За пестрым калейдоскопом украинских событий мир как-то вдруг забыл о катастрофе малайзийского «Боинга» под Донецком. Кричали, кричали, и сразу, как по команде: молчок! Будто и не было никакого самолета: ни информации о расследовании, ни вопросов к Киеву по переговорам авиадиспетчеров, ни возмущенных родственников, требующих наказания виновных, — тишина…
Крушение малайзийского «Боинга»: виновник давно известен фото: Дмитрий Дурнев
Но, может, это и неплохо. Тишина отрезвляет. В умах тех, кто еще недавно бился в интернет-истерии, обвиняя в катастрофе Россию, начинают наконец проклевываться ростки здравого смысла, обнажаются явные нестыковки версии о вине Кремля. А неудобных вопросов с каждым днем появляется все больше…
Было бы, конечно, правильно, если бы выводы о причинах катастрофы делали исключительно специалисты, а дилетанты, включая журналистов, носа в разбирательство не совали. Но в данном случае это невозможно — слишком уж большой политический шлейф тянет за собой донецкая трагедия.
К тому же в этой истории с «Боингом» с самого начала специалистам слова не дали, даже на место катастрофы пускать не хотели. Все оценки с первых же часов (да что часов, минут!) делали политики-дилетанты, чего не было еще никогда в мировой истории авиапроисшествий.
Даже после гибели самолета польского президента под Смоленском, притом что отношения Москвы и Варшавы никогда не отличались особым теплом, никто из официальных лиц в Польше не опустился до того, чтобы сразу назначать виновных. Зато Порошенко с Обамой до этого опустились легко. Из-за чего мир начал справедливо подозревать, что у обоих «рыльце в пушку».
И когда два президента-дилетанта — шоколадный король и юрист — люди, далекие от авиации, позволяют подобное, то почему бы и журналистам не порассуждать на эту же тему? Допустим, мне, долгие годы по роду своей деятельности имевшей прямое отношение не к шоколаду, а к авиации и ПВО. Да простят меня специалисты-расследователи, но я все же выскажу ряд своих соображений.
Вину России в гибели «Боинга» я отмела быстро. И вовсе не потому, что являюсь защитником Кремля (в этом-то меня не заподозришь), просто это следовало из логики событий.
Поначалу, когда ополченцы заявили, что «черные ящики» передадут Москве, я засомневалась: неужели все же сбили наши? Но затем Лавров заявил, что Москва ящики не возьмет, и я поняла: нет, не наши, испытав некоторое удивление от того, что во властных структурах нашелся кто-то, кто не позволил затянуть удавку на шее Кремля.
Если бы самописцы отправили в Москву, в Межгосударственный авиационный комитет (МАК), который, кстати, имел все основания заниматься расследованием, так как Украина входит в его юрисдикцию, это решение обязательно стало бы поводом заподозрить Россию в сокрытии улик. Но Москва, напротив, выступила с требованием привлечь широкую международную общественность к этому расследованию, что само по себе уже нивелировало все обвинения в адрес России.
Затем у меня сразу возник вопрос: почему, если, как уверяет Порошенко, «Боинг» был сбит «Буком», никто на месте трагедии не обнаружил ни одного поражающего элемента этого комплекса?
Поясню: в 2001 году, когда над Черным морем во время учений украинских ПВО ракетой С-200 был сбит Ту-154, я работала в главном штабе ВВС РФ, а потому от первых лиц главкомата знала, что реально произошло (о чем позже написала «Следствие спеси и помпезности» в «НГ» от 18.07.2002 г). Те, кто участвовал в расследовании, рассказывали: как только из моря подняли первые тела погибших, сразу же стало ясно, что самолет сбила ракета С-200 — трупы были просто напичканы ее поражающими элементами.
Подобные элементы имеют все комплексы: это либо железные шарики, либо кубы. Ракета «земля—воздух» комплекса «Бук» несет боеголовку весом от 40 до 70 кг, которая не поражает, как многие думают, цель «в яблочко», а разрывается от нее на расстоянии 40–100 метров, образуя облако поражающих элементов, которые разлетаются с огромной скоростью. Потому-то элементы этого «облака» нельзя было не обнаружены на месте катастрофы «Боинга». Они были бы всюду: в обшивке самолета, вещах пассажиров и главное — в телах погибших.
Но почему ополченцы, охранявшие обломки самолета, а затем наблюдатели не нашли ни одного поражающего элемента ракеты «Бук»? Или нашли, но молчат?
Не верю. Я просто вижу картинку, как ополченец подходит к обломкам самолета, нагибается, поднимает искореженную деталь с застрявшим поражающим элементом ракеты, подносит ее к телекамере и говорит: вот неопровержимое свидетельство вины украинской армии, на вооружении которой стоят «Буки».
Или пусть это будет не ополченец, а голландский гражданин, у которого в этом самолете погиб кто-то из близких. Неужели все эти люди тоже смогли бы молчать, если бы в телах их близких при вскрытии были обнаружены поражающие элементы «Бука»? Но таких свидетельств не было. Потому с самого начала версия с «Буком» мне показалась неубедительной.
Версия с «Буком» звучала крайне неубедительно еще и потому, что тот, кто хоть раз в жизни видел, как стреляет этот комплекс, никогда не поверит, что пуск ракеты остался незамеченным для очевидцев катастрофы, коих поблизости оказалось немало.
Лично мне в период работы в ВВС и ПВО приходилось не раз бывать на полигонных стрельбах. В том числе снимать на видео старты ракет различных комплексов.
Такой старт всегда сопровождается мощным звуком, который слышен за десяток километров. Затем, когда ракета взлетает, за ней довольно долго тянется плотный шлейф дыма от сгораемого топлива, который также виден за много километров. Кроме того, успешное поражение цели обычно можно наблюдать визуально. Это: вспышка, хлопок, небольшое облачко дыма…
Однако никто из местных жителей — а район, где все произошло, населен густо — этого не видел. Не «увидели» его и средства контроля наших военных. В российском Генштабе лишь подтвердили, что в день гибели малайзийского «Боинга» фиксировали работу РЛС украинской батареи ЗРК «Бук-М1», а затем последующую передислокацию батареи «Буков» из района пункта Зарощенское ближе к Донецку.
При этом нельзя исключать, что наземная РЛС «Бука» помогала своими данными летчику украинского Су-25, который в тот момент находился рядом с малайзийским «Боингом». При этом сам комплекс ракету не пускал — этого не видели ни местные жители, ни российские военные. Зато его зафиксировал спутник-шпион США, о чем свидетельствовала первая же «утечка информации» из американских разведисточников.
Правда, на мой взгляд, информация эта была весьма противоречивой. Говорилось, например, что точного места старта ракеты «земля—воздух» спутник не засек, но известно наверняка, что это район, контролируемый ополченцами.
У меня сразу же возник вопрос: если спутник не видел точку старта на земле, то на каком основании делается вывод, что была пущена именно ракета «земля—воздух» (информацию о том, кто контролировал территорию старта, вообще опускаю)? Почему это не могла быть ракета «воздух—воздух», выпущенная с самолета?
Именно к такой версии, в ожидании первоначальных выводов следствия, на сегодня склоняется все большее число экспертов.
***
Первыми версию о том, что в «Боинг» попала ракета «воздух—воздух» либо Су-25, либо МиГ-29, а затем он был добит из авиационной пушки, выдвинули малайзийские эксперты. Верить им есть все основания: они ангажированы менее других международных представителей, на место трагедии прибыли сразу же после ополченцев и работали там дольше других западных коллег, которых интересовали не столько обломки самолета, сколько с должным ли почтением к трупам относятся те, кто собирает останки на сорокаградусной жаре.
Версия малайзийцев опирается на факты в отличие от той, которую настойчиво предлагают Вашингтон и Киев. Она абсолютно не противоречит ни информации российского Генштаба, ни рассказам очевидцев, которые утверждают, что в районе падения «Боинга» видели военный самолет: слышали в облаках звук его двигателя, наблюдали, как он выныривал оттуда, следя за падением «Боинга». Данные объективного контроля российских военных определили его как МиГ-29 или Су-25 (на радарах они отображаются практически одинаково).
А вот американский спутник этого военного самолета почему-то «не увидел». И Петр Порошенко, будто сам был очевидцем трагедии, сразу же, без всяких разбирательств поспешил заявить, что ни одного военного самолета в районе катастрофы не было.
Думаю, версию с военным самолетом в Вашингтоне и Киеве тут же отвергли лишь потому, что она невыигрышна в случае, если следствие зайдет не туда, куда хотелось бы американцам.
Допустим: следствие вскрыло компрометирующие США факты, и в мире больше не набирается нужного количества дураков, которые продолжают безоговорочно твердить о вине России. Что делать? Придется отыграть чуть назад.
К примеру, признать: да, сбили из «Бука» украинские военные. Случайно. Прецедент со сбитым в 2001 году Ту-154, летевшим из Тель-Авива, уже имеется.
В этом случае можно отделаться аргументами: украинская армия в плачевном состоянии, ее войскам ПВО негде тренироваться — все полигоны остались в России, а старые советские комплексы, которыми стреляют украинцы, никуда не годятся, плохо наводятся, путают цели… Вывод: снова виновата Россия, а Киеву надо помочь обучить армию и оснастить ее американским оружием.
В случае же, если на поверхность выплывет версия о том, что «Боинг» сбил Су-25, отмыться будет куда трудней. Непреднамеренный пуск ракеты «воздух—воздух» с трудом, но как-то еще можно оправдать — случаи, когда в паре ведомый случайно пускал ракету по ведущему, на учениях бывали.
Но вот как объяснить случайностью то, что летчик нажал на гашетку авиационной пушки и добил падающий гражданский самолет? А малайзийская версия гибели «Боинга» выглядит именно так. И доказательств тому уже масса.
К примеру, на фото с места трагедии ясно видны края фрагментов кабины пилотов, насквозь прошитые снарядами авиационной пушки. По характерным отверстиям эксперты (не только малайзийские) устано