Все, кто служил в армии по призыву знают, что скука - один из главных врагов. От скуки бойцы занимаются всяческой ерундой. Об этом мне говорили все служившие друзья, когда я собирался отдавать долг Родине. Но о том, что офицерам также скучно, меня никто не предупредил, и я чуть было не попался. Дальше будет много текста.

Шесть лет назад я отправился служить Родине. Из заметенной снегом Казани во вполне теплый Ростов больше суток поездом пронеслись незаметно - лейтенант, сопровождавший нас оказался компанейским молодым парнем, а солдат-срочник, учил нашу команду пришивать подворотнички, рассказывал про часть и прочее.
Перед сном, нас, уже в армейском нательном белье построили в проходе, пересчитали. В этот момент проснулась женщина, увидела наши бледные силуэты, очень испугалась, начала молиться и осенять меня (я стоял ближе всех)крестным знамением. Успокоили, посмеялись, легли спать.
Потом прибытие, суета, нас заселяют на курс молодого бойца, и тут то и начался капец. Прошёл один день от прибытия, к нам на этаж пришел один из уже известных нам офицеров, сел в кабинет и вызвал меня.
В кабинете с ним сидел молодой мужчина в гражданской форме. Его мне представили как капитана военной прокуратуры. И начался прессинг. Выяснилось, что пенсионерка, которую мы напугали, недосчиталась кошелька с крупной суммой денег. Пришла в полицию и написала заявление и среди прочего указала на "очень большого солдата". И тут надо сказать что я, при росте больше двух метров и весе в центнер, в своей команде, состоящей из низкорослых ребят, действительно смотрелся очень большим.
Меня расспрашивали весь день, то уговаривали, то угрожали, во время перерыва на обед со мной сели двое сержантов-срочников, убеждали что при содействии это максимум условка. Я стоял на своем - ничего не брал, кошелька не видел, и вообще я еще присягу не принял, какая военная прокуратура. Вечером от меня отстали - взяв объяснительную, офицеры уехали. а я остался думать. Посоветоваться особо было не с кем - ребят из команды я практически не знал, а телефоны были заперты в сейф. Офицер больше не приходил и история как-то притихла.
И вот в день присяги я вижу этого офицера, в форме, на плаце. Забытое напряжение нарастает до предела. А он подходит как ни в чем не бывало и объясняет, что они ПРОСТО пошутили, что было интересно за мной наблюдать. В тот день я впервые получил люлей, ведь ругаться матом на офицера - низя. А прессовать парня, который в армию попал и не понимает ничего - можно.

Нас привезли в часть ближе к 11 вечера, дружно прошагали в отведенную роту, там уже находилось около 50 человек. Проверили личные вещи, посчитали, составили список, потом побыстрому провели инструктаж как заправлять кровати и прозвучала команда "Отбой!".

Я долго не могу уснуть, в голову лез всякий бред, о том когда выйду с армии то отхерачу этого военкома, сколько мне служить, решил считать неделями, прикинул, это было 52 недели, звучит лучше, чем 365 дней...

На следующий день были беседы с Замполитом, врачом, еще с кем-то, все веселились от нашей истории, и было решено определить всех нас в один взвод. Начали познавать армейские мудрости, по сути на занятиях в класе тупо спали, жара была невыносимая, особенно в этой юдашкиснкой форме. Нас всячески отгораживали от общения со старослужащими. так прошел день, вечером нас собрали, провели осмотр, объявили "Отбой!", я по своему недопонимаю подошел к офицеру и спросил сходить в туалет, он без возражений отпустил. Когда из него вернулся, то увидел что вся моя новоиспеченная рота стоит в упоре лежа и ждут меня, офицер спроисл есть ли еще желающие посетить санузел, таких не оказалось, после этого легли в очередной раз.

Я уже писал что у нас был некий Лебедев, все звали его лебедь, парень явно был не готов к таким условиям, все делал последним, на приеме пищи он выпивал весь чай, а потом судорожно засоввывал в рот кашу, которую не мог прожевать или зубы чистил минут по 15. Позже он еще появится.

Через неделю, был проведен отбор на обучение в сержантской учебке или школе подготовки младших коммандиров, меня тоже туда записали.

КМБ у нас было всего 2 недели, за это время научились ходить строевым шагом, в званиях разбераться. Наша рота увеличилась до 220 человек, всего таких рот было три. Все кровати в казарме выросли и стали двухярусными. Почти все новоприбывшие попадали в лазарет с натертыми ногами, многим выдавали берцы не своего размера, то больше, то меньше и в этой обуви они приезжали с центральной России, после чего их сразу заберали в санчасть. К слову лазарет был очень цивильный и был дивизионным, то есть образцово-показательным.

Назначили день присяги, за сутки до нее нам выдали комплект ПШ, это голубая рубашка, галстук, темно синие брюки, погоны, фуражка и мелочи. В общем полноценный мент в летней форме, но в берцах, туфли нам не нашли или не захотели заморачиваться искать.

В назначенный день жара стояла невыносимая, мы оделись, нам выдали автоматы, вышли строем на платц, на проив стояла толпа из наших знакомых, друзей и родственников, ко мне приехал брат. Спустя минут 5, одному стало плохо, то ли из-за жары, то ли из-за понимания на что он подписывается и его увели в лазарет, присягу он принимал в тапочках и пижаме в коридоре санчасти.

После присяги, всем выдали увольнительные, включая меня, но активировать его мог только родственник у ворот КПП, как на зло брата найти нигде не мог, подумав что он куда-то свалил, вернулся в казарму, где и просидел один в районе часа-двух. Позже меня проводили в зону для посещений, где он меня и ждал, оказалось, он не так понял и был в другом месте, но увольняшка была бесследно про***на.

Вечером все вернулись в роту с пакетами жратвы, так как завтра от нас избавлялись, решили не заморачиваться на счет соблюдения распорядка и мы полночи провели за разговорами и поеданимем ништячков. На следующий день всех распределили по ротам и другим частям. Прощались так, буд-то никогда больше не увидимся.

Ехал вчера в маршрутке, а напротив меня сидела бабушка с любознательным внуком лет четырёх. Он всю дорогу задавал ей очень важные вопросы, на которые она, увы, в силу своей необразованности, не знала ответов. Я очень хотел ему всё рассказать, но сам терпеть не могу, когда лезут с разговорами к чужим детям. Так вот и ехал, терзаемый сомнениями. А бабушку, судя по всему, не особо-то и волновало, что она не может помочь своему маленькому родному человеку, рвущемуся познать мир.

Короче, вопросы у мальчика были такие:

- Можно ли убить зомби электричеством?

- Могут ли зомби забраться в магазин?

- Что делать, если на тебя напал зомби?

- Будет ли зомби больно, если он упадёт на пузо?

Когда мальчик понял, что всё тщетно, он удручённо замолчал и стал просто тихо смотреть в окно. Но минут через пять не выдержал, и дальше у него с бабушкой состоялся вот такой короткий диалог:

- Ба, смотри! Зомби идут!

- Да это же не зомби. Это люди с работы идут.

Я это всё к тому, что как же хорошо, что я знаю о зомби всё. Мои-то потомки уж точно смогут выжить в этом жестоком мире.