Кто будет в Севастополе, посетите "Железняков", вот его история...⁠⁠

...Второй штурм города-крепости Севастополь шёл который день. Немцы наседали со всех сторон, но получали достойный отпор. В этот день Бронепоезд БП-5 «Железняков» получил боевое задание отсечь пехоту от бронетехники гитлеровцев, которые штурмовали нашу оборону в районе станции «Мекензиевы горы». Наш БП, загрузив в боекомплект осколочно-фугасные снаряды, которые использовались против живой силы противника, на всех парах помчался, на заранее подготовленную и намеченную нашей разведкой, позицию.[1]

На 1 июня 1942 года общая численность различных войск РККА в Севастополе составляла около 130 тысяч человек

Выскочив из тоннеля, мы увидели ряды наступающих немцев – они были, как на ладони. Боевая работа началась. Залп. Ещё залп. Разрывы, которые чётко легли среди наступающей немецкой пехоты и немного проредили её, вызвали одобрительный жест командира. Фашисты залегли. Бронетехника без пехоты остановилась и начала откатываться назад. Пока мы не стреляли, наш «Железняков» был невидим для фашистов, потому как был специально раскрашен цвета скал в зависимости от времени года.[2]

На СевМорЗаводе в 1941 году было изготовлено семь Бронепоездов. Самым удачливым и живучим оказался Бронепоезд БП-5 «Железняков».[3]Конструкторы (главным руководителем был инженер Калинин) отказались от двух бронированных в пользу комплекта: бронированный марки О и обычного, но мощного паровоза Эл-2500, который мог тянуть состав, как в гору, так и с горы. Результат – максимальная подвижность (до 50 км.в час) БП-5, который в совокупности с вооружением состоявшим из пяти 76-мм орудий (три универсальных корабельных и два орудия Лендера образца 1914 года), 82-миллиметровых миномётов, станковых пулемётов и пулемётов ДШК  (Дегтярёва-Шпагина), дал поразительный боевой эффект. Бронепоезд двигался быстро, появлялся неожиданно и до безобразия точно поражал все намеченные цели. Соответственно и исчезал до того, как немцы успевали отреагировать – запросить помощь авиации или своей артиллерии, чем наводил такой ужас на врага, что удостоился у немцев прозвища Grüner Geist – «Зелёный Призрак».

...В этот момент мы увидели несколько немецких самолётов, которые двигались правее нас. По всей видимости с земли им передали координаты нашего местоположения, потому что они развернулись, сделали круг и пошли в атаку. Командир отдал команду: «Задний ход», но в укрытие уйти мы не успели. Первые же бомбы повредили железнодорожное полотно. Получив команду на экстренную остановку, мы попытались остановиться, но тяжёлый бронепоезд, двигаясь по инерции, всё равно сошёл с рельс. Бронеплощадка шла первой, потому сползла с повреждённых путей, накренилась и вспахала землю между шпалами. «Железняков» замер. В это время дальномерщики доложили – напротив нас разворачивается с марша несколько немецких артиллерийских батарей. Увидел, что наша артиллерия начала бить по фрицам без промедления. Самолёты немцев тоже не оставляли нас в покое, несмотря на непрерывный огонь наших средств ПВО. Немецкие батареи также начали вести по нам ответный огонь. Снаряды ложились рядом с БП, некоторые даже попадали нам в борта, но не причиняли вреда, ведь броня «Железнякова» была особая. Между двумя бронеплитами было залито до двадцати сантиметров железобетона. Но наш паровоз не был бронирован, потому он в данный момент оказался самым уязвимым местом...

На боевое задание БП-5 выходил так. Сначала работала разведка на бронедрезине. Если были повреждены пути – работали сапёры.  

Потом выкатывался по железной дороге из укрытия (тоннели, узкие скалистыеучастки) бронепоезд, занимал боевую позицию (на рельсах сделали специальные отметки, с которых автоматически открывался беглый огонь), и немедленно открывал огонь по уже намеченным ориентирам.

Например, морские орудия 34-К были созданы на полноповоротных установках, могли стрелять по наземным и воздушным целям. Мог вести бой прямой наводкой с открытых позиций и навесной стрельбой с закрытых

После окончания боевой работы, также быстро отходил в укрытие.

Местоположение постоянно менялось, потому гитлеровской фронтовой разведке вычислить бронепоезд было очень сложно.

...Команда сапёров уже была на поврежденном участке путей. На БП всегда были с собой запасные шпалы и рельсы в достаточном количестве. Работать под градом снарядов и осколков для сапёров было привычным делом. Время шло на минуты. Если мы быстро не восстановим повреждения и не уйдем в укрытие, то наш «Железняков» может погибнуть. Командир поставил задачу – малым ходом затащить бронеплощадку опять на рельсы. Сапёры должны были помогать и страховать. Артиллерийская дуэль продолжалась. Было видно, как одно немецкое орудие окуталось дымом и пламенем – есть точное попадание! С приподнятым настроением я дал малый ход, бронеплощадка начала выравниваться, но в этот момент вражеский снаряд ложится в скалу, рядом с паровозом. Грохот, пыль и меня отбрасывает на кучу угля. Когда я прихожу в себя, то ничего не слышу, контузия, но вижу, что БП идёт малым ходом, кочегар (В.Г. Иванов) стоит на коленях, трясёт головой и что-то кричит мне. Машинист (М.В. Галанин) ранен. Оказалось, что осколки в трёх местах пробили топку насквозь. Из отверстий шёл пар так сильно, что мы мгновенно оказались в облаке. Видимость стала нулевой. В таком виде вся система паровоза работать не сможет – пар вместо того, чтобы идти в систему и толкать вал, выходит через пробитую обшивку наружу. Огонь из топки попадает в свою очередь в отделение с паром и разрушает своей температурой перегородки...

Топка или камера сгорания, представляет собой две вложенные друг в друга стальные коробки: топка и кожух. Между ними находится слой пара под давлением в десятки атмосфер, который и является движущей силой паровоза. Температура от сгоревшего угля может достигать в топке 700 °C. Температура пара 300 °C.

Решение в такой ситуации может быть только одно – через дверцу изнутри топки, залепить специальной глиной пробоины. После этого забить деревянные чопики снаружи и тогда у паровоза частично восстановится давление, которое позволит двигаться хотя бы малым ходом. Я доложил командиру о повреждениях и высказал своё мнение о том, как их устранить. Попросил в помощь двух бойцов. Пока я готовил смесь и собирал бушлаты у всего экипажа (хорошо, что была зима), матросы поливали уголь водой. Потом открыли дверцу топки и начали закидывать мокрый уголь. Температура упала градусов до трёхсот, но ранее заброшенный уголь продолжал гореть. Воду в топку лить нельзя – будет гидроудар. Попробовал с помощью кочерги залепить глиной повреждения, но она не хотела лепиться к стенкам котла. Время уходило, тогда я принял только одно возможное решение. Надев на себя двойные рукавицы, двойные штаны и два бушлата, попросил обмотать мне ещё одним бушлатом голову и стянуть ремнями. Потом попросил облить меня холодной водой. Не теряя времени, взял ведро, в котором была глина и полез в топку.

Из воспоминаний Евгения Игнатьевича Матюша, помощника машиниста БП-5 «Железняков»

Последствия попадания снаряда были устранены, но вылезти самостоятельно из котла Евгений Игнатьевич уже не смог – потерял сознание от полученных сильнейших ожогов. Его вытащили. Давление было восстановлено. Пути тоже. «Железняков» успел выйти из-под обстрела, вернуться, пополнить боезапас выгрузить раненных и обожженных. И, абсолютно неожиданно для гитлеровцев, на полном ходу ворваться на уже занятую фашистами станцию «Мекензиевы горы». Там, на станции, в упор расстрелял и уничтожил всю вражескую технику вместе с пехотой. Навязал и выдержал четырёхчасовой контрбатарейный бой и тем самым позволил развернуться 79-й стрелковой бригаде морской пехоты.

Напомню, что:

• состав имел 4 броневагона

• огонь могли вести одновременно 16 пулеметчиков.

Немцы не ожидали появления подбитого ими «Зеленого призрака», ведь они думали, что он ими выведен из строя! Так «Железняков» ещё раз подтвердил своё прозвище у немцев, которые снарядили после э того за ним самую настоящую охоту!

«Железняков», кстати, по сей день встречает на вокзале всех прибывающих в Город-Герой Севастополь. Конечно, это не сам бронепоезд, это лишь его бывший вспомогательный паровоз Эл – 2500. Он был восстановлен и до 1967 года водил поезда по Крыму. Позже его передали Музею героической обороны освобождения Севастополя. В город-герой его доставила фронтовая паровозная бригада: машинист М.В. Галанин, помощник – Е.И. Матюш, кочегары – В.Г. Иванов и Ф.Ф. Черкашин.

На боевое задание БП-5 выходил так. Сначала работала разведка на бронедрезине. Если были повреждены пути – работали сапёры.  

Потом выкатывался по железной дороге из укрытия (тоннели, узкие скалистые участки) бронепоезд, занимал боевую позицию, и немедленно открывал огонь по уже намеченным ориентирам. После окончания боевой работы, также быстро отходил в укрытие.

Первым командиром был капитан Саакян, через месяц его сменил лейтенант Чайковский, а в дальнейшем командование бронепоездом на себя взял М.Ф. Харченко.

В декабре 1941 года «Железняков» доставил новые стволы на Тридцатую Бронебашенную Батарею. 30-я ББ и 35-я ББ были основной силой в обороне Севастополя, но у тяжелых дальнобойных орудий исчерпался ресурс, потому требовалась срочная замена для продолжения обстрела гитлеровцев.

Основным вооружением были две двухорудийных башенных установки МБ-2-12, с 305-мм орудиями. Дальность стрельбы 27 980 метров. Скорострельность 2 выстрела в минуту. Четыре орудия 30-й ББ (с севера) и ее близнеца — 35-й ББ (с юга) прикрывали Севастополь от обстрела с моря.

Вес 305-мм снарядов – 470 кг.

Диаметр Башни БМ-2-12— 11 м; высота — 2,25 м; длина ствола орудия — 16 м;

вес ствола орудия — 50 тонн; вес всей башни — 1000 тонн;

толщина брони, включая дверь — 305 мм.

Для замены стволов орудия и проведения ремонта башен на батарее был предусмотрен специальный 75-тонный железнодорожный подъемный кран.

После ремонта в январе 1942 года БП-5 получил новые автоматические пушки и 120 мм минометы. «Зелёный Призрак» за январь-февраль 1942 года уничтожил:

• батарею орудий большого калибра,

• 13 пулеметных точек вместе с расчетами,

• 9 дзотов,

• 6 блиндажей,

• 3 самолета,

• 12 автомашин

• полторы тысячи солдат и офицеров.

15 июня 1942 года он накрыл огнем танковую колонну врага на марше, уничтожив три бронемашины.

Бронепоезд сражался до 26 июня, совершив с момента вступления в строй (то есть с начала ноября 1941 года) 140 боевых выходов.

Третий штурм Севастополя. Немецкая разведка таки смогла узнать, что БП-5 будет стоять 27 июня в Троицком тоннеле. Последовал массированный авианалёт на тоннель и часть сводов обрушилось прямо на «Железняков». Повреждённые платформы отцепили и выйти смог только паровоз и бронеплатформа.

30 июня 1942 года, рано утром, командующий СОР (Севастопольский Оборонительный Район) вице-адмирал Октябрьский отправил донесение командующему Северо–Кавказским фронтом маршалу Будённому:
«Противник ворвался с северной стороны на Корабельную сторону. Боевые действия принимают характер уличных боёв. Оставшиеся войска сильно устали, ярко выражая апатию. Резко увеличилось количество самоутечки, хотя большинство продолжает героически драться. Противник резко увеличил нажим авиацией, танками, учитывая резкое снижение нашей огневой мощи; надо считать, в таком положении мы продержимся максимум два–три дня.

Исходя из данной конкретной обстановки, прошу вас разрешить мне в ночь с 30.6 на 1.7.1942 года вывезти самолётами «Дуглас» 200–250 ответственных работников, командиров на Кавказ, а также, если удастся, самому покинуть Севастополь, оставив здесь своего заместителя генерал-майора Петрова».

Адмирал Октябрьский получил "добро", зачитал телеграмму и приказал:

Весь старший офицерский состав армии и флота должен был оставить свои боевые части, приготовиться (лично) к эвакуации и сосредоточиться в районе Тридцать пятой береговой батареи (35ББ). Генералу Петрову тоже подготовиться к эвакуации. Другой приказ назначал руководителем обороны генерала Новикова.

Приказ генералу Новикову гласил: «Драться до последнего, и кто останется жив, должен прорываться в горы к партизанам».

Всю армию было решено бросить на растерзание противнику, что он впоследствии и сделал. Эвакуация командования самолётами, подводными лодками и сторожевыми катерами была спланирована и началась 30 июня в 21:00.

Севастопольский оборонительный район вмиг стал обезглавлен. Бегство такого количества командного состава привело к полной деморализации всей, почти стотысячной армии и к полному развалу обороны города. Началось беспорядочное отступление армии вслед убегающим командирам.

Участник обороны Севастополя Пискунов потом заявил в адрес адмирала: «У всех нас было общее настроение, что нас сдали в плен. Мы могли воевать и драться. Многие от обиды и горечи плакали».

Начались эпизодичные уличные бои и в течение 1 июля 1942 года армия откатывалась к району 35ББ, а немцы шли за ней по пятам. Все выжившие члены экипажа БП-5 "Железняков", во главе с командиром Михаилом Харченко вместе с оставшимися войсками севастопольского оборонительного района отходили к мысу Херсонес и 35-й береговой батарее.

Брошенным на произвол судьбы войскам поставили последнюю боевую задачу – прикрыть район эвакуации командования. Оставшихся солдат, матросов и гражданских, ожидал разгром, гибель или плен. На берегах бухт Казачьей, Камышовой и Круглой все с надеждой ждали «эскадру». Слово «эскадра» было самым ходовым в той массе обреченных, которые верили, что их эвакуируют. У них до самого конца не укладывалось в голове, что командиры их бросили и помощи не будет.

Среди оставленной без командования армии защитников Севастополя находились и бойцы Приморской армии, организованно эвакуированные в октябре 1941 года из города Одессы.

35ББ была переполнена комсоставом армии и флота пережидая бомбежку в подземелье. У входа стояли часовые, заграждая проход для младших офицеров и простых солдат. Батарея эта имела свой подземный, скрытый выход к причалам. Часть командиров уже уплыла или улетела, а часть ожидала эвакуации. Всё бы ничего, но не учли стихийную реакцию на бегство командования, негодующей, скопившейся на плацдарме массы бойцов, которые и получили приказ – прикрывать посадку командиров в транспорты для бегства.

Глубокой ночью адмирал Октябрьский в сопровождении штаба по подземному ходу (под охраной автоматчиков НКВД) вышел на аэродром.

Свидетель событий лейтенант Воронов потом написал: «Адмирал прибыл к самолёту, переодевшись в какие-то гражданские обноски, в потертом пиджаке и неказистой кепке». Адмирал Октябрьский после войны оправдывался, что это была не его идея, а «особистов», так как ему сказали, что немецкие шпионы охотились за ним. Когда самолёт с адмиралом взлетел, вслед ему раздались автоматные очереди, как прощальный салют от брошенных бойцов в спину своему командующему. В ту ночь транспортными самолётами было вывезено 232 офицера (политработников, старших командиров, сотрудников НКВД). Той же ночью генерал Петров в сопровождении штабных работников Приморской армии и высшего командного состава (генералы и адмиралы) по подземному ходу вышли из 35ББ к причалу. Он охранялся автоматчиками НКВД, которые были готовы открыть огонь по скопившемуся возле причала множеству военных и гражданских людей. Буксир переправил их на две подводные лодки, «щуку» и Л–21, стоящие на рейде причала. Не оглядываясь, они скрылись в глубине лодок, которые незамедлительно погрузились в Чёрное море.

Генерал Петров, уже на борту подводной лодки пытался застрелиться, но у него выбили из рук оружие...

Попытки генерала Новикова организовать оборону без командиров, оказались тщетными. Связи нет, полная неуправляемость частей и отдельных групп. К вечеру фашисты приблизились к 35ББ на расстояние километра. Новиков дал приказ контратаковать.

И вот атака, без выстрелов (каждый патрон на вес золота), десяток тысяч матросов и красноармейцев, практически каждый перебинтован, с криком «ура» произвела такое жуткое впечатление на фашистов, что немецкие роты обратились в бегство. Генерал Новиков был ранен в руку, он бежал впереди всех. Его бойцы отбросили фрицев на полтора километра, но выдохлись, поэтому все вернулись на берег к батарее ожидать «эскадру».

Эвакуация старших командиров продолжалась с причала 35ББ. Ночью второго июля количество солдат и матросов на берегу, в районе причала составляло по оценкам очевидцев более 10 тысяч человек. Вместо ожидаемых четырёх тральщиков – пришло только два в сопровождении десяти сторожевых катеров.

Генерал Новиков, в бинтах, без одежды, в сопровождении офицеров штаба вышел на пристань. Вся дорога к пристани была забита людьми и все они лежали. Он прошёл между ними в полном молчании. Начали подходить к причалу катера и корабли, и тут толпа встала и рванулась на пристань. Смели автоматчиков в секунду и стремительно бросились к катерам. Начали падать в воду находившиеся в первых рядах на причале раненые, рухнула секция причала, хороня под собой людей. Часть из них бросилась по подвесному мосту к группе генерала Новикова.

Автоматчики охраны открыли предупредительный огонь, а потом и огонь на поражение...

В 01:15 была взорвана 35ББ. О том, что будет взрыв, не предупредили, потому офицеры, находящиеся внутри батареи, погибли. Те, что находились ближе к выходу – были тяжело ранены.

В 02:00 катер с генералом Новиковым ушёл в море. Остальные катера ходили малым ходом у рейдового причала и поднимали людей с воды. Много бойцов в эту ночь, на найденных рыбацких лодках, шлюпках, на плотах из камер покрытых бортами машин и на других подручных средствах, вышли в море, в попытке спастись.

Судьба катеров была разной. Кто-то дошёл до Новороссийска, кто-то нет. Утром, у берегов Ялты, катер генерала Новикова, был атакован четырьмя катерами противника. Новикова взяли в плен и доставили в Симферополь. Он погиб в 1944 году в немецком концлагере.

2 июля 1942 года на берегу Херсонеса, в бухте Камышовой и Казачьей, скопилось без боеприпасов, без продовольствия и пресной воды, до восьмидесяти тысяч героических защитников Севастополя, опытнейших бойцов Красной армии, разведчиков, танкистов, лётчиков, артиллеристов, гражданских, в том числе около тридцати тысяч раненых, большая часть из них тяжелораненых.

Фашисты начали свою кровавую жатву: раненых, обессиленных и изможденных бойцов немцы беспощадно уничтожали. В самом городе продолжалось неорганизованное сопротивление, но защитники заведомо были обречены на смерть. Совсем небольшой части воинов удалось прорваться в леса Крыма, не более трёхсот бойцов.

Если подытожить, то становится понятным, что приказ, который обезглавил СОР, спас жизнь самому командующему и его ближайшему окружению – нескольким сотням партийных работников и старших офицеров, все остальные офицеры, те, которые подлежали эвакуации, которые бросили своих солдат и матросов и были собраны в 35ББ, погибли, попали в плен и покрыли позором себя и свои действия.

Были, конечно и единичные случаи личного мужества командования, например Михайлов Борис Евгеньевич, полковой комиссар, вышел из самолета, который прилетел за Октябрьским, подошел к воинам, чтобы их успокоить, сообщив им, что остаётся с ними ждать «эскадру», позволив таким образом дать возможность самолету с адмиралом взлететь. На следующий день он погиб.

Те, кто смог выжить, переплыть море и добраться до Турции, были возвращены на Родину с условием хранить молчание и не рассказывать о том, что на самом деле произошло в Севастополе. Ведь вся страна была уверена, что войска были эвакуированы, о чем известили всех Левитан и газета «Правда» 4 июля 1942 года.

Почти всё время обороны бронепоездом командовал Михаил Фёдорович Харченко. Уроженец Сумской области, он ещё мальчиком вместе с родителями переехал в Севастополь. Работал на Севморзаводе и принимал участие в создании легендарного «Железнякова».

Погиб в рукопашном бою 3.07.42.

Большая часть личного состава экипажа "Железняков" считается пропавшей без вести в ходе боёв за Севастополь. В документах о потерях стоит одна дата на всех – 3 июля 1942 года.

Помощник машиниста Матюш попал в плен, бежал, вернулся в Севастополь после Победы.

В боях за Севастополь в 1941-42 годах фашисты потеряли ранеными и убитыми около 300 тысяч человек

До Победы дожили члены экипажа бронепоезда: командир второй бронеплощадки Борис Николаевич Кочетов, старшина-разведчик Михаил Иванович Казаков, комендор Борис Яковлевич Гришко, кок и пулеметчик Иван Николаевич Пятаков, кочегар Владимир Георгиевич Иванов, медсестра бронепоезда Ольга Васильевна Доронькина, старшина отделения пулеметчиков Николай Иванович Александров, помощник командира бронепоезда Василий Андреевич Головенко, командир артиллерийской боевой части Леонид Павлович Головин, машинист Евгений Игнатьевич Матюш

[1] Разведчики БП-5 передвигались на специально сделанной для таких целей Бронедрезине.

[2] Большую роль в живучести бронепоезда сыграло то, что его команда прибегала к отличным средствам маскировки – ещё на заводе рабочие начали рисовать ему своеобразный камуфляж, чтобы немцы не видели его с воздуха. Сверху он был похож на рельсы и шпалы, а по бокам это были горы. Зимой применяли бело-серо-зелёные краски, летом зелёно-коричневые. Боевая машина не имела постоянного места стоянки, все время двигаясь из одного тоннеля в другой. Главным по маскировке был лейтенант Каморник. Под его руководством матросы часто разрисовывали бронеплощадки и паровозы, изменяли камуфлированные полосы так, что поезд практически сливался с местностью. За группы пулеметчиков отвечал мичман Н.И. Александров

[3] Железняков – матрос, герой Революции 1917 года.

Этот и другие рассказы вошли в документальный военно-исторический роман "Летят Лебеди" в трёх томах.

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – "Без вести погибшие"

Том 3 – "Война, которой не было"

Краткое описание романа здесь

Если понравилось, вышлю всем желающим жителям этого ресурса

Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трёх самых популярных форматах fb2\epub\pdf). Пока два тома, третий на выходе, даст бог.

Есть печатный вариант двухтомника в твёрдом переплёте

Предыдущие мои публикации на Пикабу:

Танго Смерти

История одной фотографии (Блокадный Ленинград)

Несколько часов до Победы. Германия. 1945 год. Апрель

И один в том поле воин, если он по-русски скроен (КВ-1 против немецкой дивизии)

Как Левитан по Берлинскому радио выступал Радио в дни войны – уже 5к плюсов

Послевоенная история – Страшный лейтенант – около 3к плюсов

Блокадные рассказы – Пупсики – уже 5к плюсов

История Франчески – Не все в Освенциме умирали без боя – 4к плюсов

Судьба немецких врачей из концлагерей – Кому нелюди, а кому новые граждане – 3к плюсов

О единственной женщине из Морской Пехоты – Товарищ Главный Старшина – уже 2к плюсов