С Тигром все понятно, и я поехал в Адлер к Леониду Александровичу. Долго обнимались, как родственники. В этом мире все как-то так перемешалось... Отец Александровича преподавал в академии Говорова в Харькове. И когда он умер, Александрович приехал ко мне, и я, взяв на время Запорожец с ручным управлением у родственника, помогал с похоронами, а потом, уже без него, хоронил его мачеху, а потом сестру. И вот, теперь я у него в гостях. Все снова, как тогда на автовокзале. Мой бывший директор тут же нашел мне работу. Мне, с украинским паспортом! Работа по обслуживанию радиостанций и ретрансляторов машин скорой помощи, с хорошей зарплатой, на улице Гагарина. Я перебрался туда же и жить, была возможность. С Тиграном бизнес не заладился, он с головой нырнул в обслуживание компьютеров. Ко мне приезжали отдыхать Марина с Дашей, а я ездил к ним в Харьков в отпуск на острова. Я, как и Тигран, купил себе скутер, в Москве купил 2104 в хорошем состоянии, но машина возит мое тело, а скутер душу. Я постоянно на нем. Меня постоянно сбивают, а я зализываю раны и опять сажусь на скутер. Скоро должен получить Российский паспорт, и вдруг, главный врач не продляет со мной контракт. Ему понадобилась моя ставка, для его, какого то, выдвиженца, и я остался без работы. Но, девчонки со скорой бросили клич по городу, и тут же нашли мне работу в Доме ребенка завхозом, с возможностью там же и жить. Тут и паспорт подоспел и я начал работать. Работа не такая интересная, но я понимал, что это временно. Я же и водила служебной газели. Директор - жесткая, волевая, даже своенравная молодая женщина. Ирина Вячеславовна, и у нас с ней отношения, как у большого начальника с маленьким подчиненным. Приказала собрать запас бензина, на случай не получения лимитов. Пишу левые километры в путевках и наполняю канистры. Меня вызывают на совещание руководства Детского дома. Собралась вся шушера - бухгалтерия, экономисты, замы и главная.
- Куда это Вы ездите на служебном автомобиле, что у вас такой километраж в путевых листах?
Смотрю на главную, а она молчит и смотрит в сторону. Не знаю, что делать. Может сдать ее с потрохами? Как то не удобно.
- Спросите у Ирины Вячеславовны, куда я езжу.
- Мы спрашивали, она не знает.
- Ну, тогда и я не скажу.
Мне знакомая дала свой маленький садовый участок в пользование, т.к. он ей не нужен, и я там строю маленький домик, на всякий случай. А вот и случай подвернулся. Прошел месяц, звонит мой сотовый и на том конце - Ирина Вячеславовна!
- Здравствуйте Сергей! Вы не хотите поработать у меня электриком. Я сейчас главный врач детской больницы в Сочи.
- Нет, не хочу, тем более у Вас!
- Тогда, может быть, Вы согласитесь быть моим замом по Административно-хозяйственной работе. Зарплата 25 т.рублей.
Высокая должность и очень хорошие бабки по тем временам.
Мне показалось, что она что то уронила, а я мечтал, что она сама упала. В трубке какие то непонятные звуки, какое то бормотанье, типа: ... как же так.., я думала..., а может...
- Ладно, давайте обсудим это не по телефону. Назначьте встречу и я приеду. Назначила. Я навел справки, провел разведку, и картина нарисовалась. Оказывается, в день моего увольнения из Дома ребенка, она сама увольнялась тем же числом. Ей тогда предложили должность в Детской больнице. Она, хитрая бестия, предвидя проблемы с персоналом на новом месте работы, уволила меня. С "вольным стрелком" проще договориться. На новом месте, она, со своей железной сущностью, выгнала почти всех. В больнице идет капитальный ремонт, половина здания отрезана, а она выгнала всех электриков, сантехников, ремонтников и т.п. Но, без людей нельзя, вот она и вынула из рукава припрятанную карту, то бишь меня. Мне нужна была работа, а ее стало даже жалко, и я согласился. Ее в больнице все боялись, а я нет. На такую сволочную работу, как у меня, да еще с таким руководством, поди найди желающего. Я работал и за электриков и за сантехников. В больнице насмотрелся всякого. Однажды пришел в палату по заявке ремонта освещения. В одноместной палате лежит на кровати девочка лет 15-ти, руки привязаны к кровати, а ноги держит мама. Взгляд несфокусированный, глаза бегают и она орет. Орет так, что закладывает уши. Я ее крик слышал уже несколько дней идя по улице, а она лежит в палате на пятом этаже! Но, я не думал, что это кричит девочка. Благо она кричит непостоянно. Спрашиваю у ее матери, что случилось. Говорит, что девочку на пешеходном переходе сбила машина, она перелетела через нее, и упала на асфальт уже сзади, сломав ключицу и руку, но главное сильное сотрясение. Врачи ничего не обещают. Мать просит сделать свет, сестры не могут попасть в вену. Проверяю светильники. Один дохлый, один на половину. Ухожу, но обещаю вернуться завтра.
Я принес новый светильник, но у меня нет помощников, а одной рукой все сделать очень трудно, а он тяжелый. Корячусь на стремянке, а эта девица как заорет, ну я и уронил светильник. Он с грохотом падает, лампы разбиваются, и тут девчонка говорит "Мама!" Теперь уже мама стала причитать! Прямо страсти какие то! Через несколько дней, они всей семьей пришли ко мне благодарить, за то что "вылечил" ребенка. А я всего лишь лампу уронил. Я спросил у девочки:"Ты хоть помнишь, чего ты орала? Может помнишь, что было там, по ту сторону?" "Нет, ничего не помню".
Вячеславовна приводила нескольких соискателей на мою должность, но они бежали, как черт от ладана. С ней было очень тяжело работать, но мне удавалось, и при ней, мы закончили ремонт здания. Ее решили убрать с должности, решили где то в верхах. Прислали комиссию из 28 человек, а нас управленцев было всего 14. Они рыли упорно, но ничего не нарыли. Мы сидели с Ириной в ее кабинете, и она улыбаясь говорит:
- Меня не смогут уволить!
И показывает мне маленькую справку, где написано, что она беременна.
- Ирина Вячеславовна! Я Вас поздравляю, такая радость...
- Ты что, дурной? Это же липовая справка!
В общем, руководство пошло на сделку с Ириной и предложило ей на выбор несколько хороших должностей, одну она и взяла. В больничке прошла реорганизация, мою должность упразднили, и я стал главным энергетиком в больнице.
Рядом с больницей небольшой продуктовый рынок, а где рынок там собаки, и одна огромная меня достала. Подкралась сзади, укусив за правый бок. Один клык пробил толстый кожаный ремень, корсажную ленту брюк и мой бок, чуть выше тазовой кости. Собака бесхозная, а потому хитрая и ушлая, тут же прячется за людей и уходит. Ищу хозяина. В моем понимании хозяин - это тот кто кормит. Сразу нахожу ее миски и лежанку. Во мне кипит злоба, сейчас кому то врежу! Выходит толстый Азер или Армян, вальяжный, с охранниками из местных алкашей. Пугаю его всеми кругами ада, которые я ему устрою, с его бешеной собакой в курортном городе. Ничего не боится, явно видно, что у него уже давно все куплено. Что то жует и, показывая на мою ногу, говорит, что мне пора в больницу. У меня вся правая штанина красная и кровь хлюпает в кросовке. Таки пробила сосуд, зараза! Делать нечего, разворачиваю скутер и несусь к себе в больницу.
- Собака, прокусила даже ремень!
- Ты же понимаешь, что слюна попала в рану. Собака хозяйская? Привитая?
- Бесхозная, не привитая.
- Срочно вакцинироваться, и радуйся, что укус не в руку!
- В руке слишком много нервных окончаний!
Сделали прививку, потом еще одну. Сказали, чтоб искал собаку через 10 дней. Если жива - вакцинацию прекратят, если не найду - продолжат колоть. Я нашел эту сволочь - живее всех живых! Вакцинацию прекратили, но у меня начались судороги кистей рук, особенно левой, как побочка от вакцины.
В Сочи строят дороги, будет Олимпиада, но на них автомобили еще не пускают, стоят шлагбаумы. Но, против скутера шлагбаум не помеха и я езжу по новым дорогам в гордом одиночестве. И тут, возле очередного шлагбаума на меня набрасывается свора собак. Рядом жилой вагончик, и несколько чучмеков ржут, а один, с кастрюлькой науськивает собак на меня, тыча в мою сторону ложкой, как фельдмаршальским жезлом. Он думает, что я его не вижу, он не знает, что я картежник с хорошим боковым зрением. И у меня упала планка, и Остапа понесло. На мне куртка, перчатки и открытый шлем с визиром. Ставлю скутер на подножку и выбираю камень, благо их тут много, чтоб хорошо сидел в руке. Иду к чучмекам, собаки прячутся за их спинами. Они улыбаются, и думают, что я буду бросать камнями в собак. Их четверо, и один, видимо лидер, на ломаном русском говорит:
А я, тогда, еще не начинал! Я вспомнил ту дуру с догом и ее конфетки, толстого урода на рынке и мою спазмированную левую, я все вспомнил. Я шел, и делал вид что высматриваю собак за их спинами, а сам смотрел на них. Ближний ко мне тот, маленький, с кастрюлькой. До сих пор улыбается. А вот теперь, я начинаю!
Я уже проходил мимо него, но резкий выпад левой и я хватаю его за ворот, прямо под горлом, закручиваю ворот на кулак и резко подтягиваю его вплотную к себе, к своему лицу. Мой подбородок упирается в его глазную выемку на лице, а левой ногой, я уже подсек обе его ноги и крепко сжимаю их своими ногами. Он бы уже упал на спину, но я держу его левой, и смотрю на остальных в узкую щель между его затылком и срезом моего шлема. Он теперь мой щит. Мой красный щит, и на мне пластинчатая кираса, и я прячу за щитом свой острый гладиус в правой руке. Ave, Caesar, morituri te salutant! Слева ко мне подскакивает круглолиций, но он не боец, он не обращает на меня никакого внимания. Он пытается поставить на ноги маленького с кастрюлькой (кстати, где его кастрюлька, он ею меня не огреет?). Я закрылся со всех сторон, но мое положение безнадежно. Их слишком много. Прямо передо мной их лидер, но я опасаюсь не его, а того, четвертого. Он их проходная пешка. Да, уже и не пешка, он ферзь у меня за спиной, и я его уже не вижу. Я ожидаю удара сзади в спину или по голове. Маленький пытается вырваться и скребется по шлему и куртке. Резко бью ему подбородком под глаз, перепрыгиваю подбородком через его нос, и бью под второй. Это очень больно. Но он зачинщик, ему и первый кнут. Дрыгаться он перестал. Я не могу двигаться, потому что держу его ноги, но надо дотянуться до лидера, он в центре, и он моя цель. И надо уйти от удара в спину. Я отпускаю ноги маленького и в припрыжку, как в детстве, верхом на палке с головой коня, я бросаюсь на лидера верхом на маленьком. Двигаюсь как то боком, оттерев в сторону круглолицего, при этом все время закрываюсь живым щитом. Вся надежда на камень в правой руке, но их лидер дрогнул и побежал. На месте резко кидаю маленького вправо и разворачиваюсь сам против их ферзя. Но ферзя нет, он отбежал от дороги в поле. Возле меня только круглолицый, он опять пытается подхватить маленького. Родственники они, что ли?
А в голове ревет внутренний голос: "Серега! Что ты творишь! Что ты творишь!" И куда то девался мой пластинчатый панцирь, и гладиус не гладиус, а мокрый камень с дорожной отсыпки. И уже моросит, и мой подбородок то ли в соплях, то ли в слезах этого маленького. Он держится за лицо, думаю, два хороших бланша ему обеспечены. Он знал на что шел, когда травил меня собаками. За то и получил.
Кричу их лидеру: " Я здесь часто езжу. Если увижу здесь хоть одну собаку, приеду с друзьями ночью и всех перережу как баранов! Никто меня искать не будет. Вас свои же закопают здесь у дороги, а вместо вас, привезут еще десяток!
- Собакэ болше не будит! Собакэ болше не будит!
Это ты, собака, больше не будешь! Сел на скутер и уехал. Я ехал и ругал себя, за то, что полез на рожон. Надо было дать этому маленькому по моргалам, и валить. Они бы за него не подписались. А так неоправданный риск, и сто процентов проигрышная ситуация. Но у меня просто снесло крышу.
Я специально ездил туда еще несколько раз, собак больше не видел, да и пост скоро убрали, а дорогу открыли.