-Помогите!-в щель между створками лифта смотрели ярко-голубые заплаканные глаза мальчика.
-А ну не реветь!-грубо сказала я.-Сейчас тебя спасем.
Сонька, подруга с которой в тот день ходила на пляж, набирала номер диспетчерской, придерживая свободной рукой большой горный велосипед, Я же пыталась понять, застрял ли мальчик между этажами или на одном этаже. Если между этажами, то плохо, если просто закрыты двери, то хорошо.
-Скоро будут. У них тут база рядом. Подожди меня, я велик подниму и спущусь.-сказала подруга и потащила велосипед по ступеням.
Я кивнула и повернулась к закрытым створкам лифта.
-Как тебя зовут?
-Максим.-хнычущим голосом сказал мальчик.
-Хорошее имя, Максим. А знаешь что оно означает?
-Нет.
-Великий, храбрый. Хорошее значение, да?
-Угу.
-Сколько тебе лет, Максим?
-Девять.
-А в каком ты классе?
-Я не хожу в школу.
Вот тут у меня комок встал в горле. Очень странно. Я сама пошла в школу в шесть, а тут мальчик, такой взрослый и не ходит.
-Я хожу в детский сад.
-Очень странно.-высказала я свои мысли в слух.
В подъезд, где я пыталась успокоить испуганного застрявшего мальчика, вбежали ребятишки. На вид я бы дала им девять, десять и семь лет. Дети были странно одеты-поношенные футболки, почти на лысо бритые головы мальчишек, растрепанные короткие волосы девочек. Одна из них, с испачканным личиком подбежала к лифту и начала нажимать кнопки.
-Не едет. -заключила она, и рассмеялась.- Максим лох, застрял в лифте. ну и сиди там, мы тебе говорили, что нельзя.
Дети засмеялись вместе с девочкой и тут же выбежали в открытую дверь подъезда.
Я посмотрела на створки лифта и спросила.
-Максим, а у тебя есть друзья?
-Нет.-мальчишка снова начал плакать.
-А это кто?
-Это просто дети, которые живут со мной в одном детдоме.
Я потеряла дар речи и тут все встало на свои места. И дети, и то, что он не ходит в школу.
-А ты хочешь пойти в школу?
-Очень хочу. Но меня не отправляют.
-Ты обязательно пойдешь в школу! И у тебя будут друзья. Все будет.
-Девочка, мне страшно...-мальчик снова заплакал.
Я уже хотела было успокоить мальчика, как в подъезд вошла большая тучная женщина с мясистым лицом, толстыми руками и держащая большой арбуз, казавшийся маленьким в её ручищах. За ней женщина лет тридцати с маленькой девочкой в бело-розовом платье и молодой мужчина в белом спортивном костюме, тащивший розовый детский велосипед. За ними-большой, похожий на шар, жирный дяденька лет сорока пяти, в гавайской рубашке и шортах тащил в руках полтарашку пива.
-Что?-спросила у меня тётка с арбузом.
-Застрял мальчик.-ответила я.Диспетчера вызвала.
-Ага.-кивнула женщина.- Опять эти, детдомовские-сказала тётка с таким тоном, будто говорила о чем-то мерзком.-Задолбали уже, бегают тут, на лифте катаются. Бесят! Почему их из ихнего зверинца выпускают?
Я открыла рот от изумления, а тётка продолжала свой монолог:
-Совсем сладу нет. Мы зачем такой двор строили? Для наших детей! Бесят меня, когда эти сироты приходят в наш двор. А теперь мне ещё по лестнице на третий этаж подниматься!
Это привело меня в настоящие бешенство.
-В кабине сидит испуганный мальчик. Какая разница, кто он, сиротка или обычный? Почему вы говорите о нём как о мусоре?!
-А ты мне не груби, девочка, не доросла ещё!-заорала на меня тётка под одобрительные взгляды взрослых.-Мусор был, мусор есть и родители его были тоже мусором, раз отказались от него.-она развернулась и начала подниматься по лестнице.-Что ж, придется бабушке пешком идти.
За ней пошел мужчина с велосипедом, женщина и девочка в белом платье. Тяжело вздохнув, по лестнице начал подниматься тучный мужик.
-Эй,-я позвала мальчика-не слушай их.
В ответ я услышала всхлипы.
-Ты сильный мальчик, и хороший. Я уверенна в этом.-я посмотрела сквозь щель, пытаясь разглядеть лицо мальчика.
Как только я успела чуть-чуть успокоить испуганного мальчика, как в подъезд снова вбежали дети вместе с воспитательницой-объёмной женщиной с заколотыми дешевой заколкой черными волосами, в синем легком платье и с черным пакетом.
-Застрял, да?-спросила она у меня. Дети окружили её со всех сторон, протягивая грязные ручки, куда женщина ложила маленькие свежие огурчики.-Вот засранец.-закончив раздавать женщина несколько раз ударила по створкам лифта.-Эй, ты, Максим! Какого хрена ты кататься полез?! Вот выйдешь, я тебе покажу кузькину мать, гребанный маленький ублюдок.
-А я ему говорила, не катайся.-поддакнула одна из девочек.
-Гыгыггы-заржал лысый мальчик лет четырнадцати в серой растянутой футболке и в тренировочных штанах.
-Диспетчера вызвали?-спросила женщина у меня.
-Вызвали!-раздался незнакомый голос и в подъезд вошла седоволосая старушка в черной футболке и легинсах.-Что, катался?-она постучала в створки.-куда ехал? Вверх? Вниз?
-Вверх.-ответила за него та же девочка.
-Ну значит вверх.-ответила старушка и начала подниматься по лестнице, с которой спускалась Сонька с початком вареной кукурузы в руках.
-Пошли?-спросила она меня, протягивая початок.
Я взяла кукурузу и постучалась в створки.
-Максим, мне надо идти. Сейчас откроют лифт и ты выберешься. Обещай, что пойдешь в школу.
Мальчик не ответил, но я была уверена, что он слышал.
Ловя на себе недоуменный взгляд воспитательницы и детей я вышла с подругой из подъезда.
В первый раз кукуруза имела горький вкус обиды за всех таких детей.
Я не идеалистка. Я понимаю, что не все дети из детских домов хорошие. Есть самые настоящие малолетние монстры, но кто виноват, что они стали такими? Разве дети виноваты в том, что от них отказались? Виноваты взрослые. Больше ведь не кому. Виноваты потому, что бросили, потому что не воспитали так, как должны были, виноваты потому то они сами создают таких детей.
Дети-это глина, из которой можно вылепить все что угодна. Люди сами делают из таких детей мусор, сами превращают их в тех же самых бросивших их самих родителей. Взрослые поражают жестокость, которые принимают дети и дарят её и тем же взрослым и своим же детям. круговорот злобы, отчаяния и презрения в природе.
Ведь есть способ помочь таким как Максим, таким как те бегающие девочки. Мы же такие развитые, такие умные, так почему же мы не можем позаботиться о таких детях? Трудный вопрос, на который никто не знает ответ. И не найдет.
Нам проще построить стадион за космические деньги, чем найти брошенному ребенку семью.