Трудно переоценить важность мобильности для армии: разведка, координирование действий отдельных подразделений, курьерская служба - да мало ли зачем может понадобиться быстро попасть из пункта А в пункт Б. Издревле функция увеличения подвижности человека, в том числе и в армии, ложилась на животных, чаще всего на лошадей. Но с наступлением машинного века лошадке начали искать замену. Уже во время Первой Мировой войны во многих странах-участницах пытались использовать на войне велосипеды и первые мотоциклы, впрочем нешироко. Первенство безусловно оставалось за четвероногим скакуном. Когда же военные теоретики Германии в 1930-е годы разработали тактику Блицкрига ("молниеносной войны"), где во главу угла как раз ставилась мобильность всех родов войск, стало очевидно что лошади не вписываются в доктрину.

Примерно в то же время мотоциклетная промышленность в Германии вышла на новый виток развития благодаря двум конкурирующим фирмам-производителям BMW и Zundapp. Мотоциклы стали легче, надёжнее, дешевле, массово производились запчасти и комплектующие. Неудивительно, что командование Вермахта начало закупать большие количества мотоциклов разных моделей у обоих производителей. Одним из таких мотоциклов, выпускавшимся в гражданском и военном вариантах, и ставшим одним из наиболее массовых в германских частях, стал BMW R12.

Это был простой и недорогой мотоцикл, его рама изготовлялась штамповкой. Передняя вилка имела поршневые амортизаторы, заднее же колесо не имело подвески и жёстко устанавливалось в раме. Двухцилиндровый четырёхклапанный двигатель M56S6 имел объём 745 см³ и мощность 18-20 л.с. Двигатель отличался надежностью, имел хорошую тягу, не перегревался и заводился без проблем в любое время года. Передача на заднее колесо осуществлялась через четерехступенчатую механическую коробку передач с двухдисковым сцеплением. Выпускался в двух вариантах: с коляской и без; на версию с коляской часто монтировали 7.92-мм пулемёт MG34 или MG42. Окрашен был чаше всего в тёмный серо-голубой танковый камуфляж. За время выпуска с 1935 по 1942 было произведено 36 002 таких мотоцикла всех версий. С окончанием войны мотоцикл не утратил актуальности и ещё долго был популярным; на его основе создан советский мотоцикл К-750 "Днепр". При желании и в наши дни можно найти BMW R-12 на ходу и в хорошем состоянии. Интересный факт: на спортивной версии R12 28 ноября 1937 года немецким мотогонщиком Эрнстом Хенне был установлен мировой рекорд скорости в 279,5 км/ч, который продержался 14 лет.

Модель изображает мотоциклиста и офицера из состава 1-го танкового батальона, Восточный фронт, 1941 год.

О модели: Интересный и довольно сложный набор от "Звезды" в масштабе 1/35. Всё довольно ажурно и точно сделано, собирать интересно, пусть и несколько хлопотно. Законченная модель выходит всего 6.5 см в длину (на фото с танком понятен размер), однако колёса мотоцикла вращаются, руль поворачивается и водитель снимается. Декаль даёт несколько вариантов номеров, окраска везде тёмно-серая. Фигурки тоже качественные, хорошо сделаны лица, оружие и прочие мелочи.

О создании: Первый опыт работы с фигурками, да и мотоциклом тоже. Сборка было кропотливой, прокрашивать детали приходилось по отдельности.

Покраска кистью модельными акрилами Vallejo. Грязи, ржавчина - разведённые и смешанные акрилы. Цвет кожи - бежевый художественный акрил, по нему смывка Vellejo Shadows Flesh.

(На фото) - А ну немедленно вставай и иди служить Рейху, Scheiße!

И вот результат:

(На фото) Рядом с танком Pz.Kpfw V Ausf.D Panterа. Знаю, анахронизм, но это для сравнения размера.

Спасибо за внимание и хорошего времени суток!

1 часть

2 часть

3 часть

4 часть

5 часть

В баре мы уже сидели одни, когда Бруно закончил рассказывать этот ужас. Карл не двигался, придерживая голову руками он сидел уткнувшись взглядом в одну точку. Ханс с ужасом в глазах смотрел на нашего рассказчика. А вот со Штефаном было интересней.

Он сидел бледнее смерти, и грыз ноготь большого пальца. Он разгрыз его до такой степени, что весь палец был в крови. Увидя нашего бледного друга, Бруно закуривая сигарету обратился к нему:

- Хочешь что нибудь добавить об этих "недолюдях" ? - не поворачивая головы, глаза он повернул на Штефана.

- Н...Нет - пробормотал он. Было слышно что в горле у него сидел ком.

Затянувшись сигаретой, Бруно продолжил:

- Если ты только от одного моего рассказа побледнел, то что бы было с тобой в бою с "Иваном" ?

Штефан молчал и смотрел на Бруно.

- Не говори о том - о чем не знаешь - он отвел глаза от Штефана - или через что ты не проходил.

Я смотрел на его лицо, его шрам, его глаза и думал, что до войны он был обычным молодым парнем. Теперь же перед нами сидел уставший старик - изуродованный, измученный морально и физически. И всё это за три года войны...

- В госпитале тебя подлатали ? - спросил Штефан - там ведь было время передохнуть, перевести дух ?

Бруно рассмеялся. Затушив сигарету, он откинулся на спинку стула:

- Госпиталь...Давайте я расскажу каким был наш госпиталь в Сталинграде:

Вы видели какой госпиталь тут ? Чистый, с белоснежными стенами, всюду пахнет медицинским спиртом, чистые доктора и медсестры. Белоснежные кровати со свежим бельем - прям санаторий. Но, не обольщайтесь парни, когда начнется бой, от всего этого ничего не останется.

Когда я попал в госпиталь, я подумал что попал на один из кругов ада. Всюду были кровавые бинты и тряпки. Раненые лежали рядом с трупами - у которых кишки вываливались наружу.

Меня положили рядом с бойцом, у которого все ноги были в осколках. Ко мне подошел доктор и на скорую руку, обычными нитками зашил мне рану на лице, и со словами: "Счастливчик!" ушел.

Прямо передо мной была дверь, точнее даже не дверь, а просто дырявая доска. Через эту дыру было видно как хирург делает операции. Пока я там лежал, я успел увидеть три операции: вынимание пули, вынимание осколков и ампутация. Первые две операции я выдержал, бойцы стонали и ругались. А вот на ампутации у меня чуть окончательно не съехала крыша...

Бойцу перебило обе ноги осколками, было видно что от костей там практически ничего не осталось. Анестезия его не вырубала - она вообще не наносила ему никакого эффекта. И по этому, ноги ему отрезали пока он был в сознании...Как же он орал...Первые несколько минут, многие терпели. А может и не терпели, а просто не замечали из за стонов других раненых, но спустя какое то время они уже не вытерпели:

- Просто, пристрелите его уже! И без него тошно! - раздался голос из дальнего угла комнаты.

Но, боец на операционном столе не замолкал, и тут один из раненых вскочил, взял в руки автомат и побежал к операционной.

- Я его сам прибью - передергивая затвор и ругаясь, он что то бормотал себе под нос.

Никто не пытался его остановить, даже не собирался. Как и я... Его остановил охранник, и вывел наружу, вернулся он уже один.

Когда крики из операционной прекратились, их сменили стоны раненых. Кто то из за контузии бормотал себе под нос "Это конец, нас бросили... Это конец, нас бросили... Это конец, нас бросили...".

Спустя около двух часов, я понял что не выдержу и свихнусь находясь там. Либо пущу себе пулю в голову, либо перестреляю всех. Еще и этот запах...

Запах пота и крови, с легко улавливаемыми нотками гниющих тел. Кого то тошнило прямо на пол, и к предыдущим запахам прибавлялся запах рвоты.

Я ушел оттуда, пробыв в госпитале всего несколько часов. По дороге к выходу, меня заметила медсестра, но она даже не попыталась меня остановить. Понимающе он смотрела мне в глаза и кивала головой.

Штефан молча встал, взяв свою каску он залпом допил свое пиво.

- Увидимся в комнате, парни... - слабым голосом сказал он.

Потом повернув голову к Бруно обратился к нему:

- До свидания, герр Бруно.

В его голосе и взгляде уже не было того презрения и отвращения к Бруно. И раз он обратился к нему через Герр, то Штефан проникся к Бруно.

- Увидимся, парень - ответил Бруно.

Мы вчетвером еще немного посидели, разговаривая уже не о боях а о том: кто откуда родом, чем будет заниматься вернувшись домой. Это помогало отвлечься от рассказа о Сталинграде.

В следующий раз, мы с Бруно увиделись только 5 июня - за день до высадки союзников в Нормандии. И тогда - мы видели его последний раз.

1 часть

2 часть

3 часть

4 часть

Примерно к пяти утра я уснул. Мне снился Трир - мой родной город. Снились его небольшие улочки - размытые дождем, пекарня Беккера - старику повезло с фамилией и его профессией. Каждое утро я бегал в его пекарню за свежеиспеченным хлебом.

Снилась река Мозель, и наш шалаш построенный с друзьями - где я в первые поцеловался с Хеди Кройц. Светило солнце, было тихо и умиротворенно. Под конец сна, мне приснилась мама, она стояла на крыльце нашего дома. Я побежал к ней со всех сил, но ноги были словно из бетона, и чем быстрее я старался бежать - тем дальше она оказывалась от меня. Она стояла с грустными глазами - наполненными слезами, и мотала головой. Это был последний сон где я её видел, и вообще последний счастливый сон.

Я проснулся от крика Артура - нашего пулеметчика, который сидел с пулеметом на четвертом этаже.

- Большевики в пятистах метрах!

Я тут же вскочил хватая свою каску и карабин. Было непонятное чувство - будто мозг уже проснулся, а тело еще спало. Несясь по коридору, я вставил обойму и забежав в комнату к Анселлу и Вилли я прижался к стене. Осторожно выглянув в окно, я увидел группу русских, впереди бежал их командир.

Улица по которой они бежали была вся засыпана обломками, но бежали они с такой легкостью - словно не замечая кусков кирпичей и арматурин торчащих повсюду.

Когда русские подошли на расстояние сто метров, Артур открыл огонь, а после него и мы. Я видел, как моя пуля вошла одному "Ивану" в плечо, но он даже не покосился. Они залегли за небольшим забором, а в дыру в этом заборе высунули дуло ДП. Мы перестреливались минут пять или семь, после чего из за забора вылетели две дымовые гранаты - закутав всю площадь густым дымом.

Повернувшись к Анселлу, с тревогой в голосе я сказал:

- Готовься, друг, сейчас они войдут внутрь - и после этих слов, мы услышали череду взрывов и почувствовали вибрацию с нижних этажей.

- Они уже внутри! - прокричал Вилли.

Бросив пару гранат в окно, мы втроем выбежали в коридор.

Спустившись на один пролет вниз, мы суматошно перезаряжали оружие. Мы слышали крики наших - мат вперемешку с молитвами. Вилли бежал впереди, завернув за угол - раздалась очередь, и наш товарищ вылетел оттуда. Без половины головы и с несколькими отверстиями от пуль в теле. Анселл примкнул винтовку к плечу и занял укрытие за дверью, а я выдернув шнур у двух гранат кинул их по очереди за угол. Русские что то проорали и граната взорвалась, но почему не взорвалась вторая ? В этот момент я вспомнил, что в учебном лагере предупреждали, что у наших гранат не стопроцентный шанс взрыва, а около 80%.

Стало тихо. И эта тишина была больше напрягающей - чем успокаивающей, мы начали прислушиваться. Были слышны только хрипы и стоны раненых с первого этажа.

- Ты их достал ? - прошептал Анселл.

- Я так не думаю.

В этот момент я представлял себе план здания, уязвимые места и что там за углом.

Там продолжение коридора, слева лестница. Справа от лестницы четыре квартиры, а что в квартирах ? Срань...в одной из квартир дыра в стене, где можно пролезть, и оказаться...я повернул голову к правой стене и услышал шорох.

- Дерьмо! Анселл! Они справа за стеной!

Из приоткрытой двери вылетела граната, и прямо за спину Анселлу.

- Анселл, граната! - завопил я и побежал дальше по коридору.

Анселл среагировал, но когда побежал споткнулся о лежачий стул. Анселла больше не было.

От взрыва меня оглушило. Невыносимый звон в ушах мешал обдумать ситуацию. Еле еле встав на ноги, я увидел тело Анселла, точнее то что от него осталось. Я начал было идти к нему, как из той двери - откуда вылетела граната вышел русский. В плече у него было отверстие от пули. Это был тот солдат, которого я ранил в начале атаки. Это был парень не намного старше меня, худощавый. Его взгляд...такой взгляд никогда не забудешь. Это был взгляд человека, испытавшего боль как душевную, так и физическую. И всё это вперемешку со взглядом уставшего старика...

Но после того как он заметил меня, от этой усталости и боли в глазах - не осталась и следа. Теперь в его глазах была одна лишь ярость. Я понял - это конец, он меня убьет здесь и сейчас. На плече, у него висел автомат с круглым магазином, и направив его на меня он нажал на спуск. Щелчок. В этот момент у меня внутри что то оборвалось. В начале боя тоже обрывалось, но здесь было не так - было сильнее. Я чуть не упал.

Русский не растерявшись сорвав с себя каску бросил в меня, и начал бежать в мою сторону. Я собравшись с силами тоже сорвал свою каску и набегу бросил в него.

Пока он бежал, из за спины он достал саперную лопатку, на свету её наконечник блеснул. Бежав друг на друга, мы орали как больные - в надежде напугать.

Первый удар ногой нанёс мне - он, сорвав мне дыхание. Я скрючился и увидел как он заносит на меня свою лопатку, и еле найдя в себе силы я разогнулся. Но, он успел сориентироваться  и полоснул мне по лицу. Я почувствовал адскую, жгущую боль. В глазах помутнело а по шее начала идти кровь. Он снова замахнулся, но сумев увернуться я оказался у него за спиной, рядом с телом Анселла. Своими пальцами, я попал в дыру от осколков в спине моего товарища, я почувствовал его хребет. Быстро встав, я вспомнил про его ранение в плече, и удар я нанес туда. От боли, русский выронил свою лопатку, и пошатнулся. Рядом с Анселлом я увидел его винтовку, разбитую от взрыва, но с целым штыком. Подобрав её я со всей оставшейся силой, воткнул его в живот русского. Он покачнулся, и сжал меня за плечи, смотря мне прямо в глаза сказал мне что то по русски, разумеется я не слова не понял. В его глазах не было страха или сожаления, в них была только ярость и ненависть. Я отпустил винтовку и русский упал, и простояв несколько секунд неподвижно, я побрел на первый этаж. Вспомнив про автомат русского я решил забрать его себе. И всё оставшиеся время в Сталинграде я провел с ним. Отличное оружие.

Спустившись на первый этаж, я увидел кучу тел. Наши и "Иваны" лежали везде, в воздухе стоял запах пороха вперемешку с кровью. Сев на первом этаже, я смотрел на кучу этих тел. Я думал: ради чего всё это ?

Снаружи я услышал звук двигателя нашего транспортера. В подъезд вбежал солдат и что то мне сказал, я всё пропустил мимо ушей. Взгромоздив меня на шею, солдат поволок меня в транспортер. Я видел как новые солдаты забегали внутрь, занимая здание.

Ехав в госпиталь, у меня перед глазами стоял этот русский, с его взглядом. Теперь, он будет снится мне каждую ночь, и в каждом сне он кромсает меня своей лопатой.

Часть 1

Часть 2

Часть 3

И так, мы проговорили с Бруно около четырех часов. Он рассказывал, как менялся его взгляд на войну, как менялось его окружение: друзья, командиры. Иногда он прямо по среди рассказа замолкал, уставившись в одну точку. Было такое чувство, что он возвращался туда. А может он и вовсе оттуда не вернулся ? Не вернулся тем 18 летним парнем...

Около 2-х часов ночи, Бруно встав из за стола, и допив свое пиво, сказал:

- Ладно, ребятки, я утомил вас, а вы утомили меня. Остальные "веселые истории" я расскажу потом - если успеем еще свидится. - и взяв свою каску, обмотанную сеткой, побрел к себе.

Через какое то время, и Ханс ушел. Остались только я и Карл.

Карл сидел задумавшись, словно переваривая то что рассказал нам Бруно. В руках он то сжимал, то разжимал билет от кино. Наконец сказав:

- Ну что, Вольфганг, ты поверил в рассказы Бруно ? Думаешь он на самом деле прошел через такое ? - повернувшись ко мне, я увидел тревогу в его в глазах. Такого я в его взгляде прежде не видел.

- Поверил. - уверенным голосом ответил я. - Ты видел как он себя ведет ? Заметил как "уходит" от нас, по среди рассказа ? Он явно прошел через всё это.

- Может просто контуженый ?

- Нет, тут дело не в контузии. - задумчиво ответил я.

Я вспомнил своего отца. Вспомнил его взгляд в пустоту, как он подобным образом "уходил" от нас с матерью.

- У моего отца такой же взгляд. - поднявшись со стула я добавил - пойдем уже спать, или хотя бы попробуем уснуть...Выйдя из бара мы побрели к себе.

Проснувшись утром, Штефана уже не было. И слава богу, потому что он начал изрядно нас напрягать. Умывшись, мы спустились в кафе позавтракать. К нашему разочарованию, Штефан сидел там. С важным видом он сидел за столом, и как интеллигент читал газету. Забавное зрелище - обычный солдафон, в обычной солдафонской форме, в солдафонских сапогах, сидит с важным видом. Еще бы монокль в глаз вставил...

Пройдя немного, в надежде что в газете что то интересное и Штефан не оторвется, мы пошли к столу. Но, Штефан нас все таки заметил. Помахав нам рукой, и жестом показывая что он занял нам места - был нами проигнорирован.

Сев за стол, мы начали ждать пока нам принесут завтрак. А Штефан, забрав свой завтрак, свернув газету направился к нам. Взяв стул, и сев с нами, он спросил:

- Это вы вчера аж до ночи разговаривали с этим паникером ?

- Да - ответил Карл - было очень интересно. Многое у него узнали про бой и про то, чего нам ожидать.

- Да что может знать этот идиот ? - с раздражением спросил Штефан - как не обделать штаны во время боя, прячась в окопе ?

Мы промолчали. Ничего не хотелось ему говорить и доказывать. Мы молча съели наш завтрак, а Штефан, поняв что мы не намерены с ним о чем либо говорить, ушел в штаб.

День прошел быстро. В принципе как и всегда. Укрепления, чистка оружия, снова укрепления. Приходили мысли, типа: "Быстрее бы уже в бой!", "Как же утомительно ожидание!"; но после того как вспоминали рассказы Бруно, эти мысли тут же уходили. Час за часом и уже вечер. В кино ничего не показывали, оставалось только в бар.

Весь день мы не видели Бруно. У кого не спрашивали, ответ был один: "Кого?". Сложилось такое ощущение, что кроме нас его никто больше не знает.

Заказав по кружке пива, мы сели за тот самый столик, за которым прошлым вечером, в темноте сидел никому неизвестный солдат. Спустя сорок минут пришел Штефан. А спустя десять минут пришел и Бруно. Сняв каску, он взяв стул присоединился к нам. Штефан ерзал, будто на иголках сидел, всем своим видом показывая, что ему противно находится за одним столом с нашим новым знакомым.

- Ну что, боец - повернувшись с улыбкой к Штефану, спросил бруно - сегодня и ты мои рассказы будешь слушать ?

Штефан буркнул:

- Будь моя воля - не слушал бы, но раз мои товарищи намерены слушать, я с ними. Потерплю один вечер.

Бруно ничего не ответил, а лишь усмехнулся.

Карл и я сходили за пивом, и почти бегом вернулись обратно.

Ханс начал:

- Как ты получил этот шрам на пол лица ? Награда "За ранение" и знак "За ближний бой" от него ?

Бруно, сделал большой глоток, выпив чуть ли не половину кружки.

- Да, за него - задумчиво ответил Бруно, закурив сигарету и отпив еще пива, продолжил:

Это было уже в городе.

Войдя в Сталинград, мы поняли что бои будут в основном пехотой. Город был разрушен нашей авиацией и артиллерией до такой степени, что практически все улицы были засыпаны обломками домов. Танки бы там не прошли, при всем желании. Получилось так, что мы нагадили сами себе. И теперь, мы должны были захватит участок, а потом еще ждать, пока инженерный полк расчистит путь танкам. Благо работали они быстро.

Нам поступило задание, захватит дом недалеко от Площади 9-го января. Не тот дом, в котором держали оборону тот сержант и его отделение, но, его было видно с нашей позиции.

На задание, наше отделение выдвинулось утром. Без особых проблем мы дошли до нужного нам места. Это был четырех этажный дом, с огромной дырой от взрыва в углу. Внутри всё было более менее цело (куда не попали снаряды), кое где были даже целые кровати с матрасами, в одном холодильнике мы даже нашли еду.

Сидя в доме, нас не покидал вопрос: что мы тут делаем ? Нам не сказали про укрепления, нам не сказали ждать ли атаку, или мы отсюда сами в атаку пойдем...ничего...Для нас - это был бесполезный дом.

Из окна четвертого этажа, было видно тот самый дом - который по донесениям наши не могут взять уже почти месяц. С виду он был обычным разрушенным зданием, мы даже шутили:

- Можно подойти, дунуть, и дом обвалится!

Так прошел день. Время уже было ближе к вечеру, как вдалеке мы услышали звук командирского свистка - на тот дом началась атака.

Поднявшись на чердак дома, я и мой друг Анселл через бинокль начали наблюдать за происходящим. Через площадь бежали наши бойцы, до дома оставалось около 150 метров, как из подвала и последнего этажа начались выстрелы и вспышки пулеметов. Наши начали падать. Те кто сумел добраться до укрытия, не могли даже головы поднять, не то что бы продолжить наступление. Потом в ход пошли дымовые гранаты, которые затянули дымом обзор пулемету находящемуся в подвале. Но, тот который сидел на верхнем этаже всё так же подавлял наших.

Когда дым рассеялся, мы увидели семерых наших, которые благодаря дыму сумели обойти дом с фланга и зайти в здание.

- Видел ? - показывая Анселлу в сторону тех бойцов - группа наших вошла.

- Угу, - ответил он - вот только не думаю, что семерых будет достаточно. Мне кажется Иваны не глупы, и ожидают что кому то из наших удастся пройти внутрь.

Было слышно автоматные очереди, взрывы гранат, но ничего не было видно. Всё это длилось минут пятнадцать. Потом всё стихло - так же резко как и началось.

Мы увидели одного нашего, выпрыгивающего из окна первого этажа, было видно его окровавленное лицо. За ним выбежало еще двое - это были последние...Из семи вошедших солдат, вышло трое. Бежав по площади, этих троих расстреляли со средних этажей того дома. Шансов на открытой местности у них не было. На этом моменте у Анселла сдали нервы. Он швырнул бинокль, и высунулся из чердака. Надрывным голосом он начал орать в сторону того дома:

- Сраные большевистские псы! Вы ответите за каждого этого парня!

Я тут же соскочил, и начал засовывать его обратно. Но он продолжал орать, покрывая ругательствами и крича на весь квартал. Когда мне всё таки удалось его затащить, он уже орал на меня. Он кричал и плакал, смотря на меня мокрыми дикими глазами. Мне ничего больше не осталось, как врезать ему хорошенько.

После моего удара, Анселл скатился спиной по стене, и промямлил:

- Бруно, а если нас туда пошлют ? - смотря в одну точку мямлил он - что если мы сгинем в том доме ?

Сев рядом, я попытался его хоть как то успокоить:

- Наша задача сидеть тут - закуривая сигарету сказал я - их задача была штурмовать. Если пошлют туда - то будем думать уже там, что нам делать. А пока мы здесь. И если ты будешь после каждого такого зрелища орать и истерить, то скоро каждый "Иван" в Сталинграде будет знать где мы.

Успокоившись, мы спустились вниз. Сев напротив окна, я начал обдумывать как бы я поступил участвуя в том штурме, каким бы путем я бежал, если бы смог выбраться. Обдумывая всё это, я и представить не мог, что на следующий день - штурмовать будут нас, и что я окажусь в самом страшном моменте атаки - ближнем бою.

Часть 1

Часть 2

Погрузив нашего погибшего командира в грузовик, мы выдвинулись дальше. Боевой дух заметно снизился. Мы знали, что потери обязательно будут, но что бы вот так сразу...

Мы шли всё дальше в чащу. Реагировали на каждый шорох, на каждый стук клюва дятла. Вдалеке были слышны взрывы, рев моторов самолетов, автоматные очереди. Это хорошо, значит мы продвигаемся.

Мой друг с учебного лагеря, что бы разрядить обстановку отвешивал шутки. И это немного помогало. Рассказывал, как он в Дрездене ходил по бабам. Как его все признавали в публичных домах, как давали ему скидку - из за того что он знал как обращаться с женщиной. И вообще, это женщины ходили к нему. Он знал, как поднять боевой дух...Он так и не увидел, что стало с Дрезденом в 1945 году.

После смерти нашего командира отделения, должность перешла обер - ефрейтору Брауну. Хороший командир. Ответственный, в меру смелый.

По чаще мы шли около часа, я уже начал думать что мы заплутали. Но, впереди показалось поле, небольшое, метров 400, и мы вздохнули с облегчением. За полем виднелась деревня.

После первого боя, нам в распоряжение дали два танка Пз 3. Через чащу они конечно же не поехали - поехали по дороге, в обход. С ними было как то поспокойней.

Мы засели в начале поля, и начали ждать подхода танков. Прождали недолго, минут десять. Увидев танки, Браун побежал к танкам что бы объяснить план действий.

Мы выдвинулись. В глазах всё ещё стояли эти мертвые русские пулеметчики. Зачем они там были ? На что рассчитывали ?

Свернув в поле, танки начали двигаться в сторону деревни, мы чуть позади. Солнце светило так ярко, и прямо в глаза что дома размывались. Медленно мы продвигались через поле.

Не дойдя примерно двести метров раздался грохот. Настолько сильный и неожиданный что я даже немного подпрыгнул! Танки остановились. Левый танк начал двигать башню влево, в сторону дома с заколоченными левыми и правыми окнами, окно по середине было открыто. Из за света солнца мы не заметили его. Да, русские засунули в избу орудие и замаскировали дом под заброшенный. Скорость с которой этот расчет перезарядил орудие была настолько высокой, что спустя секунд 30 раздался второй выстрел! Наш Пз 3 взорвался. Те, кто был ближе всего к этому танку начали орать. Взрывной волной им оторвало руки, ноги. Они кричали так сильно, что становилось не по себе.

ПТ орудие не стреляло по пехоте, само собой, их целью были наши танки. Наши пулеметчики с МГ 34 начали подавлять этот дом. Из за того что трава была высокой, стрельба из пулемета с позиции лежа была малоэффективна, по этому пулеметчикам пришлось стрелять с плеча подающего ленту.

Пара очередей и пулеметчик падает замертво. Снова это ровное отверстие от пули по среди глаз...

Пока орудие добивало вторым выстрелом первый танк, второй танк уже повернул башню в его сторону, и прямым попаданием фугасным снарядом уничтожил орудие. Вторым выстрелом, танк подавил пулеметное гнездо замаскировавшееся под поленницу. Танк выдвинулся вперед, но от верхней лобовой детали пошли искры.

- ПТ ружье! - крикнул Браун, указав на место среди двух домов.

Мы начали подавлять это место, и танкист фугасным снарядом уничтожил окончательно этого стрелка. Стрелки большевиков уже у самих домов убили двоих и ранили одного нашего. Убив их, мы продвинулись глубже в деревню, встречая всё меньшее сопротивление.

Наконец, всё стихло. Был слышен только шум двигателя нашего танка. Ехав по дороге, танк вертел башней из стороны в сторону, ища цели. Доехав до площади - танк встал. Мы стояли у колодца, переводя дух.

Браун подошел к танку и вместе с высунувшимся командиром танка начали обсуждать дальнейшие действия. Вдруг, неожиданно, из за угла дома выбегает собака. Дворняга. Серая шерсть, хвост крючком, поджатые уши. Бежит к танку.

Один из наших пошутил:

- Эй! Смотрите, большевистская дворняга рада нам!

Уже в последний момент я заметил, что у этой собаки что то намотано на теле. Из за её окраса, из далека свертки с тротилом не заметны. Собака нырнула под танк и раздался взрыв. Взрывной волной меня откинуло на пару метров. Я видел как высунувшийся из люка командир танка вылетел от туда как снаряд, и упал рядом со своей машиной. Брауну оторвало обе ноги. Как же он орал...

Мы встали и побежали к танку. Зачем - сам не знаю, ведь там и так всё было ясно.

Сзади раздалась автоматная очередь. Из дома вылетела граната, затем еще одна. Осколкам убило одного нашего, второго ранило. Снова раздалась очередь. Русский что засел в доме, орал что то по русски. Поливая свинцом наш отряд. Один из наших обошел дом сзади и расстрелял этого бойца. Зайдя в дом, мы увидели, что на столе, рядом с этим русским лежало: четыре магазина от автомата, 3 гранаты, и винтовка Мосина. Осматривая дом, я задал Дитмару вопрос - он единственный кто знал немного русский:

- Что этот "Иван" постоянно орал ?

- Много чего - ответил он - одно что я точно разобрал это "- Не возьмете, суки!"

Ценой больших потерь, ценой двух танков мы захватили эту деревню. Если такое сопротивление было тут, то чего нам ждать в самом Сталинграде ?

1 часть

Конечно мы слышали про Сталинград. Про него в 42 - 43 годах, часто писали в "Фёлькишер беобахтер". Как наши солдаты доблестно сражаются за Рейх в городе Сталина. Как улица за улицей, квартал за кварталом, район за районом наши войска вытесняют большевиков.

После слов про Сталинград, солдат о чем то задумался. Он пристально смотрел в одну точку, губы его подергивались.

Нарушив тишину, и протянув руку я сказал:

- Я Вольфганг. Вольфганг Нойман.

Солдат дёрнулся, и посмотрев на меня ответил:

- Бруно Леманн.

Карл и Ханс так же представились.

Молча мы просидели еще пару минут. Я даже уже хотел встать и уйти, но Ханс не смог удержаться, и спросил:

- Можешь рассказать какого это в бою ? Чего нам ждать ?

Бруно задумался:

- Чего ждать ? - пожав плечами ответил он - Понятия не имею. С американцами я не воевал...- закурив сигарету, Бруно посмотрел на Ханса.

- Про русских ты говорил правду ? - спросил Карл и усмехнувшись добавил - или что бы напугать нашего товарища ?

Бруно улыбнулся:

- И что бы напугать, и что бы он наконец таки заткнулся. Не терплю людей - которые говорят о том, о чем не знают. И мой вам совет: Гоните его из своей кампании, от него не будет толку в бою. Он ваш балласт.

Допив пиво Штефана, Бруно посмотрел на пустую кружку, и сказал:

- Вам интересно послушать про бои в Сталинграде ?

- Мы просто хотим знать, к чему готовится и как действовать когда начнется бой. - ответил Ханс.

- Тогда с вас пиво. - ответил Бруно - такие истории на трезвую голову рассказывать не получается.

Мы согласились. Спустя пару минут, мы принесли Бруно его пиво, и он начал рассказ.

- В мае 1942 года, я вступил добровольно в армию Вермахта. Так же как и ваш "друг" хотел воевать с большевиками. Я прямо грезил этим...

Меня распределили в 76 пехотную дивизию. Уже перед тем, как она начала наступление на Сталинград.

Свой первый бой я никогда не забуду.

Мы подошли к реке Чир. Шли мы в авангарде, по этому знали что бой вот вот начнется. Подойдя к небольшой роще, наш командир отделения присев на одно колено и показав рукой "Стоять", начал вглядываться в глубь рощи. Я стоял в паре метров от него. Как вдруг раздался одиночный выстрел, и командир тут же упал. Началась дикая стрельба. Лежа в траве я не понимал откуда именно по нам ведется огонь. Парни падали как мухи, были те у кого нервы сдавали и они пытались убежать, но получали очередь в спину. Так мы пролежали несколько минут, пока не подошел наш танк, который одним выстрелом подавил пулеметное гнездо. Стрельба стихла, мы поднялись и подошли к нашему командиру. Ровно посреди лба у него была дырка от пули. Говоря - ровно, я имею виду ровно между глаз. Так я впервые увидел работу большевистских снайперов. Подойдя к пулемету, мы увидели троих русских бойцов. Наши ровесники. Зачем они там были ? На что рассчитывали ? Этого мы в тот момент не поняли. Уже потом мы узнали, что эти трое русских прикрывали отход своих ПТ орудий. И с этими орудиями мы потом "познакомились поближе", и месть их была страшной.