Романтически настроенная молодёжь ныне вздыхает о времени большевиков, вспоминая вкус советской газировки и засыпая, зажав в кулаке фантики из-под конфет «Мишка на Севере». И удивляется, а то и негодует, когда начинаешь рассказывать о реалиях «совка».

Мне (!) один юноша однажды доказывал, что в СССР пьянства практически не было, а редких алкашей дружно воспитывало всё советское общество, применяя некие загадочные ДЕЙСТВЕННЫЕ меры.

Не претендуя на глубину анализа, широту охвата, длину доводов и высоту выводов, попытаюсь вкратце поведать, как на самом деле в стране велась борьба с пьянством и алкоголизмом.

...Июльским вечером 84-го года возвращался я из рыбпорта в гостиницу «Ветрунге». Незадолго перед этим встретился с однокашником, он только что пришёл из рейса и стоял вахту на своём судне. Выпили, конечно – за встречу, за приход, за тех, кто в море… Ясно, что шёл я изрядно подшофе. И, перейдя проспект Тайкос, между Пемпининкай и Дебрецена лоб в лоб столкнулся с дружинниками. Трое их было; плюгавый коротышка лет тридцати, весь какой-то дёрганый, и двое постарше, типичные пролетарии. Четвёртый - молоденький милиционер с сержантскими нашивками.

Коротышка, заценив мой джинсовый прикид, радостно осклабился:

-О, на ловца и зверь!.. Куда торопимся?

-Д-домой… - стараясь, чтобы язык не заплетался, вымолвил я.

-Не-е-е, парень, не домо-ой! А пойдём мы сейчас все вместе в 3-е отделение… - хохотнул плюгавый, оглядываясь на компаньонов. Те тоже сдержанно заулыбались.

Я прикинул шансы – убежать не получится, просить о чём-то явно бесполезно.

-Пошли, - пожал я плечами, покоряясь судьбе.

Ведут они меня, и плюгавый начинает на мозги капать:

-Да-а-а, парень, влип ты… Сейчас протокол составят, оштрафуют, «свинью» на работу пришлют… Жалко нам тебя…

-Так отпустите, если жалко, - огрызнулся я. – Тоже мне – преступника схватили. Я что – киоск ограбил или к прохожим приставал? Иду себе мирно…

-Ага, вот так сразу и отпустили! Не-е-е, за всё платить надо!

-Чего вы хотите? – спросил я, остановившись.

-Значит, так, - деловито заявил дружинник. – Дашь на пару пузырей – и свободен.

Я порылся в карманах, наскрёб немного мелочи.

-Вот всё, что есть. Если хотите, пойдём ко мне. Дома рассчитаюсь.

-Ты что, за дураков нас держишь? – замахал руками коротышка. – Тебе бы только домой попасть, а там ты нас и знать не захочешь.

-Ну нету у меня с собой денег!

-На нет и суда нет! – обиделся дружинник и обратился к милиционеру. – Альгис, вызывай «луноход», пусть этого алкаша сразу в вытрезвитель везут. Чё мы его тут таскаем?

И ночевать бы мне в учреждении, кем-то со злой иронией названном «медицинским», но выручил меня, как ни странно, сержант-милиционер. До этого он делал вид, что всё происходящее его не касается, но теперь, видимо, ему не понравилось, что какой-то дружинник им командует, и он решил показать, кто тут старший, хоть и младший.

-Погоди-ка, - отстранил он плюгавого и обратился ко мне. – Ты вообще кто? Документы есть?

Я протянул пропуск в рыбпорт, сержант его раскрыл, сверил фото с оригиналом и разочарованно дёрнул щекой.

-Да это слесарь из БТО! – воскликнул он. И, возвращая пропуск, добавил:

-Мы думали – ты моряк. Дуй отсюда, чтобы мы тебя не видели. До дома дойдёшь?

-Дойду! – обрадовался я и рысцой припустил за угол кафе «Пемпининкай», пока они не передумали.

Фокус заключался в том, что в пропуске у меня было написано «слесарь». Одно время я работал в судоремонтных мастерских, потом опять перешёл в плавсостав, а пропуск поменять всё недосуг было.

У читателей, безусловно, возникнут недоуменные вопросы. За что такие привилегии слесарям из базы техобслуживания и что было бы, попади я таки в милицию или, не дай Бог, в вытрезвитель?

Начну, пожалуй, со второго. Многое зависело от статуса залетевшего. Это сейчас многие думают, что в СССР все были равны и одинаковы. Фигушки, общество тогда, как и сейчас, было кастовым. Только сейчас почти всё решают деньги, а тогда – членство в КПСС или престижное место работы. Член партии мог попасть в вытрезвитель практически безнаказанно, ну посмеялись бы… то есть я хотел сказать пожурили бы на партбюро, на крайняк выговор бы объявили без занесения, через год сняли бы – и ты опять чист.

Товаровед из мебельного магазина или завскладом тоже вышел бы сухим из воды.

А вот беспартийного, да ещё моряка, ожидала тоскливая участь. Объяснительная, комиссия по загранкадрам, лишение визы. Опять же многое зависело от поведения негодяя. Если упасть на колени, размазать по роже сопли и слёзы и клятвенно заверить, что это нелепая случайность, что больше никогда в жизни… тогда был шанс сохранить визу. Но на Балтике годик всё равно пришлось бы отдежурить. А если показать характер, начать спорить, что-то доказывать, качать права – тогда дело швах! Только и останется, что ехать в Находку гонять минтая в Охотском море или в Мурманск – ловить мойву у Шпицбергена.

Проще всего было простым работягам – слесарям, докерам, сварщикам, электрикам, рыбообработчикам с консервного завода. Даром, что у проходной рыбпорта висел громадный, два на три метра, плакат, подробно рассказывающий, какие кары ожидают злоупотребившего. Выговор, строгий выговор, лишение премии, лишение квартальной премии, лишение тринадцатой зарплаты, передвижение в очереди на квартиру, увольнение.

На самом деле все эти меры ни в коем разе не были ДЕЙСТВЕННЫМИ. Выговор назывался «брань на вороту не виснет», премии лишали не более чем на пять – десять процентов, и не помню случая, чтобы кого-то отодвинули в хвост очереди на квартиру. Потому что практически во всех организациях была довольно высокая текучесть кадров, и если ещё размахивать дубиной санкций, то работать вообще некому будет. Особенно в судоремонтных мастерских. Работа тяжёлая, грязная и не престижная. Вот попробуй обидь старовера - дизелиста с двадцатилетним стажем, лиши его премии или передвинь в очереди! Да его на следующий день с распростёртыми объятиями примут на Западном судоремзаводе, например; и в очередь первым поставят. А молодой парень , и так стоЯщий в хвосте каким-нибудь пятисотым, этой очередью и не дорожит.

Говорить о роли общественных организаций вообще смешно. Помню, склоняли у нас одного парня на комсомольском собрании. Председатель, комсорг БТО, говорит, смущаясь:

-Вот хороший парень Коля, работящий и прочее, но пьёт…

Из задних рядов голос:

-И курит!

Ещё один:

-И по бабам шастает!

-Га-га-га, - весь зал.

Комсоргу ничего не оставалось, как спешно объявить Коле замечание и перейти к другому вопросу. Да и какое тут может быть осуждение, когда любого можно было клеймить позором! Более-менее воздерживались только те, кто хотел пойти в море и подал документы на визу.

Так что пресловутая борьба с пьянством была не более чем формальность. И пили в стране остервенело! Подозреваю, что пьянство советских людей для советской же власти было ещё и выгодным. Как и для нынешней, впрочем. И впрочем же, по моим скромным наблюдениям, сейчас пьют значительно меньше. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Зима, по-моему, 80-го. Мы, дружинники вместе с милиционером, патрулируем по улице. У милиционера вдруг заработала рация:

-- Внимание, внимание! Всем постам ГАИ! Всем постам ГАИ! Только что от советского РОВД угнана милицейская «Волга»…

И повтор за повтором. Похихикали, поподкалывали милиционера, но сошлись на том, что угонщика скоро поймают.

Лето того же года. Опять дежурство в ДНД… и не поверите, тот же милиционер, что и зимой. Конечно сразу вспомнилась зимняя история с угоном милицейской «Волги».

--- Ну что, нашли машинку? Угонщика поймали?

--- Машину нашли, а угонщика нет.

И рассказал милиционер нам занятную историю: в тот день машину найти не сумели, а весной она сама нашлась. В РОВД с криком прибежал мужичок. Он на зиму свою «ласточку» («Волгу 21») ставил на колодки на стоянке и накрывал брезентом. В тот весенний день он снял брезент и вместо своей любимой машинки обнаружил милицейскую, аккуратно поставленную на колодки. Понятно, что угонщика искать было бесполезно.

Провожу тренировку санитарной дружины. Девушки с горящим взором, стройные аки кипарисы, готовые войти в огонь, воду, очаг химического заражения и вынести на себе любого пострадавшего.

Но тут начали капризничать:

- Сколько мы будем носить этот камуфляж? Он грубый, натирает, совсем не дышит. Дайте новую униформу!

Вздыхаю и достаю записную книжку с карандашом:

- Давайте определимся, какую униформу вам заказать?

Посыпались предложения:

- Нужна прочная, можно даже кожаная.

-Хотим устойчивую к истиранию, с латексными вставками, чтобы не скользила!

- Пусть будет лёгrая, укороченная, чтобы не потеть в ней и раздражения на коже не появлялось.

...

Вздыхая сворачиваю обсуждение.

-Давайте подведём черту. И так,по вашим словам необходим из латекса или кожи, минимально закрывающий тело костюм сандружинницы?

Чаще конечно предпочитают униформу горничной, стюардессы или медсестры, но вы у меня такие выдумщицы...

После того, как анимешно-огромные глаза девчат вернулись к обычному размеру и отпавшие челюсти парней встали на место, думал сдам норматив на чемпиона мира по спринту.

Встретил на сайте zadolbali историю.

Небольшая подмена понятия - и "я весь в белом". Подмена понятия простая: перепутаны требования гражданина и законные требования дружинника. Как гражданин ты можешь требовать что угодно и у кого угодно - никто не обязан выполнять твоих требований, а как дружинник - можешь требовать только то, что прописано в федеральном законе "Об участии граждан в охране общественного порядка" и только это и будет являться законным требованием дружинника, которому обязаны подчиняться.

Далее цитата с сайта zadolbali:

Я дружинник, и меня задолбала фраза, которую я слышу от многих нарушителей порядка: «Ну нигде же не написано, что это запрещено, значит, я ничего не нарушаю, имею право».

В основном это касается того, что регулируется не законами, а морально-этическими нормами. Внешний вид — сейчас в жару сплошь и рядом ходят чересчур раздетые люди. Шортики такие, в которых не в центре города ходить, а на пляже стоит постесняться, платья и юбки, под которыми отсутствие белья очевидно, голое пузо напоказ, или странная молодёжная мода на босые ноги и сланцы. Всякие целующиеся парочки — и хорошо если разнополые. Игроки в карты, особенно когда среди играющих есть дети. Фотографы, раскладывающие своих натурщиц в нелепых и неприличных позах около местных достопримечательностей. Загорающие на газонах граждане…

Подойдёшь к такому персонажу, сделаешь предупреждение, предложишь по-хорошему устранить нарушение — допустим, покинуть газон, обуться и надеть футболку. Сделал бы он, как просят, инцидент был бы исчерпан. Но нет, все начинают лезть в бутылку: «А где написано, что запрещено без футболки? Где написано, что нельзя босиком?» Да нигде не написано, просто есть общепринятые неписаные правила поведения в общественных местах, согласно ним загорают на пляже, а по городским улицам, паркам, скверам и другим общественным местам ходят одетыми (хотя бы в не слишком короткие шорты и футболку, если не в центре города) и обутыми.

Да, по закону это не запрещено, в противном случае я бы немедленно вызвал наряд полиции и вас бы тут же задержали с составлением протокола. Но и мне не запрещено потребовать от вас соблюдения этических норм поведения. И вот именно с этого момента вы обязаны беспрекословно подчиниться законному требованию дружинника. А раз вы не подчинились — то уже нарушили не нормы морали (которые к протоколу не пришьёшь), а закон.

Запомните, правило «разрешено всё, что не запрещено» далеко не абсолютно. И то, что в КоАПе и УК прописаны не все без исключения морально-нравственные нормы, не делает их необязательными. Задача дружинника — как требовать от граждан соблюдения закона, так и пресекать аморальное поведение.