов необходимо целое производство.

— Утверждается, что коллекция Джулсруд включает значительное число фигурок из камня, причём все они несут следы эрозии, что подделке не поддается.

Молчаливые статуи острова Пасхи, или весь покрытый зеленью, абсолютно весь

Раньше был. Сейчас остров Пасхи представляет собой каменистую поверхность с редкими вкрапления кустарников. Но 30 тыс.лет назад, как показал радиоуглеродный анализ органических остатков в озёрах и болотах острова, на острове была буйная тропическая растительность. И была она до появления на острове человека. Человек появился, и через относительное короткое историческое время на острове один за другим поднялись вверх каменные статуи с печальными глазами и большими ушами, стоящими на каменных платформах. А растительности не стало — все большие деревья были вырублены для транспортировки статуй из каменоломен к месту установки. Вот такая печальная история про экологию.

Естественно, археологи, исследующие историю народа острова Пасхи, нуждались в точной датировке времени возведения статуй. Радиоуглеродный анализ здесь бессилен, в камне нет органических остатков. В данном случае была применена лихенометрия.

Лихенометрия — использование лишайников для датировки скальных поверхностей. Как только она обнажается, на нее попадают споры различных организмов. Большая их часть погибает, не встретив подходящих условий для жизни. Однако споры некоторых лишайников прорастают и образуют талломы (Таллом, или слоевище — не расчлененное на ткани и органы тело, к примеру, грибы, водоросли, лишайники), увеличивающиеся с каждым годом. Измеряя размеры наибольших талломов и зная ежегодный прирост, можно построить график увеличения диаметра таллома и соответственно вычислить время обнажения скальной породы. Существуют специальные формулы для вычисления возраста лишайниковых талломов, т.к. рост лишайников не всегда линейный. Скорость роста различных видов лишайников колеблется в значительных пределах, так, она варьируется от 40 мм/год у Рамалины (Ramalina reticulata) до 0,6 мм/год у Ринодины (Rinodina oreina). А расти они могут долго, к примеру, в Арктике некоторые талломы лишайников могут достигать возраста в 4000 лет.

На острове Пасхи среди лишайников для датировки наиболее пригодными оказались Лецидея пасхальная (Lecidea paschalis), Диринария плоская (Dirinaria applanata) и Диплошистес нелучистый (Diploschistes anactinus), которые образовывали округлые розетки. Некоторую трудность представляло определение скорости роста лишайников, но и она была вычислена по изучению фотографий, сделанных в период с 1914 по 1961 г.г. Было обнаружено, что эти три вида росли со скоростью 12, 17 и 8 мм в год соответственно. Затем был измерен наибольший диаметр розеток лишайников на природной вулканической скале и оказалось, что данные виды позволяют вычислить возраст до 800 лет. В конце концов историю острова Пасхи (как раз прежде всего по возведению статуй и платформ) разделили на три периода: ранний – 400–1100 гг., средний – 1100–1680 гг. и поздний – 1680–1868 гг. нашей эры. Это официальная версия.

Есть одно маленькое но. Основное внимание уделяется статуям, как наиболее эффектному артефакту. Но в тени статуй затерялись другие строения – платформы, на которых стояли статуи (статуи низвергли с платформ в третьем, позднем периоде, когда на острове случилась экологическая катастрофа и начались войны между жителями острова). А платформы, именуемые аху, очень интересные сооружения. Они разных размеров, от несколько десятков метров до двух сотен метров. И объем работ для возведения аху зачастую превышает объем работ для создания статуи, которая стояла на этой платформе. Более того, на больших аху просматривается так называемая мегалитическая полигональная кладка! А полигональная кладка – это Южная Америка. А до Южной Америки 3,5 тыс.км. И вид этой кладки один в один как у южноамериканских мегалитах.

Слева Аху Винапу, Остров Пасхи. Справа Чульпы, Силустани в Перу

Вот и получатся, что история существования человека на острове начинает сдвигаться далеко в прошлое, а насколько, это надо еще выяснять.

В статье описаны лишь несколько способов датировки, коих не один десяток. Существенно больше самих "неуместных артефактов", причем число их все растет и растет. И что в конце концов получится, увидим ли мы переворот в археологии – я не знаю, но очень увлекательно это наблюдать. Мы живем в интересное время!

By north_spb стянул с Дирти

30 декабря. Аэропорт Домодедово 18:00. Еще утром промониторила на всех сайтах билеты в Ташкент. Очень хотелось вылететь сегодня. Цены сводили с ума. После упорных поисков, все-таки нашла – Москва – Самара - Ташкент, стыковка 4 часа. Утром 31-го буду в Ташкенте. Весьма довольная собой, купила билет, сообщая при этом всем родным и друзьям, что новый год буду встречать с отцом, и не ждите меня раньше 4-го января.

В аэропорту жду посадку и слышу объявление: « вылет рейса такого-то Москва – Самара откладывается на 40 минут в связи с метеоусловиями». Нервно дергаю ножкой. Вроде должна успеть, даже если три часа останется, все равно успеваю. Летаю я часто, и никаких проблем никогда не возникало. Единственный сложный аэропорт, по моему мнению – это Дубаи. Во-первых, он огромный, а во-вторых, информацию по рейсам там не объявляют, все данные и изменения к ним только на табло. Один раз пришлось бежать из одного конца аэропорта в другой, так как изменили выход на посадку. Ну, Самара не Дубаи, так что волноваться не стоит.

Весь полет мило беседовала с соседями - супружеской парой, я рассказала, что в Самаре только транзитом, а дальше в Ташкент. На что они заметили, что это очень рискованно с моей стороны делать такой маленький временной разрыв между рейсами. Дело близилось к посадке, и не успела я удивится утверждению моих соседей, как капитан сделал объявление: «…в связи с метеоусловиями аэропорт Самары не принимает и мы вынуждены совершить посадку в Уфе». По салону самолета прокатился ропот возмущения. Вызываю бортпроводницу и объясняю ситуацию.

- Не волнуйтесь. – успокаивает меня стюардесса. – Самара не принимает и не выпускает. Мы свяжемся с ними и предупредим, что бы вас подождали. Тут не вы одна такая.

Я немного расслабилась, а мои соседи пояснили. Дело в том, что аэропорт города Самара расположен в низине, а рядом река. Туманность, там обычное дело. Уже не первый раз, то в Уфу, то в Ульяновск сажают.

Здание аэровокзала города Уфа сотрясала нервная дрожь. Наш рейс был третьим, который не долетел да Самары. Собралась довольно большая команда «ташкентских» горе-пассажиров, состоящая из пятнадцати гастарбайтеров, человек десять статистов – «непоймикто», девушки по имени Наташа и двух парней – один юрист, другой программист.

Пассажиры трех московских рейсов набились в коридор, ведущий к офису представительства авиакомпании S7, и фонтанировали истерикой. При этом никто никаких действий не принимал. Я устроилась на кресле, закинула ноги на чемодан, закрыла глаза и решила подумать. Слышу, истерика набирает обороты, кто-то позвонил в Самару и выяснил, что Ташкентский рейс благополучно вылетел по расписанию и ждать никого не собирался. Во мне тут же проснулся Чернышевский, со своим пресловутым «что делать».

- твою мать! У меня уже вторая попытка добраться до Ташкента и опять неудачная! – выругалась Наташа.

- это как? – я, юрист и программист проявили живой интерес к ее заявлению.

- а вот так! Еще утром я должна была прямым рейсом улететь в Ташкент. Прошла паспортный контроль, таможню, уселась в кресло – подождать посадку и уснула. Проснулась через 15 минут после того, как самолет улетел. И ни одна собака меня не разбудила! Я из Нью-Йорка лечу, уже вторые сутки в дроге. Ошалела от аэропортов и самолетов вместе взятых!

- тебе хоть билет бесплатно поменяли? – поинтересовался юрист.

- нет, конечно! Пришлось прямо в аэропорту покупать другой.

- слушайте, это все конечно очень весело, но надо решать ситуёвину, в которую мы дружно залетели. Представительство сейчас атакуют истерики, туда не пробьешься – а надо! – сказала я.

- да, они по закону должны…

- по закону и должны…… Следующий вылет из Самары в Ташкент 4-го января! Вот по закону они через пару часов доставят нас до Самары, засунут в клоповник, именуемый Аэроотелем, а 4-го отправят в Ташкент. Как тебе такая перспектива справить новый год «по закону»? – перебил программиста юрист.

- пошла пытать счастье к S7. Вернусь – расскажу. – Я поднялась с кресла, оставив свой чемодан на попечение новых друзей.

В коридоре, не доходя метров десять до офиса, захлебывалась возмущением толпа пассажиров. Растерзанные сотрудники авиакомпании раздавали всем какие-то листы. Бумажки эти, гневная публика разрывала на глазах сотрудников, сопровождая витиеватыми комментариями эротического характера. Пробираюсь через толпу и думаю - почему наш народ вместо того, чтобы решать проблему, начинает искать виноватых и линчевать всех, кто под руку попадется? Беру за руку представителя S7 и тихонько говорю на ухо:

- добрый вечер. Я понимаю, из вас уже тут котлету сделали, но у меня парочка вопросов, которые можно спокойно решить. Есть ли у вас какой-нибудь кабинет, в котором можно поговорить?

Такого благодарного взгляда я в свой адрес еще не видела. Он берет меня за руку и мы с невероятной скоростью залетаем в кабинет его начальства и захлопываем дверь. Коморка метров пять, не больше. На стене висит фирменная футболка с надписью « я все успел».

- спасибо вам огромное за понимание! Я вас слушаю.

- ну, во-первых, хочется есть и пить. Компания должна нас этим обеспечить.

- да, конечно, сейчас выдадим талоны в кафе.

- надеюсь ВСЕМ пассажирам. Отлично. Следующее, дело в том, что в Самару я летела для транзитной пересадки на Ташкент и теперь Самара мне не актуальна, какие варианты вы можете предложить?

- есть рейс Уфа – Ташкент 2-го января.

- не устраивает. А вы можете меня вернуть обратно? Откуда взяли туда и положить? – в шутливой форме я пытаюсь найти выход.

- знаете, у нас в 7 утра Московский рейс, если есть свободные места, то думаю это возможно.

- знаете, я думаю - они есть! – хищно улыбаюсь и в упор смотрю на представителя – я даже больше скажу, они есть не только для меня, но и для остальных горе-клиентов вашей компании.

-эээ, думаю, мы все уладим.

- и последний вопрос, а что это за бумажки летают по коридору?

- это форма «Претензии» для обращения в главный офис.

- ой, как здорово, а можно мне тоже такую бумажечку?

- да, конечно.

Мы вышли из кабинета. На представителя обрушился очередной шквал, а на меня вопрос, который мучил всех – что делать?

Очень тихо я начала объяснять варианты развития событий, а народ от своего любопытства притих, что бы узнать, о чем мы беседовали за закрытыми дверями. Окончив повествование, я забрала бланк, талончики на еду и отправилась ваять «Претензию» размером с «войну и мир».

Пока мои друзья, которым я рассказала план действий, ходили за своим набором бумажулек, я заполнила форму в художественном стиле, и начинался мой эпос так: « Уважаемые сотрудники авиакомпании, я понимаю, что погода вам неподвластна, но воспользовавшись вашими услугами, я попала в затруднительное положение. Моему отцу, с которым я планировала провести праздники, 81 год! Он с нетерпением ждал приезда любимой дочери, а получил нервный срыв….». Далее, я перечислила все мыслимые и не мыслимые неприятности, связанные с расстройством моего папы, моих друзей и меня в том числе. Закончила свой трактат довольно банально – верните деньги! Поставив точку, я подняла голову и увидела всех пятнадцать гастарбайтеров, терпеливо ждавших, когда я закончу писанину. Они стояли с такими же бумажками и смотрели на меня.

- дэвишка, а это…что ты написал тама? Можно дать…ми тоже так написать. А то русский плохо. – обратился ко мне спикер этой компании.

Я рассказала, что здесь моя ситуация, а вы описывайте свою, – мою возьмите за образец. Объясняла долго и как мне показалось, очень доходчиво. Отдала свой формуляр спикеру и ушла размять ноги.

За ранним завтраком или поздним ужином мы с хохотом обсуждали сложившуюся ситуацию. Наташа сказала, что хоть под бой курантов, но в Ташкент она вернется в этом году – это уже дело принципа. Я, юрист и программист планировали новогоднюю вечеринку в Москве и переписывались с друзьями, предупреждая всех о смене планов.

Я вспомнила про оставленную «Претензию» и помчалась ее забирать. Застала я команду собратьев по несчастью в следующем виде: - спикер читает вслух мой шедевр, а остальные четырнадцать записывают.

- а вы что, слово в слово переписываете? – спрашиваю я

- нэт – смеется вожак стаи – ми менять каждый свой родственник – мама, бабка, сестра! У нас тока три папа!

Я довилась хохотом, да уж, развлекутся в S7, читая эти писульки. Забрав свой бланк, я опять решила навестить представителя компании. Уже никто не орал и не возмущался, все занимались литературным творчеством, уткнувшись в свои «Претензии». Захожу в кабинет, размахивая своей, а в глаза опять бросается майка на стене.

- и что теперь с этой бумажулиной делать? – спрашиваю у представителя.

- давайте мне. Сейчас я заверю, а вам надо будет копию отослать в Центральное представительство компании по электронной почте. Адрес есть на сайте.

Пока он ставил печати и подписи, в мою голову закралась шальная мысль, которую я тут же озвучила: « отдайте мне эту майку, пожалуйста!». Удивленный представитель уставился на меня и пару секунд даже не знал что ответить.

- ну отдайте! Подарите мне ее на новый год! – не сдавалась я.

- зачем она вам? Пыльная, местами в дырках, да и размер не ваш! – пытался отговорить меня представитель. А я так просто не сдаюсь! Минут 15 я выносила ему мозги разными способами, начиная от образа «сладкой идиотки с чувством оскорбленного достоинства» до «разъяренной стервы ушибленной интеллектом». В конечном счете майка была у меня в руках с наилучшими пожеланиями на новый год.

Вот и маскарадный костюм на Новогодний карнавал. Надену эту майку с девизом «я все успел» и буду рассказывать свою историю про Уфу, развлеку друзей в красках!

В 6 утра мы проходили паспортный контроль на московский рейс. Наташа пошла первая, стою и смотрю, как она что-то объясняет, потом выкладывает на стол ворох своих билетов и посадочных талонов, потом начинает громко объяснять все, что она думает об аэропортах и силовых службах вместе взятых – очень красноречиво на русском и лаконично на английском. Ее куда-то уводят, а за мной стоит юрист и комментирует:

- разоблачили нашу Мату Хари. Всё, она теперь и в Москву-то не попадет, не то что в Ташкент.

Стоим, ржем, возвращают Наташу – она в ярости. На наш немой вопрос «что случилось?» так же одними глазами отвечает: « потом расскажу, если увидимся». Увиделись мы на посадке.

- твою же ж мать! – начала Наташа рассказ – мне в Домодедово поставили штамп о выезде (паспорт у нее гражданина Узбекистана), а я же рейс проспала, и не вылетела. Другой билет покупала там же в отстойнике, регистрацию проходила вместе с сотрудником аэропорта и мне второй штамп шлепнули, и опять, о вылете! А эти уроды, с такими, как я, никогда не сталкивались, вот он и не знал, что со мной делать. Два раза вылетела и все еще в стране. Пришлось всю эту эпопею рассказать его шефу. В общем, погрозили пальчиком и отпустили.

На таможне уже со мной произошел казус. Дома я засунула в рюкзак пакет со стеблями сельдерея и думала – догрызу в порту. Я вегетарианец и в дороге вечная проблема с едой. В Уфе мясом нас не баловали и про свой сельдерей я забыла. А таможня, при проверке ручной клади, сделала стойку, пришлось хрустеть прямо там, выбрасывать было жалко. Вот так я стояла, смотрела на таможенника, как кролик на удава и хрумкала зеленые стебли. Он потерпел пару минут мое представление и на последнем стебле, со словами «ладно, проходите» отправил на посадку.

31 декабря 10 утра, и снова аэропорт Домодедово. Я сюда как домой. Решив все организационные вопросы с «Претензией» я отправилась домой готовиться к Новому году и покупать билеты в Ташкент на ближайшие даты.

Кстати, через месяц компания S7 компенсировала мне затраты на оба билета, несмотря на то, что рейс Самара – Ташкент выполняла другая авиакомпания, и еще 9000 рублей сверху в виде компенсации за моральный ущерб. Было очень неожиданно и приятно!

А вообще-то обслужили более чем качественно.