Глек.
- Как мы себя чувствуем?
Я присел рядом, слегка склонился над пациентом.
- Всё в порядке, док, - он широко улыбнулся, обнажая неестественно белые зубы.
- Хватит этой американщины, - покачал я головой, - зовите меня Слава, и перестаньте строить из себя героя. Я уже устал это повторять.
- Простите, док... то есть Слава. Простите, - он изменился в лице, - но я бы не хотел перекладывать свои проблемы на вас. Всё равно ничего не изменится.
"Да, - невольно подумал я, - не изменится."
- Есть особые пожелания?
Мужчина запрокинул голову.
- Вы обещали мне рассказать вашу историю, - он мечтательно уставился в потолок, - люди так долго живут здесь, почему до сих пор не вышли в космос?
- Ну, по идее, вышли, - глупо заулыбался я, поздно осознав ничтожность человеческих достижений в сравнении с тем, что мне довелось видеть.
- Ещё раз простите, я так мало о вас знаю... Сколько планет вы освоили?
Если бы я не знал Глека слишком хорошо, то решил бы, что он издевается.
- К сожалению, мы не смогли пока выйти за пределы солнечной системы... - начал я издалека, и, не заметив на его лице усмешки, продолжил, - но нам удалось покинуть родную планету, а это, скажу я вам, неплохой результат.
Прозвучало не слишком-то убедительно.
- Я не хотел вас обидеть, - мужчина заёрзал, - это всё от невежества. Думаю, если вы поделитесь со мной знаниями вашей истории и культуры, я стану лучше всё понимать... можно, например, начать с эволюции. У вас ведь была эволюция? Я правильно говорю?
Я с грустью посмотрел на умирающего пришельца. Сложно представить, какая боль терзает его изнутри, и как ему удаётся сохранить бодрость духа. Мне не хотелось оставлять его наедине с этой болью, но я не мог иначе. Груз ответственности тяжело сдавливал горло каждый раз, когда я раскрывал рот, чтобы сказать правду. Вместо неё вылетало ставшее привычным:
- Да, дружище, всё правильно, и мы обязательно об этом поговорим. А теперь давайте отдыхать. Нам нужен покой.
Пришельцу нравилось, когда я говорил "мы". По его словам, это помогало, как и прежде, чувствовать себя частью чего-то большего - великого, живого, разумного.
Я похлопал Глека по плечу и вышел. Тяжело вздохнув, направился на улицу - свежий воздух помогал мне собраться с мыслями.
Неделю назад я обнаружил в лесу космический корабль. Судя по виду, посадка оказалась крайне жёсткой – обшивка изогнулась и потрескалась, корпус зиял множественными пробоинами. В живых остался лишь один пилот. Глек. Собственно, как я узнал позже, товарищей Глека тоже звали Глеками. Все глеки носили это имя.
В тот момент я жутко запаниковал как человек, но как врач, был обязан оказать первую медицинскую. Повезло, что иные походили на нас не только внешне…
В итоге у меня поселился пришелец. Не знаю, почему я не стал никуда сообщать, видимо, заповедь «не навреди» остановила меня.
Глек быстро пришёл в сознание. Мы похоронили его товарищей и скрыли следы приземления. Оказалось, пришельцы попали сюда случайно – аппаратура дала сбой, корабль совершил вынужденную посадку.
Первые два дня мы много разговаривали - я, в основном, только слушал. В первую очередь, Глек дал мне подробные инструкции, как связаться с его родной планетой, объяснил все тонкости управления кораблём и дешифровочными устройствами. На четвёртый день стало ясно, что он умирает - система жизнеобеспечения нешуточно барахлила, и жить ему оставалось недолго. Единственная просьба заключалась в том, чтобы я вышел на связь не раньше его смерти. Он сказал, что помочь ему не успеют и сильно расстроятся.
Даже в отчаянной ситуации глеки думают о благе других.
Я с ужасом представил, как сильно изменится их мир, если в него ворвётся человеческая природа.
На улице ветер шаловливо сдувал с деревьев позолоту, осень превращала дальние виды в мохнато жёлто-бурый ковёр. Стало совсем тоскливо.
"Какого чёрта? - решил я, - Он заслуживает знать правду!"
Остановив такси, быстро запрыгнул внутрь и назвал адрес. В библиотеке битый час выбирал подходящие книги: биология, философия, общая история, культурология. Затем вернулся в больницу. Однако, попасть к своему другу удалось не сразу - предстояла сложная операция и затею с просвещением иного пришлось отложить до вечера.
- Тук-тук! - шепотом сказал я, осторожно открывая дверь. Где-то в глубине души надеясь, что пришелец спит, и мне не придётся смотреть ему глаза, повествуя о нашем мире.
- Слава, это вы! - обрадовался Глек. - Заходите, я всегда рад вас видеть. А почему шёпотом?
- Да так... я тут книжек набрал... хотите, почитаю? - голос стал совсем сухим. Горло опять сдавливало нечто, что можно было принять за чувство вины.
- Ура! - пришелец вскинул руки вверх, словно ребёнок, который увидел долгожданный презент.
- С чего начнём? С эволюции?
- А можно перейти сразу к истории?
- Любой каприз за ваши деньги, - вздохнул я, положил стопку на подоконник и вытащил "мировую историю". Ещё раз вздохнул. Сел напротив Глека, сосредоточенно посмотрел ему в глаза. Внутри что-то оборвалось. Я отложил книгу в сторону.
- Я не стану рассказывать вам историю человечества, друг. Скажу лишь, что она полна бессмысленных братоубийственных войн, борьбы за власть, предательства и рабства. Смерть и разрушения пронизывают каждое десятилетие каждого века каждой страны... из нас получатся плохие союзники, Глек. Слишком велико будет искушение... кинуть вас.
- Кинуть?
- Да, развести на технологии, ресурсы, идеи, завоевать ваше доверие и перехватить инициативу. Мы ворвёмся в ваш дом, как ураган, как стихийное бедствие - и ваша жизнь изменится навсегда.
Глек моргнул. Кажется, он решил, что я подшучиваю над ним.
- Но вы же добрый человек, - улыбнулся пришелец, - право, я не думаю, что всё так уж плохо...
- Всё действительно плохо, Глек. И меня ты совсем не знаешь, - я не заметил, как перешёл на "ты", но мне почему-то казалось, что эти условности стали лишними, - помнишь, ты говорил, что каждый работает там, где необходимо, что вы всегда приходите на выручку, помогаете друг другу обрести счастье, что своё благополучие вы отодвигает на третий план? Так вот, чтобы получить эту должность, я шёл по головам. Чтобы прилично зарабатывать, я предал друга. Чтобы стать независимым - отказался от любви. Я - сволочь, Глек! И сам себе противен! Ты думаешь, почему я так долго не хотел говорить с тобой о нашей истории? Чтобы не рушить идеальный образ, который ты видел во мне прежде! Но знай, дружище, земной мир полон таких как я. И вряд ли нашу природу можно изменить. Я пытался изменить свою - не вышло.
- Но ведь ты помог мне…
- Это моя обязанность как врача и… отчасти моё тщеславие. Стать первым, кто контактировал с пришельцами! Мне, как минимум, должны воздвигнуть памятник.
Глек не нашёл что ответить. В их лексиконе, видимо, отсутствует слово "тщеславие". Он задумался.
- Извини, Слав. Мне нужно побыть в одиночестве.
- Конечно, - с готовностью ответил я и подошёл к подоконнику, чтобы забрать книги.
- Оставь, я хочу почитать... если можно.
- Можно, Глек... конечно, можно.
Ночью я никак не мог уснуть.
Когда стало ясно, что Глеку долго не протянуть, я по-настоящему расстроился. Пришлось напрячь связи, чтобы создать необходимые условия для поддержания его жизни.
Я перевернулся на другой бок. Сердце кольнуло невидимой пикой. Наверное, сказывается возраст, хотя по земным меркам, я ещё не стал пожилым. Или стал? Эх, не о том я сейчас думаю…
Правильно ли я поступил? Вот в чём вопрос!
Глек рассказал мне историю своего народа. Он поведал, что их цивилизация насчитывает более двух с половиной тысяч лет, и что уже более семисот из них, глеки путешествуют в поисках другой разумной жизни.
- Здорово, что я попал к вам! – восхищался мой новый друг. – Я бы назвал это… предопределением.
Будто это было вчера. Встроенный в нанокостюм дешифровочный аппарат ещё подстраивался под особенности нашей речи, а потому звучал гулко и непривычно. Но вскоре всё вошло в норму.
Со слов пришельца, я узнал, что его народ не делится на расы и сословия, что глеки носят одинаковые имена. При этом для них естественно отличаться цветом кожи, внешностью, занимать разные должности… секрет успеха был прост – они не противопоставляли свою индивидуальность остальному миру. Удивительный парадокс с точки зрения человека. Аксиома для глека.
Иной с немыслимым уважением относился к моей собственности, будь то техника, книги или безделицы, навроде сувениров и запчастей. Он не позволял себе без спросу брать что-либо даже во временное пользование и возвращал всё на свои места. Я долго наблюдал, как его распирает от любопытства, и, в конце концов, решил показать ему пару фильмов, наиболее "нейтральных" на мой взгляд. Радости Глека не было предела. Мне он напоминал ребёнка, которому не терпится распробовать вон тот кусочек чего-то яркого и нового, но он слишком хорошо воспитан, чтобы тащить в рот всё подряд.
Глек на удивление быстро перенял западные наклонности, просил меня купить жвачки и гамбургеров, стал демонстративно улыбаться и звать меня доком. Поначалу это забавляло, но уже на следующий день я чувствовал себя героем американского сериала. До лечения советскими фильмами не дошло - именно тогда стало ясно, что Глек умирает.
- Кажется, нам пора прощаться, док! - заявил пришелец, растекаясь в улыбке. - Рад был иметь с вами дело.
Эх, Глек! Что же ты теперь обо мне думаешь?
продолжение в комментариях
