Жизнь лжепророка 20
Теодор Вормс--судья святой инквизиции третьего ранга за провальную компанию против лжепророка Альмогласта в Ауфе, был понижен в должности до старшего шпиона инквизиции. Теперь в его активе, помимо этого, оставались лишь звание капитана королевской гвардии, должность коменданта гвардейского бастиона "бахт", титул маркиза Барбароха, привилегии держателя королевской трости и жезла архиепископа Лустрии, степень магистра гильдии сказителей, особняк в Ладаминфарисе, и прирученый лесной кот Васька.
За несанкционированное прямым начальством использование по непрямому назначению доверенной ему гвардейской сотни на горизонте ближайшего будущего маячили большие проблемы: рапорты, расследования, допросы и взыскания и, возможно, разжалование.
Чтобы архиепископ лустрийский вступился за своего шпиона перед полковником королевской гвардии, и объяснил ему, за каким чертом его люди учавствуют в делах инквизиции, Теодору необходимо обелить свое имя в его глазах, совершив, к примеру, какое-нибудь важное деяние во благо церкви.
Теодор, планировал подарить архиепископу пойманого в Ауфе носорога, и передать ему Орландея--бастарда герцога Юза, но помимо этого, приемного сына опального адмирала Казакиса Труля, который окопался на отвоеванном им у варваров архипелаге Южном со всем довереным им короной флотом, и перестал отвечать на послания короля, фактически превратившись в мятежника.
Известно, что Орландей проявил себя в захвате архипелага с приемным отцом, как истинный герой и талантливый военачальник. "Приручить" Орландея, Теодору удалось с помощью шантажа, но, окопавшийся на островах адмирал Казакис, уже послал своих людей, и они освободили семью Орландея из под опеки Теодора, и увели на архипелаг. Рычагов воздействия на Орландея больше не оставалось. Вопрос в том, когда узнает об этом Орландей?
Он узнал мгновенно, ибо слухи о дерзком рейде военных моряков Казакиса на его родной хутор, на границе в герцогством Юз, и освобождении заложников, распространились по всем тавернам королевства Истрии со скоростью ветра.
Теодор сидел в слабо освященном кабинете магистратуры Ауфа в полном одиночестве, и озадаченно тер лоб.
Вошел Орландей:
--Итак, любитель сидеть на всех стульях сразу,--сказал он сухо, с трудом сдерживая ярость,--да да, я узнал, что ты и шпион инквизиции, и королевский гвардеец, и много чего еще...но ответь мне прямо, кто сидел верхом на носороге во время последнего боя?
--Твой брат--бастард,--просто ответил Теодор,--его зовут Весмерхилл, известный в определенных кругах менестрель и мастер игры на флейте...скользкий тип, водящий знакомство со многими ворами королевства.
--Подведем итоги,--сказал Орландей,--первое: у тебя больше нет влияния на меня, второе: ты мой брат-бастард, но ты мне не нравишься,...третье: из братьев остался в живых Ликка--он идиот, и тоже мне не нравится....четвертое: есть еще брат Весмерхилл, он проявил немалую смелость и смекалку в бою, и я это оценил, пятое: я подрядился на миссию не ради титула герцога Юза, ибо считаю своим настоящим отцом адмирала Казакиса, и всего лишь хотел найти свою семью--братьев. С тобой и Ликкой все ясно, идите ко всем чертям, а Весмерхила я найду без твоей помощи.
--Значит уходишь?--спросил Теодор.
--Пока нет, все думаю, заколоть тебя как свинью, просто двинуть в морду, или сначала в морду, а потом заколоть?
--Ликка--позвал громко Теодор.
За спиной Орландея появился силач Ликка с обнаженным мечом в руках.
Теодор криво усмехнулся:
--Думал врасплох меня застать? Не вышло, на Ликку у меня еще есть рычаги давления, и с нами двоими тебе не справиться. Предлагаю тебе добровольно вложить руки в кандалы, и мы отведем тебя к архиепископу лустрийскому. Не переживай, ты останешься у него в заложниках, с тобою будут хорошо обращаться в надежде на сговорчивость мятежного адмирала Казакиса.
Орландей нагнулся к столу, за которым сидел Теодор, и опершись на него обеими руками открыл рот, будто желал что-то ответить, но вместо этого резко задрал крышку стола, и опрокинул ее на Теодора, присев сразу после этого. Над его головой просвистел меч Ликки, и пока он возвращал его на исходную позицию для нового удара, Орландей успел выхватить свою саблю, и ударил Ликке по ногам. Гигант, точно подкошенный дубок, грохнулся на пол.
Орландей встал на стол, подмяв под ним бессильно барахтающегося Теодора, и заявил:
--Я за честный поединок, но его не получилось, я за честную игру, ее не вышло. Я--честный человек, но доброта не входит в список моих добродетелей.
С этими словами, Орландей ударил несколько раз саблей, и отрубил обоим братьям-бастардам ступни ног.
--Так вам сложнее будет путаться у меня под ногами,--проговорил он хмуро,--счастливо парни, не истеките кровью.
