Город-призрак (часть 13)⁠⁠

Начало истории: Город-призрак (часть 1) Город-призрак (часть 2) Город-призрак (часть 3) Город - призрак (часть 4) Город-призрак (часть 5) Город-призрак (часть 6) Город-призрак (часть 7) Город-призрак (часть 8) Город-призрак (часть 9) Город-призрак (часть 10) Город-призрак (часть 11) Город-призрак (часть 12)

В лаборатории царило траурное настроение. Катя мерила шагами комнату. Восемь шагов до окна, резкий поворот и восемь шагов до стены, снова поворот и снова и снова. Как тигрица, угодившая в клетку. Сергей мрачно смотрел на исчерканный каракулями лист бумаги. Снова и снова брал сотовый, нажимал вызов и, услышав очередное «Абонент вне зоны действия сети», раздраженно бросал трубку на стол. Рядом лежали три сломанных карандаша и ручка, попавшие под горячую руку. Женька облизывала пересохшие губы. Она, то вскакивала, то опять садилась. Хватала чашки или ручки, или листы бумаги, пытаясь занять дрожавшие руки. Юрий Николаевич вопросительно посмотрел на ребят
- Что случилось? Где остальные? Что вообще происходит?!! – Чубаров с грохотом захлопнул входную дверь. В комнате воцарилась гробовая тишина.
- Понимаете…, - начала было Женя. Но продолжить она не смогла.
- К черту ваш проклятый город!!! Я не могу больше спокойно сидеть здесь и ждать, - Сергей раздраженно вскочил на ноги. За его спиной с грохотом опрокинулся стул, - Аля должна была приехать еще полчаса назад. Ее все еще нет. Будь проклят этот город!!! Эта нежить не заберет у меня жену!
- Сереж, но что нам делать? Мы не знаем где Ромка и Аля, не знаем как их найти и где искать, – озвучила Катя вопрос, витавший в воздухе, и в лаборатории снова воцарилось тягостное молчание. Тишина сгущалась, завиваясь кольцами, оседая траурным пеплом на прежней, беспечной жизни. От резкой трели Катиного телефона тишина метнулась в угол и затаилась, обещая вернуться новой болью и страхом.
- Алло! Ром, наконец-то!! Где ты?! Что случилось? Что?!! – Катерина замолчала, выслушав ответ мужа, а когда обернулась к остальным, ее лицо напоминало маску страха.
- Юля, ну из музея…, - сорванным голосом произнесла Катя, - она… короче… она спрыгнула с 10 этажа.
- Что?! – ужас пригвоздил Женьку к стулу, - Как?!! Почему?!!
- Не знаю. Рома чуть позже приедет. Он все видел. Пытался ее остановить, но не смог. Сейчас в полиции показания дает... Говорит, что с ним все в порядке.
Катя, опустилась на стул. Ее била дрожь от ужаса и облегчения. Трясущимися руками она гладила экран телефона. Слава Богу Ромка жив!! Все молчали. Ободренная тишина вновь показала свою страшную харю.
- Я не могу больше так! – Сергей нервно прошелся по комнате, - Вы как хотите, а я пошел искать Алю. Она должна была давно вернуться. Какого черта я отпустил ее в рейд по старым домам, даже с ментами?! А теперь мы не можем дозвониться ни до Решетова, ни до Али!

- Странные вещи творятся в последнее время в городе, - Петр Аркадьевич повернулся к спутнице. Они с Алькой подходили к дому купцов Ямщиковых. Вместе с нарядом Аля обошла множество квартир: в новых девятиэтажках и в старинных домах. Но в дом Сосновского им попасть так и не удалось. Двери были закрыты намертво, точно их кто-то держал изнутри. Провозились больше часа. Петр Аркадьевич куда-то звонил, решил вопрос с подкреплением. Но открыть дверь старинного особняка так и не удалось. Ломать побоялись. За ущерб памятнику архитектуры по головке не погладят. Осмотрели дом снаружи и поехали дальше, расспрашивая свидетелей, родственников, пытаясь выяснить все, что могло бы дать хоть какую-то зацепку. Вроде и не было ничего страшного, но Альку не покидало чувство смутной тревоги. Что-то будет. Что-то обязательно произойдет. Она уже устала от чужой боли. Устала прислушиваться к собственному внутреннему голосу. Устала смотреть на рыдающих, подавленных родственников и слушать этот вечный вопрос живых: «За что? Почему погиб мой сын или муж, дочь или мать?» Вечные «почему» и «за что» на которые нет ответа. Несмотря на все усиливающуюся головную боль, Алька старательно записывала в блокнот все, что говорили родственники и свидетели. Это пригодится. И не только ей. Писала быстро, неразборчиво, сокращая слова. Потом. Потом, когда они вернуться можно будет спокойно все расшифровать, прочитать и обдумать. И может быть появиться какая-то зацепка, на которую сейчас, одурманенный чужой болью мозг не обратил внимание. Но она не только писала. Она смотрела на людей, слушала, запоминала. Кто-то говорил охотно, пытаясь вытолкнуть, выговорить боль от потери близких. Кто смотрел больными глазами, отбиваясь от непрошенных гостей дежурными фразами про то, что все уже рассказано полиции. Исписаны два блокнота. Головная боль достигла такой силы, что пришлось принять обезболивающее.
- Аля, если тебе совсем плохо, лучше иди к ребятам в лабораторию, - Решетов сочувственно посмотрело на спутницу. Сам он уже привык. Привык к боли чужих людей, к детскому непониманию – почему это случилось именно со мной? Но сегодня даже ему было не по себе. Слишком много было этой боли. Она пропитала город, вырываясь наружу горечью и отчаянием.
Вот и дом Ямщиковых: двухэтажный, старый, ободранный, с табличкой «Памятник архитектуры XIX века. Охраняется государством». В доме было всего четыре квартиры. Незваных гостей встретила тревожная тишина. Как будто никого не осталось в живых.
- Странно, - Решетов еще раз нажал на кнопку звонка, - я звонил матери Акулова, говорил что придут из полиции  для уточнения показаний. Она обещала ждать.
- Это мать погибшего мальчика?
- Да. Ванька повесился на ремне. Непонятно почему… Странно, дверь открыта. Эй! Хозяева дома?!
Решетов осторожно пошел вперед. В руке блеснул пистолет. Аля прошла за полковником, держась чуть поодаль. Не хватало еще попасть под пули.
- О, Господи!! – Петр Аркадьевич стоял на коленях рядом с женщиной. Уже в возрасте, но еще вполне симпатичная, одетая в старенький, мятый халатик. Почему она не двигается? Лежит на полу, так неудобно подвернув под себя ногу? Алька не сразу поняла, что женщина уже мертва. Только когда Петр Аркадьевич поднял небольшую коробочку из-под лекарств, она стала понимать, что случилось непоправимое.
- Ее не спасти. Передозировка лекарственных препаратов. Аля, сбегай за ребятами. Два следователя должны быть в соседней квартире. Там вчера погибла девочка. Кто-то из парней должен опрашивать ее родителей.
Дверь в соседнюю комнату тоже была открыта. Алька осторожно толкнула дверь. Никого. Не слышно голосов. Странная, гнетущая тишина. В коридоре никого, на кухне тоже. Сердце тревожно забилось. Куда провалились хозяева квартиры и следователи? Еще одна комната, а там…. В гостиной лежало три тела, наваленные друг на друга. К горлу подступила тошнота. Алька прислонилась к стене, не в силах пошевелиться. Потом медленно, не отрывая широко раскрытых глаз от тел отошла от стены и медленно, маленькими шажками стала отходить назад к двери. Жесткая рука схватила женщину за горло.
- Отпусти!! – крик застыл в горле. Алька судорожно вырывалась. Боль в заломленной руке заставила ее замереть. Потом ее бесцеремонно развернули. Перед Алькой стоял молодой парень лет двадцати. Женщина испуганно застыла под его безумным взглядом.
- Извини, но тебя придется убить, - парень связал Альке руки, и не торопясь стал доставать нож. Женщина замотала головой. Платок, которым был завязан рот, глушил звуки. Паника захлестывала с головой. Ее жизнь не должна была оборваться вот так – под ножом безумца. Парень что-то говорил про очищение города от скверны, но Алька его не слушала. Она дергала руками, пытаясь развязать узлы или растянуть веревки. Потом с силой лягнула противника. Парень скривился, зашипел как разъяренный кот. Аля нанесла еще один удар, но безумец бросил ее на пол. Судорожно задергав ногами, женщина пыталась отползти. Все что угодно, Боже!!! Только не смерть под ножом!! Все происходящее слилось для Альки в какой-то сумасшедший калейдоскоп. Как же вовремя подбежал Петр Аркадьевич! Он стащил с молодой женщины сумасшедшего. Подоспевшие полицейские надели на убийцу наручники. С рук соскользнули разрезанные веревки, и Алька разрыдалась, прижавшись к Решетову. Сдержать слезы облегчения было выше ее сил.
- Тише, девочка, тише, - полковник неуклюже обнял Альку, - все уже позади. Все закончилось. Сейчас я отвезу тебя к мужу.
- Зачем ты пошла в этот дурацкий дом!!! – возмущению Сергея не было предела, - Как ты вообще до этого додумалась?! Господи, девочка моя, а если бы тебя убили?! Ну, тише, тише, Алюшка. Не плачь, моя хорошая.
После всех переживаний тяжелого дня, несколько глотков виски, Алла заснула на диванчике в археологической лаборатории.
- Нам лучше не расходиться, - мрачно сообщил Петр Аркадьевич, - знаете, ребята, после последних смертей, я готов поверить в вашу правоту. То, что таится под городом, начинает действовать. Нам лучше сейчас быть всем вместе. Пора готовиться к решающему последнему бою с этой нечистью.

Ночь. За окном зажглись фонари, по потолку пробегали конусы света от автомобильных фар. Сергею не спалось. Устроившись с настольной лампой, записями и блокнотом он планировал, как сам пошутил «контртеррористическую операцию против отдельно взятого кургана». Рядом сидел Решетов, подавая идеи и комментарии. Ромка, развалившийся на кресле, зевал, встряхивал головой, отгоняя сон. И все-таки заснул. На диванчике, вздрагивая во сне, спала Алька. Когда решили не расходится на ночь, Сергей укрыл жену спальником, осторожно провел рукой по прохладной щеке. Собственно решится на противостояние мужчину окончательно подтолкнули сегодняшние события. А если бы Аля погибла? Представить пустоту в квартире, глаза осиротевшего сына. Нет! Только не это!! С этой чертовщиной надо кончать и как можно скорее! Роман сбегал на первый этаж, где дежурил старенький вахтер и договорился о том, что они останутся в археологической лаборатории.
- Мы часто так делаем,- объяснила Катя, - когда отчет пишем и сроки поджимают, остаемся с ночевкой здесь. Просим не ставить помещение на сигналку. Вахтеру все равно. На тревогу чоповцы приезжают.
Катя, Женька и Чубаров устроились в археологических спальниках прямо на полу. А Сергей занялся разработкой операции. Лезть в пасть к дьяволу без подготовки было глупо. А кроме него, боевой опыт был только у полковника Решетова. Поэтому они еще раз просматривали все записи, подчеркивая важное и составляя список того, что следует подготовить.
- Во-первых, никто из нашей группы не ходит один, - шепотом, чтобы не разбудить друзей прокомментировал Петр Аркадьевич, - в Афгане так часто погибали. Ушел в одиночку за водой или сигаретами – и все. Нет человека. Убили. Здесь делаем также. Даже за какой-то мелочью по двое, а лучше по трое. Дольше, зато надежнее.
Сергей согласно кивнул и продолжил список. Лучше прихватить все, что можно использовать против нечистой силы. Одно не поможет, используем другое. Что-то да и подойдет. Огонь, холодное оружие, огнестрельное оружие, амулеты и талисманы с солярной символикой, святая вода…. Расписывали все. Где можно брать, не привлекая лишнего внимания правоохранительных органов, кто достает, и кто будет использовать во время операции.
- Прямо как в Чечне, - мрачно усмехнулся Сергей, - первые эшелон, заслон…. Прямо-таки дежавю.
- Так оно и бывает, - Решетов внимательно просмотрел список, - вроде ничего не забыли. Ладно давай ложится. Времени уже три-тридцать четыре. Хоть немного, а поспать надо. Завтра еще раз посмотрим на свежую голову.
Прежде чем лечь спать, Сергей подошел в диван. Осторожно, что бы не разбудить, поцеловал Альку, поправил спальник. В лаборатории воцарилась темнота, нарушаемая только дыханием спящих.

Как же им повезло. Алька рассматривала аккуратно разложенное на столе оружие. Петр Аркадьевич принес личный пистолет. Именной. Награда за Афганистан. Чубаров бросил на стол пистолет своего сына.
- Не могу держать его дома. Сын…. Не могу говорить…. Но думаю, нам всем пригодиться…. Возьмите….
Среди большого количества кухонных и охотничьих ножей сразу бросались в глаза саперный тесак и сабля. Редкое раритетное оружие XIX века непривычно смотрелось на рабочем столе археологов. Тесак принес Решетов. Лейб-гвардии Павловского полка, как он пояснил собравшимся.
- Взял в нашем музее МВД. Его у преступников конфисковали.
А сабля…. С саблей вышла интересная история…. Еще неделю назад Аля приняла приглашение антиквара Ольховского на чашку кофе. Обходительный, улыбчивый  хозяин, дорогие конфеты, вкусные пирожные, молчаливая незаметная экономка. Аля попыталась узнать у Решетова хоть какую-то информацию про Льва Борисовича. Но получила только невнятное пожатие плечами. Не привлекался, не состоял. Налоговые декларации исправно заполняет, доходы не утаивает. Имеет несколько магазинов в Челябинске и европейской России, пару антикварных мастерских. Доход стабильный, выше среднего.
- Скользкий тип,  - Петр Аркадьевич передернул плечами, - живет получше многих депутатов, но не подкопаться. Может ему бабка фамильное серебро завещала или вклад в швейцарском банке. А может у него в родственниках миллионеры, оказывающие ему гуманитарную помощь. Граждане теперь не обязаны оповещать органы  откуда у них деньги на роскошную жизнь. У него все по закону.
Алла с удовольствием устроилась в вольтеровском кресле с чашкой ароматного кофе. Поговорили о литературе, искусстве, о последних событиях в мире, в том числе и о терактах в Париже. Потом разговор сам собой затих. В комнате воцарилось молчание. Но не холодное или отчужденное, а скорее понимающее. И в голову Альки неожиданно прошла мысль, что Ольховский пригласил ее с каким-то еще не понятным ей умыслом.
- Неплохая вещичка, как считаете, - из шкафа, в котором Аля успела разглядеть металлические дверцы сейфа, хозяин извлек тускло блеснувшую саблю, - возьмите, не бойтесь. Сабля кавалерийская, эпохи Екатерины Великой. Вполне возможно, что участвовала в знаменитых походах Суворова или в войне с Наполеоном в 1812.
- Вещь с историей, - Аля осторожно взялась на рукоять. Тяжелая, непривычная для ее тонкой руки.
- Да. Передавалась из поколения в поколение. Прошла много сражений. Теперь, я думаю может и вам сгодиться.
- Что?! – От неожиданности молодая женщина чуть не выронила клинок.
- Осторожнее Алечка, - усмехнулся хозяин дома, - вещь раритетная, но все-таки острая. Как я понял, вы решили разобраться с тем, что живет под городом. Иначе, зачем вам узнавать все обстоятельства смерти Игнатюка, да еще и привлекать для этого дела наши замечательные органы. И расспросы вы не всегда умело вели. Много следов оставили.
- Откуда Вы знаете про нечто, живущее в курганах? И что вам о нем известно?
- Девочка моя, - Лев Борисович рассмеялся, - я живу в Кабере с самого рождения. Уезжаю, иногда подолгу живу в других городах, но всегда возвращаюсь. И видел…. Видел достаточно много, чтобы поверить в самые невероятные теории. К тому же ты ведь не думаешь, что я отдам тебе эту саблю навсегда? Но она может пригодиться в борьбе с тем, что живет под городом…. Предупреждая твой вопрос, я не знаю, что это такое. Не знаю какова его природа. Так глубоко я не копал. Единственное в чем я уверен, то что существует под городом не относится в живым. В нашем понимании этих слов. И оно боится холодного оружия. Это я знаю точно. Сабля  спасла мою жизнь в девяносто втором…. Александр Игнатюк не был моим другом, но люди не должны умирать так страшно. Бери. Когда закончится вся эта свистопляска – вернешь.
Так старинная сабля оказалась в археологической лаборатории.

На столе ворохом разлетелись исписанные листки бумаги. Все, что удавалось найти в старинных легендах или книгах по мифологии тщательно документировалось. Тут же лежали бляшки из археологической коллекции. Ромка из дерева и тонкого железа нарезал копий с солярными символами. На диване валялись зачитанные до дыр романы Стивена Кинга. Альке опять пришла в голову мысль, как им повезло, что на их стороне представители закона. Да и у них, взрослых людей, возможностей больше, чем у детишек из кинговского «Оно». Решетов принес известия о деле маньяка, напавшего на Альку.
- Он точно сумасшедший этот Павел Анохов. По крайней мере, экспертиза показала, что парень болен шизофренией. Все болтает про какую-то тьму, про грязь в городе, которую он должен убрать. Нам удалось доказать его причастность к тринадцати случаям, включая последнее массовое убийство. Самое странное – он абсолютно не запирается. Считает себя героем…. Утверждает, что делал нашу работу и теперь полицейские должны быть ему благодарны. Все непонятно в этом деле…. Слишком не понятно….

Все было действительно слишком непонятно. Павел сидел в тюрьме, его заплаканная мать оббивала пороги судов. Алька мельком видела её. Рано состарившаяся, замученная тяжелой жизнью женщина. Сын был для нее смыслом жизни. Даже больной. И вот теперь все рухнуло. Она жалобно причитала, что Паша не мог, он хороший, работящий, добрый…. Зло таившееся под городом сломало еще несколько жизней. Археологи сбились с ног, пытаясь  найти следы раскопок курганов. Съездили на блошиный рынок, обошли коллекционеров. Потом пошли в рейд по неофициальным рынкам. Власти города с этими рынками боролись, закрывали, штрафовали продавцов. Но все было бесполезно. Изгнанные с одного места торговцы плавно переходили на другую улицу, расставляли свои коробки, складные столики и торговали. На таких кочующих рынках можно было купить все: продукцию огородов, причем не только свежую, но и маринованную, сушеную и соленую, ягоды, грибы, веники для бани, травы, дешевую косметику, старые книги, значки…. На таких рынках всегда были продавцы всякого старья. Но ребята обошли рынки, поговорили со старьевщиками и ничего. Ромка пересматривал INTERNET-аукционы, на которых черные копатели могли выставить свою добычу. Но все было бесполезно. Никаких следов черных археологов обнаружить не удалось. От безнадеги Ромка даже позвонил Батову. К удивлению всех Дмитрий Юрьевич принял самое активное участие. Какие рычаги он задействовал? Они не знали. Но помощь археологам стали оказывать и местные власти и полицейские.
Работу осложняло то, что никто не помнил границ старых курганов. Не сохранилось карт или планов. Нет записей воспоминаний старожилов. Катя и Алькой и Сергеем объезжали все места, где мог стоять курган. Все было безрезультатно. Наконец первые известия. У одного из торгашей на блошинном рынке возле пригородного вокзала нашли археологические раритеты. После того, как черного копателя хорошенько потрясли в отделении полиции, он признался, что нашел старинные предметы в куче земли возле дыры. Но больше всего поразило Альку, что это была не окраина город, как они предполагали. Старый район, почти в центре Кабера, где остался с десяток одноэтажных покинутых домишек, нелепо выглядевших в окружении современных высоток. Людей из этих стареньких скособоченных домиков не расселяли. Они сами разъехались кто – куда. Или умерли. А заброшенные опустевшие дома стали приютом бомжей и беспризорников. Лачуги никто не сносил. Рядом проходила железная дорога, был проложен газопровод.  Ничего на этой заброшенной земле построить было нельзя. Так и разваливались эти маленькие деревянные домишки, предоставленные своей печальной судьбе. Возле одного из них ушлый торгаш нашел бронзовый наконечник копья, золотой браслет и три украшенных золотой фольгой бронзовые подвески. И быстро смекнув цены артефактов, решил толкнуть их на рынке.
- Ну вот, - Ромка озадаченно разглядывал конфискованные предметы, - кажется, мы нашли лаз в курган. Судя по этим предметам курган, относится к раннему железному веку.
- К какому бы веку не относился…. Нам пора попробовать остановить эту пакость, - мрачно произнес Чубаров.
Сейчас Юрия Николаевича сложно было узнать. Глаза запали, директор музея похудел, осунулся, даже седины кажется прибавилось. В течении всех последних дней они ночевали в археологической лаборатории. Сечкины принесли спальники, на столе постоянно толпились тарелки с бутербродами, кружки с чаем и кофе. Обсуждали и спорили до хрипоты. С существами из потустороннего мира дела иметь никому из них не доводилось, а действовать надо было быстро. 

Алька лежала на полу, глядя в потолок невидящими глазами. Завтра. Завтра решится все. Смогут ли они справиться с чудовищем из древнего кургана?! Или поддавшись злой воле, поубивают друг друга? Рядом лежал Сергей. Аля прижалась к мужу. Как он может спокойно спать, когда на кону их жизни?
Юрий Николаевич всю ночь проворочался без сна. Не то чтобы ему было неудобно спать на полу. За годы службы в гражданской авиации пришлось пережить многое. Приходилось ночевать в гораздо худших условиях: в кресле в ожидании вылета, в ненецком чуме, в старом сарае. Здесь жаловаться не приходилось. Спать не давали воспоминания. Возвращаться домой Чубаров не стал. В каждом углу квартиры прятались кошмары. На линолеуме наверняка еще виднелись пятна крови. Завтра! Завтра он отмстит этой твари. Убившей его сына и невестку. Искалечившейся жизнь его семьи. Жена была в больнице. Девочки оставались у Алексея Ивановича. И за них он был спокоен. Зло не могло перейти реку, и дачные поселки жили прежней безмятежной жизнью. А сам Чубаров? Что ж его жизнь кончена….
Решетов, мрачно улыбаясь, чистил пистолет. Пустому неуютному дому он предпочел археологическую лабораторию. Настольная лампа давала немного света. Достаточно, чтобы он мог работать, не мешая остальным. Пусть спят, набираются сил. Завтра решающий день. Впрочем, как подозревал полковник, заснут сегодня ночью не все. Из головы не выходила история Любашки. Завтра они столкнутся с тем, что убило его дочь. Она смогла как-то остановить этот кошмар. Но как? Этого Петр Аркадьевич не знал. И смогут ли они всемером прекратить эру ужасов Кабера? Новый день даст ответы на многие вопросы.
Катя беспокойно ворочалась во сне. В ее кошмаре они с Ромкой ползли по темным катакомбам под городом. Раз за разом они встречались с древней княжной. Уродливой старухой с развивающейся гривой седых волос, скрюченными артритом руками. Ее длинную красную рубаху трепал ветер, которого они с Ромкой не чувствовали, обливаясь потом в темной шахте.  Они пробовали подкопать вход с другой стороны, зажечь костер, но каждый раз проигрывали. Каждый раз с визгливым торжествующим смехом  старая карга выбрасывала их на поверхность земли.  Приходилось начинать все сначала. Сон был полон тьмы, пауков, крыс, уродливых масок смерти….
Ромка методично перебирал в голове все способы борьбы с существами из мира мертвых. Все, что им удавалось найти, он внимательно прочитывал, запоминал. И теперь перебирал в память, как будто пролистывал важную книгу перед экзаменом. Вроде ничего не забыл. Что ж завтрашний день покажет чего стоят все мифы и легенды, пришедшие из далекого прошлого. Мыслей становилось все меньше. И спустя некоторое время Роман рухнул в сон без сновидений.
Женька была единственной, кто ночевал дома. Она приходила в археологическую лабораторию, но вечером всегда возвращалась домой. Вот и сейчас она сидела за своим рабочим столом и перебирала старые фотографии. Пользуясь служебным положением, Евгения прихватила часть фотографий старого Кабера с собой. Хотя они пришли к выводу, что в происходившем ужасе виновны не старые дома, а курганы, спрятавшиеся под городом, Женя все же решила еще раз пересмотреть фотографии. Может появиться еще какая-то зацепка. Большую часть она успела просмотреть на работе. Вот и сейчас сидела с лупой в руке и напряженно рассматривала старые черно-белые снимки. Смешные старинные велосипеды, дамы в длинных платьях, изящных шляпках. Старый Кабер: низенькие одно- и двухэтажные дома, лошади, экипажи. А вот лучшие купцы города встречают императора Николая II, посетившего город проездом. Стоят важные, осанистые мужчины с бородами, в шляпах и старинных сюртуках. Среди них Сосновский, Ямщиков, Яхонтов, Момонов. Держат в руках блюдо с дарственной надписью, каравай с рушником, лист с напечатанным приветствием. Фотограф запечатлел их перед выходом к императору. Внезапно стоявший с правого краю Федор Иванович Сосновский подмигнул. Женька затрясла головой и прикрыла глаза. Фотографии не мигают. Наверно она просто засиделась и устала. Вот и привиделось непонятно что. Но в сердце уже заполз ледяной червячок страха. Открыв глаза, она тихо застонала, глядя на фотографию. Купцы на снимке напоминали вылезших из могилы покойников. Парадные одежды покрылись дырами и плесенью, глаза запали, зубы заострились как у вампиров. Фотография с видом старого города ожила. По улицам ехали пролетки, пробегали босоногие мальчишки, шествовали дамы и кавалеры, бойко предлагал свой товар лотошник. И Женя так засмотрелась на это удивительное окно в прошлое, что не сразу обратила внимание на тихое постукивание. Она повернула голову на раздражающий звук. О Господи!! Купцы на фотографии шли прямо к ней. Ноги не сгибались, их мотало из стороны в сторону как тряпичных кукол. Но они шли. Шли, чтобы убить. С пронзительным визгом Евгения вскочила, опрокинув стул. И вылетела из комнаты, захлопнув за собой дверь. В гостиной она забилась в кресло, забравшись на него с ногами. Прижав к груди плюшевого медвежонка, подаренного давным-давно на день рождения дедом Иваном, она со страхом смотрела на дверь. Из кабинета раздавались странные звуки. Точно кто-то ходил там. Ходил и искал ее. Заглядывать в комнату Женя не собиралась. Она судорожно вжалась в спинку кресла и бессвязно просила ее защитить. Если бы только дедушка Иван был жив. Он знал, что делать в таких случаях. Минуты складывались в часы. Тьма за окном сгущалась. И сидя в кресле, Женя уснула нервным, чутким сном. Она не видела, как дверь начала приоткрываться, пропуская нечто из кабинета в гостиную. Не видела, как что-то невидимое мешало этому ужасу войти. Ей снилась деревня, солнечный день, запах малины и дедушка Иван, спасающий ее от ночной темноты в своем стареньком уютном домике.

Лешка мрачно отбросил книгу в сторону. Ему не спалось. В городе воцарилась странная тишина и духота. Наверно, где-то в стороне бушевала гроза. В соседней комнате ворочалась мать. Из-за непогоды подскочило давление и ей плохо спалось. Но сам Лешка спать не мог не из-за погодных условий и даже не из-за экзаменов. В музее, который стал для мальчишки вторым домом дела шли неладно. Куда-то пропал Андрей. Лешка уже облазил все места, где парень мог спрятаться, но так и не напал на его след. После гибели сына и невестки Юрий Николаевич почти перестал появляться на работе. Забегал буквально на пару минут, быстро подписывал бумаги или отдавал распоряжения тусклым бесцветным голосом, и снова исчезал в неизвестном направлении. Музей конечно работал. Приходили посетители, читали лекции экскурсоводы. Но стало как-то неуютно. Что-то происходило. Что-то страшное. В этом Лешка был готов поклясться.

Спать на куче тряпья за гаражами было не очень уютно. Но Андрюха знал и худшие времена. Желудок недовольно бурчал. В последний раз мальчишка ел вчера.  Но не голод мучил подростка, душевные муки были гораздо страшнее. Когда Андрей узнал страшную правду об отце, когда нашел мать мертвой, он поклялся, что Олег умрет от его руки. Мальчишка был уверен, что в полиции ему не поверят. Доказательств у него не было. Планшет, потрясший его во время последнего визита в квартиру, пропал. А слова пятнадцатилетнего паренька явно ничего не значат. Ночевать и работать в музее подросток больше не мог. Как ему смотреть в глаза Николаичу, если его, Андрея, отец убил Оксану. Вот когда он найдет Олега и совершит над ним справедливый суд. Тогда…. Тогда он сможет вернуться.

Завтракали в молчании. Каждый обдумывал сегодняшний день.
- Ладно. Собираемся. - Ромка достал спортивную сумку, - складываем все, что необходимо. Петр Аркадьевич, вы можете гарантировать нам беспрепятственный проезд до лаза. Сами понимаете, у нас нет разрешения на ношение оружие, да и ножей вон сколько. Так, что если нами заинтересуются…. Проблемы будут….
- Не переживай. Об этом я уже позаботился. Нас не будут останавливать и досматривать.
Тесак и саблю тщательно завернули в плотную ткань. В археологический уазик сложили коробки с талисманами и ножами. Решетов и Сергей взяли пистолеты. Поставили в салон канистру с бензином. Сергей раздал каждому по два коробка спичек. Патроны, фонарики, огнетушитель, аптечка и многое другое было аккуратно сложено в машину. В машину отправились две бутылки со святой водой, принесенные Женькой из церкви. Воду и кресты решили взять, на всякий случай, несмотря на то, что Роман и Катя очень скептически отнеслись к этой идее.
- Прежде чем брать с собой кресты, надо бы дать этой нечисти прочитать Священное Писание. В раннем железном веке, когда возводились эти курганы, христианства еще и в помине не было. Так, что надо просветить наш ужас, что он должен бояться крестиков и освещенной водички.
Археологи еще раз тщательно пересмотрели планы и карты. Все было готово, уложено в машину. Но все медлили. Бледная Женька нервно облизывала сухие губы. Катя нервными движениями поправляла в карманах джинсов талисманы. Роман снова и снова доставал из кармана и мял свои записи. Юрий Николаевич безучастно сидел. Его казалось, ничего не волновало. Он точно прислушивался к чему-то, происходящему далеко отсюда. Алька дрожавшими руками черкала абстрактные фигуры на листе бумаге, не замечая, что ручка проводит линии и по столу. Сергей, мрачно хмурясь, катал по столу шариковые ручки. Петр Аркадьевич невозмутимо проверял как выхватывается пистолет из кобуры. Только они вдвоем сохранял спокойствие. Наверно, сказывался военный опыт Афганистана и Чечни.
- Пора, - голос Решетова заставил всех поднять глаза, - Сколько не оттягивай, а неизбежное должно случиться. Поехали ребята. И попробуем упокоить эту тварь навсегда!