После Рима. Город в огне⁠⁠

Три дня в Риме

В конце лета 410 года орда вестготов под командованием своего вождя Алариха ворвалась в Рим, неудержимой волной прокатившись по его улицам. Грабежи продолжались три долгих дня. Ни один чужеземец не проникал силой в пределы городских стен в течение долгих восьми столетий. В последний раз это удавалось вождю кельтского племени сенонов Бренну аж в 390 году до н.э.

Прибытие варваров породило большой страх, внушив людям идею о том, что привычному миру приходит конец. Августин Иппонийский в своем сочинении De civitate Dei (413-426 годы) утверждал, что случившееся с Вечным городом – не что иное, как божественная кара, постигшая прогнивший Рим, и город уже никогда не оправится от удара.

Но что мы представляем себе, когда речь заходит о разграблении Рима в 410 году? Наше воображение сразу же рисует ораву кровожадных дикарей, спустившихся из густых лесов Норика (современная Австрия), заставших Вечный город врасплох и сокрушивших его могучие оборонительные сооружения. На самом деле, в реальности все выглядело иначе.

Фактически, Аларих в предыдущие годы уже дважды брал Рим в осаду (в 408 и 409 годах), и пришел он в Италию, в общем-то, не грабить. Вестготы заключили с Римом договор (примерно в 382 году), который последовал вскоре после их великой победы над императором Валентом при Адрианополе в 378 году. Именно эта победа позволила им «выбить» из римлян определенные преференции. Так, например, они получали право поселиться на Балканах в качестве федератов (союзников империи), чтобы нести там гарнизонную службу и оборонять границы. В 397 году новый император Аркадий переподписал договор с готами на еще более выгодных для них условиях – они получили новые пахотные земли в Дакии и Македонии, а их вождь Аларих получил титул magister militum провинции Иллирик, то есть – стал римским военным чиновником.

Однако в 399 и 400 годах отношения между готами и Римом резко ухудшились, когда готский военачальник Гайна попытался захватить императорский трон в Константинополе. Но император Аркадий сумел перехитрить гота и разгромить заговорщиков. Гайна бежал из города, в котором, по словам историка Зосима, было перебито до семи тысяч готов. В расправах активно участвовали и простые горожане, ненавидевшие варваров, а император Аркадий благоволил погромщикам.

Неудавшийся переворот настроил знать империи против варваров – теперь все ясно ощущали потенциальную угрозу от их присутствия. Перед римскими властями встала задача не допустить чрезмерного усиления позиций федератов в армии. Аларих же принадлежал к той же этнической группе, что и предатель Гайна, поэтому неудивительно, что он попал под репрессии. Его лишили звания magister militum, и, кроме того, Аркадий счел себя свободным от всех обязательств, которые он прежде давал готам. Тогда Аларих решил перебраться на запад, чтобы заключить договор с тамошним императором Гонорием, и в 401 году повел своих людей через Альпы.

Но в Западной империи таких гостей не ждали, а незваный гость – он, как известно, хуже карфагенянина. Поэтому встречать готов вышел главнокомандующий войсками Запада военачальник Флавий Стилихон, тоже варвар (вандал) по происхождению. Он дважды (в 402 и 403 годах) останавливал продвижение армии Алариха, однако источники того времени ясно указывают на то, что два полководца вели перманентные переговоры, которые в итоге вылились в новый договор с готами. Аларих (который к тому времени уже был готским королем) получил титул комита Иллирика (Comes lllyrici) и получил фактическую власть над этой провинцией. Понять суть переговоров, которые вели военачальники, довольно сложно, поскольку политическая обстановка в западной и восточной частях империи менялась чуть ли не каждый день. Историк Зосим даже утверждал, что Стилихон планировал большой военный поход на Константинополь, чтобы разбить Аркадия и, таким образом, восстановить единство империи. И добиться этого успеха он надеялся именно с помощью Алариха и его готов, и именно поэтому он, даже дважды из победив, заключил с ними договор. По словам Зосима, Аларих двинулся на Эпир, который он должен был занять и дожидаться там подхода основных сил, которые затем пошли бы на Константинополь. При этом, Аларих наступал якобы от имени Стилихона.

Но этому проекту не суждено было осуществиться. В самый неподходящий момент Стилихону пришлось столкнуться с другими чрезвычайными ситуациями на Апеннинском полуострове, а именно – в 405 и 406 годах отражать вторжение остготов, в итоге разбитых в сражении при Фезулах (нынешний итальянский Фьезоле). Победа была возможна благодаря контингенту наемников-гуннов, нанятых Стилихоном, который после решил нанять еще больше воинов (общим числом – до 10 000), включив в свое войско даже воинов-остготов, которых он только что разбил. Однако он не мог находиться одновременно везде, чем и пользовались враги Рима. В конце 406 года, благодаря тому, что Стилихон был вынужден решать дела в Италии, большая коалиция аланов, вандалов и свевов пересекла Рейн и вошла в Галлию.

В 408 году, накануне первой готской осады Рима, Аларих перебрался из Эпира в Норик, поскольку получил от Стилихона письмо, из которого он узнал, что поход на Константинополь отменяется. Готский король был вне себя от ярости, потому что впустую потратил время и средства, и теперь надеялся истребовать от римлян какую-нибудь компенсацию.

В течение 408-410 годов продолжались непрерывные переговоры между Аларихом, который угрожал силой взять то, что он считал по праву своим, и западным императором Гонорием, который перенес свою резиденцию в Равенну и с 402 года находился там, поскольку счел этот город намного более безопасным, чем сам Рим. Пока Гонорий торговался с Аларихом и пытался лавировать среди многочисленных дворцовых интриг, те самые аланы, вандалы и свевы дошли до Пиренеев, ворвались в пределы римской Испании и без особого труда поделили ее территорию между собой.

Короче говоря, если смотреть на эту ситуацию с этнической точки зрения, можно поверить, что как таковой римской армии больше не существовало. Вместо нее можно было наблюдать огромный конгломерат варварских племен, состоящих из различных родов и вождеств, всегда готовых предать, вступить в переговоры и перейти под знамена того, кто предложит самую высокую цену. Нападение на Рим был чем угодно, но только не внезапной напастью: город оставался практически беззащитным, собственно имперских войск не хватало – они охраняли Гонория в Равенне, то есть находились в сотнях миль к северу. В таких условиях имперские власти могли и должны были ожидать атаки на Вечный город.

В 410 году, после трех дней грабежей и насилия, Аларих и его вестготы покинули Рим, прихватив с собой в качестве заложницы Галлу Плацидию – римскую августу и младшую сестру Гонория. Вскоре ей предстояло стать королевой готов и супругой их правителя Атаульфа, преемника Алариха. Супруг возьмет ее с собой в Галлию, где вознамерится создать новое королевство. Что касается Алариха, то после разграбления Рима он двинется на юг Италии, потроша другие богатые города, пока, наконец, скоропостижно не скончается в окрестностях Козенцы. Считается, что его воины, которые прекрасно понимали, какую злобу питают римляне в их королю, нашли способ обезопасить его могилу от поругания: они временно отвернули течение реки Бизенто, чтобы похоронить Алариха в ее русле.

Что касается реального ущерба от трехдневного тура готов по Вечному городу, то здесь источники довольно противоречивы, и мы не может дать какую-то однозначную оценку. По словам Сократа Схоластика (примерно 380-440), после готов осталась настоящая разруха, потому что варвары не только грабили, но также поджигали и разрушали дома римлян. Они забрали множество изысканных украшений и переплавили их на золото. Также ими были казнены несколько знатных сенаторов. Святой Иероним (Epistole, 127), идет дальше и упоминает даже случаи каннибализма:

«Рим был осажден, и его жители были вынуждены покупать свою жизнь за золото. Затем раздетые они были снова осаждены, теряя не только свои вещи, но и свои жизни (...) Мои слова тонут в рыданиях. Город, который господствовал над всем миром, был завоеван. Более того, острая нехватка продуктов привела к голоду, и некоторые оказались в безвыходном положении. Охваченные безумием, голодные люди поедали ужасную пищу; они отрывали друг у друга конечности, чтобы в ту же ночь поесть мяса. Даже мать не щадила своего ребенка, которого вынашивала».

Напротив, по словам Павла Орозия (около 375-420), ученика святого Августина, насилие, накрывшее Рим, в итоге принесло меньше ущерба, чем другие бедствия за долгую историю города:

«На третий день после своего вступления в город варвары оставили его, правда, перед этим спалив некоторое количество домов, но не столько, сколько было разрушено за 700 лет со дня основания. Потому что, если брать во внимание пожар, устроенный императором Нероном как зрелище, несомненно, можно установить связь между пожаром, вызванным прихотью правителя, и пожаром, вызванным гневом победителя».

Этот апокалиптический сюжет мог повториться снова спустя сорок лет, и даже в большем масштабе, когда на горизонте показались армии Аттилы, царя гуннов. Но Рим спасло благоразумие епископа города, папы Льва Великого, поскольку он предложил гуннам большой выкуп золотом. Поговаривали, что для того, чтобы собрать выкуп требуемой массы, из базилики были вынесены массивные золотые люстры, подаренные еще Константином.

В сухом остатке, разграбление готами Рима в 410 году оставило неизгладимый шрам в коллективной памяти римлян скорее из-за своего символического значения, чем из-за реального ущерба. Аларих привел с собой не так уж много людей, и они были заинтересованы в первую очередь в грабеже, а не в уничтожении памятников, строений или истреблении горожан. Когда их лошади были изрядно нагружены золотом, готы оставили Рим.

Данные, полученные в результате археологических раскопок, позволяют нам согласиться с оценкой, которую дал Орозий. После 410 года мощная экономическая система, центром которой был Рим, продолжала функционировать, из Африки и с Востока продолжали поступать ресурсы в виде продуктов питания и драгоценностей, пшеницы и красивой оранжево-красной глиняной посуды, известной как terra sigillata – «печатная земля». Денежный поток, поступавший в город в первой половине V века, был таким, что римляне по-прежнему могли строить роскошные комплексы, такие как базилики Санта-Мария-Маджоре (435 год) и Санто-Стефано-аль-Монте-Челио (около 455 года).

Поступь новой эпохи

Переполох в Галлии, вызванный прибытием варварских родов, более-менее устаканился при императоре Валентиниане III (425-455) благодаря мастерству военачальника Флавия Аэция. По рождению он был римлянином, но в молодости, когда Аларих терзал Италию своими набегами, попал в заложники к королю вестготов. За время пребывания у варваров Аэций близко познакомился с их обычаями и менталитетом. Позже он оказался у гуннов, и без особого труда нашел с ними общий язык.

В 426 году Аэций отбросил вестготов от богатого города Арелата, затем он заблокировал продвижение франков, живших вдоль правого берега Рейна, и остановил движение на юг племен, называемых салическими франками. На бургундов он натравил союзных Риму гуннов, которые буквально истребили последних, вынудив оставшихся в живы пересечь Пиренеи и спасаться в Испании.

Что касается северных провинций, таких как Британия, империя неизбежно должна была отказаться от военного вмешательства для сохранения своего господства там, поскольку она была поставлена в положение, когда ей приходилось защищаться в районах, гораздо более близких к двум столицам. Примерно в 450 году народы англов, саксов и ютов, пришедшие из Северной Германии, напали на остров с моря и вторглись на него, несмотря на героическое сопротивление местного населения и римско-кельтской этнической группы.

В Испании вандалы, занявшие небольшую территорию недалеко от Пиренеев, под предводительством короля Гензериха около 428 года двинулись на юг, оккупировав обширную территорию, которая включала Картахену, Севилью и Балеарские острова. На этом их продвижение не закончилось, потому что они решили пересечь Гибралтарский пролив и приступить к завоеванию Северной Африки, в те времена являвшейся одной из самых богатых областей империи, из которой поступало большое количество зерна, масла, вина и ценных товаров.

Завоевание Африки носило невероятно жестокий характер, и обернулось страшным разорением церквей и усадеб, а также массовыми убийствами и преследованием христиан, живших в этом регионе. Их зверства описал епископ Виктор Витенский, и с тех пор слово «вандал» вошло в историю как характеристика человека, совершающего страшные и бессмысленные разрушения. А святой Августин Иппонийский, который был свидетелем резни своего народа, оказался настолько потрясен, что внес в христианское учение новую идею, которой еще предстояло отозваться в веках – концепцию «справедливой войны» (bellum iustum), оправданной законным намерением защититься.

Евангелия навязывали принцип ненасилия, и христианская доктрина первых веков всегда осуждала применение агрессии: несколько солдат, которые позже стали святыми, такие как Маврикий, Феодор или Мартин Турский, были профессиональными воинами, который из любви к Христу попрощался с военной карьерой. Короче говоря, борьба и вера во Христа считались несовместимыми. Но перед лицом резни, учиненной варварами против беззащитных людей, в том числе женщин и детей, Августин пришел к выводу, что тот, кто упорно боролся, чтобы остановить это и рисковал своей жизнью, чтобы спасти жизни других, на самом деле совершал весьма похвальное дело – жест любви и личной жертвы на благо ближнего своего. Поэтому такой человек заслуживал звание праведника, а в случае смерти – мученика.

Из этого в высшей степени новаторского принципа, нашедшего свое оправдание в контексте резни, впоследствии родится целая теология войны, понимаемая как в духовном смысле (борьба монахов в уединение монастыря против дьявола и стала носить характер военной поддержки Бога, о чем и подумать не могли прежние отцы церкви), но также и в конкретном смысле: со временем это трансформируется в концепцию рыцарства, а также военно-монашеских орденов.

Автор: Александр Свистунов

Оригинальная публикация

Еще больше интересного - в telegram-канале автора! Подпишись!

Паблик в ВК

Предыдущие части:

1. После Рима. Переплавленный колосс

2. После Рима. Свет угасающий

3. После Рима. Гог и Магог