Мой самый, самый пиздец — это когда я лежал в дурдоме вместе с шизанутыми ебантаями, алкашами, окаэрщиками и параноиками.
Мне тогда кололи какую–то хуйню, целую неделю, предварительно вколов в меня пять раз по 5 мг диазепама. При этом я каждый день жрал по 20 мг карбамазепина. Такая диета закончилось для меня полным молчанием моей прямой кишки. Я просто не мог посрать. Как будто мертвая змея заползла в мою жопу и подохла там. И вот представьте себе, сидишь ты на унитазе, тужишься из–за всех сил, а вокруг творится психошизофренический вертеп. В таких туалетах нет стен. И все эта ебанутая пиздабратия трется вокруг тебя, курит, ведёт свои "душещипательные" беседы, а ты сука, не нормально можешь посрать...
Тут вам и долбоеб, который перед сраньем пробывал ногой температуру в унитазе, уебан с ОКР, считающий плитки на полу. Параноик, который косился на меня глазом. Помнить буду о них всю свою жизнь...
На седьмой день я понял, что уже не могу лежать на кровати, говно в моей кишке похоже начало засыхать, заставляя принимать меня всякие неудобные позы. У меня начались кони, это при том, что я был обдолбан по самый не балуй. Я выпросил в начале две таблетки, все никак, потом еще две, такой же результат. Потом у них закончились слабительное...
Мне было не просто плохо, мой живот стал каменным, заболели руки и ноги, а время час ночи. В пизду, лягу спать, а там как получится.
В пять часов утра началось, я бросился к туалета, а он закрыт. Сука, блять!
Закрыт! Мне стало трудно дышать. Я выскочил на балкон. Соответственно, зарешеченный. Снял штаны, и выпустил это все на улицу, в метре от шестой Audi...
Через два часа, в отделение к нам залетел начмед, он бегал по отделению, почему–то хватая всех за руки и вглядываясь в лицо.
За ней вприпрыжку скакала заведующая отделения:" Я же говорила вам не ставить в этом месте, что взять с больных!". "Обдристали все колесо, гады"!
С тех пор туалет никогда не закрывался...
Отака хуйня, малята!