13 мая в библиотеке им. Некрасова прошла лекция, посвященная роли анархистов в русской революции 1917 года. Лекцию читал ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН доктор исторических наук Вадим Дамье. Организатором этой и многих других лекций выступил военно-исторический клуб «Лёд и пламя истории. Материалы «по горячим следам» о других лекциях доступны на нашем ресурсе. Не секрет, что из всех так называемых левых идеологий, именно анархизм в большей степени окутан свободолюбивой и революционной романтикой. Кажется, здесь нет подводных камней, нет сложностей, зато есть набор отрицательных общественных явлений, негативное влияние которых следует зафиксировать в сознании. Дело остается за малым – решительно выступить против.
Доктор исторических наук Вадим Дамье поставил перед собой большую задачу – очистить анархизм от столетия копившихся мифов. И с этой задачей историк справился. Было действительно интересно послушать о малоизвестных политических и революционных деятелях. Однако в попытках возвысить анархические идеи, лектор не поскупился на ряд едких и критических замечаний в сторону марксистов вообще и большевиков во главе с Лениным в частности.
В чем могут быть разногласия между марксистами? Отвечая на один из вопросов касательно желаемого общественного устройства, историк Дамье описал вполне ясно именно коммунистическое общество, попутно окутывая свой рассказ анархической риторикой. К слову, обобществление средств производства – видимо, большевистский термин, социализация средств производства – вот необходимая мера. Но, во всяком случае, отчетливо видно: лектор повествует не об анархизме вообще, а об анархо-коммунизме. Тут бы и подружиться марксистам с анархистами. Однако не все так просто.
Направляя свои усилия на реабилитацию анархической идеологии, Дамье пожелал исказить идеологию научного социализма. Большевики в его представлении будто бы стремились увековечить власть партийных чиновников, тогда как анархисты не признают никакой власти. В анархо-коммунистическом обществе существует только управление единым общественным производством, никаких чиновников и госплана. Между делом, будто бы это что-то совсем незначительное, Вадим Дамье поставил марксизм и фашизм в один ряд, закрыв глаза на содержание. Обе идеологии «государственные»! Этого достаточно, чтобы особо не разбираться в их отличиях друг от друга. Во всяком случае, утверждает Дамье, большевики исчерпали свой революционный потенциал уже в процессе взятия власти - стали реакционной силой.
Хотели ли марксисты установления вечного государства чиновников? Предоставим им слово. Вот что писал Фридрих Энгельс о становлении коммунистической формации.
«Первый акт, с которым государство выступает действительно как представитель всего общества – экспроприация средств производства в пользу всего общества, – будет в то же время его последним самостоятельным актом, как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения будет становиться в одной области за другой излишним и прекратится само собой. Управление людьми заменится управлением вещами и регулированием производственного процесса. Государство не будет «отменено», оно отомрет»
См. Ф.Энгельс «Анти-Дюринг. Переворот в науке, устроенный господином Евгением Дюрингом».
Но Энгельс не большевик. Закрепим сказанное словами большевика В.И. Ленина.
«Но эта «фабричная» дисциплина, которую победивший капиталистов, свергнувший эксплуататоров пролетариат распространит на все общество, никоим образом не является ни идеалом нашим, ни нашей конечной целью, а только ступенькой, необходимой для радикальной чистки общества от гнусности и мерзостей капиталистической эксплуатации и для дальнейшего движения вперед».
См. В.И. Ленин. «Государство и революция».
Вот так номер! Для многих это может оказаться удивительным, но в полном коммунизме нет места власти чиновников, партократии, номенклатуры (подчеркните нужное). Но не потому, что власть – безусловное зло. Государство отомрет, поскольку исчезнет необходимость в систематическом насилии, исчезнут классы, исчезнет старое, ограничивающее человека, разделение труда.
Однако, положения об отмирания государства недостаточно. Анархисты недовольны даже малейшим вмешательством государства, пусть и государства диктатуры-пролетариата. Для марксистов очевидно, что без взятии власти рабочим классом, невозможно на практике построить даже первую фазу коммунизма – социализм. Не успев возникнуть, новое общественное устройство падет под натиском внешней интервенции и реакции, не сможет осуществить организацию и просвещение масс. В условиях капиталистической формации лишь передовая часть рабочего класса может возвыситься до научного понимания законов общественного устройства, а после – повести за собой весь народ.
Но вот что нам предлагает Вадим Дамье. «Никакого переходного периода между капитализмом и коммунизмом не существует, между ними есть непроходимая пропасть, которую следует преодолеть в один прыжок. Нужно лишь как следует разбежаться». Анархизм предлагает обществу абстрактную самоорганизацию масс. Но в то же самое время Дамье, нахваливая низовую самоорганизацию, другой рукой побивает массы. В чем причина провала анархического сценария русской революции 1917 года? В том, что были «плохо организованны», «не выработали идеологию», «задавили их» и т.д. Как вообще должна была выстоять несбывшаяся анархическая революция под натиском международной армии буржуазии, неизвестно. Эту несбывшуюся революцию историк Дамье называет «третьей»: первая в феврале 17ого, вторая в октябре, третья должна была свергнуть советы и большевиков.
Напрашивается вывод. Как бы ни были похожи анархисты по конечной цели на марксистов, в части программы и метода борьбы они оказываются далеко от научного социализма марксистов, все ближе подходят к социалистам-утопистам. Один из ярких представителей утопического социализма Шарль Фурье в свое время выдумал цельную модель идеального общества будущего. Он расписал все до мелочей: сколько человек должно будет жить в дворцах-коммунах, какие должны быть коридоры и комнаты, на какие группы в социалистической школе будут делиться социалистические дети. Рецепт готов, теперь нужно поставить на мелкий огонь и варить до готовности.
Шарль Фурье ждал, пока какой-нибудь богач не выделит средства на постройку дворца-фаланстера, анархо-социалисты замерли в ожидании единомоментного прыжка в коммунизм. К государственной власти притрагиваться нельзя, иначе превратишься в контрреволюционера. Анархисты ждут у моря погоды. Когда же наступит чудесный момент всеобщего просвещения, когда же все поголовно будут готовы к коммунистическому житью-бытью? Когда-нибудь – отвечают анархисты.
В. Карлов
ИСТОЧНИК
