Круто было хвалиться, что у меня есть прадед - деда даже давно нет, а прадед есть. Крепкий мужик с огромными сильными ручищами и чёрными волосами - ни одной сединки. Мой Де, моя Гордость. Чистокровный донской казак. Лучший плотник станицы. В его домах живёт половина деревни, себе же он построил настоящие хоромы - 12 комнат - в детстве меня могли потерять там на весь день. Слышно ревет девка, а откуда звук - поди пойми; думаю, сам дед не всегда помнил, куда ведут чёрные входы и выходы. Однажды я выбрела из этого лабиринта на скотный двор, увидела гусиное яйцо, схватила, чтобы увезти в город показать маме и была жестоко защипана пернатой гусиной бандой, почему-то во главе с петухом. Де отбил, а уже на ужин нас ждала лапша из того самого петуха. Гусей я панически боюсь до сих пор.
В доме Де я ориентировалась по огромным головам - в одной комнате Пушкин в полстены, во второй - Ленин. В третьей старинная икона в сусальном золоте, в четвёртой Пугачева. В моей спальне во всю стену висел плюшевый ковёр с девушкой, тоскующей на болоте с кувшинками. Я засыпала, рассматривая ковер и слушая бабулю, которая каждый вечер вместо сказок жаловалась мне, что у Де есть любовница. Тамарка, что молоком торгует по соседству. Иначе, с какого это дед так часто ошивается возле того забора, что с ней граничит и всегда причесанный притом.
Он почти до последнего был на коне. В самом прямом смысле этого слова: коня звали Миша, Де в честь себя назвал. Его заочно знали многие, кто следит за моим творчеством: прадед часто появлялся в статьях, заметках, даже сюжетах. Его козы, овцы, кони и коровы на всю жизнь оставили на моем сердце свои копытные следы. Самое приятное, что ощущали мои детские руки - это как их сосёт дедовский теленок. Ой, как горячо, как приятно, ааа, Де, он меня сейчас засосет, спаси-спаси. И дед спасал. И молоком потом поил парным, теплым, противным. Я зажимала губы и повторяла про себя "ипонский конь, когда эта кончицца"...
В его гробах похоронено полдеревни. Себе же он сделал самый простой, ещё лет 10 назад, после смерти единственного сына. В какой-то момент Де остался один, проводив "туда" всех своих. Я писала ему письма и посылала фотки, приезжала как могла и была уверена, что он будет жить вечно. Совсем дура. Вчера деда не стало. А с ним ушла целая эпоха. Моих коз, коней, овец, страшных гусей и парного молока.
