О сексе с бомжами - часть 1/2⁠⁠

Привет, товарищи. Обещала рассказать.

Проснулась я как-то в своей почти заброшенной деревеньке в Тверской области, куда бежала от жизни лихой, и выползла на крыльцо пить Кармадон. Все вокруг было залито проклятым солнцем, день не предвещал ничего интересного, поэтому я как сидела, так и пошла в резиновых сапогах, помахивая минералочкой, на кладбище, что было в паре домов. Каменистая дорога вся в сухих ямах притенялась изящными березовыми веточками, что-то шепчущими на слабом ветру. Тишина звенящая – ни соседей, ни даже вшивого пса. На кладбище, где схоронили уже почти всю деревню, всё было стабильно – никто не встал и не занялся делом, поэтому я просто посидела с ними в немом диалоге, да вскоре ушла, решив – «ну половлю карасей».

На пруд нужно было пиздовать через всю деревню. Приготавливаясь к длинному пути, я взяла удочку, коробок с крючками-грузилами, копнула червей, прихватила сигареты, 3 банки пива, накрасила ресницы и губы на случай встречи людей или лосей, и отправилась в путь. «Скоро тут наверное прям по улицам кабаны забегают», - размышляла я, вышагивая по-детски вольно по пустынной дороге. Дойдя наконец до окраины, я привычно завернула за большой кирпичный дом с высоченным забором и увидела любимый мною пруд, который всегда был мал, да щедр на золотых карасиков. С горечью я констатировала, как он зарос, но половить еще место водилось. Закинув удочку и открыв пиво, я пламенела на солнце – время текло медленно, клевало ожидаемо неохотно. Сквозь этот густой воздух еще и заебывала мошкара. Прошло часа полтора, а в моем улове наблюдалось лишь 2 карасика и те с гулькин хуй. Зато там была уйма ротанов, и я по-доброму ругалась на каждого из них за то, как глубоко они глотают крючок – «ну что ты за сучара такая жадная, кто тебя таким воспитал?». И вот, ковыряясь в очередном ротане плоскогубцами, я вдруг увидела идущего ко мне пацана лет 25 и знатно охуела от этого факта.

- Девушка, а, девушка! А почему вы рыбку ловите на частной территории? – весело заголосил он.

- Какая еще частная? Я ее тут полжизни ловлю, - смутилась я.

- А я это все купил. И пруд, и дом, и вот это вот всё, - повел он руками вокруг, прихватывая кирпичный особнячок у пруда.

- Ну простите. Я больше не буду, - я демонстративно выбросила охуевшего от операции ротана в воду.

- Ну зачем так сразу. Я же шучу – ловите. Всё равно тут нет никого, скучно, да и мальки мне эти не сдались. Пруд — это так…для вида мне со второго этажа.

- Красивый вид, наверное - успокоилась я от его доброжелательности и нацепила тень улыбки.

- Егор, - протянул он руку.

- Аконит, - пожала ее я.

- Давайте на «ты».

- Давайте.

- Необычные у тебя увлечения, - хохотнул Егор.

- А че еще делать? – пожала я плечами.

- А много тут вообще народу бывает?

- Неее, из постоянных только тетя Галя 85 лет и ее подружка Рая 93 года. Остальные приезжают сезонно, да и то не всегда. А, ну и охотники, конечно, и чуваки с металлоискателем. Я и сама редко приезжаю.

- А где дом твой?

- № *, который по дороге к кладбищу. Убитый такой. Куст сиреневый у входа. Сиреневая сирень.

- Сиреневая сирень – это хорошо, - подозрительно посмотрел на меня Егор, и воцарилось неловкое молчание.

- А в «Науке и Жизни» писали, что сирень назвали в честь той нимфы, что сделалась тростником, когда убегала от рогатого бога, - ляпнула я рандомный кусок инфы из чертогов разума, чтобы избежать смущения.

- Ты что, биолог? – перебил меня Егор, присев на корточки и сорвав с дорожки стебелек мятлика.

- Нет, - тихо сказала я, прикуривая, чтобы заткнуть себе рот.

Я стала сматывать удочку.

- Уже уходишь? – легко и добродушно спросил он.

- Да… кошкам этого хватит, а мне пива надо купить на завтра, пока магазин не закрылся.

- Так до него километров пять – семь!

- Ну да.

- Ты на машине что ли?

- Нет, я не умею водить, - улыбнулась я.

- Докинуть тебя может тогда?

- А не затруднит? – потупилась я.

- Да че там затруднит, скатаемся.

Тачка Егора оказалась высокой и дорогой, искрящейся коричневатым оттенком и на удивление наичистейшей с учетом местных дорог. Он сел за руль и открыл окна, куда я и заглянула, обозрев чудный бежевый салон.

- Я грязная, - с горечью оклеймила я себя.

Егор вытаращился на меня с неподдельным удивлением.

- Ты? Нет, ты не грязная, - ошарашенно сказал он, и эта реакция меня очень удивила.

- Но у меня рыба и юбка в земле. И сапоги мокрые.

- Вон в тот бак вещи все кинь, заберешь на обратном пути, - сказал он, указывая на голубой пластиковый бак-бочку у ворот. От яркого солнца он зеленел, как океанские волны. Бак был мне по грудь и пах абсолютно новым баком, даже его спаянные шовчики не таили в себе ни грязинки, а крышку не повело и не расцарапало временем. Открыв его, я увидела на дне пакет с какими - то тряпками.

- А тут лежит что-то! – крикнула я.

- Клади сверху, хватит копаться там, поехали!

Я положила в бак рыбу, удочки и прочие приблуды, вернулась к машине и начала мяться у дверей.

- Господи, Аконит, да что с тобой?! Садись уже, ты хочешь, чтобы мы тут померли в этой душегубке? Забей на юбку. Мне почистят салон.

- Но…

- Давай! – с недовольством он уже начал трогаться.

Я села, стараясь скучковать свою мясистую жопу на минимальную площадь сиденья, но это, безусловно, были тщетные попытки.

- Ты прям как это… как из церковной школы, блин! - заржал Егор, - того стесняюсь, этого не могу.

- Если бы, - с грустью вздохнула я и отвернулась к окошку.

Ехали мы очень медленно, видимо он опасался че-нить сломать в своей тачке этими разбитыми дорогами, пролегающими по дамбам и пролескам. Егор был темно-русый, сероглазый, средненького роста и среднего телосложения, приятный на лицо, в стандартных штанцах-футболке и кроссах. Словом, вовсе ничем не примечателен, кроме красивой машины и дома. Он, кстати, не подходил им внешне. Я привыкла, что эти богатые вещи обычно имеются у серьезнолицых, более сложных людей. Егор же был смешливый и простой. С первого взгляда показался даже простодушным, а на лице я видела ноту любителя прибухнуть. Нет, совсем никакого алкоголизма – хорошее ровное лицо – но просто я чую за версту таких людей, у них душа звенит по-другому. Он вяло держал руль одной рукой, а другой курил, свесив ее из окна. Солнце являло по бокам его прозрачных серых глаз сетку ранних морщин от постоянной улыбки.

Из отрывочного разговора выяснилось, что ему 28 лет, мать умерла 10 лет назад, отец пропал куда-то, все были алкаши и чудом не пропили треху в спальном районе Москвы. Он в данный момент миллионер, но не из тех, что тусят в каких-то корпорациях в пиджачке, а из пиздодельных, которые круглосуточно двигают жопой, чтобы заиметь все это – криптовалюта, какие-то обналы в других городах, какие-то перегоны машин, лесопилки блять, биржи и сразу дохуище разных не совсем законных дел, в перечислении которых я быстро потерялась. Хата в Москве, жену с младенцем свез на Кубу на все лето. Сам пока приехал сюда обживаться, ибо дом с прудом только-только купил.

- А зачем он тебе так далеко от Москвы? Тут же полнейшая глушь.

Он немного помолчал, а потом как-то наотъебись выдал «Да тишины захотелось». Возможно, он врал о себе всё, от слова до слова, по таким легким улыбчивым людям всегда сложнее понять – пиздеж или правда, но мне было как-то всё равно – не моя печаль.

На дверях магазинчика, размером с туалет, красовалась картонка с нервной надписью «Мы закрыты из-за вас!».

- Да блиииин! – разочарованно прильнула я к столбу.

- Где тут поселок ближайший с работающим магазином?

- Километров 20.

- Блять! Ну поехали, хуле делать! Мне алкоголь тоже нужен.

Вторая попытка оказалась успешной – я нагрузила на Егора тонну спиртного, а он купил мешок лекарств и 2 пузыря коньяка.

- Болеешь чем-то? – спросила я в шутку.

- Чем-то да болею, - снова озарил он меня своей доброй улыбкой.

На обратном пути настроение наше улучшилось, а Егор и вовсе пребывал в необъяснимом радостном движе, без тени сомнения попивая мое стеклянное пивко за рулем. Я все думала, как его отблагодарить за поездку – деньги у меня под расчет, ебаться с ним не тянет, да и не факт, что ему это надо – я фигуркой на любителя, да еще и эти жены вечные. Поэтому выдала ему 3 бутылки пива.

Вдруг на горизонте, сплошь занятом полями с далекой полоской леса, появилась черная точка. Это была женщина неопределенных лет, которая еле-еле стояла у дороги. «О, сельская шлюха», - оживленно подумала я, однако Егор резко затормозил, проехав мимо нее метров 50.

- Ты чего? – спросила я.

- Щас приду. Может подвезти ее надо, мало ли.

- Но ведь …

- Людям надо помогать, – отрезал Егор, перебив меня, и, хлопнув дверью, отправился к ней.

Я видела в зеркало как он шурует к ней по обочине бодрым шагом, берет за плечо, что-то спрашивает или объясняет. Все это происходило очень долго, но совершенно не напрягло меня, потому как, во-первых, я давно привыкла к людским странностям, а во-вторых, какое мое дело. Ну да, может он даже и шлюху купить решил, пусть, чё такого-то. Я вытащила себе пузырь из ящика на заднем сидении и откупорила его брелоком с ключей. Сделав глоток, я кинула взгляд в зеркало и охуела воистину, чуть не подавившись.

Егор фактически тащил эту бабу – она держалась за его плечо и подволакивала ноги. Выглядела дева ужасающе. Бело-синюшная тонкая кожа с зеленцой, мутные глаза, полностью вся в язвах, скелетичное телосложение, убитый жизнью джинсовый сарафан, который когда-то был голубым, но теперь стал желто-серым. Волосы видимо когда-то были окрашены в бордовый, года 3 назад, теперь сплелись в колтун, прихваченный заколкой. Все ноги в синяках и ранах, на грязных ступнях желтые пластиковые шлепки. Но самый сок – это запах, волной ядерного взрыва ворвавшийся в салон. В прекрасный бежевый салон с прекрасным ящичком моей любимой Голландии. Мой глоток пива попросился назад тут же. От вони застоявшейся мочи, грязных волос, одежды и какой-то кислятины резало глаза. Меня будто облили нашатырем, я не знала куда деваться, кроме как уставиться на Егора взглядом полного непонимания. Он был абсолютно спокоен и уверен в себе, усадил деву сзади, и мы отправились в путь. Я зажала бутылку коленями, а сама выставила голову из окна, чтобы по возможности дышать ветром. «Жесть какая», - думала я, глотая пыльные воздушные волны. Барышня молчала и пребывала в каком-то странном полуживом состоянии. У меня было странное чувство, что я вдруг стала участником ОПГ, везущим прятать труп по сельским тропкам.

- Ну что там твоя «Наука и Жизнь» то? – вдруг сказал Егор как ни в чем не бывало.

- А что она? – ответила я не уворачивая лица от ветряных потоков.

- Нимфа там че-то, сирень… - было очевидно, что он просто пытается заговорить меня, чтобы я не думала о происходящем. Мне вдруг остро захотелось домой.

Егор смотрел на меня молча.

- Ну смотри, - вздохнув начала я, - там замес в чем состоял. Бог был стремный, с рогами и копытами, а Сиринга – секси-нимфа. Вот он и припустил за ней с известными целями. Пока она от него мчала, добежала до реки, а там наяды тусят, говорят, мол, «что за дела, сестра?». Она им нажаловалась о погоне, они ее в тростник превратили, чтоб скрыть. Бог прибежал – нет Сиринги, только тростник покачивается. С досады сорвал хотя бы его и сделал свирель, ну типа флейту, и назвал ее в честь красотки «сирингой». И стал играть на ней. И всё. Не уверена, что все правильно помню, но суть такая.

- А сирень то тут при чем?

- Не знаю. Кто говорит, что цветок сирени на этот инструмент похож – такая же трубка, кто говорит, что кора трубкой отходит, если обрывать, кто – что легко из ветки трубку сделать…по-разному спорят. Ну короче латинское название сирени - «сиринга».

- Как все сложно, - хмыкнул Егор, делая вид, что ему это было важно.

- Мифология - разыгравшиеся умы! - крикнула я против ветра и свесила голову, ожидая лишь того, чтоб поскорее приехать и убежать.

В деревне Егор благополучно проехал свой дом и поехал дальше.

- А мы…куда? – настороженно спросила я, сама ужаснувшись, что выдаю свой испуг голосом.

- Домой тебя везу, куда – улыбался Егор, - не потащишь же ты целый ящик в руках!

- А, ну да, - нацепила я неуверенную улыбку, подумав, что это в принципе логично.

Я уговаривала себя, что просто смотрю слишком много криминала, а Егор – молодой, улыбчивый и спокойный парень, к тому же женатый и с ребенком – не может оказаться внезапным убийцей. «Многие маньяки именно такими и были. И ты прекрасно знаешь об этом», - издевательски сказал мне мозг. «Не, ну ты бы почувствовала», - говорила я себе, - «уж сколько раз пиздюлей загребала».

У покошенной калитки с кустом сирени, будь она неладна, я выскочила из машины и спешно обошла ее, чтобы забрать покупки. Открыв дверь, я кинула взгляд на эту бледную, как смерть, невменяемую телку и потянула ящик на себя.

- Не спеши-не спеши, - отодвинул меня Егор, - поколотишь же всё.

Он взял его с большой легкостью, несмотря на размеры, и уверенно потащил в калитке, застыв перед ней, мол «открой». Без какой-либо спешки Егор донес мне ящичек до самого крыльца, заценив естественно образовавшийся в углу участка микро-прудик с лягушками.  Он добро попрощался со мной, внезапно обняв, и ушел в машину. Закрывая калитку на обычный никчемный гвоздь, я смотрела, как Егор уезжает и беспокойно думала – «что же теперь будет?».

Вторая часть рассказа выйдет в пятницу или вы можете прочитать ее уже сейчас по ссылке в моем профиле.