Жизнь - бессмысленна?
Жизнь наша - это ведь борьба за ресурсы, через боль и страдания.
Жизнь наша - это ведь борьба за ресурсы, через боль и страдания.
UPD: все сцены из фильма "Время первых"
Рекорд по численности экипажа был уже установлен, и потому 18 марта 1965 года в полет отправились двое - П. И. Беляев и А. А. Леонов. Они уже смогли надеть скафандры. Да и без них на сей раз никак было не обойтись, поскольку в программу полета входил выход одного из космонавтов в открытый космос. Для этого к люку «Восхода» быт пристыкован складной шлюз.
Я видел этот шлюз своими глазами. Представьте себе гармошку из серебристой многослойной пленки, которая под давлением газа может расправиться в трубу диаметром чуть больше метра и длиной метра три. С обоих сторон труба эта перекрыта дверцами-люками. Через одну космонавт должен был из кабины перейти в шлюз, через другую - выйти в открытый космос.
Шлюз необходим для того, чтобы не выпускать весь воздух из кабины. Делать же трубу складной пришлось по конструктивным особенностям «Восхода». Диаметр обтекателя ракеты-носителя не столь велик, чтобы вывести на орбиту шлюз жесткого типа, заранее пристыкованный к кораблю.
И это были еще далеко не все сложности. Как вспоминал сам А. А. Леонов, вышел он без особых затруднений. А вот когда пришло время возвращаться, оказалось, что войти «как учили», ногами вперед, не удается. Мягкий скафандр под действием поданного в него воздуха стал довольно жестким, а главное, раздулся, подобно мячу, и не пускал космонавта в узкий лаз люка.
В конце концов Леонову пришлось сбросить давление в скафандре до минимального, развернуться головой вперед и передвигаться, цепляясь руками, буквально втаскивая себя в узкую трубу. В кабину он ввалился, что называется, на грани фола: и воздуха в скафандре оставалось уже не так много, и сам он от усиленных физических упражнений изрядно перегрелся, был на грани теплового удара.
Но главная опасность была даже не в этом. Сброс давления до минимума грозил кессонной болезнью. Однако бог миловал: перед выходом в открытый космос Леонов какое-то время дышал чистым кислородом, поэтому азота в крови у него было немного, и при резком понижении давления он не вскипел. Угроза «кессонки» миновала.
Но на этом приключения экипажа вовсе не кончились. Когда пришло время приземляться, оказалось, что автоматика спуска не работает. Пришлось перейти на систему ручного управления. В итоге вместо привычных казахстанских степей экипаж приземлился в пермской тайге, откуда его эвакуировали целые сутки.
В общем, командир, видно, изрядно перенервничал; вскоре у него стала развиваться язва желудка. Он до последнего скрывал ее, и когда Павлу Ивановичу стали делать операцию, выяснилось, что резервы организма уже во многом исчерпаны… В начале 1970 года он умер.
Алексей Леонов жив и поныне. И очень не любит, когда его называв ют «везунчиком».
Хотя, если разобраться, у него было еще немало шансов свернуть себе голову. Некоторые фрагменты той давней истории стали явными лишь спустя сорок лет.
Только теперь стало понятно, что тот короткий - всего-то 26 часов - полет может войти в Книгу рекордов Гиннесса по количеству нештатных ситуаций, когда экипаж Беляева - Леонова находился буквально на грани жизни и смерти.
К первому выходу человека в открытый космос в Советском Союзе опять-таки готовились в спешке: до нас дошли сведения, что американцы вот-вот должны были осуществить подобный проект.
И все-таки Королев настоял, чтобы перед полетом Павла Беляева и Алексея Леонова на орбиту отправили беспилотный корабль-разведчик: из его шлюзовой камеры в открытый космос была выдвинута платформа с установленными на ней образцами технических материалов и биологических тканей. Так, опытным путем, предполагалось изучить, как повлияет на человека космическая радиация, температура, потоки частиц высокой энергии…
Корабль собрал все необходимые данные, но произошло непредвиденное: при возвращении на Землю он по нелепой случайности был взорван, и бесценная информация пропала. Дело в том, что все автоматические объекты имели тогда систему АЛО (автоматического подрыва объекта) на случай серьезного отказа при посадке, чтобы многотонная махина не рухнула на головы людей целиком, а разлетелась на мелкие части. Кроме того, так страховалась сохранность секретов на тот случай, если незапланированное падение придется на территорию другого государства.
В итоге при заходе беспилотного корабля на посадку конец одной команды и начало следующей неожиданно сформировали третью - на подрыв объекта. В результате за месяц до намеченной экспедиции Беляева и Леонова специалисты остались без важных сведений.
Сергей Павлович Королев честно рассказал обо всем экипажу и стал советоваться: «Что будем делать? Пойдем на запланированный эксперимент с большой неопределенностью или будем ждать месяцев шесть - восемь новый корабль, чтобы снова запустить его в беспилотном режиме для сбора всех утерянных данных, и только потом полетим сами? Ваше мнение?»
Оба космонавта прекрасно знали, какого ответа от них ждут. Американцы были уже практически готовы к аналогичному эксперименту: их астронавт на корабле «Джемини» должен полностью его разгерметизировать, высунуть руку наружу, и это будет зафиксировано как первый выход человека в космос.
И наши космонавты дали тот ответ, которого от них ждали: «Мы находимся сейчас в прекрасной форме. Прошли для этого полета все, что необходимо, и психологически готовы выполнить задание. В общем, надо лететь…»
Заметим, что в ходе подготовки к полету на Земле отрабатывались действия при различных нештатных ситуациях. В том числе рассматривался даже вариант потери сознания космонавтом, вышедшим в космос: в этом случае командир должен был тоже выйти из корабля и вернуть в него бесчувственного товарища.
Королев потом признавался, что очень волновался. Перед полетом он подозвал к себе Леонова и попросил: «Ты там особо на рожон не лезь. Просто выйди из корабля, помаши нам рукой и - назад. И мы поймем, может ли человек работать в открытом космосе…»
Но ни тогда, ни позже он так и не признался в открытую, какую генеральную (или, если хотите, генеральскую) цель преследовала эта экспедиция - военные хотели знать, можно ли организовать команду космических диверсантов. Людей, которые в случае необходимости могли перебраться к вражескому аппарату, вскрыть или взорвать его…
Но прежде надо было понять, может ли человек сколько-нибудь эффективно действовать в открытом космосе. Именно этой цели и была посвящена экспедиция.
…Неприятности начались сразу же после старта. Вместо запланированных 300 км из-за ошибки в расчетах корабль выбросило на высоту аж в 500 км - прямо под радиационные пояса. Но это было далеко не самым страшным из того, что случилось в том полете…
По-настоящему опасная ситуация, как уже говорилось, возникла при выходе Алексея Леонова в открытый космос.
Выходной скафандр - сложная многослойная термостатическая система с автономным жизнеобеспечением примерно на час работы в космосе - был многократно и скрупулезно проверен на Земле. Однако в лаборатории выход в открытый космос моделировался в барокамере, где атмосфера вокруг разрежалась до той, что соответствует 60–90 км над уровнем моря (более высокое разрежение не позволяла создать техника). В реальности же, на высоте 500 км, Леонов попал в глубочайший вакуум. В итоге было полностью снято наружное противодавление, и скафандр безобразно раздуло. «Руки и ноги вышли из перчаток и сапог, - вспоминал потом Леонов, - было такое ощущение, что я вот-вот лопну…»
Лопнуть, конечно, мог не человек, а скафандр. Но в космосе все равно это привело бы к скоротечной гибели космонавта. Надо было что-то немедленно предпринимать. Тем более что кислорода в системе жизнеобеспечения скафандра оставалось всего на 30 минут.
Поняв, что протиснуться в узкий люк ни ногами вперед, ни головой он не может, Леонов сбросил давление внутри скафандра. Причем сделал это самостоятельно, без доклада на Землю. Ибо понимал, что окончательное решение принимать придется все равно ему самому, так как в ЦУПе наверняка устроят совещание, на которое будет потрачено драгоценное время.
Тем более что шанс не заработать «кессонку», когда из-за пониженного давления в крови человека закипает азот, у него все-таки был. В скафандре была кислородная атмосфера, и сам Леонов до выхода в космос 40 минут дышал почти чистым кислородом. «Так что весь азот из крови я по существу вымыл», - говорит Леонов.
По счастью, так оно в действительности и Оказалось.
А как только космонавт уменьшил давление, тотчас руки у него вошли в перчатки, ноги - в сапоги, скафандр уменьшился в объеме и появился шанс протиснуться-таки в шлюзовую камеру.
Космонавт начал вход руками вперед. А поскольку боялся потерять кинокамеру - кто иначе поверит, что он выходил в открытый космос? - то ее пустил перед собой.
Но в шлюзовой камере выявилась новая проблема: теперь надо было разворачиваться на 180 градусов, чтобы закрыть руками выходной люк. Как это ему удалось при сечении шлюза 120 см и длине скафандра 190 см, Леонов и сам до сих пор плохо понимает. Вот уж воистину: хочешь жить, умей вертеться.
Приложив максимум сил, он все-таки развернулся, закрыл крышку люка. Пульс у него в этот момент подскочил до 190 ударов в минуту, начался жуткий внутренний перегрев. На дыхание и вентиляцию у Леонова было всего 60 литров дыхательной смеси в минуту - это чрезвычайно мало, в 6 раз меньше нормы.
В общем, когда Алексей Леонов забрался в спускаемый аппарат и снял шлем, командира он не увидел - пот залил глаза. Из каждого сапога он потом вылил по три литра воды. А сам потерял за этот выход почти семь килограммов веса.
Тем не менее рекорд пребывания в открытом пространстве в течение 23 минут 41 секунды был установлен.
Казалось, самое страшное было позади. Отстрелив ненужную более шлюзовую камеру, космонавты стали готовиться к спуску. Однако судьба преподнесла им еще один сюрприз, который запросто мог привести к гибели уже всего экипажа. В корабле вдруг начался подъем парциального давления кислорода: 160, 180… 220. Космонавты принялись бороться с ним, понижая влажность, температуру. Но подъем давления продолжался и достиг значения в 460 миллиметров ртутного столба. А уже при 360 миллиметрах и повышенном содержании кислорода атмосфера в кабине представляла собой гремучий газ, достаточно небольшой искорки, даже неловкого движения - и бахнет так, что мало не покажется…
Кстати, в аналогичных условиях, в январе 1967 года, в кабине «Апполона-1» погибли во время тренировки американские астронавты Гриссом, Уайт и Чаффи.
«Алмазы» были в оцепенении, но потом, видимо, сказалось утомление кошмарного полета: они просто махнули рукой на свое положение и попробовали вздремнуть. Человеческим силам все же есть предел, а там будь, что будет…
Разбудил их какой-то взрывообразный хлопок. Поначалу решили, что это и есть конец. Но вокруг ничего не горело. Наоборот, давление в кабине начало медленно падать и постепенно нормализовалось.
Как потом выяснилось, ситуация создалась вроде бы из-за пустяка. Во время выхода Леонова корабль долгое время находился в статичном положении. Из-за этого его бок, обращенный в сторону Солнца, нагрелся до плюс 160 градусов, а другой, в тени, остыл до минус 140. Произошла термическая деформация всего корпуса, и внутренний люк при возвращении космонавта в корабль не до конца сел на место, хотя соответствующие датчики и просигнализировали его закрытие.
Какой-то ничтожный, микронный зазор все же остался, и происходило травление воздуха наружу. Система же жизнеобеспечения при любом падении давления реагирует добавлением в атмосферу корабля кислорода. В итоге количество его и стало возрастать.
Давление росло до тех пор, пока с характерным, довольно громким хлопком не сработал специальный клапан сброса лишнего воздуха. Этого сотрясения оказалось достаточно, чтобы выходной люк встал на место, и парциальное давление кислорода вошло в норму.
Но это было еще не все. Уже при подготовке к спуску случился отказ системы ориентации, и экипаж был вынужден перейти на ручную систему управления спуском. В итоге «Алмазы» вместо казахстанских степей сели в пермскую тайгу, откуда их эвакуировали двое суток.
Но, пожалуй, самый драматичный эпизод той памятной экспедиции долгое время оставался «в тени». Накануне полета с первым выходом человека в открытый космос между Сергеем Королевым и Павлом Беляевым состоялся разговор. Существуют две его версии.
Согласно одной версии, Королев с Беляевым обсуждали вариант, что делать, если корабль по какой-либо причине не сможет вернуться на Землю. Тогда, согласно инструкции, Беляев должен был принять решение о самоликвидации экипажа - застрелить сначала Леонова, а потом и себя.
Согласно второй версии, которую обнародовал психолог отряда космонавтов Ростислав Богдашевский, по нечаянности кое-что слышавший, Королев сначала спросил Беляева, что тот будет делать, если Леонов не сможет войти в шлюз?
«Во время тренировок на невесомость при полетах на самолете-лаборатории Ту-104 я отрабатывал такую нештатную ситуацию, - ответил Беляев. - Он имитировал бессознательное состояние, и я затаскивал его в шлюз и далее в спускаемый аппарат».
Тогда главный конструктор спросил напрямик: «А если у тебя ничего не получится, сможешь отстрелить Алексея вместе со шлюзовой камерой?»
Помолчав, Беляев ответил: «Такого не может быть».
Теперь задумался Королев. А потом неожиданно подытожил: «Что ж, получается, Павел Иванович, к полету не готов. Иди…»
Беляев никуда, естественно, не пошел, а после минутной паузы тихо выдавил из себя: «Если потребуется, я смогу это сделать».
«Спасибо», - принял его слова Королев.
Правда, Леонов в возможность такого исхода не верит и по сей день. «Паша без меня бы не вернулся», - утверждает он. А Беляева о том уже, как известно, не спросишь. Тот полет, видимо, столь дорого дался Павлу Ивановичу не только из-за череды нештатных ситуаций. Его еще, вероятно, мучил и вопрос морального выбора: исполнять или нет тайный приказ начальства? И вся эта история, похоже, повлияла него так сильно, что значительно сократила продолжительность его жизни. Он вскоре умер от прободения язвы желудка.
Кстати, это была не первая потеря отряда космонавтов от подобной болезни. В апреле 1968 года из-за язвы был вынужден уйти восьмой кандидат в космонавты Дмитрий Заикин. Он, пока был дублером, тоже чересчур перенервничал. И на очередной медкомиссии, обнаружив язву, его списали по здоровью.
Надо сказать, что в отряде космонавтов всякий раз остро переживали потери. Ведь уже более трети состава покинули первый отряд. «Мы тяжело переживали их уход, - вспоминал Георгий Шонин. - И не только потому, что это были хорошие парни, наши друзья. На их примере мы видели, что жизнь - борьба и никаких скидок или снисхождений никому не будет…»
Но главные потери были еще впереди.
«100 великих рекордов авиации и космонавтики», Станислав Николаевич Зигуненко, 2008г
Не так давно аэрокосмическое агентство NASA совместно с компанией Axiom Space представило новый скафандр для прогулок на Луне.
Именно в таком снаряжении астронавты в 2025 году отправятся на спутник Земли в рамках исследовательской программы «Артемида». Новый костюм для покорителей космоса отличается, прежде всего, цветом: мы привыкли видеть белые скафандры, однако самое современное снаряжение неожиданно оказалось черным с оранжевыми и синими элементами. Кроме того, костюм имеет множество регулируемых деталей и тем самым обеспечивает космонавтам дополнительные возможности и повышенную гибкость. Материалы, из которых сделан скафандр, позволяют выдерживать крайне суровые условия и температуры — от +150 °C до –200 °C. Также специальное снаряжение предполагает наличие нескольких осветительных приборов разной мощности и камеру высокого разрешения.
Таким образом, современные скафандры оборудованы всеми необходимыми системами жизнеобеспечения и новейшими технологиями. Но какими же были скафандры прошлого? Прошло уже более 60 лет с момента первого полета человека в космос, и за это время изменились не только наши представления о Вселенной, но и дизайн космического снаряжения. В этой статье мы выясним, как появились скафандры и какие изменения они пережили на протяжении своей истории.
На самом деле впервые скафандр появился задолго до освоения космоса. Удивительно, но идею космического снаряжения будущим разработчикам подсказали люди, на первый взгляд, далекие от науки, а именно художники и писатели. Например, английский художник Эдвард Фрэнсис Берни создал графический роман «Путешествие на Луну эсквайра Кью Кью» еще в 1815 году. Произведение представляло собой серию рисунков, изображающих полет на спутник Земли. Главный герой — космонавт — был одет в специальный защитный костюм, который оберегал его от различных угроз. Несмотря на то, что научно-фантастические романы об освоении космоса уже существовали, именно Берни стал одним из первых, кто осознал, что космос полон опасностей, для противостояния которым человеку понадобится серьезное снаряжение.
Несколько позже, в 1865 году, в свет вышел научно-фантастический роман Жюля Верна «С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут», который спустя десятилетия будет экранизирован Жоржем Мельесом как первый фантастический цветной фильм. Однако скафандр Жюля Верна мало чем отличался от водолазного костюма из другого его романа «Двадцать тысяч лье под водой». Следующие авторы, например Гарретт Сервисс и его «Эдисоновское завоевание Марса», мыслили аналогичным образом, поэтому конструкция их скафандров также оставалась подобной нынешнему гидрокостюму. Тем не менее именно искусство подсказало ученым немало идей для конструкции скафандров и оказало важнейшее влияние на производство и дальнейшее совершенствование космического снаряжения.
Разработчики первых скафандров также основывались на водолазном снаряжении, поэтому и назвали космические костюмы «космолазами». Однако космолазы не выдержали проверки: движение в них было сильно затруднено, а огромный металлический шлем с высоким стальным воротником создавал дополнительные проблемы из-за огромного размера и веса. Кроме того, костюм включал в себя громоздкие ботинки на шнуровке и толстые перчатки, да и сама его конструкция делала космонавта неповоротливым. Даже надеть такое снаряжение было довольно сложно, это требовало немалого количества времени и сил. Но, несмотря на такую громоздкость, костюм не был снабжен раздельной вентиляцией и необходимой теплозащитой. Но на дворе были только 1920-е годы, так что до первого полета человека в космос оставалось еще много времени.
Особенно динамично космонавтика стала развиваться после Второй мировой войны, когда в начале 1950-х годов разработкой скафандров активно занялись ВВС Америки. В то время космические костюмы стали похожи на снаряжение пилотов самолетов, но только с добавлением алюминия и других металлических сплавов для повышения прочности. Так конструкция скафандров стремительно эволюционировала и приблизилась к современному их виду, однако все еще не могла гарантировать полную безопасность космонавтов. Стоит сказать, что с каждой новой моделью космический костюм имел все большее количество защитных слоев, а со временем в ткань начали внедряться металлические элементы. Также совершенствовались дыхательные и вентиляционные системы и системы снабжения и связи.
Не менее стремительно развивалась космическая промышленность в Советском Союзе. Инженерные группы занимались разработкой так называемых «высотных костюмов», но возможность проверить их в действии предоставлялась только на военных самолетах. Проводились и экспериментальные прыжки в скафандрах с парашютом. Даже страшно представить, как именно это происходило! Ведь шлемы космонавтов все еще тяготели к цилиндрической форме, были тяжелыми и достаточно объемными. Сами костюмы также были массивные и преимущественно серого цвета.
Только к 1960 году разработали первый космический костюм, который удалось испытать непосредственно в космосе. Это был спасательный скафандр, прославившийся в будущем как СК-1 для космических кораблей «Восток». Именно в этом скафандре космонавт Юрий Гагарин совершил первый в истории полет в космос. СК-1 — это не просто снаряжение, а целый комплекс систем жизнеобеспечения и спецсредств для спасения космонавта при любых, даже самых критичных условиях окружающей среды. Комбинезон отличался ярким оранжевым цветом специально для того, чтобы космонавта было легче найти в случае бедствия. Скафандр состоял из трубопроводной системы, которая поддерживала необходимый тепловой режим тела и извлекала влагу. При этом скафандр предназначался для использования только в паре с дополнительным теплозащитным комбинезоном и снабжался раздельной вентиляцией (то есть шлем отделялся от оболочки резиновой шторкой, но не снимался полностью). Несмотря на обилие различных и сложных устройств, такой скафандр был гораздо удобнее предшествующих моделей. А для того, чтобы надеть этот костюм, также не требовалась целая команда специалистов, как было раньше. Космонавт самостоятельно надевал скафандр, что занимало в среднем около 5 минут.
Тем не менее этот костюм также имел существенный недостаток: его мягкая оболочка под действием внутреннего избыточного давления с трудом позволяла космонавту согнуть руки или ноги. Это приводило к повышенной утомляемости организма, поскольку приходилось увеличивать запасы кислорода и расширять систему охлаждения. Зато костюм вместе с его высокотехнологичной на тот момент системой жизнеобеспечения позволял членам экипажа проводить на корабле не менее десяти суток.
В 1959-1963 годы стартовала первая американская пилотируемая космическая программа «Меркурий». Ее задачами было создание пилотируемого корабля и исследование возможности пребывания в космосе. В рамках этой программы было совершено шесть полетов — два суборбитальных и четыре орбитальных. Помимо создания корабля, для нее разработали специальный скафандр Navy Mark IV Suit. До появления «Марка IV» уже создавались подобные типы скафандров, но все они были крайне сложными в использовании, имели проблемы с подвижностью и большой вес. Новый же скафандр стал самым легким в истории на тот момент. Он выглядел как серебристый, отражающий свет костюм с герметичным шлемом и имел множество ремней, застежек-молний и стягивающих шнуров. Ткань была изготовлена из нейлона с алюминиевым напылением для улучшения теплообмена. Именно в скафандры «Марк IV» были одеты астронавты США, известные как «первая семерка».
Вместе с тем в 1963 году был разработан костюм, известный как АХ1-L, или SPD-143 Suit. Он имел черные резиновые спирали на коленях, локтях и бедрах, которые позволили астронавтам свободно сгибать конечности (в отличие от гагаринского СК-1). А поддерживающая система из ремней на груди удерживала костюм от чрезмерного расширения (без нее скафандр мог бы раздуться под сильным давлением). Кстати, предыдущая модель костюма «Марк IV», которую использовали для полетов первые астронавты, столкнулась именно с такой проблемой: костюм плохо менял свою форму, поэтому под высоким давлением астронавты были фактически обездвижены. AX1-L же полностью решил эту проблему.
В начале 1970-х годов инженеры программы «Аполлон», целью которой была высадка космонавтов на Луну, обновили скафандры и значительно их усовершенствовали именно для того, чтобы обеспечить свободное передвижение по лунной поверхности. Например, к перчаткам добавили резиновые вставки на кончиках пальцев, а также дополнительно разработали переносные рюкзаки жизнеобеспечения. Кроме того, у костюмов для «Аполлона» были сапоги, предназначенные специально для ходьбы по каменистой земле, а воздух подавали через новый модифицированный шланг, соединяющий скафандр с космическим кораблем. Также внутренняя часть шлема больше не запотевала от влажности. Сами скафандры больше не охлаждались обычным воздухом: нейлоновая сетка нижнего белья позволяла охлаждать тело космонавта водой, как радиатор охлаждает двигатель автомобиля. Дополнительные слои ткани позволили улучшить герметичность и обеспечили добавочную защиту от тепла. Назывался новый костюм «Лунная походка». В общей сложности вес такого скафандра вместе с рюкзаком составил около 82 кг на Земле, но на Луне вес значительно уменьшается — примерно до 14 кг. При этом костюм имел множество дополнительных приспособлений и тканевых вставок: они обеспечили лучшую герметизацию, термозащиту и теплообмен.
Помимо разработки специального костюма для высадки на Луну, инженеры занимались созданием отдельного скафандра для полета на шаттле. Так, скафандры имели четкую классификацию:
спасательные;
для работы в открытом космосе;
для полетов на шаттле (космическом корабле).
Первый скафандр для полетов на шаттле впоследствии будет назван «тыквенным костюмом» за ярко-оранжевый цвет, или «костюмом космического челнока». Он включал в себя стартовый и входной шлем со всеми средствами связи. Кроме того, разработали новую модель перчаток и ботинок, кислородный коллектор, клапаны, встроенные спасательный плот и круг.
Позднее, в 1986 году, а именно после катастрофы шаттла «Челленджер», инженеры разработали специальный золотистый костюм с парашютом для того, чтобы члены экипажа могли покинуть космический корабль в чрезвычайной ситуации. Он получил название Advance Crew Escape System Pressure Suit и был модифицированной версией высотного скафандра ВВС Америки. Вместо трубок и лент в нем использовались надувные мешки, а для герметизации шлема вокруг шеи надувался специальный воротник. Вес нового костюма вместе с парашютом составлял около 43 килограммов, довольно много.
Также именно в этот период костюмы оранжевого цвета стали носить исключительно на шаттлах, поэтому они не были предназначены для суровых условий. А более тяжелые белые скафандры использовались вне корабля, то есть при выходе в открытый космос. Ведь именно белые костюмы лучше всего отражали свет и были снабжены дополнительными плотными тканями, утеплителями и трубками.
Таким образом, инженеры фактически разработали новую систему скафандров, состоящую из двух основных костюмов, которые используются для двух разных задач. Оранжевый костюм — это конфигурация №1, которую можно носить во время запуска, посадки и, при необходимости, внезапной разгерметизации кабины. А конфигурация №2, то есть белый костюм, используется во время лунных походов. Исходя из своего предназначения, костюмы имеют разную комплектацию: конфигурации №1 фактически не нужен рюкзак жизнеобеспечения, который необходим для конфигурации №2.
Если первые космические скафандры практически полностью делали из мягких тканей и они содержали относительно немного металлических сплавов, современные их варианты сочетают и мягкие, и жесткие компоненты практически в равной степени. Это обеспечивает поддержку жизнеобеспечения космонавтов, их мобильность и большее удобство. При этом новые скафандры являются грамотными и усовершенствованными версиями своих предшественников, только теперь — с внедренными компьютерами, профессиональными камерами высокого разрешения и другими высокотехнологичными устройствами. Одним из таких является «Орлан», разработанный советскими учеными еще в конце прошлого века. Он предназначен для работы в открытом космосе продолжительностью около семи часов, но из-за индивидуальных различий в потреблении кислорода фактическая продолжительность может меняться. «Орлан» обеспечивает космонавтам безопасную среду для дыхания, поддерживает нормальную температуру тела и защищает от ультрафиолетовых, космических лучей и различной пыли. Остальные характеристики скафандра значительно модифицировались за несколько десятков лет.
Последний на данный момент экземпляр костюма нового поколения был разработан в конце 2010-х годов. В него встроен современный компьютер, который контролирует работу всех важнейших систем обеспечения. Автоматика перед выходом в космос или во время работы за пределами станции сразу же сообщит даже о небольших отклонениях в показателях и даст рекомендации космонавту, что нужно делать в сложившейся ситуации. Также скафандр имеет универсальный для всех космонавтов шлем, который можно настроить под индивидуальные параметры членов экипажа. Кроме того, современный «Орлан» называют миниатюрным космическим кораблем: костюм не просто надевают, а в прямом смысле входят в него. Причем вход осуществляется через дверь в спинной части скафандра.
Большинство современных моделей скафандров также имеют такой «вход» в костюм. Например, Z-1 Prototype Space suit, разработанный и сконструированый в 2012 году. Он даже получил титул лучшего изобретением года по версии журнала «Тайм». Новый костюм состоит из нейлона и полиэстера для более эффективного контроля давления.
Для внекорабельной деятельности наряду с «Орланом» используют Extravehicular Mobility Unit, или EMU — американский костюм для выхода в открытый космос. Скафандр похож на модель «Орлана», однако имеет несколько отличий, например, усиленный корпус, способный выдерживать более суровые температуры, а также более продолжительное время работы в открытом космосе — 8 часов.
Кроме того, прямо сейчас инженеры занимаются разработкой скафандров нового поколения. Например, Biosuit, или «скафандр будущего». Он будет сделан из нового материала — эластичной ткани, которая выложена по всей площади костюма тонкими нитями из никель-титанового сплава. Подключенный к источнику питания костюм заставит нити сократиться, плотно облегая тело астронавта. В такой защите члены экипажа смогут с легкостью передвигаться по поверхности других планет.
Стоимость таких скафандров варьируется от сотен тысяч долларов до десятков миллионов. Например, тот же EMU стоит 12 миллионов долларов. Многие современные скафандры разработчики называют «домами», поскольку они действительно выполняют все функции полноценного убежища для астронавтов. Такие космические костюмы имеют не просто несколько защитных слоев, но и встроенную технику: компьютеры, средства связи, кондиционеры и т.д.
А теперь вспомните, с чего все начиналось? Еще в прошлом веке космические костюмы были настолько грузными, что в них едва можно было передвигаться. При этом они не могли полностью защитить космонавта от вероятных угроз. Сейчас же скафандры — это целые космические корабли в миниатюре, способные обеспечить каждому члену экипажа не только полную безопасность, но и другие необходимые удобства для длительного пребывания как на корабле, так и в открытом космосе.
Автор текста: Evan Mcbride
Источник: https://hitecher.com/ru/articles/evolyuciya-kosmicheskogo-sk...
Стивен в стране кошмаров — 20 лучших экранизаций короля ужасов Стивена Кинга
Боб Марли: как изгой-полукровка стал гордостью Ямайки и звездой мирового масштаба
Классика научной фантастики: Пол Андерсон — цикл «Патруль времени»
Краткий гид по «Чудотворцам» — антологии с Рэдклиффом, Бушеми и очень черным юмором
История постсоветской поп-музыки в песнях — Комбинация «Бухгалтер» (1991)
История постсоветской поп-музыки в песнях — Кар-Мэн «Лондон, гудбай!» (1991)
От второй звезды направо и прямо до утра — 9 главных экранизаций «Питера Пэна»
Почему Станислав Лем не пользовался компьютером — о новой биографии польского фантаста
Секс, маргиналы и апокалипсис — 21 лучший британский сериал 21-го века
Российская фантастика — изданная с 25 июня по 1 июля 2023 года
Переводная фантастика — изданная с 25 июня по 1 июля 2023 года