Ватсон открыл практику в Санкт-Петербурге. Его давно манил сходный с лондонским, климат, и старинные дома в центре, аура причастности к Великой Истории, что особенно ощутима в СПб (так, даже официально сокращают город на Неве). После того, как умерла его жена, Ватсон не мог находится в местах, где всё "напоминало о тебе". Человек решительный, Ватсон решился на переезд быстро. Из багажа – любимые книги, старый наградной револьвер и фонендоскоп. Оказалось, что иностранному врачу очень легко устроиться в России - нехватка своих врачей, нищенская зарплата и полное отсутствие поддержки и защиты со стороны власть имущих – делает возможным привлекать иностранцев с дипломом врача. Но только для работы в первичном звене, то есть поликлинике, участковым.
Ватсон любил свою практику в Лондоне. К нему шли и знакомые, и люди власть предержащие. Инкогнито, и царские особы из разных стран. Не ограниченный во времени и не обремененный семьей, врач полностью отдавался любимой работе.
И в СПб, можно было продолжить такую же, по сути, работу: принимать амбулаторно больных людей. Попутно, по старой памяти, пытаться узнать о них больше, чем они сами о себе рассказывают. С помощью, разработанной давным давно, со старым другом – дедуктивного метода. О, эти чудные времена раскрытия страшных преступлений и тайн!
Оказалось, что в новых условиях, использовать все денежные накопления на новом месте нельзя. Все его возможности купить в СПб квартиру разбились о реалии. Можно было только снять квартиру в аренду. Зарплаты врача, коим он являлся по сертификатам, хватило только на жилье в Мурино. А ездить из Мурино приходилось на Русановскую улицу (Уткину Дырку, как называли это злосчастное место аборигены Уткиной Заводи).
Место, и в правду, было забавное – ни дорог, ни парковок. Ватсону приходилось полчаса крутиться между, как попало брошенных машин, чтобы хоть как-то приткнуть свое авто. А потом, бежать до поликлиники. Больных было много. Ватсон не понимал, как можно принимать больного, у которого нет прикрепления к поликлинике, и вообще, с пропиской в Хабаровске. Реалии были суровые: начальство имело свою маржу, в виде рейтинга – и там, чем больше больных и меньше жалоб со стороны этих больных – тем выше рейтинг начальства, а значит и социальный статус и денежные потоки в виде поощрения.
То, что на осмотр, диагностику, назначения, выписку рецептов и направлений, оформление на КТ – МРТ, региональную льготу и МСЭ, да еще без медицинской сестры – давалось всего несколько минут, было как серпом по яйцам. В Лондоне у Ватсона не было ограничений по времени на прием, да и медицинский персонал был полным: одна медицинская сестра с высшим медицинским образованием, вторая – медработник, закладывающий всю информацию в электронные истории болезни и выписывающая все необходимые справки и направления. Поэтому, Ватсона в Лондоне любили, стремились попасть к нему на прием. Он любил свою работу, даже считал ее неким расследованием сложных дел, используя свой медицинский опыт и дедуктивный дар. В Питере, он стал неким Ванькой на побегушках, исполняющим какой-то извращенный в пытке, танец с пациентами. 20 человек на приеме врача, вместо положенных 18 (2 дополнительных талона давалось на то, что как раз придут те самые не приписанные к поликлинике пациенты, а их нельзя подавать на оплату + 6 человек беготни по участку, хотя ни в одной стране участковый врач не бегает по участку - плохо, вызывают Скорую. То есть принять врач в России обязан принять всех, но ФОМС не платит за неприкрепленных и непрофильных больных). На деле, Ватсон принимал не менее 35 человек за смену: то с угрозами написать президенту Мира, если не примет. То от начальства – попробуй не принять. То другому по профилю, врачу - край надо написать заключение для инвалидности. То просто дворнику или проходящему мимо, стало плохо, и Его, еле живого, вместо того, чтобы вызвать Скорую, приволокли на прием – и Ватсону, приходилось, оставлять уже раздетых для осмотра, своих больных, и начинать авральный прием других. Все это великолепие оплачивалось по единому тарифу всезнающей Т-ФОМС – некой эфемерной организации, наверное, организованной профессором Мориарти.
Только злой гений профессора Мориарти – мог устроить такое: принимать больного врач обязан, но платить за прием врача – необязательно. И для это и существует Т-ФОМС, организованная профессором. Чтобы не платить по счетам за медицинские услуги, можно легко придраться к врачу: нет бейджика, врач не улыбается больному, врач грубит (!) больному в ответ на грубость и насилие больного, врач сделал слишком много, чего не оплачивает Т-ФОМС, врач не смог выделить талон на исследование, и прочая… Т-ФОМС не оплатила за услугу, врач не получит денег за прием, и более того – это фишка(!) – еще и штраф, который сдерут с врача и поликлиники. Узаконенная возможность красть из бюджетных денег на оплату разветвленной и богатой организации медицинских страховщиков.
Так и трудился бы Ватсон, если бы не час Хэ (не путайте с ИКС). Итак, в час Хэ – пришла бухгалтер, на прием к нашему врачу. Естественно, она не была приписана к данной поликлинике. Естественно она была прописана в Нижнем Тагиле (Магадане, Мухостранске…). Естественно, пришла за полным набором подарков себе, в виде: направлений на исследование, талонов на УЗИ, результатов анализов, которые не делаются, так как не входят в реестр. Ватсон, посчитал своим долгом, решить все проблемы. Достав старенький револьвер (зачеркнуто) фонендоскоп, он ринулся в бой. Хэутесса прибыла в час Хэ!
Первым был решен затык с талоном на УЗИ. Дело в том, что талоны на УЗИ сердца, в Уткиной Дырке делают только два-три раза в месяц. Естественно талонов не хватает. На счастье Ватсона, от оплеухи и мата со стороны Хэутессы, спасло то, что был один, злосчастный, талончик. Ура! Первая победа. Но, Хэутесса была настроена на драку – она привыкла горлом брать одни сложности, своей глубокой глоткой – брать другие.
- Хорошо, - зло сощурясь, сказала она.
- А теперь (словно передвигая фигурки на шахматной доске), я хочу вот так – направление на такое исследование. Она выложила список еще из пяти пунктов.
Ватсон был готов. И Смело отбросил атаку врага – распечатав направление, и зная, что получит от начальства разнос или выговор с занесением. Таких направлений можно было давать только в электронном виде, но не как не формой 057-У. Но, битва шла колоссальная, поэтому – требовала колоссальных фланговых потерь и ввода в бой резервов. Все хотелки её были выполнены.
- А теперь, я хочу: стресс-ЭХО! – победно воскликнула Она.
Да, это было поражение. Этого не предвиделось. Дело в том, что все бюджетные возможности дать такое направление, были исчерпаны – больницы, в коих делалось исследование были на КОВИДе. Да и сама процедура была по сути аналогом другой – которую уже больная получила только что.
Победу нужно было закрепить. Она набрала номер страховой компании и заложила:
- Врач не хочет мне предоставить медицинскую услугу. Он отказывается сделать то, что Я хочу.
Мориарти, сонно снял трубку. В трубу что-то орало… Опять, какая-то тварь, добивает врачей.
- Страховая компания слушает, - произнес учтиво Мориарти.
- Хорошо, мы накажем этого врача, будьте любезны, как его должность и фамилия? Как? Доктор Ватсон?!
- Теперь, Я уничтожу, наконец, своего врага: врача с Уткиной Заводи с помощью страховой медицины! – возликовал профессор Мориарти.
И профессор уничтожил Ватсона как и многих лечащих врачей в стране. Ватсон собрал свои манатки, и отбыл. В Пермь - онкологом, благо,что вовремя переучился! Химиотерапевта - профессору не достать!
