Семья делила квартиру, пока я болела — а я всё ещё не понимаю, как стала для них лишней,так и узнаешь цену родственного тепла
# Вылечить температуру — легко. А вот вылечить близких от синдрома «МЫ ТЕПЕРЬ ХОЗЯЕВА» — рецепт есть?
Есть такое состояние: вроде бы у тебя тридцать девять и под сорок, но температура — это не самое тревожное. Самое страшное — наблюдать, как твоя “любящая семья” вдруг вспоминает, что могут обходиться без твоих одобрений и ключей вообще-то хватит и без тебя.
В первый день я чесно подумала: “отлежусь, выпью лимон, завтра всё будет как прежде”. Через двое суток — лежу в трениках с жирафами, волосы спутаны так, будто меня ночью крутил барабан стиралки. Пахнет остывшим супом и чужими носками. Классика — спасибо, жизнь, за реализм.
Мама появляется пушкинским методом: не просит впустить, просто сразу врывается своим “экстренным” ключом.
— Так, ну где тут у тебя термометр? Какой у тебя вид! Теневая экономика что ли?
Швыряет мне яблоки на диван, причём только кислые. Наверное, чтобы я сразу почувствовала себя грустной.
— Мам, мне правда просто хотелось… —
— Остаться без ужина вообще? Вот вы вся молодёжь такая!
Благодарю вслух, мысленно — ищу подушку быстрее. Обожаю: заболел — превратись для мамы в проект по восстановлению Ленинграда.
Под вечер семья множится как грибы. Тут сестра Соня с мужем Иваном — “мы тут пока перекантуемся, вдруг экстренно понадобимся”. Зачем-то вытаскивают мои халаты, перетряхивают косметику (зачем лекарства в кружке для щёток?!) и устраивают маленький семейный притон на моей кухне.
ПОДСКАЗКА: если вам кажется, что родители смешные, когда ворчат за немытую посуду — подождите, пока ваши родственники начнут обсуждать, кому достанется ваш набор книг, прямо за дверью спальни.
— Тут у неё плед с мишками. Катя его берегла… может, мы домой возьмём?
— Ну а что, ей сейчас всё равно плохо, а у меня как раз диван без пледа.
Иван фыркает:
— Да и картошки у неё мешок. Нормально, разгрести половину — всё равно испортится.
Молча хватаю телефон, пишу брату:
> — Ты знал, что в случае моего недолечивания моя же семья укутает меня в одеяле и съест мою картошку?
Он присылает мем с печальной картошкой и Капитаном Очевидностью:
> — Ну ты же боишься одна.
Ночью в квартире уже не моя тишина, а торги через стены: кому можно взять кружку, почему старая простыня лучше для собаки Сони, и вообще, “раз Катя не готовит, заказывать пиццу или самим по сусекам?”
Тихо ржу и плачу одновременно: “Шарлотка на костях”, семейное кулинарное реалити “Последний выживший займёт тумбочку”.
В три утра понимаю: между ‘поддержкой’ и ‘захватом территории’ — одна простуда.
В голове всплывает “рецепт поддержки по-нашему”:
- Покритикуй суп,
- Перебери вещи,
- Поспорь, могу ли я налить сама чаю,
- Займи весь балкон рассадой,
- Назови меня “сыпучей и раскисшей”.
Очки “любящей семьи” начислены.
В конце дня вывожу топ-3 вопросов, которые слышит русский больной в семье:
1. Ты это специально простыл, чтобы не готовить?
2. А что за упаковка в аптечке — дорого брала?
3. Можешь нам плед оставить, а? Всё равно ты с температурой.
P.S.
Если ваш дом внезапно заполнен родственниками в стиле “нам лучше знать”, просто молча закрывайтесь в ванной с лимонным чаем и бургером.
Отдохнёте хотя бы пять минут.
Давайте потроллим друг друга в комментах — какой самый “увлекательный” семейный эпизод вы ловили на больничном? Чей родственник предлагал забрать ваш плед или устраивал перестановку мебели, пока вы с температурой?
Инструкция “как остаться хозяйкой в своей квартире, даже когда болеете” — до сих пор не написана…
