Не ходите, дети, по теням гулять⁠⁠

Разбитый "Икарус" подпрыгивал и скрипел, будто готов был развалиться пополам на каждом ухабе. Трое друзей ехали с алкогольного слёта, по совместительству называемого "посвящением в первокурсники", будучи порядком навеселе. Ну, кто как: Андрей, спортсмен и отличник, больше тусовался на площади перед универом и меньше всех троих пил, поэтому оставался самым трезвым и с ужасом предвкушал головомойку от родителей. Дэн, живший без папы с мамой у пожилой бабули, набрался гораздо сильнее и половину дороги пытался просто вспомнить, где они едут и куда им надо, благо жили все неподалёку друг от друга. А третий корефан из их компании, Лёха, даже и студентом ещё не стал: он был на год младше друзей и учился в выпускном классе. В соответствии со странной манерой давать прозвища, по которой двухметрового амбала могли прозвать "Мелким", а близорукого со зрением -10 "Зорким Глазом", Лёхе дали кличку Пончик, так как он едва тянул на пятьдесят кило веса. И эти пятьдесят кило веса вусмерть напились, время от времени икая и не подавая иных признаков жизни.

— Дэн, бля! Ну я же просил по-человечески, посмотри за ним, чтобы он нормальный был! Что мы теперь его маме скажем? А она что скажет моим родителям, типа отпустила погулять?!

— А хули я?! Я, что ли, ему отвёртку в глотку заливал, и пиво с портвейном замешивал? Так и скажем, перебрал! Вот смотри, ты нормальный, я тоже в адеквате, а он просто не рассчитал дозу.

— Да, в адеквате ты, только сифонит от тебя как от круглосуточного ларька. Ты-то ладно, пришёл и спать лёг, бабушка не спросит, а мне объясняться ещё...

— Ну и объяснишься, скажешь, на следующем посвящении в первокурсники это не повторится. Заебал мандражировать, скоро наша остановка уже! Стоп, а где это мы едем?..

В стремительно темнеющем за окном сентябрьском вечере улицы были неразличимы: панельные десятиэтажки, киоски, остановки. Но пацаны ездили этим маршрутом сотни раз из школы домой, и что-то было не похоже на обычный пейзаж челябинских окраин.

— Так, бля, я к водителю! — Дэн вскочил на ноги и, старательно сохраняя равновесие, пошёл к кабине. Вдруг "Икарус" остановился.

— Выходим, наша остановка! — Дюша рывком поднял Лёху и двинулся к выходу.

— Э, стой, меня подождите! — Дэн рванул от кабины к двери и еле успел выскочить из закрывающихся дверей автобуса. — И чё, где мы?

— Я узнал, это угол Печерина и 250 лет Челябинска, просто водитель не с той стороны остановки подъехал. Помоги, возьми Пончика под правую руку!

Дэн последовал совету друга в надежде добраться домой через двадцать минут. Он даже забыл сказать, что в кабине водителя никого не было.

Достаточно бодрым шагом друзья добрались до начала девятиэтажек, обсуждая внешность певицы, выступавшей на посвящении, и у кого одногруппницы красивее. Ну тут, конечно, у Андрея, поступившего на экономический факультет, пейзаж был гораздо приятнее, чем у Дэна, ставшего студентом приборостроительного.

— Фу, слышь, я заебался Лёху тащить! Давай вон на скамейке посидим, я перекурю, заодно он продышится маленько перед домом.

— Нахуй ты куришь, Дэн, вообще не понимаю эту гадость! Ладно, давай минут пять посидим.

К девятиэтажкам вела аллея, засаженная чахлыми клёнами и еле освещаемая тремя фонарями. Друзья приземлились на скамейку, начав реанимировать Лёху.

— Лёха, слышь, хорош дрыхнуть уже! Скоро дома будем, ты очнись, хоть что-то маме скажешь!

Лёха сонно отнекивался и бормотал что-то нецензурное. И вдруг все трое настороженно прислушались — сзади раздавались очень странные звуки, каких обычно не услышишь на городских улицах. Дробный топот, сипение и нечленораздельное мычание ударили по ушам. Друзья, трезвея от страха, повернули головы в сторону источника шума. В конце аллеи показались стремительно приближающиеся очертания фигур. Навскидку их можно было назвать семьёй: мама, папа, старший сын и дочка, но такой семейки никто не видел ни в одном из страшных снов... Громадные туши, высотой в два с половиной метра и шириной чуть ли не больше, казалось, проминали ногами хлипкий асфальт. Ноги существ, в обхвате не менее полутора метров, с грохотом трамбовали дорожку, тектонические плиты жира на животах вибрировали и отбрасывали во все стороны массивные валуны грудей. Мама со старшим сынком тащили на плечах безногого отца чудовищного семейства, а у него на шее сидела младшая дочурка и заливалась визгливым хохотом. Все четверо выглядели страшно довольными и скалили огромные квадратные зубы, растягивая в идиотских улыбках безразмерные щёки. Навскидку, каждый из взрослых членов семейства весил не менее полутонны, но, несмотря на это, они не производили впечатления немощных и больных созданий, с такой скоростью они мчались и с такой силой они продавливает дорожку.

— Пиздец, бля! Это что за цирк уродов?! — воскликнул Дэн.

— Тихо ты, дурак! Не хватало, чтобы они услышали и вернулись?! Бегом по домам, и скорее! — осадил его Дюша.

Все трое, включая моментально протрезвевшего Лёху, двинулись вперёд, время от времени озираясь, нет ли ещё кого похожего на тех уродов сзади. Молча друзья зашли во дворы девятиэтажек. Там всё было странно похоже на привычный им микрорайон, только как будто иное: дикая какафоническая музыка из открытого окна, непонятные тени за границами освещенных фонарями областей. Тут вдруг Лёха выругался: сидевшая на проводах птица спикировала вниз и пробороздила клювом кровавую полосу на его лице.

— Пиздец, блядь, что за нахуй!!! — заорал Лёха на весь двор.

— Тише, вдруг кто услышит! — шикнул Дюша.

— Услышит, и хуй с ним — мой подъезд через один! Ща я уже дома буду, и в рот ебал я эту хуйню! — не переставал орать Лёха.

Внезапно подъездная дверь открылась с диким грохотом, едва не сорвавшись с петель и оставив вмятину в стене. За ней, заполняя дверной проём, стоял старший сынок из семейства, увиденного друзьями по дороге.

— Слышь, ты, пидор жирный, аккуратнее будь! Так ведь и убить можно, ты понял, дятел?! — остатки алкоголя в крови придали Лёхе агрессии.

— А-ы-хы-хы, убить можно, понял! — с этими словами урод сгрёб Лёху одной рукой и потащил внутрь подъезда. Лёха попытался ударить по жирной физиономии, но гигант открыл пасть и откусил кисть пацана, захрустев ей на зубах, как куриным крылышком из KFC. Перекинув добычу через плечо, выродок скрылся в подъезде, и вопль Лёхи постепенно затих.

— Бля, это хана! Бежим! — Андрей с Дэном рванули к следующему дому. Парни подбежали к подъезду, в котором должна была быть квартира Дюши, и заглянули внутрь. Левее лестничного пролёта, на площадке для колясок лежала непонятная фигура, с виду будто старуха, закутанная в пальто. Она еле слышно хныкала и причитала.

— Бабушка, вы меня слышите? Как вы себя чувствуете? — Андрей сделал два шага к бабке.

— Дюша, нахуй ты к ней лезешь, дебил, что ли?! Беги по лестнице к себе! — заорал Дэн.

— Ты не слышишь, вдруг ей нужна помощь? С вами всё в порядке? — Андрей подошёл вплотную к бабке и потряс её за плечо. Вдруг из-под пальто выпросталось щупальце, проткнувшее ногу парня. Крик боли оборвался, когда ещё пара щупалец обвила его за шею и туловище и подтянула ближе к челюстям, распахнувшимся на полголовы.

Дэн в ужасе выскочил из подъезда. Он уже не надеялся добраться домой, хлещущий в кровь адреналин погнал его прочь от чёртовых домов, населённых не пойми чем. Он уворачивался от местных птиц, целившихся ему в лицо, и шарахался от непонятных силуэтов, выраставших на границе освещённых фонарями областей. Вымотавшись, он остановился перевести дух на углу дома, вдруг сверху открылось окно. Подняв голову, он увидел мамашу из семейства людоедов.

— А мы Пончика уже приготовили, жопку и спинку съели, доедаем ножки и голову! Иди к нам, а-хы-а-хы!

Приступ острого нежелания разнообразить собой вечернее меню придал Дэну сил, и на втором дыхании он выбежал на место, напоминающее собой конечную остановку транспорта. Разворот дороги, разбитый ларёк, навес остановки и таксофон под фонарём составляли местный пейзаж. Таксофон! Дэн рванул к нему и набрал 112. Через несколько гудков трубку на том конце провода сняли, но абонент хранил молчание.

— Алё, здравствуйте! Здесь в районе Северо-Запада какие-то маньяки! Пожалуйста, приедьте, помогите мне!

—...

— Алло, вы меня слышите?!

— Слышим... Мы приедем, но не поможем... Оставайтесь на месте.

Связь оборвалась. Дэн в отчаянии отступил ближе к свету фонаря, стараясь не думать, что он освещён, как торт на витрине. За пределами круга света показалось какое-то движение. Дэн схватил единственное, что у него было в кармане — китайскую зажигалку. Внезапно из темноты в круг света рванулся представитель местной фауны — сухой безногий труп, передвигавшийся ползком на руках. Дэн со всей силы зарядил кроссовкой в жбан мертвецу, но это не остановило безногого упыря, отлетев на пару метров, тот пополз обратно к парню. Исхитрившись, Дэн поджёг тряпки, остававшиеся на сухом каркасе, и упырь, завизжав, пополз вдаль. Плохо было то, что в свете разгоревшегося огня Дэн увидел ещё несколько похожих силуэтов, уже вполне ходячих. Понимая, что битву с ожившими трупами ему не выиграть, а бежать бесполезно, Дэн тихо заплакал.

Неожиданно темноту ночи разорвал звук двигателя и свет фар. К фонарю, под которым стоял Дэн, подъехала древняя праворукая Тойота.

— Слышь, пацан, прыгай, и помчали отсюда! До утра ты здесь не доживёшь!

Неприметный мужик лет сорока-пятидесяти распахнул пассажирскую дверь и всадил заряд ракетницы в самого борзого упыря. Дэн прыгнул на кресло, и они рванули с места. Через пару-тройку минут на хвост Тойоте села абсолютно ржавая "шестёрка" без стёкол и сидений, набитая скалящимися упырями.

— Ты смотри, насколько этой ночью гули охуели! Вообще берегов не видят! Подержи-ка руль!

С этими словами владелец Тойоты подпустил некро-шоху поближе и аккуратно положил внутрь гранату. Взрыв разметал осколки железа и ошмётки плоти по дороге на пару десятков метров.

— Так, теперь давай знакомиться. Меня зовут Кей, я путешествую между мирами, торгую там и сям чем получится.

— Денис, студент... А где я и что это такое?..

— Тебе не повезло, парень, ты проскользнул со своего мира на Изнанку. Это как твой дневной мир, только здесь всё намного хуже. Здесь живут создания, которые похожи на обитателей твоего мира, но ты для них как стейк из мраморной говядины, выложенный на тарелочке. Сожрать твоё тело и душу для них всё равно, что для тебя сходить в лучший ресторан. Но тебе конкретно повезло, я работаю во многих мирах, и мои интересы совпали с твоими — я помогу тебе оказаться дома.

— Правда? Спасибо, Кей! А пацаны, мои друзья? Они были со мной...

— Забудь про них. Им уже не помочь. Кстати, мы уже подъезжаем, скоро будешь дома.

Автомобиль притормозил перед обшарпанным двухэтажным домом, тот едва ли выглядел жилым.

— Ну иди вперёд, подержишь мне дверь, мне нужно будет кое-что из багажника выгрузить.

— Да-да, сейчас!

Дэн выскочил из машины и взлетел на крыльцо. Подумать только, как ему повезло в этом безумном мире встретить хоть одного человека, готового помочь.

Кей открыл багажник, взял в руку свёрток и поднялся на крыльцо. Вдруг Денис ощутил укол в шею, от которого сразу ослабли ноги и потемнело в глазах.

Когда он пришёл в себя, он уже лежал раздетым и привязанным ремнями к столу, в его руки были воткнуты иглы, идущие к чему-то, напоминающему примитивную центрифугу.

— Ты знаешь, Денис, я ведь ни капли тебе не соврал! На самом деле, как только твоя душа отойдёт, она окажется в твоём мире, и это мой тебе лучший подарок, что её не сожрёт никто из местных. Ну а мне для перемещения между мирами нужна всего лишь сыворотка твоей крови, вся до капли, ты уж не серчай. Машину ведь надо чем-то заправлять!