Камчатку и Курилы с июля регулярно трясет, в июле сейсмологи отметили мощнейшие толчки с 1952 года. Но последствия власти разгребают до сих пор.

Мощные подземные толчки магнитудой 8,8 балла произошли в Тихом океане утром 30 июля 2025 года, 13 июля землетрясение повторилось, но с меньшей силой — 5,5 балла. Помимо двух крупных сейсмособытий МЧС насчитало больше 2000 афтершоков. Прошло больше месяца, но власти обоих регионов — Сахалинской области и Камчатского края — в «усиленном режиме» устраняют последствия землетрясения, а дыры и щели в зданиях заделывать никто не торопится. Люди говорят, что они боятся находиться в домах и отпускать детей в школы.

Сейсмостойкость 10 баллов

Новый, сданный 31 марта 2025 года, но еще достраиваемый, аэропорт Елизово встречает пассажиров тревожно. Строители работают внутри и снаружи. Монтируют оборудование кафе, обустраивают пруд во внутреннем дворе, укладывают и поливают траву на «норе хоббита»: вход в аэропорт оформлен очень похоже, выход — это овальная дверь внутри холма. Пока из больших овальных панорамных окон пассажиры любуются на вулканы, прикрытые облаками, из динамиков предупреждают: «Обратите внимание на зоны, обозначенные знаком сбора в случае землетрясения».

Где те самые зоны, сразу и не заметишь, но кое-где на стенах есть предупреждающие знаки с правилами, как вести себя при землетрясении. Рекомендуют сохранять спокойствие, отойти от окон, не пользоваться лифтом, слушать указания персонала и быть готовым к повторным толчкам.

После первого сильного землетрясения 30 июля потолок по всем залам, особенно на выходе из аэропорта, зияет пустотами: часть покрытия отвалилась. При этом здание было рассчитано на сейсмостойкость в 10 баллов, заявляли власти.

Потолок они обещали демонтировать. Но, как писали местные каналы, после тряски 13 июля ущерб в аэропорту меньший — оторвались всего несколько плиток, которые никто не демонтировал.

— Кто говорит, что не испугался большого землетрясения, тот, скорее, врет. Конечно, страшно было: обычно если трясет, то недолго. А в этот раз было долго и очень ощутимо. Удивительно, что без разрушений, — рассказывает камчатская активистка Василя Вершинина, настоявшая на том, что встретит нас в аэропорту.

По прилете причина такой настойчивости стала понятна: на выходе из аэропорта сразу пропадает мобильный интернет, вызвать такси нереально. От Киева до Петропавловска-Камчатского 8500 км, но опасности военного времени здесь никто не отменял.

В городе всё кажется спокойным. Из всех концов видны горы. «Это Корякский, это Авачинский вулкан», — поясняет наш проводник, показывая на величественные горы. Но запомнить сходу, где какой вулкан, кажется, невозможно. На улицах кипит работа: ремонтируют одну из центральных улиц — Ленинскую, приведения которой в порядок ждали несколько месяцев. Из-за нее город постоянно стоял в пробках, объясняют местные. Хотя по меркам, например, Владивостока, серьезной пробкой это вряд ли назовешь. Мы, потолкавшись в ней, задержались в пути от силы на полчаса.

В центре, как раз вдоль Ленинской, вверх от здания правительства Камчатского края, не так давно установлены скульптуры: краб, белуха, косатка и кит. С ними фотографируются туристы, которые прогуливаются до морского вокзала. Их всегда видно, говорят местные, они какие-то другие: то в дождевиках — готовятся к непредсказуемой погоде, то одеты не по погоде. И приезжие, и местные гуляют вдоль озера Култучного и на набережной Авачинской бухты: их разделяет только небольшая дорога. На Култучном, или Кутушном — написание на картах разное — спокойно, о землетрясении ничего не напоминает. Люди сидят на скамейках — их много, так же, как и качелей, ларьков с уличной едой и сувенирами. Для туристов — магазин, и неподалеку — сцена, популярное и удобное место для городских развлечений. Перейдя на другую сторону дороги, попадаешь уже на море — здесь тоже установили скамейки и качели.

О землетрясении в конце августа вспоминали в основном местные каналы: регулярно писали про афтершоки и спрашивали читателей, сильно ли тряхнуло.

— Мы только из каналов теперь уже и узнаем о том, что опять что-то было. А так уже, наверное, привыкли, — говорит местная активистка Алена.

И действительно, как раз когда мы там были, днем отметили афтершок примерно в три балла. Но о нем мы тоже узнали только из каналов.

— У нас, когда на уроках было как-то землетрясение, даже из класса не выводили. Мы просто к стенам сами встали и всё, — буднично рассказывает о школьных буднях дочь Алены.

Мощнейшее землетрясение она встретила с мамой в бассейне на базе отдыха — хотели провести последние дни каникул. Сейчас они обе вспоминают это со смехом.

— Я круг какой-то схватила, держусь за него, меня качает! — рассказывает мама. — Ну страшно, но что поделаешь!

Но, судя по всему, паника немного всё-таки была. Все гости бассейна переодевались в темноте, кто как мог, и старались побыстрее покинуть здание.

— Но двор у нас никогда такой «чистый», без машин не был, как 30 июля. Люди уехали кто на дачи, кто в поселки, подальше из города. Одни соседи, по-моему, с дачи так и не вернулись до сих пор, опасаются, — добавляет Алена.

— И к нам гости в тот день приезжали, я их вышла встречать. Вышла так, неспешно прогулялась, очень погулять хотела, — продолжает ее дочь, намекая, что дома оставаться совсем не хотелось.

В тот вечер, добавляет девочка, она только и делала, что читала новости о землетрясениях, смотрела, как бывает, почему. У Алены вопрос был более конкретный, и задавала она его на встречах жителей с властями, в том числе губернатору Камчатского края Владимиру Солодову: что делать в случае чрезвычайной ситуации.

— Мне сказали, что запасы — продуктов, каких-то вещей, одеял тех же — есть только на 500 человек. Они аргументировали это документами, нормами — отчитались, что всё по закону. Но население у нас больше 250 тысяч человек! Я так понимаю, что всем нам нужно думать о том, как спасаться самим: делать себе отдельно домик, в деревне где-то, строить погреб, запасаться продуктами. Потому что вот так, в случае чего, ты всё равно предоставлен сам себе, — говорит Алена.

Потом Алена ходила в пункты временного размещения. Их собрали из морских контейнеров или бытовок: покрасили, оборудовали в своеобразные «номера» с двухъярусными кроватями, отдельно были душ и туалет. В них можно было остаться переночевать до середины августа, если кто-то боялся оставаться дома. Желающие были всегда. В одном из них было получше, чем в других, вспоминает другая активистка: белье поновее, питание организовали. Но всех желающих они точно вместить не могли.

Плавали, знаем

Кажется, что землетрясение для жителей полуострова стало обыденностью и какой-то веселой байкой. Не заметили тряски и туристы: они все так же группами, в том числе иностранцы, собираются на морские прогулки. Здание морского вокзала новое, современное. Здесь тоже скульптуры — сивучей, кита и божеств Кутха и Пеликена. Ворон Кутх, по преданиям ительменов, создал Камчатку, горы, людей, научил их рыбачить и охотиться. Круглый человечек Пеликен по преданиям приносит удачу, защищает от неприятностей и хранит уют в доме.

Суда к морскому вокзалу причаливают чуть ли не каждые 15 минут, кое-где слышна китайская речь. Отмены туров были, но это единичные случаи, уверяют туроператоры.

Капитаны просто отмахиваются, мол, плавали, знаем, ничего особенного, как будет, так будет. Они больше заняты своими делами: тщательно моют суда после туристов. И, несмотря на свежий, довольно зябкий морской ветер, им, кажется, совсем не холодно: в шортах и футболках они очень выделяются на фоне закутанных в куртки, шарфы и шапки туристов.

— Зато на воде не страшно! — говорят туристы.

Но вдали от центра и туристических мест обстановка другая. В общежитии на Проспекте Победы жителям не до морских прогулок: они пытаются как-то достучаться до властей. Здание и без землетрясения выглядело неважно — трещины, отваливающаяся штукатурка с фасада. Некоторые соседи здесь начинают пить уже днем, по коридорам разносятся звуки застолья. На этажах стойкий запах уксуса: готовят закрутки на зиму. Сам дом давно не крашен снаружи, но внутри обновили краску. Вот только после землетрясения стены буквально разошлись по швам.

— Ну вы посмотрите! Щели с руку, я не знаю, кто их будет заделывать! Эта общага старая скоро развалится с такими трясками, — говорит жительница дома на Проспекте Победы.

— А обследование было? Какие-то специалисты из Москвы же сюда приезжали? — спрашиваю вдогонку. Женщина только машет рукой и уходит к себе, мол, обследуют они, как же.

Власти обещали, что все дома будут обследовать «инструментально»: ставить «маячки» — это небольшие бумажки, наклеенные на трещины, — и отслеживать по ним, разрушается ли дом дальше, расширяется ли щель. Эксперты из Москвы работали в городе в августе. Но некоторые их так и не заметили — даже этих маячков нет.

Елена с Бийской улицы говорит, что с ее домом тоже ничего не делали. Здесь такие же старые четырехэтажки, все в трещинах: иногда непонятно, то ли они появились от тряски, то ли уже просто от времени.

— Мы писали заявления на обследование дома. К нам только потом пришли из госжилинспекции, дом просто сфотографировали, никакого «инструментального обследования» не было, до управляющей компании вообще не дозвониться: будут они ремонтировать хотя бы, нет, — рассказала Анастасия.

В квартирах на Бийской тоже щели, трещины, весь подъезд в них. Он и до землетрясения был признан аварийным и его должны были снести, но пока ничего не делается. Одному из жильцов пришел ответ от администрации Петропавловска-Камчатского — если в доме опасно жить, то воспользуйтесь маневренным фондом. Но власти никаких переселений не предлагают. «Тут вообще тишина», — добавила Елена.

То же самое и в районе улицы капитана Беляева — даже таксисты сюда ехать не хотят, проезды с крутой горы разрушены, везде ямы и чуть ли не грунтовка. Облупленная штукатурка на жилых домах, некоторые полностью брошены и зияют разбитыми окнами с прекрасным видом на море и горы. Капитальный ремонт в одном из ещё жилых домов обещали закончить в мае 2025 года, судя по паспорту на крыльце. Но, кажется, его здесь и не начинали.

А в школе №17 в микрорайоне Завойко, хоть родители и жаловались на трещины, в конце августа активно готовились к 1 сентября: играла музыка, проверялось оборудование, на фасаде красовалась памятная табличка «герою СВО». Но школа учеников 1 сентября не приняла: заниматься в таких условиях опасно.

Как отмечала Василя Вершинина, говорить о проблемах в городе мало кто решается, а идти до конца в их решении — желающих ещё меньше. Кто-то говорит, что нет смысла, кто-то не видит путей для решения проблем. Она сама проводила пикеты против губернатора региона Владимира Солодова, собирала подписи против его участия в выборах. Вершинина настаивала, что при нем Камчатка разваливается: жители в поселках живут как в гетто, в городе разруха. Та же улица Ленинская начала превращаться в полосу препятствий с ямами меньше чем через год после прошлого ремонта.

Чуть больше чем за неделю до голосования на губернаторских выборах Вершину отправили в СИЗО: обвинили в участии в запрещенной в России партии Светланы Лады-Русь. Сейчас она под домашним арестом, Солодов выборы, ожидаемо, выиграл. Но за него проголосовало меньше 63% избирателей.

Не стали открывать из-за серьезных повреждений только три школы в Елизовском районе. Не принял детей и детский сад №15 в Петропавловске-Камчатском — его построили только в 2023 году, но после землетрясения у него обрушилась стена. В конце августа помещение даже не прикрыли: можно было увидеть мебель, ещё свежий ремонт внутри комнат. Детей в саду, к счастью, в момент землетрясения не было.

Всего, по подсчетам камчатских властей, «те или иные повреждения» получили 1400 зданий — половина жилого фонда Петропавловска-Камчатского. На восстановление нужно будет около 7 млрд рублей — большую часть направят на строительство соцобъектов, потому «жилищный фонд от катаклизма пострадал минимально». О финансировании Солодов договорился на встрече с Владимиром Путиным на ВЭФ, но сколько конкретно средств и когда выделят региону — не сообщалось. Власти пообещали создать цифровую модель для точной оценки ущерба и потом разобраться с деньгами.

Потрясло — все встало на место

В Северо-Курильске в соседней Сахалинской области, проблемы такие же. Островной город на Парамушире окружен сопками и океаном. Невысокие дома, разделенные ничем не примечательными улицами на несколько уютных кварталов. Небольшая деревянная церковь относительно недавней постройки, магазин, школа, которую не могут достроить уже несколько лет: в последний раз ее обещали открыть 1 сентября 2025 года. «Но там конь не валялся», — рассказывает жительница города Анастасия.

Больница теперь, после землетрясения, частично переехала в контейнер: в старом здании идет прием терапевта и расположен стационар. В контейнерах — гинекологический кабинет, перевязочная и скорая помощь.

В городе живет около 2500 человек. Из 96 домов в городе около десятка, говорит Анастасия, были признаны аварийными ещё до землетрясения и должны были быть расселены. Но новое жилье в городе не строят. Сейчас деревянные дома с печным отоплением, как у нее, не хотят ни расселять, ни ремонтировать. Зато власти уверенно отчитались, что в городе ни один дом после землетрясения не был признан аварийным, а до отопительного сезона будут закончены все «косметические» ремонты.

— Я дома была в момент землетрясения, — говорит курильчанка Анастасия. — Ничего так тряхнуло. Мы быстро сели в машину, уехали подальше от домов. Ни эвакуации никакой, ничего не было. Позже уже предприниматель один привез нам всем воду. Потом мы сами начали спускаться в город и наводить порядки. И потом начались отписки.

После землетрясения на Камчатке и Курилах объявили угрозу цунами. Сильной волны не было, говорит Анастасия. Но в 1952 году город уже был разрушен цунами и отстроен заново. Поэтому к таким предупреждениям здесь относятся серьёзно.

Она говорит, что на встречах с жителями после землетрясения власти заявляли только, что всё хорошо и трещины заделывают. Городские власти говорят, что обходят чуть ли не каждую квартиру, а 17 августа в городе был глава области Валерий Лимаренко. Жителям он ответил коротко (это его слова): отремонтируем. Жилой фонд губернатор пообещал отремонтировать до 1 октября.

Но в городе есть дома с печным отоплением — и полуразрушенные печи топить никто не рискует, после дождя все стены мокнут, в квартирах сырость. У Анастасии ровно такая же ситуация. Дом двухэтажный, деревянный. После землетрясения невооруженным глазом, без всякого обследования, видно, как отвалилась от стены штукатурка, в некоторых местах почти разорвало деревянные стены. Печная труба на чердаке отвалилась. Анастасия говорит, что часть отвалившегося убрали уже сами жители: чтобы не падало на детей, гуляющих возле дома.

— Нам говорят, ну, потрескались дома, но это всё ремонтируем. А помощи собственникам — никакой. Комиссия приходила, с улицы посмотрела и всё. К нам в квартиру, например, никто не заходил. Прокуратура отписалась на мэрию, и всё, — рассказывает она.

Её дом был признан аварийным ещё в 2019 году из-за высокой изношенности коммуникаций и самого здания, и таких не меньше десятка из всех 96 домов в Северо-Курильске.

— Знаю, что и другой дом, который был хороший, признали непригодным для проживания после землетрясения. Но в то же время комиссия просит его усиливать и ремонтировать. И всё — до 1 октября. А работы никакие не проводились до сих пор, — рассказывает Анастасия.

Часть ремонта жители, может быть, и сделали бы за свой счет. Но стройматериалов как таковых на Курилах нет в продаже: если кто-то строит, сам везет себе нужное количество под стройку. А просто так предпринимателям невыгодно завозить стройматериалы на острова: дорогая доставка.

— Вот нам как-то мэрия говорила, что поможет оплатить доставку морем из сахалинского порта Корсаков или Петропавловска-Камчатского. А выгрузка? Как вообще это всё будет происходить? Не все могут это сделать своими силами. И потом ещё самим ремонтировать. Ну посмотрите: стена у нас вообще отваливается. Её что, заштукатурить и это поможет? Они нам всё психологов присылают. А они что, будут нам помогать ремонт делать? — недоумевает курильчанка. Общаться с психологами желающих нет — у людей есть более насущные проблемы.

Сейчас жители Северо-Курильска не знают, за что хвататься. Получилось, что их аварийные дома потрясло и они стали не аварийными.

— Отопление остается только электрическое, а это недёшево, коммунальные платежи нам никак компенсировать не собираются. Мы хотим, чтобы они построили наконец новые дома. А трясёт ещё и трясёт по три-четыре раза на день. Нам предлагали переехать в маневренный фонд в общежитие, но там по шесть квадратных метров на человека. В нем жить невозможно, — объясняет Анастасия.

Пока в Петропавловске жители уже два месяца надеются на комиссии и качественное обследование домов, в Северо-Курильске решили действовать радикально — написать письмо Путину. Оно уже практически готово, к нему надо собрать подписи и отправить вместе с письмом почтой. Поспеет ли оно к отопительному сезону?

Говорят, что животные чувствуют, то что не могут люди. Но могут ли они достоверно предсказать землетрясение, чтобы нам можно было спастись, основываясь на их предсказаниях. Или же это больше красивая сказка? Разберемся. Поставьте лайк, подпишитесь и мы начинаем!

В Китае, в городе Хайчэн в январе 1975 года сотни змей, обезумев, выползли из-под земли, собаки выли, а коровы рвались с привязи. А потом случилась эвакуация. За сутки до мощного землетрясения власти успели вывести почти весь город. Погибших был минимум. Почему? Потому что обратили внимание на животных.

Случай этот оброс легендами, да и везде этот случай упоминается как один из редких примеров успешного прогноза стихийного бедствия. Прогноза не научного, а почти интуитивного и бездоказательного. Но правда ли животные способны почувствовать землетрясение раньше людей? Или это просто красивая история?

Приметы из фольклора

В Китае испокон веков говорили, что если крысы бегут из деревни, то жди беды. В Японии считалось, что карпы всплывают на поверхность перед подземными толчками. В России змеи и кошки: первые выползают из нор, вторые стремятся уйти подальше от дома.

Слоны в Индии, по словам очевидцев, уходили вглубь материка за несколько часов до цунами. Рыбы вели себя странно, даже выпрыгивали из воды. Всё это будто бы тревожные сигналы, заметные не всем. Люди веками наблюдали, запоминали, передавали друг другу: животные всё знают. Но доказать не могли.

Что показывают эксперименты

Учёные тоже заинтересовались. Исследования проводились в Италии, Перу, на немецких фермах. В одном случае на ферме установили камеры наблюдения. За 3 часа до подземного толчка животные стали беспокойными. Причём массово. Коровы мычали, собаки метались, куры поднимали шум.

В институте Макса Планка установили сенсоры на фермерских животных: зафиксировали резкий всплеск активности до начала землетрясений. Предположительно, из-за волн, которые человек не улавливает, но зверушка это как-то чувствует. Данные были, не всегда и не везде, но они были.

Но не всё так просто. Во-первых, большинство наблюдений были после, а не до. То есть, вспоминаем после бедствия: да, собака выла. Да, куры суетились. Но кто записывал это до стихии?

Во-вторых, эффект эмоциональной памяти. Когда случается катастрофа, мозг ярче фиксирует всё, что можно было бы принять за знак.

И, наконец, животные могут реагировать не на само землетрясение, а на его мелкие предварительные толчки, которые фиксируют и сейсмометры. Для нас это не ощутимо. Тут уже и не до мистики. Но на "интуицию зверя" смотрят скептически, слишком уж тонкая это материя.

Тем не менее, эксперименты продолжаются. Существует теория так называемых перекисных дефектов в горных породах. Перед землетрясением происходит изменение химического состава воздуха, ионизация, выделение радона. Животные, быть может, улавливают именно это.

Некоторые исследования говорят, что более 130 видов животных показывали необычное поведение за минуты или часы до толчков. От тараканов до коз. Но систематических доказательств нет. Слишком много переменных и мало камер в нужный момент.

Гибридные системы

Сейчас учёные говорят о гибридных системах по обнаружению будущих землетрясений. Сейсмо, радиодатчики и животные. Фермы, зоопарки, питомники как живые сенсоры. Главное, фиксировать, архивировать, сопоставлять. Что если это действительно сигнал?

Животные не предсказывают будущее, но они могут улавливать настоящее немного раньше нас. Волны, химические изменения воздуха, микровибрации. Если это соединить с точным временем и координатами, получится база, масштабная и настоящая.

Источник