Лопающиеся дождевые черви — Что спрашивать в книжных. 5 нон-фикшн новинок⁠⁠

Ветер, одолживший у моря его шум, иконография отсеченных частей тела и океан новой русской херцогомании: традиционный обзор новинок, подготовленный для вас трудолюбивыми, как кот, редакторами «Горького».

Андреа Марколонго. Гениальный язык. Девять причин полюбить греческий

Как известно, культура и цивилизация существуют лишь потому, что отдельные праведники учат древнегреческий. Итальянская журналистка, без особых восторгов зубрившая наречие Гомера в классическом лицее, во взрослом возрасте воспылала страстью к языку древней Эллады, пополнила ряды оных праведников и написала прозелитское эссе с целью расширить круг посвященных.

Получилось восторженное — порой до чрезмерности — сочинение, продвигающее неглупую затею: полюбить язык через удивление тому, сколь непохоже на нас схватывали и упорядочивали в своей речи мир древние греки. Марколонго резонно предлагает рассматривать язык как окно в мышление людей, с которыми мы никогда не сможем поговорить иначе чем через доступные нам документы. Из анализа грамматических категорий, особенностей словоупотребления и прочих лингвистических деталей воссоздается картина вполне потрясающая: мир, где характер действий значимее их хронологической определенности, в явлениях важна была их (не)одушевленность, система наклонений позволяла определить степень реальности действия и т. д. Конечно, по отдельности эти особенности знакомы многим носителям живых языков и тем, кто их учит, но в своей совокупности «причины полюбить» действительно впечатляют, особенно если параллельно изучать, в насколько особые формы размышлений об истории, обществе, мироздании древнегреческий отливается.

«Фраза „может подуть юго-западный“, произнесенная на Террасе Масканьи в Ливорно вечером, когда дует типичный для тех мест ветер, способный „растрепать душу“, выражает вполне вероятное действие; в данном случае древний грек употребил бы сослагательное наклонение. Та же самая фраза, произнесенная в пустынной северной степи, указывает на весьма отдаленное, а потому, как обычно, вспоминаемое с печалью и желанное событие; и в таком случае говорящий прибегнул бы к оптативу. Если же юго-западный уже задул и стал реальностью, тогда глагол в данной фразе стоял бы в изъявительном наклонении настоящего времени. А будь мы в пустыне, ветер, что „одолжил у моря его шум“, стал бы невозможен, нереален, и о нем на древнегреческом повествовалось бы в изъявительном наклонении прошедшего времени».

Дмитрий Антонов. Нимб и крест. Как читать русские иконы

Существует мнение, что современное искусство — неполноценное, потому что его зачастую невозможно понять, не вчитываясь в экспликацию. Дескать, хорошее искусство понятно «невооруженному взгляду»: вот, например, красиво лежит тень на зеленой траве, а вот — стены Кремля. Определенного сорта недальновидность, присущая такой точке зрения, раскрывается, если попросить объяснить, а что, собственно, понятно любителю классического искусства в античной статуе или гравюре Дюрера. «Ну, красиво».

Историк Дмитрий Антонов избавляет от ложной очевидности русские иконы, предлагая чрезвычайно доступный путеводитель по их визуальной «грамматике» и «лексике». Не последний эффект от чтения — сугубо практический: в безликой череде благоговейных мужей с бородами, их спутниц и спутников начинают проступать живые и осмысленные сюжеты, в которых можно различить приметы времени и особенности личного стиля автора. Тем же, кто и так представлял себе, в чем особенности иконической перспективы, и мог отличить деисусный чин от праздничного, книга сулит систематизацию знаний, а также множество деталей и сложно схватываемых нюансов. В общем, если планировать культурологическое или какое иное паломничество по русским церквям, чтение крайне полезное.

«Что касается традиции изображать мучеников с орудиями убийства или отсеченными частями тела (достаточно вспомнить европейские образы Луции Сиракузской с глазами в чаше либо Агаты Сицилийской, показывающей на блюде свою отрезанную грудь), то она мало затронула русскую иконографию. Такие атрибуты начали появляться на редких иконах только в XVI в., под влиянием западного искусства».

Вернер Херцог. О хождении во льдах

Не побоимся этого слова, небывалый интерес в 2023 году проявляют российские книгоиздатели к литературному творчеству немецкого режиссера, подарившего кинематографу как минимум грандиозную картину «И карлики начинали с малого». Сперва в «Издательстве Ивана Лимбаха» вышел роман «Сумерки мира», посвященный полубезумному квазисамураю Хироо Оноде, теперь Individuum выпустил очерк «О хождении во льдах», и есть все основания полагать, что на этом океан новой русской херцогомании далеко не пересох.

В книжке «О хождении во льдах» от первого лица изложена достаточно известная история о том, как Вернер Херцог пошел спасать на метафизическом уровне великую Лотте Айснер. Апокриф, который на самом деле является реальной историей, гласит: когда вдохновительница новой волны немецкого кинематографа тяжело заболела и врачи лишь пожали плечами, Херцог понял, что спасти ее может только одно — молодой режиссер должен пешком дойти из Мюнхена в Париж, ночуя под открытым небом. Что он и сделал, вооружившись лишь компасом да картой. (Важно заметить: на дворе стоял немецкий ноябрь 1974 года, так что поход этот невозможно назвать легкой прогулкой.) Как известно, план Херцога сработал: «Айснерша» вдруг пошла на поправку и еще десять лет внимательно смотрела фильмы, снятые учениками.

Мысли и чувства, родившиеся во время этого странного предприятия, Вернер Херцог зафиксировал в дневниковом травелоге на сто с лишним страничек. Как это нередко бывает в хорошем травелоге, написанном не очень хорошим, но крайне талантливым человеком, путешествие Херцога оказывается путешествием в самого себя: холмы, снег, лес, снова холмы, деревня, опять холмы — все это лишь пейзаж для осознания элементарной (и потому бесконечно сложной) правды мира.

Неудивительно, что из этого похода Херцог, и без того не самый приземленный художник, вернулся с совсем уж запредельными шедеврами вроде «Стеклянного сердца».

«Деревня вчера была вялой, как гусеница на морозе. Сегодня, в воскресенье, она уже окуклилась, скрыв свое нутро под снежным покровом. На холоде дождевые черви, которые не смогли перебраться через асфальтированную дорогу, лопаются. Под жестяными навесами, где летом можно посидеть на воздухе, притаилось одиночество, готовое к прыжку».

Вадим Шершеневич. Критические тексты: театр, кино, цирк, эстрада

Поэт-имажинист Вадим Шершеневич знаком широкой публике в лучшем случае как соратник Сергея Есенина по имажинизму и не самый выдающийся поэт своей эпохи, однако другая сторона его творчества — критическая — только в самое последнее время благодаря усилиям энтузиастов-исследователей обрела книжное воплощение. На днях вышел большой том его текстов, посвященных зрелищным искусствам, и в первую очередь театру, с которым Шершеневич был связан не только в качестве зрителя и критика, но и профессионально: он участвовал в создании и работе Опытно-героического театра, выступал с теоретическими манифестами, однако самое интересное и самое значительное по объему в этой книге — фельетонная летопись московской театральной жизни 1921–1927 годов. То ли потому, что его серьезные рецензии выходили суховатыми и не пользовались большой популярностью, то ли потому, что в пространстве сатиры и юмора можно было позволить себе гораздо больше, Шершеневич написал целую гору таких и сяких фельетонов, стилизованных под разные жанры и произведения, местами по-настоящему забористых, местами каламбурных на грани фола, но неизменно бодрых и познавательных, даже если сегодня без научных комментариев нам трудновато понять, о чем там вообще идет речь. Больше всего в них достается Мейерхольду и Таирову, что неудивительно, поскольку в те благословенные годы их преданным, хотя и не всегда благодарным зрителем был далеко не один Вадим Гаибриэлевич.

«Узрев анонс в некоторых театральных журналах о готовящейся где-то „Грозе“, некий остроумец, выходя с „Леса“ Мейерхольда, сказал:

— Кто в лес, кто по грозу. <...>

Как сообщают очевидцы (очевидцами зовется народ, слышавший из третьих уст), для „Медвежьей свадьбы“ в качестве декоратора приглашен покойный Шишкин, автор известного проекта декораций к оной пьесе, выставленной в Третьяковской галерее под наименованием „Утро в лесу“, где все медвежата отчетливо вырисованы».

Источник: https://gorky.media/reviews/lopayushhiesya-dozhdevye-chervi-...

Другие материалы:

• Русский Дисней — Великое призвание и великая любовь Владимира Сутеева

• Уродливый кинематограф — 4 картины на выбор

• Джонни Депп — режиссер. К 60-летию актера вспоминаем его собственные безумные фильмы

• Первопроходцы — в отечественном кино

• Пабло Пикассо – великий художник, любовник и провокатор

• Сериал «Библиотекарь» по книге Михаила Елизарова — смотрим тизер

• Киноликбез — 30 фильмов для знакомства с азиатским кинематографом

• Джон Кэмпбелл — создатель американской научной фантастики золотого века

• О книге Бориса Соколова «Булгаков. Мастер и демоны судьбы»

• Вечно старый, вечно пьяный — Чарльз Буковски, один из лучших американских писателей

• Не только «Основной инстинкт» — 7 эротических триллеров 1980-х и 1990-х

• «Основной инстинкт» — фильм, который мог стать хитом только в 1990-е

• Понять и простить рептилоида — Из книги «Темные фигуры. Социально-философский анализ фильмов Джона Карпентера»

• Страшнее — тишина: в чём феномен «Чужого» Ридли Скотта

• Наркобароны, убийцы и аферисты — 30 лучших криминальных фильмов, основанных на реальных событиях

• Классика фантастики — Дуглас Адамс. Автостопом по Галактике

• Как Голливуд разочаровался в Мэрилин Монро — но пытался найти ее почти в каждой актрисе

• «Троица», «Офелия», «Смерть Марата», Венера Милосская, «Тайная вечеря» — эти и другие произведения искусства в кино

• Пэм Гриер — актриса, сыгравшая Джеки Браун в одноимённом фильме Тарантино

• Генри Миллер — литературный панк на исповеди

• О переводной фантастике весны — конспирология, метапроза и Война Правок

• Комикс «Мультивселенная» / The Multiversity (DC)

• «Тёмный город» — 25 лет культовому фильму

• Смертельная слава — 9 известных актеров, которые погибли во время съемок

• «Город астероидов» Уэса Андерсона — в ожидании НЛО

• Хоррор-подборка — 7 вечеринок со страшным продолжением

• «Молчание ягнят» — в чем фильм устарел, а в чем остался прогрессивным?

• Предтечи фантастики — Роберт Льюис Стивенсон. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда

• Мартин Скорсезе снимет второй в своей карьере фильм об Иисусе

• «Бойцовский клуб» — как Дэвид Финчер продал бумерский сюжет иксерам

• «Ваш роман вам принесет еще сюрпризы» — о специфике фантастического в «Мастере и Маргарите»

• Классика кинофантастики — «Контакт» (1997), реж. Роберт Земекис

• Комикс по песне Б.Окуджавы — «Надя, Наденька...»

• Пелевин. Начало

• В производство запущен сериал «Рыцари Сорока Островов» — по роману Сергея Лукьяненко

• Как советский студент хотел переселить людей на небеса — Коммунистический «Летающий город» Георгия Крутикова

• 210 лет Рихарду Вагнеру – композитору, считавшему, что гению можно все

• Слышу голос из прекрасного далёка — 7 любимых всеми песен Евгения Крылатова

• 15 книг о кино — детство Трюффо, история советской анимации, биографии Гайдая, Скорсезе, Висконти, Мурнау, Викторова и другие

• Какие фантастические сериалы смотреть в июне 2023 — Чёрное зеркало, Ведьмак, Звёздный путь и другие

• Предтечи фантастики — Джонатан Свифт. Путешествия Гулливера

• О книге Кристофера Приста «Лотерея»

• Франц Кафка — гений, уверенный в собственном крахе