Немецкий лагерь для польской молодёжи Litzmannstadt (Polenjugendverwahrlager Litzmannstadt)⁠⁠

Фото прибывших в лагерь детей и подростков.

Рейхсфюрер SS и руководитель немецкой полиции Генрих Гиммлер 28 ноября 1942 года издал следующий приказ для криминальной полиции:

1) 1 декабря 1942 года, для полицейского размещения польских детей и молодежи, открывается сооруженный лагерь Litzmannstadt.

2) Указанные молодые поляки обоего пола в возрасте 8 – 16 лет, криминальные или беспризорники, у которых нет достаточного домашнего воспитания и присмотра, срочно требуют полицейского размещения, так как они угрожают развитию немецких детей своим поведением и криминальными действиями.

Лагерь был создан, в первую очередь, для содержания детей и молодежи из присоединенных к Рейху территорий западной Польши. Уже в начале 1941 года шеф криминальной полиции города Лодзь Вальтер Цирпинс потребовал создания специального лагеря для польских детей в возрасте от 7 до 16 лет, так как они якобы оказывали плохое влияние на немецких детей уличной торговлей, бродяжничеством и т.д. Он не делал тайны из того, что причина такого состояния польских детей лежала в закрытии школ и угона их родителей на принудительные работы. С сентября 1939 года тысячи польских детей были предоставлены сами себе вследствие расстрелов, арестов и депортаций их родителей.

Руководитель земельного управления по делам молодежи Верхняя Силезия Альвин Брокман требовал создания для молодежи «чужой национальности» отдельных учреждений, так как дальнейшее размещение вместе с немецкими несовершеннолетними не должно было допускаться из-за опасности для немецкой молодежи. Право на социальное обеспечение было только у расово ценной молодежи.

Комендантом лагеря с декабря 1942 по январь 1945 года был новый начальник криминальной полиции Лодзя штурмбанфюрер Карл Ерлих. Охрана и персонал лагеря состояла из вспомогательной полиции SS, среди которой были украинцы, сербы и хорваты.

Через несколько недель после открытия лагеря имперский министр внутренних дел Вильгельм Фрик отменил ранее наложенные на лагерь ограничения в том плане, что теперь в лагерь должны быть депортированы все беспризорные дети со всей Польши обоего пола в возрасте 8 – 16 лет. В течении 1943-44 года в лагерь депортировались дети из восточных областей Польши, Франции и Германии.

Многие дети, поступившие в лагерь, были травмированы как очевидцы и жертвы террора. После прибытия на них составлялись анкеты с фотографиями и отпечатками пальцев. У них отбирались последние пожитки и выдавалась полосатая лагерная одежда, головы стригли наголо. Дети размещались в бараках с двухъярусными койками. В качестве подушек имелись соломенные тюфяки.

В лагерь также поступали дети моложе 8-ми лет. В сентябре 1943 года был открыт отдельный блок для маленьких детей. В это время примерно 100 детей так называемых «террористов», то есть детей мнимых или настоящих членов организаций сопротивления, прибывали в лагерь после волны арестов в районе Познани. Из этих 100 детей одну треть составляли дети возраста от 2 до 8 лет. Питание маленьких детей и более старших ничем не отличалось.

С начала 1943 года и почти до конца 1944 в лагере, после прибытия каждого транспорта с детьми, проводился отбор по расовым критериям с целью «германизации» прежде всего у детей возраста 2 – 8 лет, но также и у подростков до 16 лет. Отбор на германизацию проводился в присутствии коменданта лагеря и представителей управления SS по вопросам расы и поселения (RuSHA). Отобранные дети размещались в специальном лагере RuSHA в Лодзе, в здании бывшего монастыря.

Анкетные фото детей.

По достижению восьмого года жизни, дети должны были работать от 10 до 12 часов ежедневно, иногда в две смены. При строительных работах в лагере детей применяли как тяговую силу повозок, нагруженных стройматериалами. Самой тяжелой работой считалось использование в качестве тяги дорожного катка, который должны были тянуть от 30 до 40 детей, подгоняемых ударами. В сообщении партийной канцелярии NSDAP от 11 мая 1943 года говорилось о том, что польские дети и молодые люди «преступное подрастающее поколение наихудшего характера», которые несут «опасность для здорового развития молодежи фольксдойче».

В начале лета 1943 года молодые узники работали в различных мастерских лагеря. Например, в сапожную мастерскую поступала армейская обувь с Восточного фронта, которая была окровавлена и имела остатки отмороженных конечностей. Дети должны были чистить такую обувь и ремонтировать. В лагере дети работали также в игольной мастерской, в столярной, слесарной, электромеханической и стекольной мастерских.

Питание осуществлялось тремя полуголодными пайками в день, которые часто удерживались под предлогом штрафа за недостигнутые нормы выработки. За кражи еды и поиск съестного в отбросах полагался карцер, штрафной блок и отмена рациона еды.

Гигиеническое состояние узников лагеря было катастрофическое. Не хватало питьевой воды, воды для умывания, не имелось мыла. Только в конце 1944 года в лагере была открыта ванная комната. До того имелось лишь отхожее место. После войны медицинский инспектор лагеря сообщил, что примерно половина детей страдали от голода, дефицита белка и цинги, что приводило к высокой смертности.

В «медицинских комнатах» дети умирали от истощения, холода и голода, в подавляющем большинстве случаев полностью без медицинской помощи. Особенно драматическая ситуация возникла в ноябре 1943 года, когда в лагере вспыхнула эпидемия тифа. Так как охрана лагеря испытывала панический страх перед заражением, медицинский инспектор получил приказ организовать гетто для зараженных. В гетто поместили 280 детей, из которых умерло 276. Кроме того, были случаи убийства детей охраной лагеря, которая вымещала свою злость за объявленный карантин на детях. По показаниям медицинского инспектора лагеря, на момент августа 1944 года в лагере находилось 1048 детей и подростков, 794 мальчика и 254 девочки. Состояние детей было самое худшее с момента открытия лагеря.

7 декабря 1942 года в 15 км от основного лагеря был открыт внешний лагерь, который должен был снабжать основной лагерь продуктами и готовить девочек к работам у немецких крестьян. У девочек от 8 до 16 лет рабочий день длился от 12 до 14 часов. Питание здесь было несколько лучше, чем в главном лагере. Кроме того, отсутствовали смертельные случаи и убийства узников. Так как девочки больше всего боялись возвращения в основной лагерь, скрывая по этой причине все свои болезни. После освобождения большинство узниц внешнего лагеря получили разные степени инвалидности.

После войны не удалось точно установить число узников лагеря и количество смертей. Сообщения медицинских служб в большинстве случаев были подделаны, не указывались смертельные случаи во время эпидемии тифа. Лагерь был рассчитан на размещение 2000 детей. Многие подростки прибывали в этот лагерь после Освенцима.

19 января 1945 года Красной Армией было освобождено 900 узников лагеря. Все дети состояли в крайней степени истощения, 100 узников не смогли покинуть лагерь самостоятельно.

Фото с детьми на работах в лагере.

Современный памятник на месте лагеря

https://vk.com/wall-123941152_285

https://vk.com/wall-123941152_293

Источник - Wolfgang Benz, Barbara Distel: Der Ort des Terrors. Geschichte der nationalsozialistischen Konzentrationslager Bd. 9: Arbeitserziehungslager, Durchgangslager, Ghettos, Polizeihaftlager, Sonderlager, Zigeunerlager, Zwangsarbeitslager., Verlag: C.H.Beck; Auflage: 2009. S. 115-118.

Источник - Wolfgang Benz, Barbara Distel: Der Ort des Terrors. Geschichte der nationalsozialistischen Konzentrationslager Bd. 9: Arbeitserziehungslager, Durchgangslager, Ghettos, Polizeihaftlager, Sonderlager, Zigeunerlager, Zwangsarbeitslager., Verlag: C.H.Beck; Auflage: 2009. S. 118-122.