Автор: Виолетта Хайдарова.

В 14 лет сын орловского помещика, потомственный дворянин Афанасий Шеншин потерял всё. Семья, поместье, дворянское звание… даже собственная фамилия больше не принадлежала ему. А всё потому, что когда-то его отец, горячий и безрассудный кавалерийский офицер, встретил в Германии свою любовь и увез ее к себе в Россию, проигнорировав некоторые несущественные формальности, вроде наличия у своей возлюбленной мужа или, там, принадлежности к разным формам христианства. Через пару-тройку месяцев Шарлотта-Каролина родила ему сына, и, казалось бы, на этом приключения закончены... Но все только начиналось. Правда, не для ротмистра в отставке, а для его сына. Это сейчас похищение беременной – статья 126 п. 2 (лишение свободы сроком до 12 лет), а в те времена на такие вещи смотрели как-то проще. А вот то, что венчание по православному обряду было совершено лишь после рождения мальчика – уже серьезно и подрыв этих… как их там… скреп! Поэтому когда спустя 14 лет духовная консистория обнаружила это вопиющее нарушение, она отменила отцовство Шеншина и назначила законным отцом никому не ведомого и ни разу не бывшего в России Иоганна-Петера-Карла-Вильгельма. Так подросток из перспективного преуспевающего дворянина превратился в ничто и был вынужден начинать с нуля.

Кого другого это подкосило бы. Но юный Афанасий был как минимум наполовину немцем. Он не поддался унынию, не сказал «значит доля такая», не запил, а составил план возвращения себе всего отнятого судьбой и приступил к его выполнению. Первым пунктом в квесте было получение потомственного дворянства, поэтому сразу после окончания университета он отправился на военную службу. Этот способ был наиболее реальным и быстрым, достаточно заслужить первое офицерское звание — и цель достигнута. А потомственное дворянство – это вам не личное! Оно открывает совсем другие перспективы: можно владеть имением с крестьянами, можно выдвигаться на выборные должности, получить доступ к императорскому двору, да мало ли что еще… Именно поэтому целеустремлённый юноша положил все свои силы, талант и время на выстраивание карьеры, и… когда до вожделенного офицерского чина оставался один маленький шажок, в полк примчалось известие. Срочные новости! Его императорское величество Николай I реформирует систему рангов! С 1845 года потомственное дворянство присваивается по достижении чина майора, не ниже.

Если вы думали, что это подкосило нашего героя, то нет. Удар конечно был сильный, но молодой человек сжал зубы и пошел к новой цели. С нуля он должен был стать майором (VIII класс табели о рангах). К 1856 году он дослужился до штаб-ротмистра, это был IX класс, и оставался буквально один маленький шажочек до получения нужного звания, как тууут… Уже новый царь, Александр II реформирует систему рангов, и велит присваивать дворянство с VI класса – полковника. «Да это факинг СуперМарио какое-то, – сказал Афанасий, – скачешь по кактусам, убиваешь черепах, спасаешься от ловушек, а что в итоге? Ваша принцесса в следующем замке!» И уволился из армии.

С дворянством не выгорело, поэтому он решает зайти с другой стороны и, женившись на невесте с богатым приданым, приобретает участок земли по фантастической цене: 80 рублей за десятину. К слову, в среднем тогда за одну десятину платили 30-40. Соседи над ним ржали: «Он приобрел себе за фабулезную сумму в 70 верстах отсюда 200 десятин голой, безлесной, безвидной земли с небольшим домом, который виднеется кругом на пять верст... Маленький клочок земли посреди голой степи, " – писал один из соседей своему приятелю. Но разве наш герой похож на идиота? Пустой, безлесный участок с бедненьким домиком состоял сплошь из прекрасной пахотной земли, на которой прекрасно должна была родиться пшеница. А главное, в отличие от многих других наделов, все эти 200 десятин (примерно 220 га) шли одним куском, а не были изрезаны клиньями чужой земли. Семнадцать лет он поднимал хозяйство. Обустройство земли, приобретение оборудования, выход на самообеспечение за счёт продажи зерновых, перестройка домика с соломенной крышей в господскую усадьбу, скот, пасека, пруд с рыбой… Способный полностью посвятить себя избранному делу, бывший бравый вояка преобразился в помещика с бородой по колено. Используя знания, полученные в кавалерии, он вложился в разведение лошадей и основал собственный успешный конезавод. Хозяйство начало приносить уверенный стабильный доход, сам по себе более весомый, чем та сумма, за которую оно было куплено. И тут… Афанасий его продаёт.

Как мы помним, идеей фикс нашего героя было совсем не достижение богатства и благополучия. Он мечтал вернуть себе чувство причастности, вновь стать помещиком, дворянином, своим среди своих, а не приблудным немецким пареньком, чужим на российский просторах. Отсюда – подчеркнутая «русскость» облика, хотя, скажем прямо, окладистая борода и картуз довольно странно смотрелись на расово верном лице. Но этот танк было не остановить. Продав уже не голую землю с убогим домишком посреди нее, а хорошее прибыльное хозяйство, он покупает старинное русское имение, с колоннами, вековым парком и прочими признаками порядочного помещика, которому нет нужды заботиться о чём-либо кроме высоких материй. Кстати, и с высокими материями было все в порядке – стихи он начал писать еще в университете и не прекращал никогда. Возможно, именно непростая жизнь этому и поспособствовала. Был бы рядовым дворянчиком, вращался в светских салонах среди девиц – небось и не написал бы ничего путного. Помнится, ещё Картавых где-то упоминал, что если мол существует отдельный человек, которому хочется много сказать, то это плохо сказывается на творчестве. А вот в полной изоляции можно творить 24/7. Ну Афанасий Фет и творил. Я забыла назвать девичью фамилию матери героя, да? Шарлотта-Каролина Фёт ее звали. Всю жизнь Афанасий Афанасьевич Фет мечтал избавиться от этой фамилии, а в итоге под ней и прославился. В конце концов он дожал императора, и тот собственным указом вернул ему и принадлежность к собственному роду, и дворянский титул. Но за столько лет ненавистная фамилия настолько прикипела к человеку, который привык выцарапывать себе свою судьбу, что он продолжил ею подписываться – правда, уже только в стихах:

Смущаюсь я не раз один:

Как мне писать в делах текущих?

Я между плачущих Шеншин,

И Фет я только средь поющих.

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_219808

Живой список постов, разбитый по эпохам

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс Деньги: 410016237363870

Сбер: 4276 3801 8727 2468

Не забывайте в переводе указать, что вы с Пикабу)

Упавшие с карточного стола деньги считались чаевыми лакеев. Когда вечно бедствующий Афанасий Фет всё-таки наклонился за ними, сидящий рядом Лев Толстой поджёг сторублевую купюру, чтобы посветить ему.

Как-то так:

...

Но верь весне. Её промчится гений,
Опять теплом и жизнию дыша.
Для ясных дней, для новых откровений
Переболит скорбящая душа.
А. Фет

Ну и тильда-тюльпаны ручной работы.