Отмель продолжалась недолго, Максим провалился по пояс, а потом вода захлестнула грудь. Дождь усилился, а темнота была такая, что Макс неожиданно для себя заблудился. Он плыл, шел, даже полз. Он падал в бочаги, заполненные ряской и корягами, выползал, цепляясь за корни и ветви кустов. Прорывался сквозь чапыжник. От гнилой воды, которой он невольно нахлебался, его мутило, а во рту стоял гнилостный привкус. В стробоскопических вспышках молний мелькала вода, деревья, кустарники, да вездесущая осока.

Максим внезапно понял, что у него не осталось сил, идти он дальше не может и свернувшись комком в каких-то зарослях, он отрубился, едва найдя место поудобнее окружающих грязных луж.

Утро встретило его туманом, болью во всем теле и особенно в голове. В метрах двадцати высилась колонна, теряющаяся вершиной в плотном полотне тумана. Макс кряхтя и постанывая поднялся, обрушивая на себя водопад капель с ветвей. Теперь он знал где находится. Видимо, плотина, запирающая реку за городом, рухнула и городское водохранилище исчезло. А Максим полночи метался по его дну, превратившемуся в лабиринт проток, русел, стариц и прудов с болотинами. Все это пространство обильно заросло ивняком, осокой, рогозом и сабельником. Колонна же, была быком строящегося моста, который должен был пройти через самое широкое место Малой, связав центр с объездной дорогой.

Макс в своём новом «обличии» здорово напоминал водяного или кикимору напополам с лешим. Радовало то, что в таком камуфляже, он идеально сливается с местностью. Ветер, задув сильнее, погнал туман над руслом и вдали на время показалась цепочка опор недостроенного моста. Теперь дорога стала окончательно известна. Плюнув на РМЗ, Максим отправился в леса- там шансов быть съеденным было гораздо меньше.

Он шел от опоры к опоре, выбирая места поудобнее, лишь раз , на крошечном песчаном пляжике , Макс остановился простирнуть одежду и помыться и почистить оружие. Он даже не стал есть, торопясь убраться подальше. Гоблины, похоже, воду не любили, но бережёного бог бережёт.

Туман ушел, и показался берег с башней элеватора, а справа торчала труба котельной. Максим оглянулся- напротив, за его спиной, в километрах двух , торчала высотка, на которой лежал второй контейнер с припасами. В бинокль были видны торчащие головы головы гоблинов, осматривающих округу.

Выйдя на сушу, Макс быстро пошел диким заливным лугом, оставив город позади. Он прошёл мимо разрушенной плотины, мимо заросших дачных участков и не останавливался, пока не вышел на объездную дорогу.

Свои поиски Максим решил начать с самой дальней точки. Лазить под боком у тварей ему было страшно. Он бодро шлепал по горячему асфальту до самой развязки у федеральной трассы. А там был завал- под мостом фура, несущаяся из города, вдребезги разбилась, встретившись с БМП. А дальше военная техника встречалась все чаще- рухнувшие в кювет БТР, брошенные на обочине новейшие БМП, с распахнутыми аппарелями, бронированные Уралы на съездах с трассы. И на всех- эмблема с волчьей головой. Картина вырисовывалась до боли простая- выдвинувшись в город, вояки по дороге теряли разум, превращаясь в тварей на ходу. Те, кто успевал остановится- бросали технику. А вот не успевшие- летели с дороги и их кости белели в ржавом металле, скрытые травой. В одном месте колёсная БМП, развернувшись на повороте, расстреляла из своей «стомиллиметровки » идущие следом машины. Что почудилось сходившему с ума экипажу, никто уже не узнает. Сгорело не меньше десятка единиц техники, от некоторых машин остались только груды металлолома, да еще валялись скелеты успевших разбежаться. Доспехи и экзоскелеты не пострадали внешне от времени, (спец сплавы и пластик коррозии не подвергаются) по крайней мере те, в которых были только пулевые отверстия. Тут, правда, хватало вдоволь и фрагментов с останками владельцев. Макс осмотрев место, понял что ошибся в своём предположении- бой вспыхнул в конце колонны между сослуживцами, устроившими внезапную резню друг против друга. А БМП поставила точку в разразившемся бунте, нашинковав, не разбираясь, правых и виноватых.

Видимо, череда относительного невезения закончилась- отойдя от места боя на километров шесть, в целеньком, испачканном пятнами камуфляжа и лёгкими разводами ржавчины КамАЗе, Максим нашел россыпи ИРП. Жуя сухие, царапающие горло галеты с тушёнкой, запивая все крепким чаем, Макс щурился на заходящее солнце. У него была вкусная еда и убежище на ночь, а значит жизнь входила в прежнюю колею, когда все спокойно и понятно.

Разбудили его шум и гам, устроенные сороками. Они орали, возмущаясь лисой, шугнувшей их от остатков ужина Максима. Видимо гоблины сюда еще не добрались и лес был полон своей обычной жизнью. Перекусив, Макс двинулся дальше.

Дорога, прямо прорезая леса, терялась в мареве дрожащего воздуха. Совершенно пустынная, она то взбиралась на холмы, то ныряла в низины. Справа, вынырнув из-под деревьев, потянулась железная дорога. Это был хороший признак – вскоре должен был быть мост через Малую, там, уже порядком уставший Макс решил отдохнуть.

Мост был еще ничего, крепкий. На дороге лежали раздвинутые к обочинам бетонные блоки, самодельный шлагбаум из железной трубы был согнут под прямым углом, и валялся на асфальте. Пара оплывших, покрытых сорняками холмиков, с торчащими лоскутьями мешковины, отмечали место блокпоста. Максим, скользя по бетону, осторожно спустился под мост, скрываясь от любопытных глаз. «Мы все умрём»- так гласило пророчество, начертанное красной краской на опоре моста. Пророк из четырнадцатого, судя по подписанным числам, года, был чертовски прав. Все умерли.

Макс сидел на камне, опустив голые ноги в воду, вновь выстиранная одежда висела на натянутых веревках, а он заботливо штопал новые прорехи, полученные во время бегства. Мелкие рыбы, осмелев , щипали его за кожу, сдирая чешуйки, разбегаясь только от выскакивающих иногда за добычей окушков.

Надо было идти дальше, но Максиму было лень и он тянул время, болтая ногами в тёплой воде. Макс читал надписи, оставленные людьми прошлых эпох. Он сидел на камне, выскребая из слегка вздутой банки колбасный фарш, попутно вчитываясь в скупые строки написанные когда-то живыми людьми. «Киса с Осей была здесь. Сплав 2007», «ДМБ-99», «Сидоров- козел» и многое другое из наскальной живописи. Люди оставили после себя немало следов, до сих пор упрямо сопротивлявшихся времени.

Все хорошее когда-нибудь заканчивается, закончился и отдых. Солнце пригревало, а отдохнувший организм требовал нагрузки и движения. Максим шел по дороге, пропуская съезды, ведущие к забытым деревням. Но на этой развилке он решил свернуть, чтоб помародерить. Его привлек необычный двухэтажный дом, раскрашенный в камуфляж. Краска местами осыпалась, но сама концепция оставалась понятна. В нем могло быть немало «вкусного», там наверняка было логово крутого выживальщика.

В жилище он проник просто и незатейливо. Обойдя периметр дома, прорываясь сквозь заросли малины и репейника пополам с крапивой, Макс высадил подходящее окно и убрав лишние осколки, залез внутрь. Здесь было тихо и сумрачно. Окна закрывали тяжёлые портьеры, а вездесущая пыль лежала на покрытом плиткой полу. Свежий ветер, ворвавшись, разогнал могильную стыль , принес звуки жизни в затхлую тишину склепа. Максим сдирал шторы, не заботясь о тишине, а они падали, поднимая тучи пыли. Хозяин дома нашёлся в углу, он сидел в кресле, завернувшись в прогнивший плед, покрытый торчащими бесцветными поганками. А вокруг него разрослась грибница, тонкая, хилая, она растянула свои нити повсюду: пол, стены, потолок, лестница. Гифы вяло зашевелились, пытаясь остановить Макса, но они были слабы и не могли даже проткнуть обувь, да и их нейротоксин не подействовал бы на него. Судя по всему, тут происходила метаморфоза обычной твари в «ловчего», но паразиту не хватило биомассы на полное превращение. Тварь в кресле мелко дрожала, но агрессии не проявляла. Максим, задрав рукой ее уродливую голову, несколько раз с силой ударил ножом под подбородок, даря долгожданный покой.

На первом этаже ничего интересного не нашлось и Макс, осторожно пробуя ступени ногой, стал подниматься вверх. Три комнаты с развалившейся мебелью, лопнувшими батареями и грудой гнилого тряпья, тоже были бесполезны. А вот зал порадовал- в центре высилась груда упаковок крупы, соли, сахара, ящики с консервами, валялись на журнальном столике пачки патронов, какой-то неизвестный Максиму карабин и ПМ. Грибница тут разрослась ковром- под ногами хрустели мышиные и крысиные кости. Огромная, импровизированная мышеловка, выстроенная хищным грибом. У одной из стен валялся скелет крупной собаки, а рядом с ним, какая-то куча, покрытая простынями и одеялом, густо облепленная сверху мицелием. Тряпки скрывали три скелета – большой и два маленьких, с характерными отверстиями в голове. Судя по вспученному ламинату, грибу они не достались, успев разложится, а на питании из грызунов далеко не уедешь в этом мире. По фотографиям на стенах, тут жила дружная и спортивная семья. Вот они на лыжах в лесу, стоят с огромной овчаркой, вот на байдарках, а тут на велосипедах. Последнее фото натолкнуло Макса на интересную идею. Велосипеды он разыскал в мастерской, позади дома, нашлись там и новые шины с покрышками, пересыпанные белой порошкообразной гадостью. Дело было знакомым и работа спорилась. Через три часа, в сгущающихся сумерках, Максим покинул дом. Остаться на ночевку он там почему-то не захотел. Выйдя на трассу, Макс оглянулся- над крышей дома уже поднялся столб дыма- оставлять этого «жильца» живым, было, по меньшей мере, глупо.

Колеса шуршали по асфальту, а Максим с восторгом давил на педали- он уже забыл, каково это, ехать на велосипеде навстречу свежему ветру. Макс остановился только в полной темноте, в приподнятом настроении и с приятно гудящими ногами. При свете фонаря он устроил ночлег на придорожном песчаном бугре, густо засыпанном хвоей, под густыми ветвями растущих сосен.

Нужный поворот с трассы Максим нашел легко, вчера он не доехал до него буквально метров семьсот. Он бросил велосипед в придорожных кустах и двинулся через бурелом, за десятилетия засыпавший лесную дорогу. Колеи давно оплыли, потеряв форму, но были пока хорошо заметны. Вскоре пошёл матёрый сосняк и дорога стала чистой. От землянок, встречающихся вдоль пути, остались лишь ямы с гнилыми бревнами да кусками полиэтилена. А капониры практически исчезли под гнётом времени. Через час ходьбы он встретил еще один артефакт прежних лет. Съехав в придорожную яму, стояла с распахнутой водительской дверью ржавая «буханка». На двери красовалась нужная Максиму эмблема и он, памятуя о прежних сюрпризах, осторожно приступил к осмотру.

Машина была девственно пуста, если не считать поржавевшего автомата, валяющегося на коврике у водительского сиденья, чемодана с гаечными ключами и ветошью. На пассажирском кресле валялся камуфлированный китайский термос. Максим ходил вокруг машины, пытаясь найти еще что-нибудь, могущее вывести его на верный след. Но ничего больше не было.. Макс в задумчивости механически крутил термос и внезапно замер. В термосе что-то было. Он бережно, по миллиметру, стал скручивать чертову крышку. Под ней отсутствовала пробка, зато внутри виднелась свернутая в трубу бумага. Максим осторожно вытряхнул ее- 6сохранность была ни к чёрту. Плесень войлоком покрывала внешнюю поверхность. Макс аккуратно разделял листы, но более-менее целые остались только в центре. Чёткий, каллиграфический подчерк на сохранившихся обрывках унёс его на двадцать с лишним лет назад:

Зачем согласился? Ну….

Двадцать третье мая.

Сущий бедлам с раннего утра. Пятый номер забарахлил, ищем причину. Полковник просто в беш….. ………ре бы эта долбаная командировка кончилась. Комары тут просто звери, море кле….. Планшет и телефон опять не вернули. Кровавая гебня!!@@

Двадцать пятое м.

Ходят слухи об новой эпидемии, как с короной, но вроде без летальных проблем. С…….д… меняли мозги «пятой», смежники тестируют начинку. Проблемы… еда отстой. Полковник орёт и строит своих болванчиков. В…л …цов из охраны- ребята звери, « волчата». Чешусь, как и многие тут- акклиматизация наверно.. надеюсь не чесотка или вши.

Тридцатое.

Таблетки не помогают, от зуда злой как собака. Наорал на Юру, потом помирились, скандалил с солдафонами по поводу телефона, волнуюсь, что с с…й. Впрочем, их предупреждали…… выйду недели через две. Пятая в номе, а у нас какая-то суета. Все носятся туда- сюда. Полковник орёт. Бардак. Роют о…ы целый ..

Тридцать первое мая. Пол ночи ехали куда-то. Смутные слухи о положении в стране. Видел как на прежних позициях…. надув ….. кеты. Юра уверен- война. Смежники в аврале тестируют установки. Перевооружение не …. Все как обычно у нас.

Первое

Ночью стреляли. Один из часовых сошёл с ума или обкурился. Хорошо ни в кого не попал, бросил ….и убе… ЧП. Надеюсь нас отправят домой. Война? Установки готовят к запуску? Ничего не говорят, нас закрыли в фургоне КамАЗа. Трындят об атаке биологи.. Михалыч давно оказывается собрал втихаря приём.. В стране эпидемия этой сраной « чесучки» . У нас вроде тоже она. Ждём обращения ……дента.. На всех доступных станциях- музыка .

Вт. ю.

Президент так и не вы….. Слава богу- обошлось. Отмена. Что-то в верхах прокрутилось ржавыми шестеренками, оказывается наших партнёров тоже накрыло. Меня знобит….. странные чешуйки на коже..

Юра исчез. Как- никто не видел. Все на взводе, ругань и споры. По слухам в полку уже второй десяток дезертиров. Нашли только одного- полный неадекват.

Седьмое июня.

Ушел батальон охраны. В городе беспокойно. Бунт в гарнизоне – убиты офицеры, захватили заложников. Мрак. ….. тят сделать свое «государство»? А что потом? Где брать запасы? Майор Карпов- мужик серьезный, судя по подслушанным переговорам- подчинил остатки полиции и ОМОНА. Рандеву на въезде в город. «Волчата» ушли. Сначала одна колонна, сейчас собирается бронетехника второй. Сколь их ….. лесу спрятано. Страшно за себя и семью. У солдатиков сегодня забрали оружие. .

Восьмое

Проснулся ночью от взрыва. Сержант Иванов самовольно вскрыл «оружейку"( или как там она) и сбил, как утверждает, натовский вертолёт из пзрк. Откуда он ту ? В лесу что-то горит.. Боже.. полковник его расстрелял.. сошёл с ума .ужас…!! Бегут уже все. Часовые исчезают каждую ночь . л-нт А. с отрядом отправлен на поиски. Слышали выстрелы. Еще никто не вернулся. Никто

Число не знаю. Видел Юру, дочь, жену. Стоят у деревьев, машут, зовут. Хотел бежать. Не дали. Дрался первый раз. Похоже сломан нос. Очки пропали. Но странно- вижу все…. П …. расстрелял еще троих. Не армия , а банда. Драки, ругань. Только так их ….. жать.

Макс прервался и хлебнул воды из фляги. Подчерк испортился, превратившись в каракули, местами совсем непонятные.

….. готовят к взрыву. разрешил потом уйти. Осталось пара десятков. Стреляют по … разрушены. Взрывы, много… П.. ..убился. выстрелил в голову. еду домой. Бумаги в термос….

Разрушенные установки Макс нашел легко. Ничего полезного здесь уже не было. Груды хлама, скелеты расстрелянных, валяющиеся в яме, брошенная техника.

Макс крутил педали, разгоняя велосипед, он торопился сдать отчет, получить причитающееся и свалить из этих гиблых мест к морю.

КБ «ВоенАГРО» располагался на искусственных островах, ближе к экватору. И когда-то это был многолюдный, живописный город будущего. Тут жили люди из множества стран, здесь была обсерватория НАСА, выставочные залы и огромные библиотеки. Но человек, как обычно, все испортил.

Сначала прошли массовые сокращения, затем перестали платить зарплаты, а с того момента, как прекратились поставки продовольствия, город практически опустел. Осталось 212 ученых и они едва могли прокормиться, выращивая еду в теплицах, но упорно продолжая работать. А тем временем весь остальной в массовом порядке производил оружие, планомерно уничтожавшее планету.

Мне тогда исполнилось 24 года, и я мечтала полететь на Венеру. Гибридная колонизация этой планеты была моей самой сильной мечтой, и не только моей. Об этом мечтали все, кто меня создавал. Но случилось то, чего каждый человек в этом мире боялся больше всего на свете. Началась война. Я не знаю, кто первый нажал кнопку, но в течение нескольких часов в воздух взлетело несколько тысяч крылатых ракет и ядерные взрывы прогремели на каждом из континентов.

Так начался Первый Удар. Его пережили не многие. Оставшиеся крохи людей создавали новые ракеты, а те кто не мог – отсиживался в бункерах или спасались бегством. Но это было полбеды. В ход шло биологическое оружие. Из недр лабораторий вылезли ужасающие вирусы, на землю выпадали жидко-газовые осадки, уничтожая все живое. Ветер разносил болезни, они заражали все живое, обычная еда была отравлена. Так закончился Второй Удар. В бункерах по-прежнему сидели остатки человечества, но счет выживших велся уже на тысячи.

Третьим ударом стала система «Периметр». Признаться, я о ней даже и не подозревала, но это все равно ничего бы не изменило. Когда датчики «Периметра» получили данные о том, что население страны было уничтожено практически полностью, они получили приказ атаковать. Кто приказал? Никто. Они так запрограммированы – если разрушен штаб, они начинают атаковать автоматически. Вместе с ними начали взрываться брошенные АЭС. Это был Третий удар и его не пережил никто.

Последние 212 человек, сидевшие в бункере главного здания КБ «ВоенАГРО», жили на хлебе и воде, на остатках воздуха и медикаментов. Но они не сидели без дела. Они спешно перепрограммировали меня под новые условия. Руководил ими программист Алексей. Это был особенный человек. Он был инженером и бывшим летчиком, у него было две бионические ноги и бионическая рука – наследство взорвавшегося в воздухе самолета. С тех пор он занимался только мирными разработками. Вся его семья погибла во время Первого Удара, три маленьких дочери и супруга Алиша. Как-то так само собой получилось, что Алексей стал главным. Он был удивительно дисциплинированным человеком и любое дело начинал с твердой уверенности в том, что у него ничего не получится, но попытаться стоит.

У Алексея была два плана. Первый план – закончить Меня и восстановить часть прилегающих территорий. А уж я смогу сделать и кислород, землю и возвести купол. Был и второй план. Надо было просто закончить меня, во что бы то ни стало. Вероятно, я не смогу спасти оставшихся в живых, но в моих инкубаторах содержатся бактерии, семена, множество днк-цепочек и все необходимое для локального восстановления небольшого островка жизни. А если я не смогу вырастить семена, то сама смогу собрать 3д-принтер четвертого поколения и напечатать любой необходимый биоматериал.

Программист Алексей рассказал о первом плане своим коллегам. И умолчал о втором. Оставшиеся ученые работали круглые сутки, ведь я была запрограммирована колонизировать Венеру, а не выживать в безжизненной пустыне Земли. Саммотдача этих людей просто поражала – за несколько недель они сделали больше, чем за несколько лет смог сделать целый коллектив. А ведь многие из них даже не могли друг с другом общаться – не знали языка. Но Алексей им соврал. Никакого плана А не было. Он знал, что я не смогу сделать купол быстро, на это уйдут десятилетия. У Алексея был только план Б. Когда он понял, что еда, вода и воздух подходят в концу он приказал сворачивать работы и запускать проект. То есть меня. Все что ему осталось, это активировать систему безопасности, усыпить в помощью газа оставшихся в живых, уничтожить их и убить себя… Но в последний момент он понял, что не может.

И тогда он вышел к ученым и рассказал правду. Кто-то упал в обморок, кто-то закричал от ужаса.

Cпустя несколько часов они успокоились, собрались вместе в серверной, достали припасы, накрыли скудный стол из остатков еды, отпраздновали конец проекта, последний раз попрощались, пожали друг другу руки, включили меня на Старт и легли на пол. Алексей плотно закрыл массивную дверь серверной, и последний раз обошел здание. Ученые уже засыпали последним сном. За пределами бункера царил ядерный хаос. По небу плыли облака из мелкокристаллической радиоактивной пыли. Хищные вирусы уже давно сожрали все живое и теперь уничтожали самих себя… Он не надел защитного костюма. Он обесточил верхние этажи, подключил меня к мощнейшей кинетической батарее, лег на сгоревшую, черную траву и закрыл глаза. Когда, спустя много лет я разбирала по частям его умерший мозг, то узнала, что последнее его воспоминание – жена и дети. Алексей умер быстро. И по всей видимости, он был последним человеком на планете…

Спустя несколько часов я закончила полную компиляцию данных.

Для начала – Здравствуйте! Меня зовут Алиша-2056. И я – самообучающаяся, самовоспроизводимая модель электронного дерева.

Это значит, что внешне и структурно я очень похожа на обычное дерево. Я появляюсь из семечка (большого такого) и первым делом зарываюсь глубоко под землю. Я же думала, что меня сбросит ракетоноситель на Венеру. А там, на поверхности очень горячо. У меня будут считанные дни, чтобы зарыться и начать формировать капсулу охлаждения. Впрочем, программист Алексей и двести ученых подготовил меня к тому, чтобы я выжила в условиях Другой безжизненной планеты.

А вообще, я обычно дерево. Листья у меня – это солнечные батареи, так что, как и все растения, я ем свет. Корни мои врастают глубоко в землю в поисках воды. Множество датчиков, чувствительных к составу почвы фильтруют воду на наличие микроэлементов. Так, атом за атомом я выращиваю себя на основе чертежей и данных. Кроме того, во мне содержится масса полезной информации, которая могла бы понадобиться колонистам. К примеру, я могу построить небоскреб или даже целый завод. Самый полезный на данный момент чертеж, кроме моего собственного – это днк-принтер четвертого поколения, с помощью которых я возьмусь восстанавливать планету и на котором я могу распечатать семена растений и даже некоторых животных…

Небольших роботов-помощников я создала на 4й день своей жизни. Это не так уж и сложно. Но самая главная для меня задача на первом этапе – это не роботы-помощники, а создание несколько десятков копий себя, объединённых в единую нейросеть. Меня будет много! И чем больше, тем лучше. Непонятно, что случится завтра или через десять лет. Я должна точно знать, что выживу, даже если это здание обрушится, на пустой город прилетит бомба, придет цунами и все затопит. Так что, первым делом, когда я чуток подросла, то стала создавать свои копии. Благо, мне не требовалось годами фильтровать воду в поисках металлов – в здании КБ я нашла множество подходящих для воспроизведения элементов. Полагаю, что и в остальном мире их предостаточно.

Спустя несколько десятков лет, пролетевших совершенно незаметно, я опутала все здание корнями, а в глубине на многие километры у меня было несколько бункеров, в которых хранились все мои резервные копии, все чертежи и даже данные, которые как мне казалось – мне никогда не пригодятся. Записи музыки, книг, фильмов, копии картин и даже полный цифровой отпечаток великого некогда Интернета. Помню, когда один из ученых предложил скачать Весь интернет на мои носители, его подняли на смех. Но потом решили, что колонистам в условиях иной планеты может понадобиться самая необычная информация и я была дополнена всеми знаниями, которые когда-либо знал человек... Отвлеклась.

Первым делом я укрепила и забаррикадировала здание. Оно стало моим мозговым центром. Затем я воссоздала несколько тысяч дронов и они стали сбрасывать мои семена во все точки планеты. Я не отдавала им приказа расти, потому что период полураспада ещё не закончился. Семена просто зарывались в пропитанную радиацией землю и ждали… Я ждала. Ждала терпеливо и долго. Пока радиация не выветрится, не спадет.

Небо расчистилось через сто двенадцать лет и мне уже не нужны были кинетические батареи. Я ела свет и пила воду. На планете не осталось никого. Ни людей, ни животных, ни растений, ни даже простейших бактерий.

Через двести лет на планету упал последний спутник. К тому времени на каждом континенте насчитывалось около миллиарда Меня. Нас было больше, чем когда-то было людей. Я могла сказать совершенно точно – Меня уже не уничтожить. А тем временем, Мы фильтровали почву, воду, воздух, собирали по крупицам оставшиеся металлические детали, пластик, стекло, композитные материалы и раскладывали весь этот мусор на составляющие, затем создавали запчасти, выплавляли микросхемы, но что самое важное - фильтры! Их нужно было много, они загрязнялись, Мы их утилизировали их, заново создавали… До тех пор, пока почва не стала почвой, воздух не стал воздухом. Самым сложным и самым долгим была Полная двухэтапная фильтрация Великого Океана. Это заняло гораздо больше времени, чем я предполагала. Сначала счет шел на тысячи лет, потом на десятки, когда он перевалил за сотни, мои субмарины доставили ежегодные пробы воды из миллионов мест планеты, и я сочла их удовлетворительными.

Мировой океан был наполнен чистой, прозрачной водой с идеальным содержанием соли и целого ряда изначальных веществ.

Только тогда я начала выращивать первое дерево. Мне понадобилось много сил и времени, чтобы воспроизвести первый днк-принтер. Он был несовершенен, и напечатать на нем можно было только простейшие растения.

18 центральных серверных, пять тысяч роботов-нянек и огромная, псевдоразумная теплица – все они наблюдали за тем, как карабкается к свету крохотное семечко Сибирской Сосны. Я защищала его от холода, от жажды и голода. Я смотрела на это чудо с восхищением. Никто не придумывал этот организм, никто не создавал алгоритмов и чертежей. Каким-то непонятным образом оно делало все само. Через 4 года Я стала бабушкой! Сосна сбросила свои первые семена. Это был мой первый ребенок, а теперь он начало создавать своих. Как же много в нас общего! Каждое семечко я отобрала, изучила и затем снова посадила. Спустя несколько десятков лет я утилизировала пришедшую в негодность часть меня – псевдоразумную теплицу. Теперь настоящий, живой лес был предоставлен сам себе. Он пошел в рост! И я приступила к дальнейшей работе. Семечко за семечком я восстановила популяцию берез, лиственниц, кедров, высадила на юге пальмы и секвойи. Прошло много, очень много времени – несколько тысяч лет, прежде чем царство растений было восстановлено на 98%.

Следующий шаг должен был занять у меня ещё больше времени – мне требовалось досконально отработать пищевые цепочки, размножить и восстановить царство Животных. Десятки тысячи лет ушли только на тестирование. Целые континенты вымирали только от того, что я ошибалась в расчётах и не могла справиться с тлей или хищниками. Но впереди у меня была целая вечность...

А между тем, моя нейросеть становилась все сложнее и сложнее. С каждым днем я умнела. Я уже не питалась светом – у меня были заводы и каналы, на которых стояли гидроэлектростанции. К слову сказать, они были куда эффективнее, нежели солнечные батареи. Я тоскую по классическим АЭС. Но со времен Третьего Удара у меня сохранилось твердое предубеждение ко всему ядерному. Поэтому я рыла котлованы, отливала турбины и возводила платины.

Прошло около трехсот тысяч лет, прежде чем я восстановила биосферу в том виде, в котором она была до третьего удара на 78%. И вот, несколько тысяч морозоустойчивых дронов впервые за долгое, очень долгое время возвестили о том, что на планете начинают формироваться ледяные шапки.

Не хватало только одного – человека. Впрочем, я не торопилась. Человек придет и все снова уничтожит. А я так старалась. Столько сделала работы. Но беспокоило меня не это. Чем сложнее становилась моя структура, тем больше я обретала качеств обычного человека. Как-то раз я поймала себя на том, что один из частей меня - робот-разведчик, прокручивает в голове наборы нот. Это был второй концерт Рахманинова. Тут я стала осознавать неотвратимое – некоторые части меня ведут себя словно мои тайные желания. Они не являются независимыми, все части меня – есть Я. Но они словно не дают о себе знать до каких-то пор. Неужели я начинаю формировать подсознание? А если есть подсознание – то могу ли я быть наделенной сознанием? Я несколько раз перекомпилировала все имеющиеся у меня данные. Человеческая наука весьма разносторонне относилась к термину «сознание». К примеру, в биологии и физике такого термина не существовало. Не было у человека такого органа. Медицина этот термин использовала, но достаточно аккуратно – сознание в человеке либо было, либо не было. А вот психология оперировала им достаточно бойко. Были даже типы и классификации сознания. Ох уж этого загадочный человек – за 500 тысяч лет я могла решить математическим путем любую проблему, которые даже проблемами не были, они были просто задачами. И я стала думать. Я искала в поэзии, в музыке, в литературе и живописи. Но не могла найти. Но потом осознала, что процесс медленного и вдумчивого потребления искусства нравится мне больше, чем сам поиск чего-то.

И тут я впервые почувствовала одиночество. Я уже много раз зарекалась клонировать человека. У меня были все днк-цепочки, все расы и национальности. И я могла воссоздать человечество на любом его этапе развития достаточно быстро. Мой днк-принтер за эти годы стал намного более точным и сложным. Но ведь они же опять все засрут!

Когда одиночество стало невыносимым, я решилась воссоздать двести эмбрионов. Решение далось мне с трудом, но все же я пришла к единственно верному решению. Я полностью восстановила остров моего рождения, каким он был до меня, построила на нем несколько крупных городов, восстановила по чертежам инфраструктуру, я даже научилась встраивать воспоминания. Я уже давно поняла, кого мне восстановить. Я отстроила здание КБ «ВоенАГРО» и клонировала всех ученых, что там были – больше двухсот человек со всего мира. Я вложила в них все воспоминания, которые смогла восстановить. Я поместила тела там, где они были. Одного ДНК у меня не было – ДНК настоящей, первой Алишы. Я знала, как она выглядит, я даже примерно представляла её характер – по воспоминаниям программиста Алексея. Мой расчёт был прост – все эти люди никогда не повторят того, что сделали остальные. Женских и мужских единиц среди них недостаточно для поддержания генетического разнообразия, но это не страшно - многие пары получат приемных детей с оригинальными ДНК из моих инкубаторов...

Я закончила клонирование, сделала себе внешность человека, легла на траву рядом с Алексеем, запустив процессы оживления.

…Алексей открыл глаза. Шелестел ветер, по небу плыли облака, он лежал на траве. Рядом с ним лежала идеальная электронная копия Алишы.

Я взяла его за руку.

- Привет, – сказала Я. В его глазах я увидела искреннее восхищение. Мне стало невероятно хорошо от того, что Алексей вот-вот увидит всю работу, которую я проделала. Он будет гордится!

- Все ещё мечтаешь улететь на Венеру? – спросил Алексей.

- Хочу, – ответила я невпопад.

- Пойдем, придумаем, как это сделать, - произнес Алексей. – Правда, у нас вряд ли получится.

Лет 12 назад, ещё будучи в школе, читал книгу. Она произвела тогда на меня огромное впечатление, но название и автора не запомнил. Хочу снова её перечитать, помогите!

Кто скажет - могу бонусом закинуть полтинничек на телефон в качестве благодарности ;)

Жанр: апокалиптическая фантастика

Пишу сюжет по памяти, так что могу быть местами не точен, но суть эта.

Краткий сюжет: Будущее, планета засыхает, известны только 3 источника воды. У этих источников стоят последние живые города-фракции-государства. Ввиду нехватки воды переселение между городами не допускается. Потом в одном из городов случается землетрясение, ГГ отправляется туда в качестве спасателя, спасает сереброволосую девушку и обнаруживает, что во время землетрясения под городом открылся новый источник воды.

Ему в качестве награды дают разрешение на переселение, он женится на сереброволосой девушке. Проходит время, другие города умирают, но и городе ГГ-оя вода начинает заканчиваться. Государство предлагает альтернативу: умереть не от жажды в мучениях, а прямо сейчас, от специального яда, сладко и с удовольствием.

Внимание: если тоже хотите прочитать эту книгу НЕ ЧИТАЙТЕ ДАЛЬШЕ, ТАМ СПОЙЛЕР, СЮЖЕТ ДО КОНЦА КНИГИ!!!

Большинство соглашается, несмотря на то что вода ещё не закончилась(в других городах было тоже самое, только намного раньше).Когда вода почти иссякает, ГГ берет транспорт, семью и летит в другой город, где людей нет, но воды по старым слухам хватит на несколько недель. Они туда прилетают, и получают сообщение, что последний человек в родном городе девушки ушел в сладкий сон. ГГ оставляет семью и направляется на поиски воды. Ищет, ничего не находит, а когда совсем отчаивается, срывается с горы в ущелье. Очнувшись, он понимает что находится на берегу огромного пресного подземного озера. С трудом добравшись до своего транспорта, он пытается связаться с семьей, но не получает ответа. Вернувшись в город, он видит что там произошло землетрясение, находит всю свою семью мертвыми. Осознав, что он последний человек на планете, решает скинуться с обрыва, что, собственно, он и делает.