Доминион (2)⁠⁠

Продолжаем знакомиться с книгой Тома Холланда "Доминион. Становление мышления Запада".

Ссылка на предыдущую часть.

Было такое племя в Малой Азии - галаты: светлокожие рыжеволосые галлы, которых пригласил себе в помощь один из местных царей. Они так и остались, промышляя в основном разбоем. Но недолго музыка играла. Рим положил конец их бандитским привычкам. Жизнь в пределах Империи пришлась галатам по душе. Их пиры из-под открытого неба переместились в стены мраморных особняков, которые они когда-то любили пограбить. В тех краях почитали Кибелу, которая разъезжала на золотой колеснице, запряжённой львами и требовала от своих священников такого уровня самопожертвования, что тем приходилось оскоплять себя. Да что Кибела - от неё особо не дождёшься. Вот Август - тот действительно облагодетельствовал галатов. Ему, Сыну Божьему, тоже возводили храмы.

Статуя Кибелы

Однако в память человечества галаты вошли не дикими нравами, Кибелой или преданностью Августу. А тем, что они явились адресатами послания некоего Саула из Тарса. Этот Саул был примерным фарисеем. Когда он узнал про группку учеников распятого бродячего проповедника, которая осмелилась называть его Сыном самого Иеговы, да ещё утверждать, что тот воскрес, он не смог стерпеть. Он стал выжигать скверну, бросать богохульников в тюрьмы. Но что-то случилось по дороге из Иерусалима в Дамаск, и Саул из гонителя стал распространителем Благой Вести. Вести о том, что Господь всех евреев - он Господь и для всех остальных. Чтобы удостоиться его любви, не нужно рождаться в правильной семье и подвергаться обрезанию. А просто поверить. Так Саул превратился в Павла. Апостола Павла.

Старейшее изображение Апостола Павла

Павел рассказывал язычникам ошеломительные вещи. Нет никаких зевсов, аполлонов или августов, но есть один любящий тебя Бог. Для которого

нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но

все и во всем Христос.

Послание к Колоссянам, 3-11

Более того. Этот Бог не был богом Завета, но богом Любви, вошедшим в человека и пострадавшего во имя людей.

люби ближнего твоего, как самого себя

Послание к Галатам, 5-14

Представление о добре и зле человек получил не из Завета, а из "природы". Вот так в христианство оказалась вплетена греческая философия.

Обращением галатов дело не обошлось. Павел прошагал-проехал по миру десять тысяч миль. В элитных Афинах он пришёлся не ко двору, зато в торговом Коринфе его семя упало на благодатную почву.

Апостол проповедовал свежеобращённым, что ныне им "всё дозволено", что они свободны. Но после того, как стало известно о сожительстве одного из последователей со своей мачехой, шокированный Павел скорректировал свою позицию: "всё дозволено, но не всё благоприятно". А благоприятно то, что служит любви. Вот только любовь в разных странах толкуется не всегда одинаково. Павел, воспитанный в фарисейских традициях, продекларировал моногамный гетеросексуальный брак волей Бога. В отношении женщин Павел оказался перед дилеммой: с одной стороны, перед Богом все равны, а с другой стороны представить эквивалентность и неразличимость полов было и для иудея, и для еврея в то время эпатажным.

Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава — Христос, жене глава — муж, а Христу глава — Бог.

1-е послание Коринфянам, 11-3

А как насчёт социального неравенства? Это - другое. Иерархии оставить в покое, взбалмошному Нерону - не сопротивляться.

Павел спешил основать как много больше церквей. Как чувствовал, что время, ему отпущенное, было невелико. После того, как разразился Великий пожар, были быстро найдены козлы отпущения в виде христиан. Их облачали в звериные шкуры и разрывали собаками, прибивали к крестам, мазали смолой и использовали, как факелы.

По преданию, и Пётр, и Павел были казнены Нероном. Они не дожили до неминуемого возвращения Христа. Тем не менее, их соратники получили ужасное подтверждение того, что Господь не спас Израиль от иностранного владычества, а возвестил новую эру, отправив своего Сына страдать на римском кресте. После мятежа евреев в 66 году Иерусалимский Храм был сожжён дотла. Что же, Господь оставил Избранный народ? Для авторов Евангелиев, писавшихся в то время, было ясно: не оставил. Он дал Благую Весть, и не только избранным, но всем.

В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.

Оно было в начале у Бога.

Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.

В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков.

И свет во тьме светит, и тьма не объяла поняла его.

Иоанн 1-1

Я зачеркнул "объяла" в Синодальном переводе. На самом деле "тьма", то есть мир, не поняла Благой Вести, что следует из других переводов. Греческий Логос проник в еврейское Писание и воплотился в Сына Божьего.

Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: «любишь ли Меня?», и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих.

Иоанн 21-17

Так, диалогом на барбекю у берега озера, закончилось Евангелие. Закончилось надеждой после отчаяния, примирением после измены, излечением после травмы.

За надежду многие были готовы страдать. И они страдали в 177 году в Лионе и Вене. Их бичевали, травили дикими зверями и сажали на раскалённый металл. За что? За то, что обожествили презренного преступника и не почитают богов, включая Императора. Толпа таких не любит и придумывает про них всякие гадости. Ну а когда к толпе присоединяется наместник - дело плохо. Христиане не уклонились от жаркого дыхания эпохи и перенесли свои страдания с честью, продемонстрировав окружающим свою преданность Господу. Оказалось: быть жертвой - может стать источником силы. Подчинение становится триумфом, деградация - славой, смерть - жизнью. Не сказать, что римлян был чужд героизм, но проявление его низкими преступниками они понять не могли.

Главный приз мученичества достался Бландине, безропотно перенесшей все страдания.

Бландина Лионская

Что эта "хилая, хрупкая, презренная" рабыня стала достойна, вместе с другими мучениками, пребывания вблизи Небесного Дворца Господня - стало наглядной иллюстрацией тайны христианской Церкви. Её собратья видели в ней образ самого Распятого.

Но что, если Он на самом деле не страдал? Что если Христос был чистым Духом? А земное тело было лишь вместилищем? Или Иисус и Христос являлись сверхъестественными существами? Многие тогда не могли смириться с мыслью, что Бог может страдать и умереть. Василид рассказывал, что Иисус перед распятием обменялся телами со случайным прохожим и сам потом посмеивался в сторонке. Для Иренея, ставшего Епископом Лиона вскоре после этих событий, такие слова звучали предательской диверсией. Ведь иначе страдания мучеников во имя непострадавшего Бога - тщетны. Бландина бы в этом случае так и закончила жизнь рабыней.

Нет. Бог - един. Он по-настоящему страдал и по-настоящему умер. Эта истина только ярче сияла в обрамлении из лжи еретиков. Провозгласив свою универсальную (то есть "католическую") единственно верную (то есть "православную") доктрину, Иреней всё же позаимствовал кое-что у своих оппонентов. У Маркиона он взял идею, что не стоит ссылаться на множащиеся писания, а сформировать собрание книг, содержащее верные тексты. Этот канон, включивший четыре Евангелия, и стал тем, что мы называем Новым Заветом.

Так, в муках, рождалась новая идентичность. Один из венских узников 177 года в ответ на вопросы, где родился и чьего роду-племени, упрямо отвечал: "Я - христианин." Да, христиане стали новым, особым народом. У представителей которого своя, общая судьба вне зависимости, где они живут: в Риме, Александрии или Иерусалиме. Они знали, что их гражданство - небесное.

Пусть в честь Христа не стояло величественных монументов, но каждый верующий был живым камнем с Христом в основании. Так писал Ориген в Александрии, пропитанной и еврейским, и греческим духом. Ориген взял в канон Ветхий Завет, который, хоть и содержит кучу загадок, притч и тёмных поговорок, всё же имеет в себе и скрытую истину. Препарируя древние еврейские тексты, он пользовался излюбленным приёмом пользователей Александрийской библиотеки: толкуя их как аллегории и методично исследуя язык текста. Ориген, взяв в помощники греческую философию, отшлифовал понятие единой Троицы и стал первым в мире теологом. Когда римских граждан в 250 году заставили жертвовать государственным богам, многие христиане подчинились, желая спасти шкуру. Многие - но не все. В числе отказавшихся был и Ориген, павший жертвой пыток. Он задумывался о том, как хорошо было бы, если бы Империя стала бы христианской. Получив защиту Господа, она избавилась бы от врагов.

Шло время. Влияние церкви росло. Епископы стали влиятельными, публичными людьми. Спустя всего спустя десяток лет после смерти Оригена церкви дали право владеть собственностью. Появились и первые непримиримые во главе с Донатусом. Они критиковали единоверцев, что повиновались властям во время Великого гонения и отдавали на уничтожение священные тексты. Так в Карфагене возник первый раскол.

Меж тем в Риме шла гражданская война. Победитель отправил в Карфаген письма, не оставлявшие сомнений в его симпатий к христианам. Да, он был один из них! Великое гонение закончилось. Церквям придали правовой статус. Однако, раздоры среди самих христиан немало озадачили Константина Великого. Святые отцы со смаком дискутировали о правильной вере. В 325 году он созвал их в на собор Никею, где они и составили Символ Веры, ясно перечисляющий то, во что верит каждый христианин. Христос единосущен Отцу. Он рождён, а не сотворён, воплотился и страдал. Заботясь о христианстве, Константин претворил в жизнь своё открытие: общая вера объединяет куда лучше, чем общий ритуал.

К сожалению, вера может и разъединять. Раскол между католиками-универсалистами и донатистами только углубился взаимным террором. Вопрос о том, кто же есть люди - грешники или ангелы - оставался без внятного ответа. Донатисты стали первыми "пуританами", стремящиеся к чистоте веры. Первыми, но не последними.

-------

Христиан осталось в наши дни не так много. Но равенство, общие идеи и идентичности, "природные" добро и зло, традиционный брак, герои-мученики - всё это остаётся с нами. Не будь Христа - мы не были такими, какие есть.