2013 год. Середина осени. Олимпийцы уже мажут лыжи и точат коньки, а у нас работе ещё конца края не видно. Да, на стройке жуткий аврал – срываем сроки! Генподрядчик, с барского плеча, выделяет нашей организации в усиление свежеприбывшую бригаду гастарбайтеров с Украины. Типа, аутстаффинга такого - зарплату люди получают у генподрядчика, трехразовое питание так же за счет работодателя, а я организовываю их работу, даю задания и контролирую выполнение (а с нас потом сделанные объемы вычитают). Бригада восемь человек, все с одного села или небольшого городишки, не помню уже. Они название говорили, но забыл я, так что не могу теперь точно сказать, откуда эти заробитчане приехали – с Запада ли Украины, с Востока, или ещё откуда. Ладно, не суть. Бригадир Иван хорошо говорил по-русски, остальные тоже нормально понимали и сносно говорили, но с очень сильным шоканьем и гэканьем.
Приступили они к работе с рвением – надо отрабатывать очень достойную, по тем меркам, зарплату. Отработали месяц, хорошо ли, плохо ли – это другой разговор, но пришло время им получать первую полноценную зарплату. К этому времени они уже достаточно освоились, несмотря на присутствующую легкую бытовую диковатость, постреливали у меня сигареты, изредка просили рублей по 20-30, не хватает, типа, на воду или пирожок. А с бригадиром Ваней мы были в хороших, нормальных, рабочих отношениях.
Так вот, в один прекрасный день приходит ко мне бригадир Вани и просит у меня, занять ему на бригаду две тысячи рублей, мол, они будут покупать на эти деньги сигареты и воду на всю бригаду, а с зарплаты потом мне все вернут. Я, в легком недоумении, напоминаю Ване, что три дня назад они всей бригадой получили зарплату и не мешало бы наоборот, им занести мне какой сникерс к чаю, за доброту и ласку, так сказать.
Ваня несколько сконфузился и сказал, что денег ни у кого нет! Как так? Три дня назад зарплата была! Ваня, вы совсем прифуели?! Раскачал я бригадира на откровение и вот, что он мне поведал!
- Так как все люди с одного села, естественно, все они хорошо знают друг друга, многие являются дальними родственниками «седьмая вода на киселе», сватами, братами, кумовьями и прочими элементами периодической системы деревенского родства. В связи с этим все придерживаются строго правила - никому из своих, денег не давать и не занимать. Никто никогда не отдаст! При попытке вернуть даже какую смешную сумму, начинаются разговоры о том, как ещё до войны, дальний родственник алчного кредитора брал бутылку самогона на свадьбу у дальнего родственника должника и до сих пор не вернул. Вспоминают куриные яйца, задавленных соседских котов, разбитые горшки, прелое сено и прочих поросят … Денег не вернуть, это невозможно! Поэтому и выработался защитный механизм – денег не давать. Но, с другой стороны, как можно не дать односельчанину 300 рублей «в долг», если у него денег нет, а у тебя (все это знают!) есть? Ведь он расскажет всё по телефону своей жене, та разнесёт дома по приятельствующим кумушкам и вернется в родное село Тарасик уже жадным пидарасом, ославленным на весь район.
Что придумали щирые хохлы?! А вот..! После получения зарплаты вся бригада просматривает друг у друга расчётки с целью удовлетворения хохлятской потребности в зависти и тщеславии. Потом идут непродолжительные (пол дня –день, не больше) разборки с бригадиром, по поводу начисления зарплаты и разницы между работниками в 100-200 рублей. Бригадир в любом случае становиться пидарасом. Потом, обязательно все вместе, едут на почту или в банк и переводят все (абсолютно все, Карл!) деньги на родину, не оставив себе даже на пару пачек сигарет. И демонстрируют друг другу квитанции, доказывая, что отправили домой абсолютно всё и пытаются стрельнуть друг у друга сигарет. Потом начинается форменный хохлятский цирк. Так как курить, пить и есть всё же надо, в условиях глубочайшей секрености, из дому пытаются с любой оказией отправить заробитчанину часть денег назад. Почтой, через банк, со знакомыми, всяко! Но секретно, ибо кого поймают с деньгами, того сразу разводят на «взаймы» под страхом стать пидарасом. Вот так! Я, выслушав Ванино объяснение, чуть курить не бросил от такого проявления хваленой рагульской щедрости.
Денег я бригадиру не дал, объяснив, что не желаю потакать распространению щирости нравов. Но предложил Ване другой вариант. Так как я точно знал, что Ваня имеет побочный источник доходов на стройке (он подкалымливал втихую) и неучтенные деньги у него точно есть, пусть он выделит на бригаду эти две тысячи, а я под присягой подтвержу перед его односельчанами, что деньги давал я и он сможет после зарплаты забрать их.
Его это устроило.
