Лун и Пин.
Лун Тенпай третий день был заперт в пещере. В ней разбойники держали пленных, за которых полагался выкуп. Но за монаха платить никто не хотел.
Пин Хао решил проведать пленника втайне от своих побратимов. Он отомкнул замок и проник внутрь. К его удивлению, монах не сидел подле выхода в попытке согреться редкими лучами солнца, а ушёл вглубь пещеры - оттуда раздавалось мирное гудение. Ходили слухи, что монахи так молятся, потому Пин решил испугать Луна. Но когда он незаметно, как ему казалось, подкрался сзади, чтобы сделать это, то увидел, как Тенпай смотрит на него.
- Как ты это сделал? - удивился разбойник.
- Я повернулся к тебе лицом, чтобы приветствовать в этот замечательный день, - улыбнулся монах.
- Будешь шутить, мы снова тебя побьём, - огрызнулся Пин, - в прошлый раз мало показалось?
- Вы нанесёте себе вреда больше, чем мне, - спокойно вещал Лун, - но ты можешь ударить меня, если хочешь.
Разбойник не стал бить монаха. Он присел на небольшой выступ.
- Я слышал, что вы хорошо дерётесь, - кивнул Пин, - хочешь побить меня и выбраться отсюда? Так знай - снаружи мои люди, они поймают тебя и убьют.
Лун промолчал.
- Нечего сказать, да?
- Я говорю, но ты глух к моим словам, зачем же мне кормить пустоту? - снова улыбнулся монах.
- Ты глупец… - усмехнулся Пин, - если ты попросишь пощады, я могу отпустить тебя. Твоя жизнь в моих руках.
- Моя жизнь в руках неизвестности.
Разбойник вынул нож и приставил к горлу монаха.
- И теперь? - спросил он.
- Всегда.
Пин убрал нож.
- Ты и впрямь глупец! Неужели ты не боишься умереть?
- Моё тело боится смерти, - пожал плечами Лун, - но не я.
- Твоё тело и есть ты, разве нет?
- Нет.
- Это смешно, глупец. Что же ты тогда?
- Я - это я.
- Хочешь есть? Или пить? Или только тело хочет, а ты нет? - поддразнил Пин.
- Я не разделим со своим телом здесь, - покачал головой Лун, - но я - не оно.
- А если я ударю по твоему телу, тебе будет больно?
- Тебе будет больней. Но ты не почувствуешь.
Разбойник пнул монаха и расхохотался.
- Ты был прав, я ничего не почувствовал. Мне не больно.
- Ты привык к этой боли, - сказал монах, - поэтому не чувствуешь её.
- Я ничего не чувствую, глупец, - вспылил разбойник и ударил снова, - хочешь ещё?
- Вот видишь, боль отзывается ненавистью и страхом, - спокойно ответил Лун, - и ты не в силах остановиться.
- Заткнись!
Разбойник стал избивать монаха, но тот не проронил ни звука. Пин устало повалился на землю, на миг потеряв пленника из виду.
- Почему ты не просишь пощады? - спросил он избитого Луна. - Проси! Проси немедленно!
Но Лун молчал.
Пин поднялся на ноги. Монах по-прежнему сидел на своём месте, скрестив ноги. Он укоризненно смотрел на разбойника.
- Как ты это делаешь?!
- Ты уже спрашивал. Я всего лишь приветствую тебя в этот замечательный день.
- Замечательный?! Замечательный?! - Пин было замахнулся для нового удара, но опустил руку. - Не заставляй меня причинять тебе зло.
- Делать добро или зло - это твой выбор, но ты делаешь его только себе, даже если думаешь иначе.
- Я не понимаю тебя, глупец, - выдохнул разбойник.
- Заблуждение считать, что зло касается лишь тела, что самое большое зло - это пленение, пытки и убийство. Это не так, ибо всё это относится к телу. Настоящее зло селится в том, кто его творит. Ты ранишь сильнее себя, нежели того, кому наносишь видимую рану.
- Эй Пин! Что ты здесь делаешь? - к разбойнику подошёл сменщик.
- Говорю с Луном, как видишь.
- Оставь его, он же мёртв.
- Нет, Фенг, он... - разбойник повернул голову к монаху и отшатнулся - перед ним лежал истерзанный труп Луна.
- Пошли, Пин, тебе нужен свежий воздух, ты, кажется, перебрал. Кстати, главарь Кианг сказал, что знает, где можно поживиться, вечером утроим засаду на богатого купца. Сегодня замечательный день…
- Замечательный день, - эхом разнеслось по пещере.
Вечером Пин Хао сбежал в монастырь, оставив все свои вещи. Всю ночь он шёл с Луном на руках, чтобы похоронить его в Саду Жизни, там же он провёл остаток своих дней в полном молчании.
Пин Хао решил проведать пленника втайне от своих побратимов. Он отомкнул замок и проник внутрь. К его удивлению, монах не сидел подле выхода в попытке согреться редкими лучами солнца, а ушёл вглубь пещеры - оттуда раздавалось мирное гудение. Ходили слухи, что монахи так молятся, потому Пин решил испугать Луна. Но когда он незаметно, как ему казалось, подкрался сзади, чтобы сделать это, то увидел, как Тенпай смотрит на него.
- Как ты это сделал? - удивился разбойник.
- Я повернулся к тебе лицом, чтобы приветствовать в этот замечательный день, - улыбнулся монах.
- Будешь шутить, мы снова тебя побьём, - огрызнулся Пин, - в прошлый раз мало показалось?
- Вы нанесёте себе вреда больше, чем мне, - спокойно вещал Лун, - но ты можешь ударить меня, если хочешь.
Разбойник не стал бить монаха. Он присел на небольшой выступ.
- Я слышал, что вы хорошо дерётесь, - кивнул Пин, - хочешь побить меня и выбраться отсюда? Так знай - снаружи мои люди, они поймают тебя и убьют.
Лун промолчал.
- Нечего сказать, да?
- Я говорю, но ты глух к моим словам, зачем же мне кормить пустоту? - снова улыбнулся монах.
- Ты глупец… - усмехнулся Пин, - если ты попросишь пощады, я могу отпустить тебя. Твоя жизнь в моих руках.
- Моя жизнь в руках неизвестности.
Разбойник вынул нож и приставил к горлу монаха.
- И теперь? - спросил он.
- Всегда.
Пин убрал нож.
- Ты и впрямь глупец! Неужели ты не боишься умереть?
- Моё тело боится смерти, - пожал плечами Лун, - но не я.
- Твоё тело и есть ты, разве нет?
- Нет.
- Это смешно, глупец. Что же ты тогда?
- Я - это я.
- Хочешь есть? Или пить? Или только тело хочет, а ты нет? - поддразнил Пин.
- Я не разделим со своим телом здесь, - покачал головой Лун, - но я - не оно.
- А если я ударю по твоему телу, тебе будет больно?
- Тебе будет больней. Но ты не почувствуешь.
Разбойник пнул монаха и расхохотался.
- Ты был прав, я ничего не почувствовал. Мне не больно.
- Ты привык к этой боли, - сказал монах, - поэтому не чувствуешь её.
- Я ничего не чувствую, глупец, - вспылил разбойник и ударил снова, - хочешь ещё?
- Вот видишь, боль отзывается ненавистью и страхом, - спокойно ответил Лун, - и ты не в силах остановиться.
- Заткнись!
Разбойник стал избивать монаха, но тот не проронил ни звука. Пин устало повалился на землю, на миг потеряв пленника из виду.
- Почему ты не просишь пощады? - спросил он избитого Луна. - Проси! Проси немедленно!
Но Лун молчал.
Пин поднялся на ноги. Монах по-прежнему сидел на своём месте, скрестив ноги. Он укоризненно смотрел на разбойника.
- Как ты это делаешь?!
- Ты уже спрашивал. Я всего лишь приветствую тебя в этот замечательный день.
- Замечательный?! Замечательный?! - Пин было замахнулся для нового удара, но опустил руку. - Не заставляй меня причинять тебе зло.
- Делать добро или зло - это твой выбор, но ты делаешь его только себе, даже если думаешь иначе.
- Я не понимаю тебя, глупец, - выдохнул разбойник.
- Заблуждение считать, что зло касается лишь тела, что самое большое зло - это пленение, пытки и убийство. Это не так, ибо всё это относится к телу. Настоящее зло селится в том, кто его творит. Ты ранишь сильнее себя, нежели того, кому наносишь видимую рану.
- Эй Пин! Что ты здесь делаешь? - к разбойнику подошёл сменщик.
- Говорю с Луном, как видишь.
- Оставь его, он же мёртв.
- Нет, Фенг, он... - разбойник повернул голову к монаху и отшатнулся - перед ним лежал истерзанный труп Луна.
- Пошли, Пин, тебе нужен свежий воздух, ты, кажется, перебрал. Кстати, главарь Кианг сказал, что знает, где можно поживиться, вечером утроим засаду на богатого купца. Сегодня замечательный день…
- Замечательный день, - эхом разнеслось по пещере.
Вечером Пин Хао сбежал в монастырь, оставив все свои вещи. Всю ночь он шёл с Луном на руках, чтобы похоронить его в Саду Жизни, там же он провёл остаток своих дней в полном молчании.